Лучше бы он кричал, пытался отбиться, ненавидел, презирал. Все что угодно, но не так равнодушно смотрел в голубые глаза. Самое страшное, что его тяжелый взгляд говорил намного больше, чем могли бы слова.
Циу и так себя ненавидел, казалось, что сильнее желать провалиться сквозь землю нельзя, но с каждым мигом становилось труднее держаться. Единственная участь мечника – выдержать давящую силу чернильных опустошенных глаз. Вэйюэ никогда ранее так на него не смотрел. Даже в моменты их ссор, каким бы несдержанным ни был глава Северного Ветра, Циу видел свет в глубине мрачного взора. Глава Бай не смел отвести взгляд: раз он смог так поступить, то он обязан выдержать испытание полностью. Глубоко в душе теплилась надежда, что Вэйюэ поймет его поступок. Но понял Вэйюэ лишь то, что зря доверился. Небесные глаза померкли, напитываясь влагой, как грозовые тучи, Циу не выдержал и только тогда отвернулся. Нельзя позволить Вэйюэ заметить момент его слабости.
После потери брата, а затем и самого себя, Вэйюэ казалось, что ничего хуже не может произойти. Нет. Он еще никогда так не ошибался. Потеря единственного близкого человека, который когда-то поверил в него, а теперь даже он отвернулся. «Циу, неужели ты настолько возненавидел меня, что не смог позволить спокойно умереть в пещере? Ты знал, что я не жилец, но почему-то решил заставить меня пройти через это… Если ты считаешь, что перед смертью я недостаточно настрадался, то это очень жестоко, глава Бай. Ты так не считаешь?»
Предатели добивают в самый последний момент. Когда раненый хищник на последнем издыхании и в каждой клеточке кожи свербит запахом смерти, налетают стервятники, отщипывая плоть от полуживого беззащитного зверя. И пусть когда-то зверь мог уничтожить хоть тысячу таких стервятников, сейчас эта тысяча пожирает его одного. Заживо.
«Никому нельзя доверять» – слова отца, произнесенные в далеком прошлом, обрели новый смысл. Вэйдай оказался прав. Такому, как он, и его родной плоти и крови – Вэйюэ, не место среди людей.
Без доверия ты не подставляешься, тебя невозможно разбить. Роковая ошибка Вэйюэ была в том, что он самостоятельно вложил меч в чужие руки и широко открыл грудь под удар. Он допустил это. Он допустил полный крах своего существования.
Нити Ликориса поглотили жалкие остатки духовных сил, Вэйюэ начал падать, но в последний момент Циу подхватил бессознательное тело, не позволяя даосу пасть на землю.
Окончательно поверженного главу Северного Ветра доставили в кланы, тело заперли в клетке, что публично возвышалась на главном помосте. Мэйли запретила всем пытаться хоть как-то проявлять сочувствие к Вэйюэ. За любой жест милости она готова была лично отсечь руку каждому. Бывший глава унизительно валялся в клетке, где каждый мог лицезреть его жалкое существование. Теперь каждый, кто ранее не смел даже взглянуть на него, мог подойти и смачно плюнуть в клетку.
На границе иллюзорного сознания вновь возник знакомый силуэт. Только сейчас Вэйюэ отчетливо смог увидеть этот взгляд. Словно из преисподней на него пристально смотрели холодные алые глаза женщины.
«Все еще не готов принять мою помощь? Ты не верил, а ведь я оказалась права. Неужели великий глава клана Северного Ветра так и умрет, с ног до головы облитый помоями?»
«Чего ты хочешь? Думаешь, я поверю в то, что ты по доброте душевной решила помочь какому-то отбросу?»
«Чего я хочу – неважно. Подумай о себе. Покорись. Позволь силе поглотить тебя. Иначе так и будешь мучиться вечно. Знаешь, я солгала насчет смерти. Ха-ха-ха. Я такая непостоянная. Ты не умрешь, ты будешь существовать на последнем издыхании вечно. У тебя не будет даже шанса умереть. Как бы они ни изощрялись в пытках, ты будешь чувствовать все, и лишь вечный покой тебе не суждено ощутить. Источник внутри зародился, уже поздно, Вэй-ю-эн».
Слова женской сущности о смерти заставили каждый орган внутри сжаться. Вэйюэ было плевать на физические пытки. Его испугало не это. Если он не сможет умереть, то ему вечно придется жить с мыслью, что его предал единственный человек, которому он доверял. Жить и видеть его. Знать, что именно он позволил этому случиться. Потерявший родного брата, Вэйюэ большего всего боялся именно этого. Неужели он и правда не сможет найти покой?
«Если я позволю источнику пробудиться, то после смогу умереть?»
«Сможешь. Как только выполнишь одно дело».
Вэйюэ закрыл глаза. Он не был глупцом, понимал, что женщина, скорее всего, врет и нет даже смысла пытаться выяснить, о каком деле она говорит. Но если есть хотя бы один шанс, что он не сможет умереть и обречен на вечные страдания, то он готов пойти на риск, чтобы вырвать свой покой и отправиться к брату. Слова сущности о том, что Вэйюэ не умрет даже после изощренных пыток, вовсе не казались какими-то нереальными или необоснованными. В конце концом, он давно должен был умереть, но по каким-то причинам все еще жив. Возможно, незнакомка хотя бы в этом не лжет.
