«У каждого из них есть свой отряд прикрытия из военных и элиты», — пояснила Сара и приблизила изображение одного из ближайших Старших. Теперь стало понятно, что на горе из тел сородичей, стоит не только Старший, но и два десятка других, не спешащих отдавать свои наниты бойцов. Именно они прикрывали главаря от огня артиллерии. Иногда сбивая снаряды, а иногда швыряя в воздух бездушное тело, чтобы оно собрало в себя град из картечи. Благо тел у них была гора.
Паладины не видели подвоха, или тоже не чувствовали в обычных тварях угрозы, а потому продолжали переть напролом, вырезая всех, кто встретится им на пути и почти не обращая внимания на отряд прикрытия, который таял с каждой минутой. По моим прикидкам на каждого золотого воина, когда они выходили из крепости, приходилось не меньше пятисот гомункулов. А сейчас их оставалось хорошо, если под сотню.
Со стрелками и бойцами прикрытия ситуация была ничуть не лучше, как бы они не держали строй и не сражались бок о бок, монстры всё равно находили щель и выбивали воинов по одному. Иногда, но очень редко, по два или три. Во время засад.
— Так они не то что нас не спасут, они до своей цели не доберутся, — мрачно прокомментировал я, видя, как стремительно тают ряды воинов добра.
К счастью, глаза и мозги были не только у меня. Паладины тоже видели, что дело не клеится, начали стягиваться в один отряд и в этот момент заражённые решили навалиться всей толпой. Если не прикончить, то закидать телами низших, ослабить, а потом добить.
Свита Старших бросилась на Паладинов, за ними с мест сорвались тысячи низших. И лишь несколько из стоявших ближе всего к фронту кандидатов в Высшие решились сами вступить в бой. Остальные продолжили собирать наниты, не трогаясь с места. Им и незачем было.
Чёрное море тварей, с едва виднеющимися искрами фиолетовых глаз, накрыло передовой отряд Паладинов. Золотые фигуры на несколько секунд исчезли под живым валом заражённых. Кучка просела, словно цель оказалась повержена или, по крайней мере, опрокинута на землю. Элита и Старшие оказались тут как тут, чтобы добить упавших…
И в этот момент Паладины раскрыли ещё один козырь. Золотое свечение пробилось из-под кучи малы яркими лучами, прожигавшими монстров насквозь. На месте, где только что кипела схватка, к небесам взметнулось пламя. А когда Старшие затормозили, из огня вынырнули золотые фигуры.
Всего несколько взмахов, и пара Паладинов побежала дальше, оставив за спиной лишь разрубленные тела и горящие останки. Немногие выжившие из отряда сопровождения бросились за своими лидерами, но атака быстро захлебнулась в море тварей, которое хоть и обмелело, но продолжало бушевать насколько хватало глаз.
Этот манёвр выиграл золотым воинам достаточно времени, чтобы проскользнуть между смыкающимися отрядами и ударить в Старшего, замершего на вершине холма из тел. Стремительный росчерк, и Паладины бросились дальше, оставив за спиной обезглавленную тушу.
«Зря они так, надо было как минимум ещё сердце пробить», — поморщился я.
«Сердце не является жизненно важным органом, если не считать реактор, присутствующий менее чем у одной тысячной процента всех противников», — ответила Сара. — «Но добить врагов и в самом деле стоило бы».
В следующие двадцать минут я бессильно наблюдал за тем, как безнадёжно бьются золотые воины. Они сумели пробиться через толпы тварей, сразить нескольких Старших, и даже схлестнуться с кем-то более серьёзным. Сара пометила его как оранжевую угрозу, из серии — бежать при первом взгляде. Но Паладины и этот монстр разошлись почти вничью. Технос не стал их преследовать, а десяток золотых воинов, сбившись в кучку, сумели отразить атаку. Я уже начал прикидывать варианты, как пробиться к ним, чтобы вернуться в город вместе, когда весь отряд просто пропал.
Вот он был, а вот — исчез. Их точно не могли убить, зомби лишь через секунду хлынули на то место, где стояли паладины. Паладины не могли спрятаться или стать невидимыми — слишком плотно со всех сторон их окружали враги — не протолкнуться. А значит, оставался лишь один вариант.
— Их телепортировало… — не веря прошептал я.
— Плохо, значит, нам сейчас не выйти, — неожиданно проговорил Данила. Я так увлёкся, рассматривая поле битвы, что не заметил, как княжич подошёл ко мне вплотную. — Ну, что там?
— Паладины исчезли, остальные погибли, — не став сглаживать углы, ответил я. — Уходить в крепость нам не с кем.
— Блин! — Данила ударил себя по колену кулаком и тяжело вздохнул. — А если бы мы им помогли…
— То вообще ничего не изменилось бы, — сурово припечатал я. — Там было несколько тысяч гомункулов и, по крайней мере, шесть сотен стрелков. Нас осталось пять десятков, двадцать — раненые, пять — тяжело. Не понимаю желания бросится на убой.
— Верно, не дворянин — вот и не понимаешь,— зло ответил княжич, и развернувшись ушёл вниз. Я же остался наблюдать за происходящим.
В следующие полчаса казалось, что ничего не происходит. Твари вновь собираются в кучи и бегут на штурм. Старшие продолжают свою жатву.
