– Видишь ли, – продолжил Дарк, – Зигги Тротц – идиот. Придурок, который никогда и ничего не может сделать правильно.
Дарк подошел и сел на диван рядом с Чаком.
– И вдруг – он собирается совершить убийство. Понял?
– Да, – натянуто ответил Чак, стараясь говорить как можно меньше и больше слушать. Окончательно сбитый с толку, он весь внутренне сжался. Происходившее вокруг казалось ему подозрительным.
– Итак, кого он попытается убить? – Дарк посмотрел на Джонса и Хентмана. – По этой части у нас возникли разногласия.
– Шантажист, – предположил Банни, – мировой ювелирный магнат, заправляющий всем с другой планеты. Возможно, не человек.
Чак, закрыв глаза, раскачивался туда-сюда.
– Что такое, Чак? – спросил Дарк.
– Он так думает, – ответил Банни. – Примеряет идею. Верно, Риттерсдорф?
– Да… Верно, – выдавил из себя Чак.
Теперь он был уверен в том, что Раннинг Клэм встречался с Хентманом. Нечто огромное и зловещее разворачивалось вокруг него, захватывало щупальцами. В этой стихии Чак ощущал себя всего лишь малюсенькой мошкой. Шансов выбраться у него не было.
– А я не считаю такой поворот хорошим, – продолжил Дарк. – Мировой ювелирный магнат, возможно, с Венеры или Марса – образ неплохой. – Он махнул рукой. – Но это еще один стереотип. Думаю, он мог бы прикончить, скажем… свою жену.
Дарк торжествующе оглядел присутствующих.
– А что в этом удивительного? – пожал он плечами. – Представьте, у него сварливая пассия. А он жесткий, несгибаемый, секретный агент ЦРУ, которого обычный человек до смерти боится… Мы видим, какой он крутой, как помыкает людьми, а потом он возвращается домой, где им помыкает женушка!
Сценарист весело рассмеялся, пребывая в восторге от собственной фантазии.
– Неплохо, – признал Банни. – Но этого мало. Интересно, как долго я смогу озвучивать персонажей? Мне нужны будут новые и новые имена. Это долгоиграющий проект, а не шоу на одну неделю.
– Думаю, что этот маменькин сынок из ЦРУ мог бы развлекаться вечно, – сказал Дарк и вновь повернулся к Чаку. – Итак, в следующий раз зрители увидят Зигги Тротца на работе, в штаб-квартире ЦРУ, где куча всяких полицейских устройств и гаджетов…
Дарк вскочил и начал расхаживать по комнате.
– Он может всем этим воспользоваться! Плюс еще этот новый симулякр! – Подражая имитаторам, Дарк заговорил скрипучим, металлическим голосом: – Что я могу для вас сделать, создатель? Я готов.
– Что скажешь, Чак? – ухмыляясь спросил Банни.
– Вы считаете, что единственный мотив для убийства – это тот факт, что его жена строптива? Что она запугивает его? – спросил Риттерсдорф.
Вопрос прозвучал холодно и напряженно, но увлеченные обсуждением коллеги этого не заметили.
– Нет-нет! – воскликнул Джонс. – Чак прав, нам нужна более серьезная мотивация, и я думаю, у меня есть идея. Это девушка – любовница Зигги. Шпионка с другой планеты, красивая и сексапильная. А жена не дает ему развод.
– Или же, – подхватил его мысль Дарк, – жена узнала про интрижку на стороне и…
– Постойте, – вмешался Банни, – у нас тут психологическая драма или комедия? Это все звучит сумбурно.
– Ты прав, – кивнул Джонс. – Мы всего-навсего пытаемся показать, какое чудовище его жена. Но Зигги видит этого симулякра и…
Он замолчал. В комнату вошел новый гость.
Это был альфанец. Один из представителей хитиновой расы, несколько лет назад вступившей в конфликт с терранами. Приближаясь к Банни, он перебирал своими многосуставчатыми руками. Альфанцы были слепыми. Поэтому пришелец использовал антенны-усики, нежно поглаживая ими Банни по лицу, определяя на ощупь, кто перед ним. Затем он повернулся и двинулся назад, довольный тем, что оказался там, где хотел быть… Его безглазая голова повернулась. Принюхавшись, он уловил присутствие других людей.
– Я помешал? – спросил он своим певучим, похожим на перелив струн арфы альфанским говором. – Я услышал ваш разговор, и мне стало интересно.
– Чак, – обратился к Риттерсдорфу Банни, – знакомься, это мой старый добрый друг. Я доверяю ему больше, чем кому-либо в своей жизни. Его зовут ЭрБиЭкс 303. У альфанцев имена – это номерные знаки, что-то вроде кода. Просто ЭрБиЭкс 303. Звучит обезличенно, но на самом деле альфанцы очень добрые. У них золотое сердце, – он хихикнул, – точнее, два сердца. По одному с каждой стороны туловища.
– Рад познакомиться, – машинально сказал Чак.
Альфанец подполз к нему и провел усиками по его лицу. «Ощущение, словно пара мух ползает, – решил Чак. – Неприятно».
– Мистер Риттерсдорф, – пропищал альфанец, – я очень рад, очень! Банни, а кто тут еще с тобой? Я чувствую запах…
– Это Дарк и Джонс, мои сценаристы, – ответил Банни. – ЭрБиЭкс 303, – пояснил он Чаку, – магнат и крупный бизнесмен, дилер разных коммерческих предприятий ТЕРПЛАНа. Видишь ли, ЭрБиЭкс 303 владеет контрольным пакетом акций «Пабтранс Инкорпорейтед». Это тебе о чем-нибудь говорит?
