- Чему именно?
- Идеальной защиты не существует, поймите. Всего предусмотреть невозможно. Быть живым - автоматически означает подвергаться множеству опасностей. Жизнь это противостояние, что вполне естественно.
- Все это так, - согласился Бэйнс, - однако осторожность никогда не помешает. С опасностью нужно бороться всеми доступными средствами. Защита - часть жизни, и каждое живое существо самим фактом своего существования участвует в этой борьбе.
Симулакрум вернулся и привычно доложил:
- Полный порядок, господин. Ядовитых газов и электрического напряжения большой мощности не обнаружено. Вода в графине не отравлена, нет также бойниц для лазерных винтовок и спрятанных адских машин. Могу порекомендовать вам войти. - Робот замолчал, выполнив свою задачу, но потом, к удивлению Бэйнса, неожиданно добавил:
- Все-таки хочу привлечь ваше внимание к одному несколько необычному факту: в зале заседаний находится еще один симулакрум, не похожий на меня, который мне очень, очень не нравится.
- Кто это? - в изумлении воскликнул Бэйнс. Только озабоченный самозащитой пар мог позволить себе тратить деньги на такую дорогую вещь, как симулакрум, а он конечно же, был здесь единственным парским делегатом.
- Чужой симулакрум будет выступать в Совете, - пояснил робот, - именно из-за него и собрались делегаты.
Приоткрыв дверь, Бэйнс заглянул в зал. Делегаты уже сидели на местах. И…, о ужас! Перед ними стоял соратник Мэри Риттерсдорф, агент ЦРУ Даниэль Мэйджбум, который, если верить липкой плесени, был вместе с госпожой Риттерсдорф, когда та стреляла в своего мужа, убила майского танкиста и едва не прикончила его самого заодно с Аннет Голдинг. Что Мэйджбуму здесь нужно? Впервые затраты Бэйнса на дорогого симулакрума оказались не напрасны. Приготовившись к самому худшему, Бэйнс медленно вошел в зал и занял свое место.
"Скорее всего, сейчас доктор Мэри Риттерсдорф перестреляет нас всех из какого-нибудь потайного места", - подумал он.
- Позвольте мне объясниться, - проговорил Мэйджбум, как только Бэйнс и Аннет заняли свои места. - Я Чак Риттерсдорф. Я управляю этим симулакрумом с межзвездного судна Банни Хентмэна, которое находится поблизости от вас, на поверхности Альфы III M2. Вы могли заметить корабль, на нем эмблема в виде кролика.
- Значит, - удовлетворенно произнес Говард Строу, - вы больше не являетесь придатком земной секретной службы, ЦРУ.
- Правильно, - согласился Мэйджбум, - нам удалось на время перекрыть гиперпространственную связь с Землей, и поэтому постараюсь говорить кратко. Наше предложение, как нам кажется, отвечает чаяниям всего населения Альфы III M2, всех Семи Кланов. Вы можете официально, как представители высшей власти, попросить альфанцев высадиться и принять Луну под свою юрисдикцию. Альфанское правительство гарантирует полную свободу, с вами не будут обращаться, как с пациентами психбольницы, вы станете законными поселенцами. Официальный запрос можно передать на борт корабля Банни Хентмэна, так как два полномочных представителя Альфанской империи находятся…"
Симулакрум дернул головой и замолчал.
- С ним что-то случилось, - сказал Говард Строу, вставая с места.
Внезапно Мэйджбум произнес:
- Врз-з-з - зи мус кадракс и вигрум нид-д-д. - Потом взмахнул руками, уронил голову на грудь и заявил:
- Иб сарт гом-м-м-м кунт!
Строу уставился на него круглыми от удивления глазами, затем повернулся к Бэйнсу и сказал:
- ЦРУ восстановило контроль над ним, перекрыв связь с кораблем Хентмэна. - Он похлопал себя по бокам, вынул из кобуры лазерный пистолет и, прикрыв один глаз, прицелился.
- Все, что я только что сказал, - объявил симулакрум Даниэль Мэйджбум слегка изменившимся, более взволнованным и низким голосом, - должно расцениваться не иначе как гнусные измышления и ловко расставленная западня. Вы совершите самоубийственный поступок, если попросите так называемой защиты у Альфанской империи, поскольку во-первых…
Первым же выстрелом Говард Строу вывел робота из строя, поразив лучом его электронный мозг; Мэйджбум зашатался и с грохотом рухнул на пол. В зале воцарилось молчание. Симулакрум не шевелился.
Строу засунул пистолет обратно в кобуру и, сверкая глазами, уселся на место.
- Сообщение Риттерсдорфа перекрыто ЦРУ из Сан-Франциско, - повторил он, хотя сейчас уже до каждого делегата, даже до геба Якоба Симиона, дошел смысл происходящего. - Однако мы услышали предложение Риттерсдорфа, а это самое главное. - Строу обвел взглядом присутствующих. - Надо действовать как можно быстрее. Давайте голосовать.
- Я голосую за то, чтобы принять предложение Риттерсдорфа, - проговорил Габриэль Бэйнс, думая про себя о том, что, если бы не решительные действия Строу, симулакрум, снова попав под управление с Земли, мог взорваться и похоронить их всех.
- Я согласна, - нервно проговорила Аннет. Когда подсчет голосов был произведен, выяснилось, что только Дино Уоттерс, этот ничтожный деп, проголосовал против.
