— Всё нормально, — ответила Хана, поднимаясь и отряхивая бриджи. — Для меня есть миссия?
— Похоже на то, — Киба почесал Акамару за ухом, недоуменно косясь на неё. — Пишут, что В-ранг, но запрос из столицы, да и собирают команду из трёх чунинов и джонина, поэтому сомневаюсь, что это что-то стоящее…
— Киба, — Хана шумно выдохнула. — Сколько раз тебе говорить: не суй нос в свитки с моими заданиями.
— Но мне же интересно! — возмутился брат; он правда не понимал, чем она недовольна. — Кстати, нэ-сан, мне дают задания серьёзнее, чем тебе — зацени уровень!
— Дурак, — беззлобно хмыкнула Хана и прошла мимо него, жестом потребовав свиток с описанием миссии — Киба перекинул его ей, и Хана зашагала по тропинке к дому, попутно изучая задание.
— Ваша цель — найти пропавшую статуэтку советника нашего лорда-феодала, — Хокаге говорил серьёзно, но в не скрытом банданой глазу застыла мысль: «Ками-сама, и на что мы тратим время, ещё и называя это серьёзной миссией?..» — Ранг В присвоен заданию за срочность и из-за положения заказчика. Шинтаро-саме очень дорога эта статуэтка, потому он обратился к нам за помощью, запросив в обязательном порядке по шиноби из кланов Инузука, — он посмотрел на Хану, — и Хьюга.
— У клиента были какие-то дополнительные пожелания? — уточнил Токума, единственный джонин, а потому капитан команды.
— Официальных — нет, — ответил Хокаге. — Быть может, он выскажет что-то лично, когда вы прибудете в столицу. Исполните всё неукоснительно; Шинтаро-сама — правая рука дайме, Конохе нужно иметь с ним хорошие отношения.
— Есть.
— Что ж, — Токума осмотрел свой отряд, проверяя готовность, и скомандовал: — Отправляемся.
Хана шагнула за пределы деревни вслед за капитаном и напарниками на эту миссию, Котецу и Изумо. Она улавливала запах Итачи, чувствовала спиной его взгляд, но вида не подала.
Переход до столицы занимал всего-то полдня, но шиноби спешили, поэтому прибыли на место к тому времени, когда солнце едва-едва перевалило зенит. Хана не была здесь уже несколько лет, потому кутерьма ароматов огромного города гражданских поначалу сбила её. Здесь невыносимо смешались запахи пыли и еды, дорогого парфюма, рыбы с большущего рынка, пота рабочих, таскавших какие-то тюки и коробки, лошадей и пряных трав, которые продавались в изобилии на улице, по которой шиноби шли к резиденции советника дайме, и многие, многие другие запахи. Хана мотнула головой, ненадолго прикрыла глаза, приноравливаясь к ощущениям, а потому едва не пропустила вопрос Изумо:
— …как считаешь?
— Мм? — Хана повернулась к нему. Изумо нарочно отстал от неизменного напарника-друга и пошёл рядом с ней — не самое обычное явление, разве что он что-то хочет.
— Говорю, странно это — рангом В теперь называют поиск какой-то ерунды для советника дайме, — повторил Изумо, сопровождая это закатыванием глаз, относившемся явно ко всему заданию в целом.
— По-моему, так было и раньше, — ответила Хана вежливо, хотя и чуточку резко — не горела желанием сейчас разговаривать. — Мы вынуждены, особенно в мирное время, умасливать дайме и тех, кто нашёптывает ему на ухо…
— …иначе денег из казны нам не видать, — покивал Изумо и развёл руками. — Но всё равно, как-то неправильно это. Вот Шикамару недавно выполнял ранг А — отлов дезертиров, а это следующая ступень после нашей сегодняшней миссии. Но разве можно сказать, что эти миссии различаются всего на один ранг?
— Зато за ранг В советник заплатит больше, чем выложил бы, запроси он ранг С, — Котецу присоединился к ним и широко улыбнулся. — И вообще, смысл нам задумываться об этих вещах? Хочет советник выложить за миссию больше денег, чем она реально стоит — пускай, значит, может себе позволить. И нам процент какой-никакой да капнет к зарплате… что можно, нет, нужно будет отметить, — он щёлкнул пальцами и повернулся к Хане. — Слушай, с тех пор, как Анко, э-э… дезертировала в замужнюю жизнь, в нашей компании образовалась вакансия для куноичи, которая разбавит нашу сугубо мужскую тусовку.
— Спасибо за предложение, но я вряд ли вам подойду, — ответила Хана.
— Ну, не отказывайся, пока не попробуешь! — воскликнул Котецу и поспешил нацепить серьёзное выражение на лицо, чтобы проходившие мимо гражданские не получили культурный шок от жизнерадостного, а не угрюмо-сосредоточенного шиноби. — С Анко в лучшие годы, конечно, никто не сравнится, но я уверен, и ты можешь зажечь… Искру в мужском сердце уж точно умеешь, — он со значением стрельнул глазами в сторону друга, однако Хана предпочла этого не заметить.
