— А можно нам собаку завести, пожалуйста? Я буду с ней гулять, убирать какашки.
— Какашки? Конечно! Для начала со своими разберись.
— Усыпили? Отец сказал, что отвез его на ферму.
— Так всегда говорят. На этой ферме, поди, уже семнадцать миллиардов собак. И говна собачьего до потолка.
— Слушай, раз уж мы здесь, я хочу отца навести. Может, сходишь со мной?
— Меня всего на пять часов отпустили на похороны, и что, мне проводить их в слезах? День отличный!
— Прошу прощения, я думал, ты захочешь отдать дань уважения своему брату.
— Поплакавшись куску мрамора?
— Жаль твою маму.
— По крайней мере, она не мучилась. Вместо этого заставила страдать всех нас.
— Как это было — сидеть рядом с Фрэн?
— Поначалу как-то дико. Вот я утешаю любовницу отца, а мать тут же лежит мертвая.
— Она вас привлекает?
— Да вы чё? Она мне в матери годится!
— …
— Господи, это выражение такое! Не надо радоваться. Не хотел я мать трахнуть! Да вы б ее видели в домашнем платье и сеточкой для волос! Разговор закончился бы через две секунды.
— Это же сорок штук! Ты смеешь, Джун?
— Вроде бы даже не улыбаюсь.
Когда ты замужем за сильным мужчиной, тебе же лучше сделать так, чтобы он почувствовал себя сильным.
— Крис, ты меня знаешь. Что вы можете мне сделать, через что я еще не прошел?
— Я уверен, что-нибудь придумаем.
У душевной проблемы нет химического решения.
Знаешь, о чем думаешь наедине с собой? Господи, прошу тебя, дай умереть первой. Не хочу страдать без него.
— Что идет?
— В программке написано «Итальянский фильм». А я даже с субтитрами не могу понять, что к чему. У них там Иисус висел на вертолете. Но явно было видно, что это кукла.
В нашем возрасте сюрприз — это когда просыпаешься живым.
Система настолько искажает сознание осужденного, что тюрьма становится единственным местом, где он в состоянии жить.
Дай-ка вот что проясним: ты ешь — я плачу. Вот когда у тебя будет собственная семья, ты будешь платить.
— В общем, очень умный парень. У него IQ 158.
— Для вас это число много значит?
— А что, вы расскажете, что все это херня? Я проходил этот тест, и я знаю, что сто пятьдесят восемь — это кое-что значит.
— Итак, мы может сделать вывод: вы считаете, что он умнее вас.
— Честно говоря, он поумнее вас, судя по тому, как вы обсираете этот тест.
— Знаете, иногда то, что здесь происходит, это чисто как просраться.
— Да, окей. Хотя я предпочитаю думать об этом, как о рождении ребенка.
— Уж поверьте мне, это все равно как просратсья.
Из-за тебя мою фамилию на все лады склоняли по телевизору.
— Угадай, кто мне с утра позвонил?
— Как вы меня нашли?
— Чё, угадывать не будешь?
— Знаете, как говорят: «Месть — это блюдо, которое нарезают холодным».
— Вроде бы: «Месть — это блюдо, которое лучше подавать холодным».
— А я как сказал?
«Спасибо за ожидание, ваш звонок очень важен для нас». Если он такой охренительно важный, подними трубку!
— Главное — брать ответственность за злость на себя, научиться понимать свои ощущения, ведь это всего-навсего ощущения, совершенно необязательно из-за них действовать.
— Как раз это всем и надо, чтобы можно было об тебя ноги вытирать.
Выпьем за братьев Джонсонов! Кем бы они ни были.
Кстати, о пугающей херне, это ты в сортир сходил?
Я тебе не говорил, что не люблю, когда из одной комнаты в другую орут?
— Дома просто тошнит! Гватемалка эта достала. Когда ей надо, сразу забывает английский, а потом нарисуется, когда захочет, со своими долбанными инчеладос!
— Ну так уволь ее, найми новую.
— Эта и есть новая.
Он смотрел прямо на меня и не был похож на покойника. Ну уж не мертвее, чем при жизни.
Слышь, лошара, я-то в курсе, что я сплю!
Я сказал, что хочу стать тренером, потому что мне нравилось играть, но я вас развел, потому что я развожу людей.
Я бы мог этого дебила жирного на месте грохнуть — БАХ! А детям его вообще было бы похер.
Не торопись! Важно почувствовать вкус. Это важно в жизни — смаковать.
— Мы из «анонимных алкоголиков».
— Как вас зовут?
— Ну, мы же анонимные!
— Посмотри на этого парня, на сына садовника! Вот его не надо просить мусор вынести.
— Бедность — серьезный мотиватор.
— Насколько мы поняли, она либо сбежала, либо ее убили. Слышал что-нибудь?
— Убили? За что?
— Парня бросила.
— Я слышал, она свалила.
— Куда, не знаешь?
— Мне-то откуда знать? Он же наркоман! Я вам уже слил это?
Что мы можем сказать об этом парне? У древних римлян было для этого слово — «мудак»!
— Мне в больницу надо.
— Ну, это уже от тебя зависит.
— С тех пор как мы нашли этот ресторанчик, у меня постоянно возникают какие-то фантазии.
— У меня тоже, даже во время секса.
— Древние египтяне считали, что у человека семь душ. Первая душа, которая покидает нас в момент смерти это Рэн — тайное имя. Все во власти режиссера, он ставит фильм о вашей жизни, от рождения до смерти. «Тайное имя» — это название фильма. Когда вы умираете, появляется Рэн. Вторая душа, которая покидает тонущий корабль — Секхем. Это энергия, власть, свет. Режиссер дает указания — Секхем нажимает на кнопки. Под номером три — Кху, это ангел-хранитель. Он или она уходят последними. Номер четыре — Ба, часто бывает очень коварен. Номер пять — Ка, двойник. Ка достигает юности в момент смерти тела. Это единственный надежный проводник через царство мертвых. Номер шесть — Кхаибит, тень, память. Ваши воспоминания об этой и прошлых жизнях. Номер семь — Саху, останки.
— Хватит об этом. Маланга уже как шесть лет мертв, я должен его уже откопать.
— Ну, как он?
— Совсем плохо. Страдает паранойей, и даже не помнит, ел он или нет.
Ее брат мне подберет контактные линзы. Я не хочу на суде читать дело в очках, чтобы не выглядеть слабым.
Агент Харрис, куда ты пропал? Полгода вижу какого-то новенького в зеркале заднего вида.
Откуда у него этот хлеб? Из музея? А что это за паста?
Я знал одного парня, ветерана Вьетнама, он пил формальдегид, чтобы словить кайф.
Какое странное совпадение: Лу Гериг умер от болезни Лу Герига.
— Вы посмотрите на него! Ему не дашь больше семидесяти шести!
— Чертов лжец.
— Вчера я остановился на светофоре и увидел темнокожую няню с детской коляской, а с другой стороны шла еще одна няня. Она катила в инвалидном кресле старуху.
— Это цикл жизни.
— Скорее насмешка жизни.
— Если повезет, в конце жизни забываешь о гордости, и позволяешь своим близким заботиться о себе.
— Лучше пусть меня придушат подушкой.
— О, наконец-то! А то у меня из задницы уже начали расти грибы.
— Я живо себе это представил.
Если у вас из носа течет, а от ног воняет — вы созданы вверх тормашками.
— Расскажите мне про Коста-Меса. Хорошо тут жить?
— Здесь? Здесь как в могиле.
Спасибо доктор. Извините, она работала в интенсивной терапии? Он что, рок-звезда?