– Люди Хентмана уже отправили за мной одного своего идиота, – сказал Чак. – Мы смогли его остановить, но придет следующий, а потом еще, пока наконец Хентман не доберется до меня.
Он не потрудился обрисовать полную картину происходящего. Бывший босс не поверил бы. Выводы Элвуда остались бы прежними в любом случае.
– Я скажу вам, где прячется Хентман, в обмен на корабль ЦРУ класса С-плюс, межсистемный корабль преследования, военный, небольшого размера. Я знаю, что у вас их несколько. Предоставьте один мне и получите обратно нечто чрезвычайно ценное. И да, – добавил Чак, – я его верну. Все, что мне нужно, – слетать в одно место.
– Ты и впрямь говоришь так, словно собрался бежать, – язвительно заметил Элвуд.
– Так и есть, – не отпирался Чак.
– Ладно. – Босс пожал плечами. – Я тебе поверю, почему бы и нет? Скажи мне, где Хентман. Я пришлю транспорт в течение пяти часов.
«Они не дадут мне корабль, пока не проверят информацию, – понял Чак. – Если Хентмана не обнаружат, то и корабля мне не видать. Я лишь потеряю время».
Но ожидать от профессионалов из ЦРУ иного подхода не приходилось. Это было их работой, жизнь для них проходила, как бесконечная карточная игра.
– Хентман на Луне, в Браг-Сити, – Чаку ничего не оставалось, как покорно слить информацию.
– Жди в своей квартире, – велел Элвуд, – корабль будет к двум часам ночи. Если, конечно…
Он многозначительно посмотрел на собеседника. Чак ничего не ответил и прервал связь. Он вспомнил о сигарете, которую прикурил перед разговором и положил ее на край кофейного столика. Она уже успела истлеть до фильтра. Что ж, если корабль не появится, значит, это конец. У него не было плана Б, никакого запасного решения. Джоан Триест могла бы вновь спасти его, могла бы даже вернуть обратно в этот безумный мир, если бы человек Хентмана убил его. Но останься Чак на Терре, они бы в конце концов нашли его и уничтожили или захватили бы в плен. Современные устройства слежения отыскали бы его в самом укромном уголке. Имея достаточный запас времени, они находили цель всегда, при условии ее пребывания на одной с ними планете. Но на Луне в отличие от Терры остались неизведанные места, и отыскать кого-либо там было сложно. И существовали удаленные системы, в которых можно было спрятаться.
Одним из таких мест являлась система Альфа. Например, Альфа III и два или три ее спутника, включая М2. Особенно М2. А с кораблем ЦРУ, способным преодолеть скорость света, Чак мог долететь туда за считаные дни. Как и Мэри со своей командой.
– Я позвонил куда надо. Вот и все, – открыв дверь в коридор, обратился Чак к Джоан.
– Ты улетаешь? – Ее глаза потемнели.
– Надеюсь. – Он сел и стал ждать.
Джоан осторожно поставила стаканчик со спорами на подлокотник дивана:
– Вручаю их тебе. Я знаю, ты хочешь взять их с собой. Это за тебя он отдал свою жизнь. И это твоя ответственность. Я скажу тебе, что делать, как только споры станут активными.
Он взял ручку и бумагу и записал ее инструкции.
Лишь через несколько часов, когда прибыли полицейские из управления Росса и вытащили наемника с крыши, а Джоан уехала, Чак осознал, что натворил. Теперь Банни Хентман был прав. Чак выдал его ЦРУ. Но он сделал это, чтобы спасти себе жизнь. Однако это вряд ли оправдало бы его в глазах Хентмана, который тоже пытался спасти свою жизнь.
Но что сделано, то сделано. Сидя один в своем конапте, Чак продолжал ждать обещанный корабль класса С-плюс, который, скорее всего, никогда не прилетит.
И что тогда?
«Тогда, – решил Чак, – я буду сидеть здесь и ждать чего-то еще. Следующего шага Хентмана. И вся моя жизнь будет измеряться уже минутами, а не часами».
Ожидание тянулось бесконечно.
Вежливо поклонившись, Габриэль Бэйнс произнес:
– Мы священный Совет, представляющий власть в этом мире – высшую форму власти, которую невозможно обойти.
С холодной учтивостью он отодвинул стул, предлагая доктору Мэри Риттерсдорф присесть. Мэри благодарно улыбнулась и села.
«Устала, – подумал Бэйнс, – но улыбается искренне».
Члены Совета в своей своеобразной манере по очереди представились гостье.
– Говард Строу. Клан маны, – надменно отрекомендовался Строу.
– Джейкоб Симион, – он не смог сдержать усмешку. – Клан гебов. Ваш корабль прилунился в нашем поселении.
– Аннет Голдинг. Клан поли, – поздоровалась сидевшая как по струнке девушка, с осторожностью наблюдая за незнакомкой, которая вторглась в их жизнь.
– Ингред Хибблер. Раз, два… Т-три. Клан окры.
– Окры… – Мэри кивнула. – Ах да! Обсессивно-компульсивное расстройство.
– Омар Даймонд. Думаю, вы и сами знаете мой клан. – Он рассеянно огляделся.
Казалось, Даймонд ушел в себя, что всегда сильно раздражало Бэйнса. Вряд ли это был подходящий момент для личного маневра, пусть даже и мистической направленности. Сейчас они должны выступать единым фронтом, действовать сообща.
