– Где, по твоему мнению, может находиться клад? – спросил его Бромберг.
– Под богом, – ответил Чи-Най-Чанг, не задумываясь.
– То есть как это под богом? – удивился Верлов.
– Когда бонзы наши хотят спрятать что-нибудь очень дорогое, они кладут ящик и ставят на него бога, – ответил китаец. – Надо поднять бога, если только ты знаешь хорошее заклинание, и посмотреть под ним.
– Дельный совет! – сказал Верлов. – Ну-ка, господа, подсуньте ломы под идола! Авось он сдвинется и без заклятия!
Подсунув ломы под идола, они без особенного усилия сдвинули его с места и отставили в сторону.
Но на пьедестале не было видно ничего, равно как ничего не было заметно и в самом идоле, пустом изнутри.
Чи-Най-Чанг подумал и посоветовал снять несколько пластов кирпича с пьедестала.
Совет был принят.
Кирпичи с шумом полетели в сторону, и вдруг, ко всеобщей радости, под вторым рядом блеснула металлическая крышка ящика.
– Ага! – радостно воскликнул Верлов. – Ну-ка, давайте освободим его совсем от кирпичей. По виду, ящик вместительный, там можно будет хорошо поживиться.
Еще четверть часа проработали друзья, и наконец большой, почти кубический металлический ящик, запертый висячим замком, был совершенно освобожден от кирпичей.
Двумя ударами лома замок был сбит, и Верлов при торжественном, напряженном молчании друзей медленно поднял тяжелую, блестящую крышку.
И общий крик восторга пронесся под сумрачными сводами старинного грота.
Да и было от чего прийти в восторг.
Блеск золота и всевозможных драгоценных камней так ударил в глаза друзьям, никогда не видавшим в своей жизни ничего подобного.
Большие и маленькие бриллианты, перемешанные с роскошными изумрудами, сапфирами, рубинами и смарагдами, целой грудой насыпанные в ящике, искрились и сверкали всеми цветами радуги, а среди них томно и скромно белели крупные жемчужины.
Масса старинных золотых кубков, браслетов и уборов тончайшей работы, изукрашенные драгоценными камнями, окружали эту кучу камней со всех сторон, и сверкающая груда камней казалась волшебной водой, заключенной в колодец с драгоценными стенами.
– Какое сказочное богатство! – воскликнул Верлов. – Как счастлив я, что на свою долю могу купить теперь изобретение Бромберга и дать ему возможность продолжать дальше!
У Суравина положительно разбежались глаза, и он медленно, с наслаждением пересыпал камни из одной ладони в другую.
Но… что это?!
Откуда-то снаружи донесся громкий женский крик, и вслед за тем Вера Николаевна быстро вбежала в подземелье.
– Что случилось? – с тревогой спросил ее Суравин.
Девушка казалась слишком взволнованной.
– Право, не знаю, случилось ли даже, – заговорила она быстро. – Мы с Нянь-Си сначала сидели дома, но потом нам сделалось скучно, и мы решили забраться с ней на гору, чтобы оттуда посмотреть на окрестности. Ну и полезли. Оказалось – с этой горы видно даже море, хотя, по-видимому, оно от нас не ближе десяти верст. Взобрались это мы на вершину, сели и сидим. Вдруг Нянь-Си и говорит: а вон корабль идет! Посмотрела я и, действительно, вижу, идет корабль к нашему берегу. Хотя он и далеко, и я не знаю, куда он идет, но все же сочла нужным поскорее предупредить вас.
– И прекрасно сделали! – быстро произнес Верлов. – Даю голову на отсечение, что это японская погоня за нами! Ну да не видать им нас, как ушей своих!
С этими словами он захлопнул крышку ящика и приказал:
– Скорее несите это в каюту! А я тем временем освобожу этого идола от зрачков. Камни в них слишком хороши для того, чтобы оставлять их врагам.
Бромберг, Суравин и Чи-Най-Чанг не заставили повторять приказ.
Схвативши ящик, они с трудом потащили его к выходу, в то время как Верлов, вооружившись стамеской, принялся за драгоценные глаза идола.
Работа оказалась не из особенно трудных.
После нескольких минут работы драгоценные зрачки идола очутились в кармане Верлова, и он побежал догонять своих товарищей, изнывавших над тяжелой ношей.
Ящик с драгоценностями был настолько тяжел, что трое мужчин едва-едва двигались с ним.
Помощь, оказанная Верловым, была тоже не особенно чувствительной, и компания рисковала провозиться с ношей до самого прибытия врагов.
– Черт возьми, так у нас ничего не выйдет! – воскликнул Верлов. – Лучше разделить ношу на два рейса. Набирайте, господа, драгоценности в карманы, в шапки, за пазуху, даже в пригоршни, и – гайда бегом к кораблю! Там все это ссыпем и возвратимся снова!
– К чему все это? – пожал плечами Бромберг. – Не проще ли мне пробежать к кораблю одному и подлететь к вам!
– Ну конечно же, правда! – рассмеялся Верлов. – Кстати, я думаю, у вас еще будет времени, чтобы подняться немного повыше и осмотреть окрестности.
Кивнув головой, инженер побежал к кораблю.
Верлов и его товарищи опустили ящик на землю и стали ждать.
Прошло добрых полчаса, прежде чем «Владыка» поднялся на воздух.
Но вот его блестящий корпус сверкнул над пригорком и плавно стал подниматься.
