– Неужели твоё мнение совпало с моим?
– Не понимаю, почему тебя это удивляет. Я тебя терпеть не могу, это верно. Возможно, когда стану старше и сильнее, то поддамся искушению и убью тебя, но сейчас я с тобой согласна.
– Да уж, тебя нельзя назвать чувствительной особой, – иронически заметил Ван.
– Мама постоянно мне об этом говорит, – парировала Нэл, притворившись, что не заметила насмешки.
– Итак, что именно мы будем делать? – спросила Клеа.
18
Майя и Клеа бежали к границе территории волков. Нэл, привязанная верёвкой к спине Майи, при каждом прыжке болталась из стороны в сторону, но в сознание не приходила. Она лишилась чувств вскоре после разговора на поляне, и, судя по тому, что наложенная Клеа импровизированная повязка вся пропиталась кровью, девочке срочно требовалась помощь. Заметив волчиц, дежурившие на границе часовые издали такой пронзительный вой, что Клеа и Майя прижали уши.
– Что это на них нашло? Почему они подняли такой шум? – прорычала Клеа, поворачивая огромную морду к Майе.
– Ребята уже должны были вернуться, наверняка они рассказали о нашем столкновении с людьми, и Совет, разумеется, встревожен нашим отсутствием, – прорычала Майя в ответ.
«Совет и мой отец», – подумала она и мысленно поморщилась. Наверняка и отец, и члены Совета придут в бешенство, увидев у неё на спине маленькую рапаи. Увы, выбора у волчицы не оставалось: доверить Нэл людям невозможно, ведь она совершенно одна, раненая и беззащитная.
– Чувствую, всё будет очень непросто. Нам нужно превратиться, и поскорее, – предложила Клеа, как только они добрались до деревни и подошли к дому Майи и Йолана.
Глава клана наблюдал за ними, прислонившись к дверному косяку, при этом глядел так мрачно, что Майя невольно сглотнула.
– Хорошая идея, – ответила она. – Когда закончишь, отвяжи от моей спины малышку, чтобы я тоже могла превратиться. Потом найди Малака, нам понадобится его помощь.
Ещё через несколько секунд Майя стояла перед главой стаи, держа на руках Нэл, при этом опустила голову и напустила на себя виноватый вид.
– Папа…
– Ты посмела притащить сюда рапаи?! – прорычал Йолан, уже уловивший запах Нэл.
– Она слаба, ранена и пока не может летать, – ответила Майя извиняющимся тоном.
– Это не наша проблема.
– Она рисковала жизнью, пытаясь предупредить нас об опасности. Я никак не могла её бросить.
– Она не из нашей стаи.
– Верно, но это же маленькая девочка.
Йолан бросил быстрый взгляд на бесчувственную Нэл и покачал головой.
– В этом возрасте рапаи уже не маленькая девочка, это враг.
– Отлично, в таком случае я найду другое место, где ей окажут помощь. Прошу тебя, дай хотя бы что-нибудь, чем можно её заново перевязать, – сказала Майя, обходя отца, чтобы попасть в дом.
Едва она положила Нэл на кровать, как к ней подскочил Йолан.
– Я запрещаю оставлять эту рапаи в МОЁМ доме! Она ничто! Стая! Только стая имеет значение! Ты перешла все границы! Морвин мёртв, а ты нарушила мирное соглашение, которое было у нас с людьми! – прорычал он и влепил дочери крепкую пощёчину.
Майя даже не пыталась защититься, не издала ни звука – просто молча вытерпела наказание. От удара её щека распухла, а изо рта потекла струйка крови. От обиды у девушки слегка задрожал подбородок, но она гордо вскинула голову и заявила:
– Не я спровоцировала людей. Мне не за что краснеть, не в чем себя упрекнуть. Я ничего плохого не сделала!
Несколько секунд Майя и Йолан прожигали друг друга гневными взглядами, потом глава стаи отвёл глаза. Он не мог вынести выражение разочарования на лице дочери. Не хотел знать. До сих пор он никогда с ней так не обращался и теперь злился на себя за то, что не сумел сдержаться. Йолан жалел, что ударил дочь, вместо того чтобы сказать, как сильно за неё беспокоился. Поняв, что она не вернулась вместе с остальными, он не на шутку перепугался, подумав, что люди могли с ней что-то сделать. А когда увидел, с какой безрассудной отвагой она бросилась навстречу опасности, испугался ещё больше.
– Убери эту рапаи из моего дома!
– Мне жаль, Йолан, но я бы предпочёл выслушать её, прежде чем ты её вышвырнешь, – заявил вдруг Малак, появляясь на пороге дома.
Семенившая за ним по пятам Клеа побледнела, увидев на лице подруги след от удара. Майя вздохнула. Всё и так уже сильно запуталось, не хотелось бы осложнять ситуацию ещё больше. Следовало отказаться от намерения оставить здесь Нэл. И всё же Майя не двинулась с места. В глубине души она понимала, что не может подавить желание помогать слабым, ведь маленькая рапаи сейчас так уязвима.
– А ты что здесь делаешь? – прорычал Йолан.
Старый шаман подошёл к кровати с балдахином, на которой лежала Нэл.
– Ко мне пришла Клеа и всё объяснила.
– Оставь её. Судьба этой девчонки нас не касается, – отрезал Йолан.
– Хм-м-м… Оставить наследницу клана рапаи умирать на нашей земле? Ты это предлагаешь? – проговорил шаман, осматривая рану Нэл.
