Желание побыть где-то рядом характерно почти для всех в серии «Каиша». Война с Нью-Йорком предотвращена только лишь сердечным приступом Фила и попыткой Тони рассказать сердитому сопернику из Бруклина, какие уроки он вынес из своего пребывания в госпитале. Проект строительства дома на продажу возрождается к жизни лишь потому, что Тони хочет отвлечь Кармелу от проведения расследования по делу об исчезновении Адрианы. (Тони говорит Силу: «Ради нашего спокойствия нужно занять мою жену».)
Единственным, кто разрывает цикл, становится Эй Джей. Отправляясь под давлением Тони на работу, он оказывается на стройке, контролируемой мафиози. Однако, надев строительную каску, он относится к работе серьезнее, чем это когда-то делал Финн. А кроме того, его взгляд падает на секретаршу в приемной строительного управления Бланку (Диана Рамирез) — красивую одинокую мамочку. Ее нежные чувства к нему, кажется, больше способствует взрослению Эй Джея, чем любая из комбинаций, разыгрываемых Тони и Кармелой. И пусть он слишком избалован и не может в полной мере оценить ту жизнь, которую ведет Бланка, его сердце в конечном итоге оказывается в правильном месте: мы видим, как он подкупает группу крикунов, отдав им дорогой велосипед, чтобы они ушли и не будили Гектора — маленького сына Бланки.
Новая ответственная версия сына озадачивает Тони и особенно Кармелу, которая, с одной стороны, хочет, чтобы парень начал относится к жизни серьезно, но с другой — ей не нравится причина его изменений. На завершающей сезон Рождественской вечеринке она жалуется Тони:
— Она его на десять лет старше, и она пуэрториканка?
— Может, доминиканка, — пожимает плечами Тони. — По крайней мере, она католичка.
Таким образом, ситуация Эй Джея не слишком отличается о того, что происходит с крестником Тони Кристофером, который тоже стремится стать лучше, при этом жалуясь на метод, который он давно использует. Мафиози все время смеются над двенадцатью шагами лечения Кристофера, и у него не остается другого пути, как сделаться более замкнутым и искать утешения у кого-либо вроде Джулианны[403], в то время как чем больше Тони и Кармела смотрят свысока на Бланку и Гектора, тем больше Эй Джей предпочитает их компанию обществу своих родителей.
Летом 2006 года, когда фанаты узнали, что до следующего года эпизодов больше не будет, к «Каише» стали относится с раздражением. Будучи частью современного ситкома, этот эпизод воспринимается как необходимый для заполнения времени, но он обеспечивает зрителю непрерывность действия одного из великих сериалов на телевидении.
Сезон 7 / Эпизод 1. «Домашнее кино Сопрано»
Сценаристы: Дайан Фролов и Эндрю Шнайдер, Дэвил Чейз и Мэтью Вайнер
Режиссер: Тим Ван Паттен
«Вы Сопрано! Вы, по ходу, вообще не умеете тормозить!» — Бобби
«Это то, что я думаю?» — спрашивает Кармела Тони в начале эпизода «Домашнее кино Сопрано», когда они слышат, как полицейские барабанят по входной двери.
Нет, это не совсем «то», если подразумевать под «то» момент, когда злодеяния Тони наконец позволят его арестовать. Он достаточно богат, чтобы оплатить хорошего адвоката, обвинения против него старые и слабые (ношение огнестрельного оружия с экспансивными патронами; пистолет был выброшен в конце пятого сезона, когда Тони бежал из дома Джонни Сэка в момент его ареста федералами. Он бросил оружие в снег, где его и нашел туповатый тинэйджер из пригорода). Однако в другом смысле — да, это «то»: последние эпизоды сериала «Клан Сопрано». Для ответа на вопрос Кармелы можно процитировать фразу из премьеры четвертого сезона: «Вот что я скажу вам: все движется к концу».
Начало данного эпизода представляет собой необычный пролог — некая альтернатива сцены погони из серии «При всем уважении», которая открывается как гипертекстная ссылка; и здесь в словах песни повторяется тема сериала: «Ты проснулся этим утром / И обзавелся пушкой» (Woke up this morning / Got yourself a gun). Но на сей раз это та пушка, которой у Тони больше нет, и он явно предпочел бы ее не иметь. В ситуации с обвинением, не получившей полного разрешения, Тони был, что называется, на волоске, но это просто одна из ситуаций, которые ему пришлось пережить на протяжении шести сезонов, самой радикальной из которых является выстрел дяди Джуниора, страдающего деменцией.
Эпизод «Семейное кино Сопрано» — это по большей части демонстрация неспособности Тони к спасению; он остается Тони, даже когда спасение становится самым главным. Они с Кармелой пытаются не беспокоиться об обвинении в ношении оружия, предъявленном Тони, и о новой ситуации с Эй Джеем[404], а потому едут в дом Бобби и Дженис у озера, чтобы там отпраздновать 47-й день рождения Тони.
Это потрясающее место, и в эпизоде очень много кадров, где четверо взрослых просто наслаждаются успокаивающими пейзажами и звуками озера: одна мирная сцена сменяется другой. Но куда бы ни отправились Сопрано — будь то Неаполь, Париж, Майами или вообще альтернативная реальность, они всегда остаются Сопрано, и за ними тянется гниль.