Он поднялся на значительную высоту, на минуту неподвижно остановился в воздухе и быстро стал спускаться.
Лишь только его алюминиевый корпус коснулся земли, инженер соскочил с площадки.
– Скорее, господа, скорее! – нервно заговорил он. – Они не далее трех верст отсюда, за пригорком. Самое главное – это то, что в подзорную трубу я ясно различил всю компанию. Военное судно стоит саженях в ста от берега, а по берегу, прямо по направлению к нам, движется сильный десант с двумя десантными орудиями, которые везутся на людях. Хотя на таком расстоянии видно не особенно хорошо, но все же, кажется, я не ошибаюсь – это японцы и среди них один китаец.
– Лиу-Пин-Юнг! – воскликнули все в один голос.
– Я думаю то же самое! – кивнул головой Бромберг. – Этот проклятый китаец преследует нас с редким усердием и постоянством.
– И надо сознаться, ему очень везет, – сказал Верлов, нахмурив брови.
Чи-Най-Чанг был вне себя от ярости.
Услыхав, что его заклятый враг не только жив, но даже силен и преследует их, он пришел в такое бешенство, что чуть было не оторвал себе косу.
– Ну, господа, разговаривать нечего! – произнес Верлов. – Неприятель чересчур близок для того, чтобы нам заниматься обсуждениями, сидя на месте!
Общими усилиями ящик был поднят и внесен в каюту.
Бромберг вышел к машине.
Но спустя полминуты инженер снова влетел в каюту.
– Черт возьми, с этим ящиком мы не в состоянии подняться! – взволнованно произнес он. – В нем по крайней мере восемь пудов! Ради бога, высыпьте куда-нибудь драгоценности и выбросите самый ящик! Если этого будет недостаточно, то выкиньте… ну, хоть ящик с консервами или даже часть золота!
Проговорив это, Бромберг кинулся к люку.
Подскочив к ящику, Верлов вместе с Суравиным и Чи-Най-Чангом опрокинули его прямо на пол и, высыпав драгоценности, выбросили трехпудовый ящик с корабля.
В ту же секунду они почувствовали, что «Владыка» медленно отделился от земли.
– Мало! – крикнул инженер. – Ход чересчур тяжел! Кидайте еще!
Ящик с консервами полетел вниз.
Полет «Владыки» сделался легче, но Бромберг все еще был недоволен.
– Кидайте еще! – кричал он. – До этого времени наш корабль и без того шел с большой нагрузкой! Мы облегчили сейчас перегрузку пуда на четыре, и подъемная сила все еще мала! Постарайтесь сбавить еще хоть два пуда.
– В таком случае ломайте койки! – крикнул Верлов. – Кроме того, бросайте с корабля ломы и лопаты! Без них можно обойтись!
В пять минут приказание было исполнено.
Два лома, две кирки, три лопаты и койки Чи-Най-Чанга и Верлова полетели за борт.
Этого оказалось вполне достаточно, и лишь только «Владыка» освободился от этих тяжестей, сразу почувствовалось облегчение движения.
Теперь «Владыка» поднимался совершенно свободно и плавно.
Вздох облегчения вырвался из груди путников, когда они почувствовали свое спасение.
Не обращая внимания на драгоценности, рассыпавшиеся по полу, они вышли на площадку.
И снова все заметили, что Верлов слишком взволнован.
Схватив подзорную трубу, он пристально оглядывал местность, над которой они теперь пролетали.
Вдруг внизу, в незамеченной им с первого взгляда лощинке, что-то резко стукнуло.
Вслед за этим в воздухе что-то просвистело и недалеко от крыльев лопнула шрапнель.
Невольно вздрогнув, все посмотрели вниз.
Тут только они заметили порядочную кучку людей в лощинке, среди которых стояло два десантных орудия.
– А, так вы хотите войны! – воскликнул Верлов каким-то суровым, мрачным голосом. – Так берегитесь же!
Он грозно поднял руку со сжатым кулаком и мрачно крикнул в пространство:
– Отныне – война! Война и месть беспощадная, безграничная, без жалости, без содрогания сердца, месть за сотни тысяч людей, усеявших своими трупами поля Маньчжурии! Но пусть мститель не навлекает на свою родину всеобщей вражды! Пусть все думают, что он негодяй, что он – пират.
В два прыжка Верлов подскочил к ящику с флагами, и спустя минуту черный мрачный флаг пиратов заполоскался в воздухе.
Из лощины донесся звук второго выстрела, а вторая шрапнель разорвалась совсем близко от «Владыки», обдав путников свистом пуль и осколков, от которых, к счастью, никто не пострадал.
– Женщины, в каюту! – крикнул Верлов.
Перепуганные девушки с плачем убежали в люк.
«Владыка» быстро забирал вверх, удаляясь в то же время в сторону от неприятеля.
Еще два снаряда просвистели в воздухе.
Один из них разорвался далеко вправо, другой совсем близко от больших крыльев, сделав несколько маленьких дырочек в шелковой ткани.
– Эге! Надо сейчас же наклеить на дырки новые кусочки, иначе дыра быстро увеличится! – сказал Бромберг. – Вон там есть пластыри и клей. Наденьте кто-нибудь пластырь на палку и сделайте приклейку.
В три минуты все было готово.
Вдогонку им снова были пущены два снаряда, но теперь было уже поздно, и шрапнели разрывались, значительно не долетев до цели.