Проникая внутрь золотого ядра, даос вновь ощутил ужасающую силу крохотного источника. Чем больше он думал о нем, тем громче взывала сила, и сейчас ее зов стал похож на пронзительный крик. В последний раз он подумал о несостоявшемся близком человеке, но этот человек более не вызывал в нем ничего. Он даже ненавидеть его не желал, лишь забыть, начисто стереть из памяти. Кровавые потоки хаотично метались. В тот самый момент, когда Вэйюэ отказался от Циу, по телу будто прошел разряд молнии. Алая сила выжгла золотое ядро. Испепелила все до единого осколка, медленно образуя новую багряную сферу. Если бы даос находился в сознании, должно быть, не выдержал нещадный процесс выжигания духовного существа, но в иллюзорном мире все ощущения сильно притуплялись. Последнее, что он помнил, – снисходительный взгляд женской сущности: теперь она довольна, но еще не достаточно. Она улыбалась, словно тем самым делала одолжение своей милостью.
Целые сутки мужчина лежал без сознания, пока один из учеников клана Южного Ветра не окатил его тело ледяной водой. Человек в клетке больше не был тем Вэйюэм, который позволил себя запереть. Новая беспощадная личность взяла на себя главенствующую роль. Сумрачная радужка глаз заполнилась кровавыми всполохами, словно из жерла вулкана хлынула разбушевавшаяся лава. Ухмыляясь, он прочувствовал мощь силы внутри. Вэйюэ поднялся на ноги. За последнее время он так устал от собственной слабости, что отныне готов был сполна насладиться силой и вырвать свободу. На щеках застыли кровавые дорожки слез, его глаза и сейчас продолжали кровоточить, причиняя легкий дискомфорт. Сила словно предавала ему мощи и разрушала одновременно. Нити Ликориса в попытке поглотить неожиданный всплеск внутренней энергии стянулись на шее, проступившие капли свежей крови обернулись алыми потоками, что вгрызлись в артефакт. Нити тлели, подобно палочкам благовоний. Как только последняя нить оказалась сожжена, черноволосый даос призвал своего духа-покровителя.
– Фэй!
Наблюдающий за всем ученик обомлел и пришел в себя только от дикого рева демонического духа. Дух покорно явился на зов своего хозяина. Прутья из черного железа разлетелись в стороны от одного движения руки черноволосого даоса. Один из прутьев насквозь пробил череп ученика, ранее посмевшего вылить на мужчину воду. Ученик, мгновение назад желавший позвать на помощь, пал на колени, а затем лицо со сквозной дырой на правом глазу отбило поклон восставшему Чжао Вэйюэ.
Шум привлек множество адептов, следом за ними явились и оставшиеся главы кланов Четырех Ветров. Все, кроме одного.
«Среди них нет тебя… Что ж, я приду за тобой позже».
Чувства изменились. Необычная сила преумножала в нем ненависть: распаляла, призывала к уничтожению заклятых врагов. Вэйюэ желал напасть прямо сейчас и вырвать сердце каждому из присутствующих. Но обжигающий голос, что ранее преследовал его только на задворках сознания, теперь мог говорить с ним даже в ясном уме.
«Не сейчас. Нельзя терять время. Разве ты забыл, что я сказала в нашу первую встречу? Еще не все виновные в смерти твоего брата мертвы».
Женская сущность абсолютно точно знала, как на него повлиять.
«Тот господин… Со змеиными зрачками. Ты ведь хорошо с ним знаком, но не знаешь даже имени. Он все организовал. Я отведу тебя к нему».
Алые всполохи в глазах прорезались ярче, – казалось, что языки пламени захватили всю поверхность глаз. Стоило Вэйюэ только подумать об этом господине, он окончательно лишился здравого рассудка и озверел.
В следующий миг Вэйюэ залез на спину Фэя и приказал ему отправиться в путь. Любые попытки его остановить оказали обречены. Даоса не могло ранить ни одно духовное оружие, направленное прямиком в его сердце. Вокруг Вэйюэ и Фэя образовалась алая сфера, ее оказалось невозможно пробить. Они беспрепятственно покинули кланы Четырех Ветров. Женская сущность нашептывала ему на ухо путь. Путь к отмщению. Путь к ненависти. Путь к лишению рассудка.
Фэй долгое время мчался на бешеной скорости. В какой-то момент Вэйюэ начал забывать, ради кого он отправился мстить. Голова жутко звенела, разрывая череп на части. Багряное ядро внутри укреплялось, переплетаясь с нутром. В нем сгорали любые мотивы, оставляя место исключительно заклятой ненависти. Он ощущал желание убить, но больше не мог ответить на вопрос: почему? Глаза, столь похожие на его собственные, меркли в сознании. Его юная копия. Его младший брат. Он забывал его так стремительно, что не успевал ухватиться хотя бы за один обрывок памяти о прошлом.
Он запомнил лишь тех, кто посмел когда-то ранить его. Все хорошее, что было в его жизни, в один миг сгорело внутри.
Массивное тело демонического духа вынесло каменные врата в секту Карателей с характерным звенящим грохотом. Первыми оказались поглощены ужасающей пастью охраняющие вход сектанты. Их жалкие предсмертные вопли призвали остальных. Фэя попытались окружить темные заклинатели, явившиеся на шум, но для трехглазого духа они казались муравьями, которых он нещадно давил. Вэйюэ спрыгнул со спины Фэя и направился в главный зал секты Карателей.