— Ещё шаг в его сторону, — отошёл я от охнувшей Кати и приблизился к этому засранцу. — Ещё шаг…
— И что ты мне сделаешь, любитель рун? — скривился Шустов, хотя в глазах его я заметил страх.
— На лбу тебе узор особый вырежу, — процедил я. — Особый узор. После этого будет пахнуть от тебя совсем не розочками и не твоим геройским парфюмом, уж поверь. А тем, кем ты и являешься, засранец.
— Ты не сделаешь этого, — выплюнул в мою сторону Шустов. — Ублюдок.
— Каждое твоё слово приближает меня к этому, — прожёг я княжича взглядом.
— Пойдём отсюда, — махнул своим широкоплечим друзьям Шустов и исчез со своей компанией в глубине парка.
— Уф-ф, как ты его, — засмеялся Вертинский. Хотя смех получился у него слишком печальный.
— Ты бы хоть физическими упражнениями занялся, — оглядел я его щуплую фигуру. — Вот такие обормоты будут наезжать, а ты и сдачи дать не можешь.
— Я хожу в секцию по фехтованию, — ответил Вертинский, затем поймал мой ироничный взгляд. — Но да, надо записаться в тренажёрный зал.
— Так что он от тебя хотел? — спросил я, когда мы с Катей, Вертинским и ещё одним его другом, таким же щуплым, устроились на одной из ближайших лавочек.
— Я сказал, что ты и Катя крутые маги, — пробормотал Вертинский, криво улыбнувшись. — А этот гад будто с ума сошёл.
— И не боится, что начнётся конфликт между вашими семьями? — удивилась Катя. Будто с языка сняла вопрос.
— Шустов чувствует силу, — тяжело вздохнул Вертинский. — Оно и понятно. За ним клан с полутысячной гвардией. Недавно их семья подписала союз с очередным родом.
— А у вас разве не так? — спросил я.
— Сейчас уже совсем не так, — развёл руками парень. — У нас нет ни клана, ни вассалов. Всего лишь пара двоюродных братьев, которые могут прийти на выручку. Если и наберётся триста магов, это будет большой удачей. Вот и пользуется преимуществом, гад. Задолбал уже меня задевать.
Ну а что, можно ведь и сделать доброе дело. Я внимательно оглядел его пиджак. Дорогой, но купленный в магазине. В таком точно должна быть кожаная подкладка, на которой выбито название фирмы. Вот на ней и нацарапаю рисунок.
— Давай я тебе сделаю печать, — ухмыльнулся я. — Ни Шустов, ни ещё какая тварь больше к тебе вообще не подойдёт.
Вертинский удивился и пока не понимал, что я имею в виду. Но ему было крайне любопытно. В итоге любопытство пересилило всё остальное.
— А это возможно? И как будет действовать? Надеюсь, она никого не убьёт? — принялся закидывать он меня вопросами.
— Я нарисую, и ты проверишь, — улыбнулся я, протягивая ему номер телефона на листке блокнота. — И позвони потом по номеру телефона. Поделишься результатом.
— И на чём будешь рисовать? — напрягся Вертинский.
— Обычно я на коже вырезаю раскалённым кинжалом и сознание теряют от этого многие, — начал я, стараясь не улыбаться. — Но ты парень крепкий, выдержишь. Дам тебе палку в зубы… Чтобы язык не откусил из-за болевого шока…
— Ваня, — толкнула меня в плечо Катя, засмеявшись.
— Нет, я отказываюсь, — Вертинский побледнел, вскакивая со скамьи.
— Да он шутит, Петя, — ответил ему приятель.
— Конечно, я пошутил, — прыснул я со смеху. — Мне достаточно твоего пиджака. С внутренней стороны на подкладке нарисую руну.
— Это другое дело, — напряжённо улыбнулся Пётр Вертинский, снимая пиджак.
Я же, в свою очередь, вытащил из-за пазухи стилус и быстрыми росчерками изобразил защитную руну с простым отталкивающим эффектом.
— Теперь вот так активируешь, вверх, — показал я Пете на линию, мерцающую поверх рисунка, — и наоборот, проводишь вниз, если хочешь усыпить руну.
— Отлично, — Вертинский аж засиял от счастья. — Даже как-то легче стало.
— Расскажешь потом, после того, как испытаешь, — кивнул я.
Оставив Вертинского и его друга на лавочке, мы с Катей направились к выходу из парка, живо обсуждая, кто первый станет жертвой Вертинского, точнее нарисованной только что руны. Сами не заметили, как дошли до студенческого городка, и остановились в сквере, недалеко от небольшого пруда, выложенного камнем.
— Спасибо тебе, — прижалась ко мне Катя и одарила жарким поцелуем. А затем добавила: — И всё-таки это не совсем благодарность.
— Разве? — удивился я, вполне понимая, к чему она клонит.
— Ага, — кивнула Катя, заблестев глазами. — Настоящая благодарность будет уже скоро…
Когда мы зашли в общежитие, она потащила меня за руку в сторону своей комнаты.
— Пойдём, — прошептала Катя.
— Там может быть Ксюша, — напомнил я.
— Она не успела вернуться, — хихикнула Катя, обернувшись и многообещающе подмигнув.
Только я оказался внутри комнаты, как Екатерина закрыла дверь, щёлкнув замком. А затем набросилась на меня словно тигрица.
Начиная любовные игры у двери, мы переместились на кровать. А после того как одновременно достигли пика наслаждения, отправились в душ. Где, разумеется, состоялся второй акт любовных утех.
