Мне тоже было интересно, что было в том мире, как они дошли до смерти такой. А сейчас нужно было разобраться с текущими проблемами. В первую очередь — закрыть дыру на третий этаж. Самая опасная часть из моего плана, потому что дырявая крыша вела прямо на поле боя, где бегали сотни тварей.
Поднявшись к казармам, мы сняли несколько матрасов, и на цыпочках перенесли их на третий этаж. Кажется, даже дышать перестали, пока засовывали свёрнутые в рулон матрасы, перекрывая дыру.
Никакой реальной защиты он не представлял, но мешал распространению звуков. После этого можно было чуть-чуть расслабиться, но не существенно. Всё равно мы вздрагивали при каждом громком звуке снаружи. Пока перетаскивали матрасы вниз, я сдерживался, но, когда в казармах ничего не осталось, вывел дрона на разведку.
На поверхности творился настоящий ад.
Глава 10
С небес медленно падали осветительные заряды, горящие словно крохотные солнца, и вместе выхватывали из темноты многие километры земли. А там копошились толпы тварей, что стягивались к нескольким постоянно смещающимся центрам. В результате получались спирали из монстров на десятки километров.
И по этим спиралям палило всё, что могло дотянуться до врага. Все мортиры, пушки и даже ружья. Вот только стреляли они в очевидный центр, который мало того что двигался, так ещё во многих местах оказался ложным. Твари были достаточно сообразительными, чтобы спрятаться в толпе своих сородичей.
Огненные смерчи сметали целые толпы противника. Костры, пожирающие сотни тварей, поднимались к небесам. Огненный дождь сменялся стальным градом, выбивающим низших тысячами. И всё это почти не сказывалось на общем количестве противников.
Но всё равно, такие кардинальные перемены невозможно было не заметить. Вместо того чтобы бездумно переть на стены, твари перемещались по полю, собираясь вместе и оставляя тысячи тел при каждом витке спирали. Но даже с отвратительным обзором благодаря Саре я видел, что количество центров стало куда меньше.
— У нас получилось, — улыбнувшись проговорил я. — Мы сделали это.
«Не то, чтобы у нас. Но — да», — задумчиво поправила меня Сара. — «По предварительным расчётам, было уничтожено не менее семидесяти процентов нынешних и потенциальных Высших».
— Переломный момент, — снова не смог скрыть я улыбку. — Раз они решились на смену тактики, значит, не могут взять крепость иначе. У них ничего не выйдет.
«Это наиболее вероятный сценарий. После трёх недель безуспешного штурма и отступления крепостей, техносам пришлось сменить тактику. Но мы сумели сорвать их перегруппировку, выявить главные цели, когда они только начали переформатирование. Всё это, вместе с гибелью нескольких Высших, неминуемо приведёт их к поражению. Или заставит пойти на ещё более экстраординарные меры».
«Ты меня напугать решила?»
«Нет, но теперь становится очевидно, что у Высших есть какая-то цель. Они её преследуют и не собираются отступать. Какая это цель? В чём она выражается? Мне неизвестно. Как и то, какие для этого могут быть приняты меры. Остались ли у них ядерные заряды? Вернут ли они использование техники?»
«Умеешь настроение испортить».
«С другой стороны, могу заметить, что без обслуживания и соблюдения норм хранения любая техника превращается в рухлядь за пять-десять лет. С бедствия, которое опустошило тот мир, прошло более полутысячи лет. Вряд ли у них сохранилось хоть что-то, кроме объектов под воздействием нанитов».
— Вот, уже другое дело, — пробормотал я, хотя настроение стало скорее просто рабочим, и перевёл камеру дрона с дальнего плана, на котором происходила схватка, на вещи ближайшие, во всех смыслах. Жаль, провод коротковат, а то бы я вообще пробежался дроном до нужного места.
От нашего передового капонира осталась только груда развалин. Бетонные стены частично выдержали, но пробитая крыша и полы разбились словно лёд и обрушились вниз. Лишь кое-где на нитях арматуры висели куски. Даже это я рассмотрел только благодаря осыпавшимся внутрь провалов укреплениям. Из руин поднимался едва заметный дым, там что-то горело.
«Как думаешь, они могли выжить при взрыве?»
«Вероятность такого события крайне мала», — уверенно ответила Сара. — «Но не равна нулю. Некоторые комбинации технологических улучшений могут позволить пережить даже близкий ядерный взрыв до пяти мегатонн. Они просто впадут в исцеляющий анабиоз. Но тут всё будет зависеть от количества сохранившихся в них нанитов. Учитывая, что мы сорвали сбор, их не может быть достаточно».
В этот момент в небесах пронеслась огненная комета и рухнула неподалёку от нас. Бункер содрогнулся от удара, хотя тот был в километре или даже чуть больше. Яркая вспышка ненадолго ослепила камеру, и я даже испугался, что лишился дрона, но затем всё пришло в норму, и на земле остался лишь всепожирающий пожар.
«Подтверждаю попадание по Старшему».
«Что ж они так не палили, когда мы ещё в бункере сидели?» — задал я риторический вопрос, и система даже не подумала отвечать.
