м опережая Эрдогана. Тот же премьер Давутоглу 3 декабря оправился в Баку, где вернулся к прежней риторике, заявив, что не Турция ударила Россию в спину, а Россия Турцию в грудь; тот же премьер Давутоглу призвал ускорить строительство Трансанатолийского газопровода — еще до отказа «Газпрома» от «Турецкого потока», тот же премьер Давутоглу, вопреки экономическому предназначению своей поездки, подлил масла в армяно-азербайджанский конфликт. Он был «весь вечер на манеже» и четырьмя днями ранее, на переговорах с Брюсселем и Берлином о мигрантах, где самой заинтересованной стороной был Берлин.
Между тем в российских и сочувствующих СМИ непрерывно склонялось не имя Давутоглу, а имя президента Эрдогана, с перечислением «сращенных» с его властью людей и компаний и с перечнем совершенных им ошибок. Ошибки были перечислены все, кроме одной — и, возможно, самой фатальной. А именно — кроме его согласия в ответ на предложение Барака Обамы на Уэльском саммите НАТО о «взятии на себя» зоны ответственности в Афганистане — соседней с германской. Любопытно, что как раз накануне падения истребителя бывший посол США в Турции Фрэнк Риккардоне, ныне подвизающийся в Атлантическом совете, агитировал со страниц Hurriyet за «повышение роли Турции» в афганской миссии.
Что же касается ошибок Эрдогана в первые дни после удара по истребителю, то, естественно, российская сторона не могла остаться равнодушной, когда в ответ на упреки в потворствовании ИГИЛ (еще без персональных деталей) президент Турции, будто по принципу «сам дурак», обвинил некоторых россиян в общих делах с Асадом и ИГИЛ одновременно. Эта реплика была ему подсказана несколькими часами ранее. Было бы полезно подробно рассмотреть, от кого и в каком коленкоре поступила подобная подсказка. Но для этого требовалось ледяное спокойствие, которого не было. Тема сирийских туркмен также быстро ушла с медиа-горизонта.
Кто кому дядя?
Напомним, аналогичная тема «братского народа уйгуров», страдающих от Китая, была инспирирована в Турции в июле, в канун вышеупомянутого визита Эрдогана в Пекин — и в этом был прямой интерес корпорации Lockheed, давним клиентом которой были ВС Таиланда, откуда и стартовала кампания «плача по уйгурам», внезапно и как бы автоматически из лево-правозащитных кругов перекинувшаяся на крайне правый фланг.
Именно тогда в газете Zaman были озвучены детали дискуссии в высшем кругу Партии справедливости и развития, где Давутоглу предлагал устроить провокацию на сирийской границе. Сама партия, по расчетам премьера, должна была воспользоваться рейдом на сирийскую территорию для прибавления себе очков на тогдашних выборах «переходного правительства». На чем Давутоглу должен был сделать имя. Не ради президента Эрдогана, а в противовес ему. Аналоги таких раскладов нам известны из собственной недавней истории (претензии Рыжкова на президентство в 1991 году, Черномырдина — в 1996-м).
Когда попытка стравить Эрдогана с Китаем не удалась, последовал теракт в Сурудже, ставший сигналом для массированного удара по объектам Рабочей партии Курдистана (PKK) не только в Турции, но и на территории Иракского Курдистана (при том, что причастность PKK к теракту доказана не была). Обоснование для такого разворота озвучил Ахмет Давутоглу. Под предлогом предстоящих выборов он не только повышал градус воинственности, но и переключал на себя армию партийных блогеров. Именно тогда начались «наезды» на непартийные СМИ и конкретных авторов, отклоняющихся от линии премьера и председателя партии. А западные медиа порицали режим Эрдогана.
Кампания против РКК хоронила остатки межэтнического доверия, некогда достигнутого Эрдоганом. Два курдских министра, вошедших во временное правительство, покинули его. Между тем продолжающиеся удары армии по PKK вносили свою лепту в разлад в Пентагоне, подыгрывая тем игрокам, которые позже выдвинули Шона Макфарленда. Объектом нападок стал глава CENTROCOM генерал Ллойд Остин.
Напомним, именно генерал Остин на резонансных слушаниях в комитете Сената по вооруженным силам заявил, что программа Пентагона по тренировке оппозиционеров-суннитов провалилась, что из 125 рекрутов реально воюют 4–5 человек, а остальные сдают боевикам «Ан-Нусры» полученную от США технику. И именно генералу Остину принадлежал план формирования боевой группы для наступления на Ракку, оплот ИГИЛ, в котором основу составляли курды и лишь четверть — сунниты (из остатков Сирийского революционного фронта» и «Аль-Хазма», разгромленных катарским «Джабхатом»), ассирийцы и туркмены. И именно после этого решения демонстративно подали в отставку спецпредставитель по ИГИЛ (госдеповская должность) генерал Джон Аллен и «ястребиная» заместительница помощника главы Пентагона по России, Украине и Евразии Эвелин Фаркаш.