После этого мы разлеглись на довольно просторной Катиной кровати. Только сейчас я заметил, что помещение у них на двоих с Ксюшей больше, чем мои апартаменты, и отделено магической перегородкой, за которой сложно было что-то разглядеть.
— Спасибо тебе, ты был великолепен, — прошептала мне на ухо Катя, слегка прикусив мочку. — Надо было давно нам это сделать.
— Всему своё время, моя тигрица, — довольно улыбнулся я. — И мне тоже понравилось.
Ручка двери в этот момент клацнула, затем раздался нетерпеливый стук.
— Катя, открой! — услышал я голос Ксюхи и принялся одеваться.
Чуть позже я вышел из комнаты. Ксения, увидев меня, аж икнула от неожиданности.
— Ещё раз здравствуйте, — улыбнулся я рыженькой и вышел в коридор, слыша за спиной удивлённо-радостный возглас подружки.
Улыбка не спадала с моего лица, пока я поднимался на свой этаж. Но ровно до того момента, пока не пришло сообщение от Жеки.
И новость, которую он передал, меня застала врасплох.
Глава 21
Я уже был у своей двери, когда прочитал сообщение от Жеки:
«Срочная новость, Ваня! И не очень радостная. На клан Обручева недавно напали. Разбили одного из его сильных союзников».
Заскочив в свои апартаменты и закрывая за собой дверь на замок, я сразу же созвонился с Обручевым.
— До сих пор не могу прийти в себя. Гвардию Тихоновых почти всю уничтожили, — печально признался князь. — Напали исподтишка… Но это ещё не всё. Я лишился ещё двух союзников.
Конечно же, я пообещал скоро встретиться с князем и сразу же воспользовался руной перемещения.
Рону уже, как прежде, не поднимешь и не запихнёшь за пазуху. Она уже крупнее стандартной овчарки. Поэтому мы зашли в воронку одновременно. Я лишь на всякий случай намотал поводок на кисть, чтобы не потерять питомицу в процессе. Она и так никуда не денется. Воронка и её затянет, ведь между нами уже довольно прочная связующая нить. Но перестраховаться следовало.
Через мгновение мы очутились в знакомой комнате, на полу которой мерцала большая печать.
Подпитавшись энергией с помощью руны медитации и ещё немного увеличив свой магический источник, я выскочил из дома. И чуть не столкнулся у выхода с Владимиром.
— А ты как здесь очутился, Володя? — удивился я.
— Прогуливался неподалёку, и заметил со стороны твоей портальной магический всплеск. Вот, — он показал мне странный прибор — два уса, торчащий из коробки, которые вибрировали, торча в разные стороны. — Ещё не успокоился фон. Видишь, ещё реагирует сканер?
— Откуда это? — удивился я.
— Собрал новый прибор, — довольно улыбнулся он. — Увы, он работает не на тонких уровнях, но сильные магические всплески обнаруживает. Помнишь тот цилиндр, что я забрал? Когда сектантов накрыли у жилища Волохова?
— Да, припоминаю, — кивнул я.
— Вот из него детали и пригодились… — ответил Владимир.
— Вещь нужная, но ты бы лучше сначала закончил копир, — подметил я. — У нас сроки выходят в конце этой недели.
— Он уже готов, — расплылся в довольной улыбке Владимир. — Хоть сейчас можно руны выреза́ть.
— Погоди, сейчас не до этого, — ответил я, замечая и Жеку, который тренировался в саду. Стоило мальчугану услышать наш разговор, как он побежал в нашу сторону.
— Ваня, ты к Обручеву? Я с тобой! — выкрикнул он, оказываясь рядом.
Я был не против. Но затем пожалел, что взял Жеку с собой. Он забросал меня всевозможными вопросами, начиная от учёбы в Академии и заканчивая до уничтожения сектантов.
«Можно я на него гавкну?» — взмолилась Рона. — «У меня даже голова кругом. А так хотя бы в чувство придёт».
«Он и так поймёт», — ответил я. — «Прибереги свои силы для схваток».
Я вкратце рассказал Жеке о сектантах, потом про учёбу, совсем в общих чертах, дополнив, что сейчас не то время, чтобы в деталях расписывать свои приключения.
Мимо меня не могло пройти, насколько изменилась прилегающая к поместью территория. По внешнему периметру, сразу за стеной, метровая бетонная площадка. Лес был отодвинут за тридцать метров, и территория отлично просматривалась. Ну и асфальтированная дорога. Любо-дорого посмотреть. Уже и ямы под фонари сделали. Ну, Егор, ну энтузиаст. Вот это темп работы, я понимаю! К тому же и качество радовало.
Но, разумеется, я готовился к разговору с Обручевым. И когда мы заехали в его поместье и устроились в беседке, первым моим вопросом, что очень логично, было: «Кто это сделал?»
— Никто не понимает. Это и напугало остальных союзников, — выдавил Обручев. По взгляду князя было видно, что он принял успокоительное. Глаза слегка затуманены.
Ещё бы — всё, что его оберегало от врагов, исчезло, рассыпалось в прах. И теперь он остался один. Теперь магов у него — человек сто, не больше.
— Да, Иван Алексеевич, — продолжил Обручев, закуривая трубку, расценивая моё молчание как обдумывание ситуации. — Чем выше забираешься, тем больнее падать… А теперь… А что теперь? Род ослаблен, неизвестные могут нанести удар, напасть на моё поместье… или в дороге совершить покушение. Чёрт их разберёт!