Да, удар страшный. Даже несмотря на расстояние, одного взгляда хватало, чтобы ощутить жар. Но вот огонь начинает спадать, проходит минут десять и всё, на земле осталось только чёрное пятно, по которому без всякого вреда продолжают бежать сотни и сотни тварей. Мощно, красиво, но совершенно бесполезно против нескончаемой орды.
А вот против важной, стоящей на поверхности цели — идеальное оружие. Уверен, у выживших найдётся какое-нибудь особое угощение против любого другого противника. Даже если он будет под землёй, в воде или в воздухе. У них и против моря тварей было оружие — недаром крепость осталась стоять, хоть и отступила к самым стенам города.
Только вот нам от этого не легче. До конца бедствия оставалось менее девяти ночей, но учитывая, что единственным, что отделяет полуразрушенный капонир от сурового и жуткого мира — ссаный матрас, которым заткнули дыру… Ну хорошо, два матраса… считая третий и второй этажи.
— Как оно там? — шёпотом спросил Данила, когда я вернулся с разведки.
Он с выжившими и здоровыми из своего копья сейчас дежурил на нулевом, перекрывая единственный выход к жилой зоне.
Большая часть выживших сейчас пряталась в пороховом погребе. Там и спали, и ели. Благо пайков и матрасов хватало на всех. А вот с остальным были проблемы. Туалета, например, не было — приходилось ходить на первый этаж или в разрушенный туннель.
— Пока на нас не обращают внимания. Других развлечений хватает. Будем вести себя тихо — может, и не обратят.
— Сделать мы в любом случае ничего не можем. Пороха и ядер для пушек у нас нет. Люди взяли с собой только самое необходимое.
— И этого недостаточно, — заявил Филинов, вылезший из подвала. — У нас заканчиваются медикаменты для раненых. Того, что осталось, хватит, но впритык.
— Хватит, чтобы пережить Бедствие? Если да — остальное неважно. Лезть вперёд в таких условиях даже не самоубийство, а приговор. И не себе, а всем, кто выжил.
— Они должны заплатить за смерть Семёна, — сжав кулаки, повысил голос Данила, но один из его побратимов положил руку на плечо княжича и взглядом указал наверх.
— Они уже заплатили. Причём задолго до начала Бедствия, — сказал я, заставив повернуться в мою сторону всех, включая Данилу. — У тварей нет души, или энергетического тела, или ещё чего-то, что к нему приравнивается. Только голый искусственный интеллект, да ещё и сошедший с ума.
— Почему вы так решили? — заинтересовался Кирилл.
— Я видел, как мой зверь-хранитель пожирает души заражённых, но лишь тех, кто был обращён паразитами. А у иссушенных тварей брать ему нечего.
— Вы настолько близки с вашим духом? — удивлённо спросил Данила, и по быстро брошенному взгляду библиария, я понял, что сморозил глупость. А может, просто высказался не в той компании.
— Судя по всему, вы говорите не о великом духе Борзой, — Кирилл придвинулся ближе. — До этого мне казалось, что Старый, как кровный побратим княгини Ольги, получил благословение от неё. Но если это не так… кто ваш дух? Как вы с ним общаетесь вдалеке от монолита и места силы? Где святилище?
— Мы не будем обсуждать эту тему.
— Верно. Это всё дела моего побратима и клана, а вы к нему никакого отношения не имеете, — неожиданно поддержал меня Данила. — Занимайтесь своими артефактами.
— Это мой приоритет, — не отрывая от меня взгляда, кивнул Филинов. — Но духи-хранители — единственная загадка, которая осталась в нашем городе, влияющая на всех, но в то же время закрытая для большинства простых людей. И даже непростых.
— Залезьте в архивы, заройтесь с головой в книги. Возможно, вы найдёте ответ там, — пожав плечами, ответил я. — Недаром же вас называют библиариями.
— Духи — то, о чём мы сами составляем летописи, — ответил Кирилл. — Как и многое новое, чего не было в нашем мире, они могут быть как чрезвычайно полезны, так и смертельно опасны. Разлад человека и духа-покровителя рода никогда не заканчивались для первого чем-либо хорошим. Но вмешательство духов в повседневную жизнь крайне редко, а потому особенно интересно.
— Наш дух — наше дело, — оборвал его Данила. — Обсуждать действие хранителя с посторонним хуже предательства.
— В таком случае Старый — предатель. Ведь он уже не раз это делал, — усмехнулся Кирилл. — Только во время каждой беседы я был чем-то занят или отвлекался на свою первоочередную миссию, от меня ускользала особая связь с духом.
— Особая или нет — понятия не имею. Я же новичок в этом мире и не знаю, что для вас норма, а что какая-то диковинка.
— Зверь-хранитель, поглощающий души убитых врагов — точно относится к последнему, — не желая прекращать беседу, сказал Филинов. — Я видел лишь упоминания о таких событиях во время становления кланов, но это было задолго до моего рождения и оказалось стёрто почти из всех источников.
— Мы не должны обсуждать своего духа-покровителя с посторонними, — вновь вмешался Данила, приходя мне на помощь, — и не станем этого делать.