– Ух ты, какая классная ИП, – сказала она. Потом доверительно наклонилась к Джози, и я подумала, что еще что-нибудь про меня скажет, но она заговорила о другом:
– Видишь Дэнни там? Пришел и первым делом объявляет, что его, мол, полиция задержала. Ни здравствуйте, ничего. Мы ему говорим, что надо сначала поздороваться как следует, а он ноль внимания. Продолжает хвастаться про полицию.
– Надо же. – Джози посмотрела на мальчиков на модульном диване. – Он думает, быть преступником – это круто?
Длиннорукая засмеялась, и Джози стала частью фигуры, которую образовали пять девочек.
– А потом его братец его выдал. Слишком много пива, только и всего.
– Тсс. Он понял, что мы про него, – сказала одна из девочек.
– Тем лучше. Полицейские увидели, что он вырубился на скамейке, и доставили его домой. А он нам врет, что его, типа, арестовали и тому подобное.
– Ни здравствуйте, ничего.
– Мисси, а ты-то сама сейчас с Джози поздоровалась? Я что-то не слышала. Ты не лучше Дэнни.
– Поздоровалась. Я сказала: «Привет, Джози».
– Джози, было такое? Поздоровалась моя сестра с тобой, когда ты вошла?
Мисси заметно расстроилась.
– Я сказала: «Привет, Джози». Просто она меня не услышала.
– Слушай, Джози! – Подросток по имени Дэнни – тот, что сидел на диване, вытянув ногу поверх подушек, – подал голос из дальней части комнаты. – Слушай, Джози, это твоя новая ИП? Скажи ей, чтобы сюда подошла.
– Иди, Клара, – сказала Джози. – Поздоровайся с мальчиками.
Я не двинулась сразу – отчасти потому, что голос Джози меня удивил. Таким голосом она иногда разговаривала с Помощницей Меланией, но ко мне она ни разу таким тоном не обращалась.
– Что с ней такое? – Дэнни встал с дивана. – Она команд не воспринимает?
Джози смотрела на меня жестко, и я направилась в сторону дивана и мальчиков. Но Дэнни, который был выше всех в комнате, быстро прошел через скопление гостей и, не успела я преодолеть даже полпути до дивана, схватил меня за локти, так что я потеряла свободу движений. Он оглядел меня с головы до ног и сказал:
– Ну. Осваиваешься?
– Да. Спасибо.
Один из подростков на диване у стены закричал:
– Ого! Говорить умеет! Возрадуемся!
– Заткнись, Тормоз! – крикнул Дэнни в ответ. Потом спросил меня: – Как тебя зовут, я забыл?
– Ее зовут Клара, – сказала Джози из-за моей спины. – Отпусти ее, Дэнни. Она не любит, когда ее так держат.
– Слушай, Дэнни! – закричал Тормоз снова. – Бросай ее сюда.
– Хочешь посмотреть на нее, – сказал Дэнни, – так поднимайся с дивана и топай к нам.
– Кинь ее сюда просто. Проверим ее координацию.
– Она не твоя ИП, Тормоз. – Руки Дэнни по-прежнему крепко сжимали мои локти. – На такое надо у Джози спрашивать разрешения.
– Джози, Джози! – крикнул Тормоз. – Разрешаешь? Мою Б3 можно сколько угодно подкидывать в воздух, всегда на ноги приземляется. Давай, Дэнни. Бросай ее сюда на диван. Ей ничего не будет.
– Грубо как, – тихо сказала длиннорукая, и несколько девочек, в том числе Джози, захихикали.
– Моя Б3, – продолжал Тормоз, – делает сальто и приземляется чистенько на обе ноги. С прямой спиной, идеально. Так давай посмотрим, что эта может.
– Ты ведь не Б3, правильно? – спросил Дэнни.
Я не отвечала, но Джози позади меня сказала:
– Нет, но она самая лучшая.
– Да? Значит, может, как Тормоз говорит?
– У меня теперь Б3, – подала голос одна из девочек. – Увидите его на следующей встрече.
Потом кто-то еще спросил:
– Джози, а почему у тебя не Б3?