Например, когда Тони и Бобби сидят в лодке посреди озера, их беседа неизбежно переходит на дела. Двое мужчин обсуждают, что случается, если тебя убивают. «Ты, наверное, даже и не слышишь, когда это происходит, ведь так?» — интересуется Бобби. Разговор сворачивает на то, что Бобби на самом деле никогда не доводилось никого убивать на работе («Мой папа не хотел, чтобы я это делал»), и Тони начинает думать, что Бобби может быть более надежным номером два, чем Кристофер, оказавшийся наркоманом с комплексом вины. (Крис появляется в этом эпизоде лишь на несколько секунд — он пытается поздравить Тони с днем рождения, но тот быстро вешает трубку. Но и этого достаточно, чтобы понять: Тони уже должен простить ему Джулиану Скифф и прочие обиды.)
Самые важная часть эпизода — длинная (с большим количеством спиртного) вечеринка брата и сестры Сопрано и их супругов. Сначала они развлекаются с караоке (Кармела редко кажется такой несдержанной, чем в тот момент, когда она распевает во все горло песню «Любовь ранит»), затем играют в «Монополию», что в конечном итоге приводит к обидам по поводу использования неофициального правила бесплатной парковки (когда Бобби настойчиво утверждает, что братья Паркер вложили немало сил, придумывая, как следует играть в эту игру, его собственная жена фыркает: «Гребанные братья Паркер!»). Дженис, несмотря на возражения смущенного Тони, рассказывает забавную (для всех остальных) историю о том, как Джонни Бой прострелил высокую прическу Ливии. Но и Тони не может не рассказывать шутки о Дженис, какой она была в прежние времена. Эта сцена — одна из самых театральных ситуаций в сериале со времен «Белых кепок». Песня мафиози из мелодрамы «Человек, который пришел к обеду» (The Man Who Came to Diner), звучащая фоном, снимает напряжение и дискомфорт, но только до тех пор, пока Тони не начинает произносить слова одного из вариантов песни «Под дощатым настилом» (Under the Boardwalk), недвусмысленно сообщая, какими сексуальными актами Дженис там занималась.
Это уже слишком для Бобби, ведь он говорил, что Тони — гость в их доме и не должен оскорблять его жену. Бобби бьет своего босса в лицо, начиная отвратительное грубое побоище, которое выглядит печальным, хоть и комическим отражением смерти Ральфи. Вступая в любую драку, Тони всегда имел физическое преимущество, но Бобби моложе и здоровее (в него хотя бы не стреляли в прошлом году). Кроме того, им управляет праведный гнев, а не злость, которую испытывает Тони при мысли, что кто-то из его парней отважился поднять на него руку. Затем следует шокирующий удар, подобный тому, который Бустер Дуглас нанес Майку Тайсону — и в результате этого приема именно Тони оказывается на полу[405]. Бобби убегает, понимая, какие потенциально фатальные последствия он только себе обеспечил.
«Тони не злопамятный человек», — говорит Кармала, пытаясь ободрить Дженис на следующее утро. Мы знаем другое, и последующие события доказывают, что она, к сожалению, ошибалась — правда, ситуация поворачивается таким образом, какого ни мы, ни она не могли даже ожидать. Тони никогда не был снисходительным, если проигрывал, и он выдвигает различные причины, почему у Бобби было нечестное преимущество, но мысль об убийстве мужа сестры его не привлекает. Так сделал бы Джонни Бой, и, как нам напоминают в «Холодной нарезке», именно Дженис унаследовала большую часть норова Сопрано (доказательство тому история с Ричи). Тони же больше похож на мать, чем он хотел бы это признать. Дженис убила Ричи за то, что тот ударил ее по губам (Кармеле рассказали другую — печальную, но забавную версию истории), и это была скорее реакция Джонни Боя, чем Ливии. Ливия не убила бы Ричи. Она бы медленно доводила его до смерти или узнала бы, что ему дорого, и отняла бы это у него. То, что Тони делает с Бакалой, как раз и есть блюдо, которое Ливия подала бы в виде холодной нарезки.
Родственник убит, но не в прямом смысле слова: во время обсуждения сделки с канадскими мафиози Тони предлагает убить беспокойного бывшего мужа сестры одного из гангстеров и настаивает, чтобы это сделал Бобби. Задание идет вразрез как с желаниями Бобби Старшего, так и с мягкой натурой самого Бобби, но последний сейчас в уязвимой позиции и потому не может сказать боссу «нет». Убийство происходит в основном как и запланировали, но жертва дотягивается рукой до Бобби и разрывает ему ворот рубашки как раз в тот момент, когда раздается второй выстрел, и мы видим раненое сердце в пробитой груди.
В мире мафии Бобби улучшил свое положение. Во всех остальных отношениях он опорочил себя и знает это, как мы можем судить по выражению его лица, когда он возвращается на озеро и видит Дженис, малышку Нику и нескольких друзей, которые смеются так, будто играют в рекламе стирального порошка