– К ним в комнату пробираются злые чудовища и съедают их заживо!
Он зловеще зарычал. У девочки округлились глаза, и она расплакалась.
– Ну, право слово! Один хуже другого! – воскликнула Майя.
Ван закатил глаза.
– Извини, но в этот раз я тут ни при чём.
– Я… Я закончил, – глухо пробормотал шорник и подошёл к дочери.
– Ладно, тогда, полагаю, пришло время перекусить, – прошипел Ван, медленно поворачиваясь к шорнику.
Майя посмотрела на девочку, та прижалась к отцу, прячась в его объятиях, и рявкнула:
– Нет!
Ван быстро повернулся к волчице.
– Что?
– Только не при ребёнке. Пожалуйста…
– Бреган! Сюда идут трое мужчин! – воскликнула Клеа, которая всё это время дежурила у окна.
Ван пристально посмотрел Майе в глаза и спросил, насмешливо улыбнувшись:
– А этих-то можно?
Девушка кивнула, и серпаи исчез так быстро, словно его ветром сдуло.
Через несколько минут Кук нагнал Майю, Клеа, Нэл и Брегана, выходивших из деревни.
– Этот змей такой быстрый. Оставил мне только одного, – разочарованно пожаловался он.
– С серпаи вечно так, они ужасные обжоры, – вздохнула Клеа.
– Кто полетит? – спросила Майя, глядя на Нэл.
– Мы с Бреганом. Третьего выбирайте, как вам удобно, – тоном, не допускающим возражений, заявила Нэл и отошла в сторону, чтобы спокойно превратиться.
– Ясно… Тогда предлагаю вот что: полетит тот, кто вытянет короткую соломинку, – сказал Кук.
Клеа прищурилась.
– Короткую соломинку?
– Это такая игра, меня один человек научил, – пояснил Кук, подбирая с земли травинки.
В этот момент подошёл Ван и смерил Кука скептическим взглядом.
– Что он делает?
– Мы будем играть в игру, – сообщила ему Клеа.
Глаза серпаи округлились от удивления.
– В игру? Чего ради?
– Чтобы определить, кто полетит с Нэл, – ответила Майя.
Ван недовольно поморщился.
– В таком случае, спасибо, не надо.
– А что? Не любишь игры? – подразнила Клеа.
– Люблю, но лететь на спине рапаи отказываюсь.
– Даже если это Нэл? – удивилась Майя.
– Особенно если это Нэл, – усмехнулся Ван.
– Отлично, один выбывает! – с энтузиазмом воскликнула лупаи.
– Извини, Майя, но ты тоже не играешь. У тебя ранена нога, – сказал Бреган, указывая на её бедро.
– Со мной всё хорошо! – запротестовала Майя. – Мне просто прострелили ногу!
– Да, но ты в тот момент была в человеческом обличье. Думаешь, я не видел, как ты хромаешь? – ответил Бреган. – Неизвестно, что нас ждёт в мёртвых землях. Через несколько дней твоя рана затянется и ты будешь в лучшей форме, а пока…
– Ладно, полагаю, остаёмся только мы с Клеа, – сказал Кук, держа в кулаке две травинки.
Клеа посмотрела на него с явным недоверием.
– Ты ведь не жульничаешь, правда?
Кук округлил глаза и напустил на себя такой невинный вид, что Брегану пришлось прикусить губу, чтобы не рассмеяться.
– Кто, я? Да ни в жизнь!
19
Тьма стремительно сгущалась. Дункан и его люди то и дело подбрасывали в огонь сухие ветки. Они не хотели себе в этом признаваться, но лесной мрак давил на них, ужасал, как будто был самостоятельной сущностью, живым существом. Люди смотрели на огонь и грелись в его свете, пытаясь унять дрожь. Никто не говорил. Где-то на востоке закричала ночная птица, и в её пронзительном крике людям послышалось безграничное одиночество.
– Они уже давно должны были вернуться, это ненормально, – произнёс белокожий человек с худым измождённым лицом.
Дункан вздохнул. В прошлый раз он проходил по этой чаще днём, и она выглядела совершенно нормально. Да, было сухо, не хватало зелени, листьев и травы, как это бывает на юге, и всё же это был самый обычный лес. Сейчас всё изменилось. Чаща наводила на людей ужас; даже когда они просто вглядывались в неё под покровом ночи, их сердца гулко бились о грудную клетку.
– Мы отправимся на поиски завтра, когда рассветёт, – сказал Дункан.
Сиф и Дамиан, два лучших охотника его отряда, ушли несколько часов назад. Несколько человек немного углубились в чащу и долго звали охотников, но безуспешно.
– Возможно, они ранены или заблудились, – предположил белокожий.
– Если хочешь отправиться на поиски, мы тебя удерживать не станем, – ответил высокий щекастый человек, избегая его взгляда.
Все чувствовали, что что-то не так и что охвативший их страх, вероятно, абсурден. Однако какая-то часть их мозга – та часть, которая отвечает за инстинкты и веками позволяла представителям человеческого рода выживать, – так и кричала, что они правы в своих опасениях и им следует оставаться на месте.
– Но если они заблудились… – настаивал белокожий.
Щекастый мотнул головой.
– Сиф и Дамиан прекрасные следопыты. У них не больше шансов заблудиться в лесу, чем у тебя потеряться в собственном доме.