- Вы что, не согласны? - удивленно спросил его Бэйнс. Хриплым, полным отчаяния голосом деп ответил:
- Я думаю, дело абсолютно безнадежное. Земные корабли совсем рядом. Манский экран долго не продержится. Или же мы не сможем связаться с кораблем Хентмэна. Что-нибудь обязательно сорвется, и земляне уничтожат нас. - Потом добавил:
- Кроме того, у меня страшные боли в желудке с тех самых пор, когда мы собрались в первый раз. Думаю, у меня рак.
Говард Строу нажал на кнопку звонка, и появился слуга с портативным радиопередатчиком.
- Я свяжусь с кораблем Хентмэна, - объявил Строу, щелкнув тумблером передатчика.
После бесплодных попыток связаться с остатками своей мафии на Земле, Банни Хентмэн поднял голову и с изменившимся лицом сказал Чаку Риттерсдорфу:
- Произошло следующее. Этот ваш приятель Лондон, шеф Сан-Францисского отделения ЦРУ и начальник Элвуда, наконец понял, что случилось, - он лично контролировал действия Мэйджбума. Скорее всего, Лондон уже что-то подозревал, хотя бы после того, как мне удалось скрыться.
- Элвуд мертв? - спросил Чак.
- Нет, сейчас он в сан-францисской тюрьме ЦРУ. А Петри снова сел за пульт. - Хентмэн поднялся, отключив канал связи с Землей. - Но, главное, они не успели вовремя восстановить контроль над Мэйджбумом.
- Вы оптимист, - заметил Чак.
- Слушайте, - энергично сказал Хентмэн. - Да, эти люди в Адольфвилле могут быть действительно клинически больны, однако они не дураки, особенно если дело касается их безопасности. Они слышали наше предложение и, готов поклясться, сейчас голосуют за него. Скоро они свяжутся с нами по радио, - он посмотрел на часы, - скажем, минут через пятнадцать. - Затем обернулся к Фелду:
- Приведи-ка сюда наших альфанских друзей, чтобы они сразу вызвали свои линейные корабли.
Фелд выбежал из каюты. Хентмэн устало посмотрел ему вслед, вздохнул и опустился на стул.
Закурив длинную зеленую флоридскую сигару, комик откинулся на спинку стула и уставился на Чака.
В молчании прошло несколько минут.
- Нужны ли альфанцам телекомики? - поинтересовался Чак.
Хентмэн усмехнулся.
- Не более чем составители речевых текстов для роботов. Через десять минут раздался радиовызов из Адольфвилла.
- Отлично, - произнес Хентмэн и кивнул, выслушав сообщение Говарда Строу. Потом посмотрел на Чака:
- Где альфанцы? Нужно действовать, теперь или никогда.
- Представитель империи здесь. - Это был Эр-Бэ-Ха Триста Третий; он быстро просеменил в каюту вместе с Джерри Фелдом и своим альфанским коллегой. - Уверьте их еще раз, что они не будут считаться инвалидами, а законными поселенцами. Мы хотим особо выделить эту часть, ведь политика Альфанской империи всегда строилась исключительно на…
- Не тратьте время попусту, - оборвал его Хентмэн. - Вызывайте свои военные корабли. Пусть войска высаживаются. - Он передал микрофон альфанцу, устало поднялся и встал рядом с Чаком.
- Да уж, - прошептал он. - В такую минуту неплохо бы вспомнить все аспекты альфанской политики за последние десять лет. - Он покачал головой. Сигара, торчавшая у него изо рта, потухла. Заметив это, Хентмэн неторопливо раскурил ее. - Думаю, сейчас нам предстоит рассеять все наши сомнения.
- Какие сомнения? - спросил Чак.
- Нужны ли Альфанской империи телевизионные комики и составители текстов. - Он отошел в сторону и стал рассеянно вслушиваться в переговоры, которые вел РБХ-303 по корабельной рации. Комик молча попыхивал сигарой.
"Никто не смог бы догадаться сейчас по его лицу, - подумал Чак, - что в эту минуту наши судьбы в буквальном смысле зависят от успеха этих переговоров".
К Чаку подошел возбужденный Джерри Фелд и спросил, чтобы как-то снять напряжение:
- Интересно, а где сейчас находится фрау доктор?
- Наверно, бродит где-то под нами, - произнес Чак. Корабль Хентмэна находился на орбите с апогеем в триста километров, и невозможно было узнать, кроме как по радио, о событиях, происходящих на поверхности Луны.
- А она не может что-нибудь выкинуть? - спросил Фелд. - Я имею в виду, как-то помешать нам? Ей, наверно, этого очень хочется.
- Моя бывшая жена, - сказал Чак, - вероятно, очень напугана. Она одна на враждебной луне и отчаянно ждет прибытия земного военного флота, который скорее всего вообще не появится. Но она, конечно, об этом не знает. - Чак чувствовал по отношению к жене тупое безразличие с оттенком жалости.
- Вам жалко ее? - спросил Фелд.
- Я не хочу, чтобы судьба снова заставила нас стрелять в друг друга. У меня такое чувство, что когда-нибудь, может, через много лет, мы снова встретимся и найдем общий язык…
- Все в порядке, - объявил Хентмэн. - "Добро" получено. - Лицо комика сияло. - От нас больше ничего не требуется. Я имею в ввиду от землян, находящихся на этом корабле. Мы свое дело сделали. Теперь мы законные граждане Альфанской империи и скоро получим номерные знаки вместо имен, но на это мне абсолютно наплевать.