И пока Сара не указала мне на изменения в кадрах съёмки, я даже не обратил на них внимания. Зато, когда мне показали, куда смотреть, заулыбался во весь рот. Не сдержавшись, бросил пост и с глупым выражением лица спустился в подвал к остальным.
— Эй, Старый. Ты что, двинулся что ли? — испуганно спросил Иван.
— Ты как со старшими по званию разговариваешь? — не прекращая ухмыляться, одёрнул я его, и Быков тут же склонился. — А вы все, чего рожи такие кислые?
— Так, Паладины же ушли, — удивлённо уставился на меня Манулов. — Нам княжич Борзых всё рассказал.
— Ну, ушли и ушли. Зато кое-кто другой к нам идёт! — довольно сказал я, и когда убедился, что даже раненые повернулись в мою сторону, продолжил. — Несокрушимая крепость возвращается. Всё, для нас Бедствие сегодня закончится!
Глава 12
— Ну кисонька, ну ещё капельку, — бормотал я, глядя на то, как неспешно приближается Несокрушимая крепость. Очень, блин, медленно! По километру в час. Убегала она значительно резвее. Правда, нужно учитывать, что они не просто шли, а выжигали любое сопротивление. Толпы тварей, что ещё недавно казались бесконечным морем, ужались, рассеялись, и сейчас выглядели блёкло на фоне надвигающейся громады.
— Что с сигналами? — чтобы хоть как-то отвлечь себя от наблюдения, спросил я у собравшихся на втором этаже.
Новость о том, что Несокрушимая возвращается, подняла дух всем, и теперь бойцы собирались покидать разрушенный форт. Не то, чтобы у нас было много вещей, когда бежали из передового капонира, брали только самое необходимое. Но это было общее состояние «собираться», нетерпение выбраться, жажда свободы и окончания постоянного стресса в окружающем кошмаре.
— Всё давно готово, главное — порядок не перепутать, — ответил Филинов, перед которым лежало три сигнальных пистолета. — Как обстановка наверху?
— Пока соваться рано, — ответил я, но заметив выжидающие взгляды всех собравшихся, со вздохом продолжил: — Твари отчаянно сопротивляются, но осталось недолго. Пара часов.
— Десяток ночей ждали, одна роли не сыграет, — довольно пробурчал Василий, развалившийся вдоль стены. Даже матрас себе не постеснялся притащить. Впрочем, я тоже себе в удобствах не отказывал и сидел на стуле из столовой.
— Переносите раненых. Тварям в любом случае сейчас будет не до нас, так что выходить будем под прикрытием, хоть и с боем.
— Так все здесь уже, господин комиссар. Остался только Михалыч, но он от станка отходить отказывается. Говорит, надо доделать что-то, — прогудел Иван.
— И чего Белков застрял? — спросил я, но Быков лишь пожал плечами. — Ладно… в ближайший час ничего не изменится, так что сам спрошу.
Отозвав Пака, я дождался, пока дрон спустится, свернул провод в катушку, посадил дрона на плечо и пошёл вниз. Некоторые хотели бы, чтобы я сидел на смотровой позиции круглые сутки, но возражать никто не посмел. Как-то так получилось, что после смерти Боброва и Семёна я остался за старшего. Формально таковым был княжич Борзых, но он не вмешивался в мои дела, а я поддерживал его, когда было надо.
Да и обязанностей у меня не то чтобы много осталось после перехода в разрушенный бункер. Ведь что комиссар должен делать? Следить за моральным обликом бойцов. Не клоун-аниматор, но близко. С этими поговори, с этими пошути, этих пристыди и осади. Наряды вне очереди и дежурства тоже были, но без отправки в КПЗ как-то обошлось. А после переезда как-то обошлось только чтениями.
Данила же больше занимался своим копьём. Оставшиеся в живых были все примерно его возраста, может, даже младше. Хотя, блин, они мои ровесники по факту, и жили в мире смерти, но умудрялись вести себя как подростки. Только гибель Семёна как-то повлияла на княжича, заставив измениться. Да и то не сильно.
Белкова я нашёл там, где и ожидал — в подполе, за оружейным верстаком. Он что-то мастерил, да так увлечённо, что даже не заметил моего прихода.
— Говорят, ты отказываешься уходить, — произнёс я, заставив инженера вздрогнуть и чуть подскочить в своей кресле-лежанке. — Что тебя так увлекло?
— Да так, — пробормотал Михалыч, прикрывая телом оружие на столе.
— Что бы ты ни делал — пора заканчивать. Скоро уже уходить, надо собираться и перемещаться наверх. Что до оружия, есть шанс, что оно нам не понадобится, и мы сможем уйти под прикрытием пушек. Так что…
— Да мне всего ничего осталось… — Белков начал оправдываться, но потом вздохнул и отодвинулся от верстака, на котором лежал странного вида клон АК. — Раз уж увидели, чего уж теперь. Вот, хочу сказать спасибо за то, что вытащили меня из-под завала, допёрли на своём горбу. Дважды мне жизнь спасли за месяц.
— Я просто не мог иначе.
— И за это тоже спасибо. Вот, примите от чистого сердца! — повторил Белков, протягивая мне оружие. — Тут, конечно, ещё осталось много работы. Приклада у него пока нет нормального. С балансировкой что-то надо делать…