Ллойд Остин, действовавший в полном согласии с командой Байдена — Керри, немедленно нажил себе врагов: уже на следующий день после его пресс-конференции ему напомнили через прессу, что «задолго до и независимо от» Пентагона «умеренные» повстанческие группы готовило также ЦРУ — по собственной программе, с начала 2013 года. И именно питомцы Бреннана 1 октября просигнализировали главе сенатской комиссии по вооруженным силам Джону Маккейну, что русские бьют не только по головам ИГИЛ, но и по их отрядам — после чего в СМИ были впервые озвучены доселе незнакомые даже экспертам (в частности, CSIS) названия бреннановских (а если точнее, саудовско-бреннановских) боевых ячеек. Тем не менее Обама закрыл программу Пентагона и одобрил инициативу Остина. Ровно на следующий день в Турции грянул очередной крупный теракт — уже не в провинциальном Су-рудже, а в центре Анкары.
Был ли в этом втором, более резонансном теракте заинтересован Ахмет Давутоглу?
На первый взгляд, столь наглая диверсия была поводом для дополнительного подстегивания патриотического электората и его сплочения вокруг правящей партии. Но, во-первых, теракт с ходу был приписан не PKK, а ИГИЛ. Может быть, гибкий Давутоглу таким образом старался выставить себя борцом с джихадистами? Но вот еще одна деталь: в этот раз жертвами взрыва стали не только социалисты и правозащитники, но и местные депутаты от прокурдской Партии мира и демократии (HDP) и на сцене немедленно оказался ее лидер Саля-хаттин Демирташ, привлекающий толпы пацифистской интеллигенции. Это ли было нужно премьеру? Спустя два дня в МИД Турции вызвали послов США и России: обоим поставили на вид подыгрывание курдам. Давутоглу играл в обороне, а не в нападении: взрыв в центре Анкары, который он назвал «предвыборным», работал не на него и не на Эрдогана, а на партийных конкурентов. Кто же в случае со взрывом в Анкаре был заинтересованной стороной?
Вскоре после вызова американского и российского послов Давутоглу выступил с очередным заявлением, которое касалось уже не самого теракта, а слухов о нем, выловленных в сети. Это была переписка двух активистов PKK, один из которых за несколько часов предупреждал: «Завтра будет большой взрыв от имени ИГИЛ. Не знаю, что делать, мы (PKK) здесь ни при чем. Нужно предупредить левых». Из распечатки пленки, тут же широко растиражированной, следовало, что «предвыборный теракт» осуществила некая третья сторона. Эрдоган назвал этой третьей стороной сирийскую разведку, не желая или опасаясь (перед выборами) упоминать более могущественные внешние силы.
Уместно предположить, что пленка еще до распечатки в СМИ была предъявлена послу США Джону Бассу, а этот бушевский кадр, естественно, довел содержание до начальства, а заодно и до СНБ. Это предположения. Факт же состоит в том, что в США в этот момент очень занервничал Джо Байден. 13 октября он расторг контракт с одним из суперкомитетов, созданных для поддержки его кандидатуры, рассердившись на клип, где упоминалось о смерти его первой супруги в автокатастрофе и старшего сына — от опухоли мозга. Нелепые претензии можно было объяснить разве что какими-то «кровавыми мальчиками», замелькавшими в глазах. На следующий день он не вышел на теледебаты, где его ждали с распростертыми объятиями, специально для него изменив некоторые условия их проведения.
Джо Байден, в отличие от других деятелей своей команды, за всю предшествующую карьеру счастливо избежал причастности к брутальным подрывным действиям во имя лучших (клановых) целей. Не исключено, что у немолодого и левого по убеждениям человека действительно сдали нервы. Тем более что кровавая каша в центре Анкары оказалась политически бессмысленной. После публикации пленки замысел не срабатывал: Демирташ лишился возможности извлечь из теракта партийный куш. Что и подтвердили результаты выборов 1 ноября. Итог в глазах Белого дома — жирный «минус» тому клану, который провалил операцию по предвыборному прорыву Демирташа.
Это была убедительная победа правящей АКР. Но итоги не принесли — о чем злорадствовали армянские СМИ — желаемого результата Реджепу Эрдогану: преимущества было недостаточно для утверждения конституционных реформ, которые бы окончательно закрепили преобразования парламентской республики в президентскую. И соответственно, Давутоглу номинально оставался фигурой номер один.
Шанс на то, чтобы убедить теми или иными способами группу депутатов от других партий поддержать конституционную реформу, у Эрдогана оставался. Но чтобы это осуществить, Эрдогану меньше всего нужны были международные инциденты, дающие другим партиям повод для нападок на него, равно как и на его родственников и ближнее окружение. Самым простым способом сорвать его политические планы был военный инцидент — совершенно неважно, с российским самолетом, французским или американским.
Это умозаключение не требует конспирологического инсайта. Перед нами — обычная, банальная политическая логика. Есть реальный лидер, признанный большинством, принимаемый народным менталитетом, оправдавший за годы правления основные запросы и чаяния широких слоев общества — деловых, индустриальных, армейских. Этот лидер мечтает лишь избавиться от опостылевшего тормоза нелояльной интеллигенции из партий меньшинства и особенно из медиа-сообществ, не считая правозащитных, экологистских и «радужных» грантоедов. На долгом пути к той модели, эффективность которой оправдала себя не столько в османском прошлом, сколько в современном Китае и современной России, остался один шаг. И на этом последнем шаге ему ставится подножка в воздухе.