Согласно негласным договоренностям, я должен явиться к бодигарду в своем истинном облике. Поэтому придется время от времени подвергать себя биологическим коррекциям. Я не могу позволить врагам отследить меня по видеокамерам. Не удивлюсь, если полицейским в узловых городах разослали ориентировки с моими приметами. Так что я заодно сменил тембр голоса, отпечатки пальцев и походку. Над последним пунктом пришлось поработать, следуя инструкциям Харады. Результатом сенсей остался доволен и отпустил меня с чистой совестью.
Вилейский уезд, если кто не в теме, находится севернее Минска. Сам Мядель с населением в неполных семь тысяч душ — далеко не центр цивилизации. Туда никто даже ветку железнодорожную протянуть не удосужился. Поэтому я сел на компактный электробус с еще парочкой одиноких пассажиров и за полтора часа героически одолел финальную часть маршрута. В крохотных деревушках электробус подбирал мещан и холопов, выполняющих особые распоряжения барина. Холопы при входе в салон демонстрировали водителю выписанные сельским старостой пропуска и подносили к считывающему датчику дешевенькие браслетики, фиксируя свое местоположение в бортовом навигаторе. Разумные меры предосторожности — на случай, ежели крепостной удумает бежать.
Мядель считается курортным городом, разросшимся аккурат меж двух озер. Северо-Западный край Европейского Империума весьма живописен — и это при том, что здесь всё гораздо продуманнее и строже, чем на Востоке. Я и по прежней жизни помню, что белорусы любят чистоту, порядок, ровные дороги и комфорт. Запустением в Мяделе не пахло даже близко. Передо мной раскинулся компактный городишко европейского типа — вылизанный, ухоженный, с яркими новостройками и недавно отремонтированной набережной. Трава порыжела, местами лежали сугробы, листья с деревьев давно облетели. А вот озеро еще не успело замерзнуть. Так что я прогулялся в сторону набережной мимо заброшенной католической церквушки, перекусил в понтонном кафе, пришвартованном к бетонному пирсу, и отправился на поиски адреса, сброшенного Ариной.
Искать пришлось недолго.
Девушка сняла квартиру в девятиэтажном доме с видом на Мястро. Дорогу от кафешки до новостройки я покрыл минут за десять.
И уперся в домофон второго подъезда.
Убедившись, что рядом нет камер и прощупав реальность на наличие всевозможных датчиков, сменил внешность. Вернул себе себя.
Сняв перчатку, набрал код домофона, используемый жильцами. Девушка оказалась понятливой и сдала код, чтобы не привлекать к моей персоне избыточного внимания.
Вызвал лифт.
Поднялся на шестой этаж.
И позвонил в металлическую дверь, оснащенную коммуникационным экраном. Знаете, это такая модная примочка, чтобы вести диалог в видеорежиме. Не впуская внутрь человека, присутствие которого напрягает. Экран ударопрочный, хотя и сенсорный. Тут всего одна клавиша: «вызов».
Жму.
Матовая чернота дисплея вспыхивает, и на меня смотрит хозяйка квартиры. Вот уж не думал, что бывшие монахини такие красивые. Арина — худенькая голубоглазая особа с нежным личиком, невинным взглядом и аккуратно уложенными черными волосами. На ней белая футболка и спортивный костюм. Я вижу только верхнюю часть тела, но и это зрелище, поверьте, впечатляет.
Смотрим друг на друга.
— Господин Айдаев.
— Зовите меня Рю.
Девушка коротко кивнула.
Дверь плавно отъехала в сторону.
— Рада вас видеть.
Она примерно моего роста. Может, на пару сантиметров ниже. Хрупкая, с маленькой грудью. Думаю, размер второй. Осанка прямая. Затрудняюсь с определением расовой принадлежности. Точно не русская, но и не азиатка в чистом виде. Возникло подозрение, что в генеалогическом древе Арины намешано много чего. Нескончаемый евгенический отбор для улучшения боевых характеристик рода.
Я переступил порог.
И тут же дверь задвинулась, отрезая нас от подъезда.
Квартира не представляла собой ничего особенного. Просторная прихожая, встроенный шкаф, раздельные туалет и ванная. Большая комната с выходом на застекленную лоджию.
Я снял рюкзак и верхнюю одежду, разулся.
Арина убрала мои вещи в шкаф.
— Поговорим на кухне?
— Я не против.
Голос тихий, движения экономные.
Пока Арина грела чай, я с ее разрешения посетил долгожданный санузел. На кухню вернулся обновленным и настроенным на продуктивную беседу. Пока не знаю, чего ждать от этой особы, но и девушка не представляет, с какими проблемами столкнулась.
— Рю, — произнесла телохранительница, разливая напиток по чашкам. На столе уже возникла тарелка с печеньем. — Вы из Японии?
— Это моё родовое имя, — признал я. — Тайное.
— Пока обойдемся без фамилий, — сказала девушка, поставив передо мной чашку. Запахло имбирем. — Мы еще не подписали контракт.
— Перейдем на «ты»?
Взгляд голубых глаз был пристальным, оценивающим.
— Хорошо. Почему именно моя анкета, Рю?
— Ты проходила подготовку в монастыре Равновесия.
— Это важно?
— За мной охотятся церковники.
— Как и за любым корректировщиком.
Я покачал головой:
— Нет. За мной — иначе.
— Поясни.
— Я думаю, они интересуются моими способностями. Хотят выяснить, что я такое. Это планомерное преследование.