«Зверь» наблюдал за двуногими своими зоркими глазами. Люди вторглись в его святыню. Они жгли его леса, топтали его почву, ставили ловушки и ранили животных. Они совершенно не считались с магией, царившей в этом волшебном месте. Они были паразитами, злобными и вредоносными. Если позволить им и дальше бесчинствовать, если он их не убьёт, если не прогонит, они скоро приведут других людей и образуют здесь колонию паразитов-разрушителей, станут поедать растения, животных и жизнь этого леса. Да, если их не уничтожить, придут другие – и тогда всё будет кончено.
Сначала он тихо подкрался к лагерю, потом разинул пасть и стремительно побежал вперёд так, что земля затряслась под его лапами. Первому человеку, попавшемуся ему на пути, «зверь» оторвал голову, а затем, прежде чем люди успели отреагировать, убил второго.
– К оружию! Быстро! – рявкнул Дункан, хватая ружьё.
Чудовище было огромным и ужасающим и не походило ни на одно известное животное, даже на ёкая. Из его пасти текла желтоватая пена, глаза бешено сверкали, всё тело было покрыто чёрной чешуёй – за исключением головы, напоминавшей голову большой ящерицы и увенчанной двумя прямыми рогами, растущими изо лба. Из пасти монстра торчали длинные, как мечи, клыки.
Чудовище бросилось на следующего охотника.
– А-а-а! Помогите!!! – завопил тот.
Дункан и его спутники снова и снова стреляли в демона. Монстр протестующе рычал, но не отступал – наоборот, казалось, выстрелы лишь всё больше его раздражали.
– Проклятие, да что это за тварь? – заорал щекастый.
– Пули его не берут! – в отчаянии прокричал другой.
– К лошадям! Бежим! Скорее! – приказал Дункан.
Ещё через пару секунд все уцелевшие люди повскакивали на коней и галопом помчались прочь, отчаянно нахлёстывая своих скакунов; все они так перепугались и так торопились уйти, словно за ними по пятам гнался сам дьявол.
День поглотил ночь. Щурясь от первых ослепительных лучей солнца, Дункан оглядел своих людей. Половина. Он потерял половину отряда, а те, кому удалось спастись от монстра, выглядели плачевно. На одежде членов отряда остались пятна крови их павших товарищей, а сами они не говорили и не плакали. Они просто сидели на лошадях и слушали всё ещё доносящиеся из леса крики и стоны.
– Не будем здесь задерживаться, вперёд! – скомандовал Дункан.
Потрясённые, павшие духом, его спутники не двигались.
– Я сказал – вперёд! Мы уже в мёртвых землях, нет смысла медлить, – сказал Дункан и стукнул по боку своей лошади каблуком.
20
Бреган помог Куку забраться на спину Нэл, всячески подбадривая друга, потом проверил, надёжно ли затянуты узлы на ремнях, крепивших седло к спине орлицы. Однако даже после всех этих приготовлений, стоило рапаи взлететь – и тайган задрожал от страха. Юная орлица была большой и сильной, ей хватило нескольких взмахов крыльев, чтобы взмыть высоко в небо. Дополнительный вес в лице Брегана и Кука, похоже, нисколько её не стеснял, напротив: она буквально излучала радость, наконец оказавшись на свободе. Два тигра даже перестали бояться, что упадут, – с такой лёгкостью орлица парила в воздушных потоках.
– Красотища! – прокричал Кук, наклоняясь к другу.
Бреган кивнул, не сводя глаз с занимающейся зари: восходящее солнце окрашивало розовым проплывающие внизу великолепные пейзажи ничейных земель. Сверху всё казалось крошечным – крошечным и невероятно прекрасным.
– Теперь я понимаю, почему ты так любишь летать! – прокричал Бреган, наклоняясь к шее Нэл. – Думаю, на твоём месте я бы вообще не захотел ходить по земле!
Нэл не могла ответить, но мысленно согласилась с тайганом. Часть её, возможно, самая главная часть, ненавидела человеческое тело и ограничения, которые оно на неё накладывало. Ей хотелось оставаться орлицей и никогда не прекращать полёта. Вероятно, настанет день – и он уже недалёк, – когда она уступит этому желанию и откажется от всего человеческого, что в ней оставалось.
Ван с задумчивым видом шагал по тропинке, разделявшей два поля. Перед тем как улететь с Нэл, Бреган предупредил змея, что убьёт его, если с Майей что-то случится за время его отсутствия. Угрозы тайгана совершенно не удивили и даже не впечатлили Вана – он знал, насколько Бреган привязан к Майе, – и всё же он был вынужден признать, что раздражался всякий раз, когда видел, что тигр относится к лупаи так, словно она – его собственность. Что за нелепость? Волчица больше не принадлежала даже своему клану, и она достаточно взрослая и сильная, чтобы защитить себя – по меньшей мере, в большинстве случаев.
– Шесть дней. Нам понадобится шесть дней, а остальные будут там всего через два дня, – пробормотала Майя.
Волчица была ужасно расстроена. Она не понимала, почему Бреган улетел без неё, и теперь чувствовала глубокое разочарование.
– Что? Боишься пропустить драку? – пошутила Клеа.
– Нет, хотя, да, но… их всего трое, и мы понятия не имеем, сколько человек в отряде, за которым мы гонимся.