Йолан тут же повернулся к Майе.
– Наследницу?..
– Да, это она и есть, – подтвердила Майя. – Ты напрасно сердишься, Нэл не доставит нам никаких хлопот.
На лице Йолана отразилась целая гамма чувств, но в итоге победили недоверие и тревога.
– Ты приводишь в мой дом раненую наследницу клана орлов и думаешь, что у нас не будет хлопот?! Ты дурочка или просто прикидываешься?
– Рапаи не знают, где находится Нэл. Мы не причинили ей никакого вреда, – робко вставила Клеа.
– А откуда им это знать, а?! Наверняка орлы уже её ищут. Ты хоть представляешь, чем мы рискуем, если они выяснят, что она здесь, у нас? – процедил Йолан, сжимая переносицу большим и указательным пальцами.
– Перестань разводить панику, толку от этого никакого, – вздохнул Малак, потом посмотрел на Майю. – Рана не слишком серьёзная, сейчас я её промою и сменю повязку. Девочка придёт в себя через пару часов, а пока пусть отдыхает.
– По вашему мнению, как скоро она достаточно окрепнет, чтобы самостоятельно отправиться домой? – спросила Майя.
– Дня через два… да, два дня, не меньше.
Йолан глубоко вздохнул. Два дня? Другими словами – вечность.
– А потом?
– Потом я провожу её до границы земель рапаи. Во всяком случае, если ты разрешишь… – сказала Майя, глядя на отца.
– Не разрешу, – отрезал тот. – Впрочем, коль скоро моё мнение тебя, очевидно, мало волнует…
Майя нахмурилась.
– Папа, я не хотела…
Она умолкла, услышав стук в дверь. Йолан пошёл открывать. На пороге стоял мальчик лет десяти; даже не подумав войти, он затараторил:
– Вождь Йолан, Совет велел вам передать, что вас ждут в большом зале и что все готовы.
Глава клана снова закрыл дверь, затем подошёл к Майе и Малаку.
– Идёмте.
Майя едва сдержалась, чтобы не поморщиться. Она ждала, что Совет захочет её допросить о событиях, случившихся несколько часов назад. В конце концов, столкновение с людьми повлекло за собой смерть одного волка и грозило большими проблемами в будущем, но Майя предпочла бы получить хоть небольшую передышку.
– Кажется, Совету не терпится меня увидеть, – заметила она, надевая штаны и свитер, которые накануне оставила на спинке стула.
– Сегодня случилось нечто очень серьёзное, Майя. Несколько человек и один волк мертвы. Нет ничего удивительного в том, что тебе придётся объясниться.
– Я всё это понимаю, но мне не страшно. Я не сделала ничего плохого.
– Не тебе об этом судить. Следуйте за мной, – вздохнул Йолан, лёгким движением головы делая знак Малаку.
Майя согласно кивнула, потом повернулась к безмолвно стоявшей у стены Клеа.
– Я скоро вернусь, позаботься о Нэл. Можешь взять одежду из моего шкафа.
Брегану понадобилось некоторое время, чтобы успокоиться и подумать. Он превратился в человека, помылся, оделся и теперь ходил взад-вперёд по своей комнате, задаваясь вопросом, как поступить. Когда они с братом поздно вернулись из школы, мать их тут же отругала. После этого Мика рассказал о стрельбе, и мама, увидев раны, которые Бреган получил, защищая Майю и Мику, принялась обрабатывать их. Но всё это было ерундой по сравнению с проблемами, которые их ждали впереди. И самая большая из них – это Совет. Совет и его неверие.
Раздался стук в дверь, и знакомый голос произнёс:
– Можно?
– Входите, мастер Тифон, – со вздохом ответил Бреган.
В комнату вошёл седобородый человек с необычайно пронзительным взглядом. Широкоплечий, с чёрными, как эбеновое дерево, глазами, с обветренным солнцем лицом, он улыбался, что делало его моложе.
– Твоя мать сказала, что заперла тебя в твоей комнате, – весело сказал он, усаживаясь в кресло Брегана.
– Моя мать до сих пор считает меня ребёнком, – проворчал Бреган, улыбаясь в ответ.
Следовало проявить дружелюбие, но улыбка вышла натянутой.
– Матери все такие… волнуются… защищают… это у них в крови…
Верно, и Бреган это понимал. Он знал, как мать боится и переживает за них с Микой. Если тигр и повиновался, когда она велела ему отправляться к себе в комнату и сидеть там, то не из сыновнего почтения, а из-за беспокойства, которое он увидел в её глазах.
– Знаешь, почему я здесь? – спросил мастер Тифон.
– Полагаю, к вам приходила моя мать…
Мастер Тифон был самым уважаемым и влиятельным членом Совета, а также другом семьи Брегана. Он очень поддерживал Лену после смерти её мужа. Молодой тайган подозревал, что мастер Тифон испытывает к ней нечто большее, чем просто дружбу.
– Так и есть. Она рассказала мне, что случилось с людьми и волками.
– С волками, людьми, маленькой орлицей и наследником серпаи, – поправил Бреган. – Мы все стали мишенью.
– Да, признаюсь, это оказалась самая удивительная часть её истории.
– Удивительная или нет, но это правда.
– Ты сказал матери, что не считаешь волков виновными в смерти старого Тира. Почему?
– Потому что они не виноваты. О, я не говорю, что убийца не волк, но я почти уверен, что он не из клана лупаи, – добавил Бреган.