Глухим, полным отчаяния голосом заговорил деп:
– Дино Уоттерс…
Он пытался сказать что-то еще, но сдался и замолчал – груз его пессимизма и полной безнадежности был слишком велик. Уоттерс сел, уставившись в пол и нервно потирая лоб. Движение его руки напоминало нервный тик.
– Кто я, вам известно, доктор Риттерсдорф, – сказал Бэйнс и потряс лежащим перед ним документом – манифестом членов Совета. – Спасибо, что пришли.
Он прервался и откашлялся, от напряжения голос его стал хриплым.
– Благодарю вас за то, что позволили прийти, – спокойно ответила доктор Риттерсдорф.
Для Габриэля ее благодарность прозвучала угрожающе. Он не сомневался в этом, хотя обращенный на него взгляд Мэри был бесстрастен.
– Вы просили разрешить вам посетить и другие населенные пункты. В частности, Да Винчи-Хайтс. Мы обсудили ваш запрос и решили отклонить его.
– Ясно, – кивнула Мэри.
– Поясни ей причину отказа, – вступил в разговор Строу.
Его лицо исказила гримаса острейшей неприязни, он ни на мгновение не отводил глаз от прибывшей терранки. Его ненависть к ней заполнила комнату и отравила воздух. Бэйнсу казалось, что он задыхается в атмосфере этой удушающей злобы.
– Постойте, – подняв руку, остановила их доктор Риттерсдорф, – не спешите оглашать свой вердикт.
Она посмотрела на каждого из членов Совета медленно, внимательно и абсолютно профессионально. Говард Строу ответил ей ожесточенным взглядом. Джейкоб Симион наклонил голову и улыбнулся куда-то в пустоту, мимо Мэри. Побледнев, Аннет Голдинг нервно терла большой палец. Деп так и не заметил, что за ним наблюдают – он ни разу не поднял головы. Шиз Омар Даймонд ответил на пристальный взгляд миссис Риттерсдорф – в его глазах читалось забавное величие, но под ним, как догадался Бэйнс, скрывалась тревога. Даймонд выглядел так, словно в любой момент был готов сбежать.
Сам Бэйнс находил Мэри Риттерсдорф симпатичной. Он пусть и с ленцой, но задумался над тем фактом, что доктор прилетела одна, без мужа. Она выглядела сексуально, да и одета была так же. Непонятно, почему выбранный ею стиль одежды не соответствовал цели встречи: черный свитер и юбка, туфли золотого цвета с загнутыми вверх на эльфийский манер носами, надетые на босу ногу, а не на чулок. Еще Бэйнс заметил, что ее свитер слегка тесноват. Интересно, чувствовала ли это миссис Риттерсдорф? Он не мог знать наверняка, но поймал себя на том, что отвлекся от ее слов, переключив внимание на очертания ее груди. По общим меркам размер у нее был небольшой, а вот угол наклона сосков говорил об упругости. Бэйнсу она нравилась.
«Интересно, – подумал он, – ищет ли она здесь чего-то большего, чем профессиональный успех?» По его предположению, Мэри было слегка за тридцать – расцвет сил. Он отчетливо видел, что миссис Риттерсдорф крепка духом, а также ориентирована на решение конкретных задач. Она сама, возможно, этого и не осознавала. «Наше тело, – размышлял Бэйнс, – действует по-своему и порой вразрез с разумом».
Проснувшись этим утром, доктор Риттерсдорф подумала вскользь, что ей хочется надеть этот черный свитер. Мысль об этом промелькнула и исчезла. Но ее тело, ее женское нутро, знало лучше.
Мужской инстинкт Бэйнса сработал незамедлительно. Однако в его случае подобная реакция была осознанной, и он подумал, что это могло бы стать их преимуществом. «Мы не так остро ощущаем ответственность при вовлеченности в любой процесс, как наши противники». Размышляя над этим, Бэйнс уже продумывал план обороны, в его распоряжении были многочисленные автоматизированные схемы, с помощью которых он мог защитить не только себя, но и своих коллег.
– Доктор Риттерсдорф, – мягко сказал он, – прежде, чем мы разрешим вам побывать в других поселениях, делегация, представляющая наши кланы, должна будет осмотреть ваш корабль. Это необходимо, чтобы узнать, какое вооружение, если таковое имеется, стоит у вас на борту. Все остальное нас нисколько не интересует.
– У нас нет с собой оружия, – ответила психолог.
– Тем не менее я предлагаю вам разрешить мне и, возможно, еще одному члену клана сопровождать вас на вашу базу. У меня здесь прокламация, – Бэйнс быстро зачитал текст. – Мы призываем вас покинуть Гандитаун в течение сорока восьми терранских часов. Если вы не подчинитесь, мы начнем военную операцию на основании того, что вы враждебны и прилетели сюда без спроса.
С этими словами Бэйнс взглянул на Строу, и тот кивнул в ответ.
– Я понимаю ваше недовольство, – намеренно понизив голос, согласилась с главнокомандующим миссис Риттерсдорф. – Вы довольно долго жили в изоляции. Боюсь, вам неприятно это напоминание, но я вынуждена указать на тот факт, что вы все психически больны, индивидуально и коллективно.
Взгляд ее красивых глаз выражал понимание и заинтересованность. В воздухе повисло долгое и напряженное молчание.
– Черт возьми! – воскликнул Строу. – Мы уже давно взорвали это место! Эту так называемую больницу! На самом деле, это был концентрационный лагерь! Для рабов! Вот для кого!