В особняке советника дайме их уже ждали. Шинтаро-сама принял шиноби в странной, на взгляд Ханы, комнате, вроде бы по назначению являвшейся кабинетом, однако обиловавшей коврами, мягкими подушками, лежанками и пуфами, которые бросались в глаза куда больше, чем редкие стопки бумаг и вычурный, больше красивый, чем функциональный, письменный стол. После того, как шиноби представились, советник, вытерев шёлковым платком губы и отставив от себя тарелку с финиками, эмоционально взмахнул руками и зачастил:
— Как хорошо, что вы прибыли так скоро! Всегда говорил лорду-феодалу, в нашей Конохе высококлассные шиноби!.. И я надеюсь, вы докажете свой уровень, когда отыщете пропажу, — он буквально впился взглядом в лицо Токумы, остававшегося по-хьюговски невозмутимым. — Эти глаза… говорят, они в состоянии углядеть что угодно, даже стёртые капли крови на ковре, даже истаявший след убийцы.
— С вашего позволения, Шинтаро-сама, в нашей команде следами занимается Инузука Хана, — ответил Токума, игнорируя явную заинтересованность, которую клиент проявлял к его Бьякугану.
— Да-да, Инузука, я знаю, — советник повернулся к Хане и погладил бородку. — Я слышал, у вас особенная методика дрессуры собак, лучшая во всех окрестных странах.
— Они не обычные собаки, а нинкен, — заметила Хана, и Хаймару, сидевшие в ряд справа от неё, синхронно наклонили головы, чтобы стало ясно: они всё поняли.
— Великолепно! — восхитился советник, в глазах которого блестело какое-то странное пламя, некая мысль, которую Хана не могла уловить. Тут он словно спохватился. — Но оставим разговоры на другой раз, сейчас вам необходимо найти пропажу. Эта статуэтка очень важна для меня: она символизирует бога-покровителя моего родного селения, вещица из чистейшего золота с вкраплением изумрудов — не могу себе представить, чтобы она не стояла на почётном месте в моём доме… Мои слуги покажут, где она находилась прежде. Пусть ваши ищейки обыщут каждый сантиметр этого города, но отыщут пропажу!
— Мы приложим все усилия, Шинтаро-сама, — Токума поклонился, и остальная команда последовала его примеру.
После они встретились со слугами, и те, очень стараясь не вздыхать слишком измученно при рассказе, сообщили, что из них никто хозяйскую статуэтку не трогал, из штата никто в последнее время не уходил и не приходили новые люди, что ни у кого из работников дома нет проблем с деньгами (таких, чтобы рисковать местом и идти на кражу у приближённого дайме, уж точно). И нет, не было никаких признаков кражи: все замки на дверях и окнах целы, никаких сигналов, что кто-то посторонний входил в комнату, да и больше ничего, помимо статуэтки, не пропало, хотя прямо рядом с ней — Хана видела своими глазами — стояла шкатулка, сама по себе невероятной ценности вещь из слоновой кости с инкрустированными жемчужинами размером едва не с фасоль.
— Мой Бьякуган здесь вряд ли чем-то поможет, — негромко заметил Токума, когда Изумо и Котецу ушли разговаривать со стражниками и поварами, а слуги оставили шиноби одних.
Хана кивнула и подозвала Хаймару, до того тихо сидевших в сторонке, слегка подёргивая ушами. Псы подошли, и она указала на отпечаток на шёлковой подложке, где прежде располагалась статуэтка, принюхалась сама, смежив веки. Ничего особенного: немного запылившаяся ткань (и это хорошо — значит, она сохранила запахи-воспоминания последних дней), деревянная подставка под ней, средство, которым недавно начищали шкатулку по-соседству, чтобы она блестела ярче, смотрелась дороже…
Не отвлекаться на мелочи, сосредоточиться на главном. Хаймару, шумно дышавшие возле неё, начали понемногу пятиться — они проверяли запахи людей и намеревались теперь тщательно обнюхать вещи тех, чей аромат остался на шёлке. В это же время Хана делала акцент на другом: постепенно подавая в нос чакру, она плавно усиливала собственное обоняние, ища запах золота. Такой засечь непросто, даже Инузуке сложно его выцепить из какофонии других, куда более отчётливых, а при усиленном настолько, как у неё сейчас, обонянии — отчётливых оглушающе. Если в таком состоянии потерять концентрацию, усиленные в сотни раз ароматы ударят, собьют с ног и заставят биться в агонии мозг, не способный обработать столь мощный сигнал. Поэтому Хана оставалась предельно сосредоточена, вынюхивая лишь то, что ей было нужно, — и вскоре нашла, различила среди калейдоскопа других слабый запах золота.
Хана сделала глубокий вдох, два, три. Накрепко вцепилась памятью в искомый аромат. Отвела ногу назад, сделала шаг, ещё один, и ещё, а после развернулась и, не открывая глаз, двинулась по дому, ведомая тонкой нитью, тянувшейся куда-то. Куда — вот это хороший вопрос, но явно недалеко…
— Отойдите, — краем сознания уловила она властный голос Токумы. Кажется, в коридоре столпились слуги.
— Что она?..
— Не мешайте.
Слева от неё встал старший из Хаймару, справа средний, младший шёл позади — их носы вели туда же, куда и хозяйку. Хана чувствовала, что они на верном пути, а потому продолжала шагать по тропе, которую выстлал для неё аромат; если же она вдруг оступалась, за миг потеряв след, Хаймару наводили её на верный путь: один усиленный чакрой нос хорошо, но четыре — намного лучше.
Лёгкий ветер взъерошил шерсть, волосы — они вышли на энгаву, и след сделался совсем слабым, ветер разнёс то немногое, что прежде витало в воздухе. Хана испугалась было, что им не найти пропажу, как вдруг Хаймару остановились, причём не так, как если бы потеряли след, а очень уверенно, целенаправленно. Нахмурившись на миг, Хана поняла.