На мгновение Чак задумался, а потом до него дошло. «Пабтранс Инкорпорейтед» спонсировала шоу Банни Хентмана.
– Ты хочешь сказать, что… – Он чуть было не договорил: «Все это принадлежит нашим врагам?» Но вовремя осекся. С одной стороны, все было очевидно, с другой – враги были бывшими. Сейчас терране и альфанцы жили в мире. Война уже отошла в прошлое.
– Ты никогда раньше не встречал альфанцев? – язвительно спросил Банни, – А зря. Они замечательные. Отзывчивые и с потрясающим чувством юмора. «Пабстранс» спонсируют меня отчасти потому, что сам ЭрБиЭкс 303 верит в меня и мой талант. Он много сделал для того, чтобы я, простой комик, выступающий по ночным клубам, создал собственное телешоу. Оно стало успешным потому, что «Пабтранс» проделал чертовски хорошую работу по привлечению зрителей.
– Понятно, – деревянно промямлил Чак. Ему стало нехорошо, но причину своего состояния он объяснить не мог. Возможно, потому, что не до конца понимал всю ситуацию.
– Альфанцы обладают телепатией? – спросил он, зная, что это не так. Но казалось, новый знакомый знал сверхъестественно много. Интуиция подсказывала Чаку, что альфанец знает вообще все. Не было секретов, которые пришелец не мог бы узнать и раскрыть.
– Нет, они не телепаты, – сказал Банни, – но у них острый слух. Он заменяет им зрение, которого они лишены.
Он пристально посмотрел на Чака:
– У тебя какие-то проблемы с телепатией? Ты ведь прекрасно помнишь, во время войны терране знали о противнике все. И ты не столь уж молод, чтобы не застать те времена. Ты был юн, но помнить должен.
– Я скажу, что беспокоит мистера Риттерсдорфа, – внезапно заговорил Дарк. – Раньше я чувствовал то же самое. Чака наняли за его идеи. И он не хочет, чтобы у него в голове кто-то копался. Его идеи остаются его идеями до тех пор, пока он не решил их обнародовать. Если бы тут оказался, скажем, ганимедский слизевик, это было бы, черт возьми, нечестно. Это было бы вторжением. Мы бы превратились в машины, идеи возникали бы в наших головах извне. Не беспокойся, Чак, ЭрБиЭкс 303 не может читать твои мысли. Все, на что он способен, – это внимательно прислушиваться к тонкостям. Ко всем крошечным нюансам того, о чем вы говорите… но порой удивительно, сколько он может обнаружить. Из альфанцев получаются отличные психологи.
– Я сидел в соседней комнате, – пояснил альфанец, – читал журнал и слушал ваш разговор об этом новом ужасном персонаже Зифгриде Тротце. Мне стало интересно, и я решил зайти. Я отложил журнал и пришел. Что-то не так?
– Никто не против твоего присутствия, – заверил друга Банни.
– Ничто так не забавляет и не увлекает меня, как творческие встречи твоих одаренных сценаристов, Банни, – признался альфанец. – Мистер Риттерсдорф, я никогда раньше не видел вас за работой, но уже могу сказать: вам есть что добавить. Однако я чувствую ваше отвращение, очень глубокое отвращение к линии, которую принял разговор. Могу я спросить, что именно вы находите столь предосудительным в Зигфриде Тротце и его желании избавиться от неприятной супруги? Вы женаты, мистер Риттерсдорф?
– Да, – ответил Чак.
– Быть может, эта сюжетная линия пробуждает в вас чувство вины, – задумчиво предположил альфанец. – А может, у вас есть неосознанные враждебные намерения по отношению к вашей жене?
– Притормози, ЭрБиЭкс, не лезь к нему, – одернул друга Хентман. – Чак и его жена разводятся. Она уже подала в суд. Личная жизнь Чака – это сугубо его дело. Мы здесь не для того, чтобы препарировать его психику. Давайте вернемся к сценарию.
– Я по-прежнему утверждаю, – заявил альфанец, – что в реакции мистера Риттерсдорфа есть что-то очень необычное и нетипичное, и я хотел бы выяснить почему.
Он повернул свою шишкообразную безглазую голову в сторону Чака.
– Возможно, при последующих встречах я узнаю причину. У меня такое чувство, что это знание пошло бы на пользу и вам тоже, мистер Риттерсдорф.
– Может, ты и прав, – задумчиво почесав нос, сказал Хентман и покосился на Чака. – А может, он просто не хочет говорить. Я все равно считаю, что в любом случае это его личное дело.
– Я просто не вижу в этом ничего смешного, поэтому для меня это, – Чак чуть было не сказал «отвратительно», но сдержался, нашел нужное слово, – сомнительно.
– А у меня сомнений нет, – отрезал Банни. – Я попрошу наш реквизиторский отдел изготовить полую фигуру, в которую кто-нибудь сможет влезть. Это будет намного дешевле и ответственнее, чем покупать настоящего симулякра. И нам нужна будет девушка на роль жены Зигги. То есть моей жены, раз я играю Зигги.
– А что насчет подружки? – уточнил Джонс. – Подружка у него будет?
– В этом есть один плюс, – ответил коллеге Джонс. – Мы могли бы сделать ей большую грудь. Увеличить. Это понравилось бы многим зрителям. Иначе мы бы застряли меж двух огней: плоской любовницей и сварливой безгрудой женой. Женщины такого склада, как его благоверная, подобных операций не делают.
– У тебя есть на примете подходящая актриса? – спросил его Банни, держа наготове блокнот и ручку.