— Уже интересно, — Арина присаживается напротив. Двигает к себе вторую чашку. — Продолжай.
— Станет интереснее, — делаю глоток восхитительного имбирного чая, — когда ты начнешь работать на меня.
— Собираешь команду.
— Вроде того.
— Состоишь в Гильдии?
— Нет.
— Принадлежишь к определенному клану?
Вот же вопросики пошли.
— Я — последний представитель своего рода.
— Рю, — девушка заглядывает мне в глаза. — Выкладывай всё, что я должна знать.
— Ну, — я замялся. — Всё плохо. У меня есть нерешенные вопросы.
— С кем?
— Церковь, неизвестные убийцы моих родителей, Приказ тайных дел.
— Не многовато ли ты врагов нажил в свои пятнадцать?
— Мне семнадцать, — обиженно протянул я, прикладываясь к чашке. Надеюсь, это прозвучало естественно. Семнадцать — здесь. Реальность такова, что я гораздо старше своей будущей телохранительницы.
— Что еще? — требовательно произнесла собеседница.
Бестия.
Чует, что у Деда Мороза целый мешок плохих новостей.
— Я живу вместе с учителем. За ним может охотиться Абсолют.
— Может? — Арина начала злиться. — А, может, еще зеленые человечки и агенты конфедератов в придачу?
— Сейчас он чист, — заверил я.
— Вы из одного клана, — дорубила девушка. — У вас общие враги.
— Как-то так.
— Ты заявился ко мне, парень, и всё это вывалил. Сам хоть понимаешь, с какими рисками связана моя работа? Контракт далеко не рядовой. Из всех корректировщиков ты — худший вариант.
Ладно.
Я готов к такому повороту.
— Арина, без обид, но я — твой первый клиент. Полагаешь, легко привлечь чье-то внимание, не имея наработанного портфолио? Доверяя свою жизнь неопытному бодигарду, я тоже рискую.
В глазах моей собеседницы полыхнула ярость.
Хорошо.
Попал в точку.
— Как долго ты скрываешься от настоятеля? — продолжаю давить на слабые места. — Думаю, заначка подходит к концу. Возможно, ты работаешь, но это что-то простенькое. Продавец в магазине, курьер, ночной сторож.
— Кассир, — процедила Арина.
— Поговорим о твоей ставке, — я резко сменил тему, чтобы не переусердствовать. — В анкете написано, что ты готова заключать краткосрочные договора подряда с почасовой оплатой и долгосрочные контракты. Цены договорные. От чего они зависят?
— Регион, — уверенно заявила моя собеседница. — В Минске или Питере дороже, в Мяделе — дешевле. Напряженность. Если ты нуждаешься в круглосуточной охране, придется раскошелиться. Ну, и степень угрозы. А она у тебя нехилая.
— По региону сложно сказать, — уклончиво ответил я. — Начнем с крохотных провинциальных городков. Я много путешествую и могу перебраться в другую страну. Или крупный мегаполис Империума. Напряженность высокая. Я бы сказал — постоянная. Степень угрозы… сама понимаешь.
Арина кивнула.
И тут же выдала свой вердикт:
— Максимальный тариф.
— Сколько?
— Сотня в сутки.
Фух.
Я рассчитывал на худшее.
— Это три тысячи имперских рублей в месяц. Арина, давай так. Я принимаю твои условия. Даже торговаться не буду. Первый месяц — испытательный срок. Если будешь хорошо справляться с обязанностями, я увеличу твою зарплату до пяти тысяч рублей. Контракт подписываем прямо сейчас. На месяц, с пролонгацией. По рукам?
Девушка чуть не поперхнулась чаем.
Да, я умею удивлять, когда захочу.
— Прикалываешься.
— Нет.
За столом повисает драматическая пауза. Я вижу, что Арина даже не думала о таком повороте. И сейчас лихорадочно пытается сообразить, в чем подвох.
— Ты сопровождаешь меня в любую точку планеты, — взяв печенье из тарелки и, откусив сразу половину, запиваю лакомство чаем. Хорошее, между прочим, печенье. — Защищаешь меня от любых врагов, включая правительственных и церковных агентов. Мы начинаем сейчас. Подписываем контракт — и ты уезжаешь со мной. Вопросы?
Девушка молча встает.
Выходит из кухни.
Я терпеливо дожидаюсь ее возвращения, глядя через широкое окно на серую гладь озера, крыши соседних домов и тонкую полоску набережной. Слышу, как в комнате открывается ноутбук, пальцы бодигарда стучат по клавишам, затем оживает принтер. Интересно, зачем ей принтер? Чтобы не распечатывать договора в сервис-центрах? Разумная предосторожность…
Пока выводится наш контракт, я продумываю дальнейшие шаги. Зарплата в пять штук — это эффектно, но жаба душит. А если прибавить сюда содержание других членов запланированной команды, получится сущее разорение. У меня в загашнике есть наличка от щедрот Друцких, а Сыроежкин исправно добывает на бирже крипту своими трейдерскими махинациями. Хорошо, но мало. Мне придется много путешествовать, менять города, покупать оружие и боеприпасы. В трущобах я жить не люблю, а на приличные апартаменты тоже потребуются средства. Вообще, начиная войну, следует произвести расчеты и убедиться в том, что потянешь длительную кампанию. Об этом еще Сунь-цзы писал. Нет денег — сиди дома. А как заработать несчастному корректировщику, если он не финансист, не инвестор, не хозяин заводов и пароходов? Ответ лежит на поверхности — стать шиноби и валить всяких упырей за щедрую мзду.