– Потому что… мне понравилась эта, – неуверенно проговорила Джози, но затем ее голос окреп. – Клара может все, что могут Б3.
Я услышала движение позади себя, и к Дэнни подошла длиннорукая девочка. Он, мне показалось, почувствовал и волнение, и страх из-за ее приближения и отпустил мои локти. Но теперь длиннорукая взяла меня за левое запястье, хотя далеко не так грубо, как держал меня Дэнни.
– Здравствуй, Клара, – сказала она и тоже оглядела меня всю. – Так. Проверим. Клара, спой мне, пожалуйста, гармоническую минорную гамму.
Я не знала в точности, какого отклика на это хочет от меня Джози, поэтому ждала каких-то ее слов. Но она молчала.
– Не умеешь петь? А?
– Давай же, ну, – крикнул тот, кого прозвали Тормозом. – Бросай ее сюда. Если не скоординируется, я ее поймаю.
– Молчаливая. – Длиннорукая девочка придвинулась ближе и заглянула мне в глаза. – Может быть, солнечные батареи разряжены.
– С ней все в полном порядке, – сказала Джози так тихо, что, возможно, только я и расслышала.
– Клара, – сказала длиннорукая. – Поздоровайся со мной.
Я по-прежнему молчала, ожидая новых слов Джози.
– Нет? Не хочешь?
– Слушай, Джози, – раздался голос из-за моей спины. – Ты же могла получить Б3, верно? Так почему не захотела?
Джози засмеялась и сказала:
– Теперь начинаю думать, что зря не захотела.
Услышав это, еще несколько человек засмеялись, а потом прозвучал новый голос:
– Б3 – это что-то потрясающее.
– Ну же, Клара, – сказала длиннорукая. – Короткое приветствие хотя бы.
Я к тому времени придала лицу приятное застывшее выражение и смотрела мимо нее – примерно так в магазине учила нас вести себя в подобных случаях Администратор.
– Надо же, ИП отказывается здороваться. Джози, может быть, ты скажешь Кларе, чтобы она хоть чуть-чуть с нами поговорила?
– Бросайте ее сюда. Это ее оживит.
– У Клары поразительная память, – сказала Джози позади меня. – Не хуже, чем у любой ИП где угодно на свете.
– Правда? – спросила длиннорукая девочка.
– И не только память. Она замечает и хранит в себе то, чего никто не замечает.
– Хорошо. – Длиннорукая девочка все еще держала мое запястье. – Ладно, Клара. Давай вот как. Только не оборачиваться и не смотреть. Скажи мне, во что одета моя сестра.
Я продолжала глядеть мимо длиннорукой девочки на кирпичи стены.
– Оцепенела что-то совсем. Но она милая, тут ничего не скажешь.
– Спроси ее еще раз, – сказала Джози. – Попробуй, Марша. Спроси.
– Хорошо. Клара, я знаю, что ты это можешь. Скажи мне, во что одета Мисси.
– Мне очень жаль, – промолвила я, по-прежнему не глядя на нее.
– Тебе жаль? – После этого длиннорукая обратилась ко всем: – Что бы это значило? – и многие засмеялись. Потом посмотрела на меня сердито: – Что это значит, Клара? Почему тебе жаль?
– Мне жаль, что я не могу помочь.
– Не будет помогать. – Взгляд длиннорукой смягчился, и она отпустила наконец мое запястье. – Ладно, Клара. Можешь обернуться и поглядеть. Посмотри, во что одета Мисси.
Хотя это могло выглядеть невежливым, я не обернулась. Потому что в этом случае я бы не только Мисси увидела – я, конечно, знала, что было на ней, вплоть до фиолетовой повязки на запястье и крохотного кулончика в виде медвежонка, – но и Джози, и тогда нам пришлось бы взглянуть друг другу в глаза.
– Сдаюсь, – сказала длиннорукая девочка.
– Так, ладно, – сказал Дэнни. – Тогда переходим к тесту Тормоза. Просто чтобы его порадовать. Фил, иди сюда, помоги мне ее раскачать. Тормоз, ты оставайся на месте, будь готов ее поймать. Ты не против, Джози?
Джози молчала у меня за спиной, но какая-то девочка сказала:
– Бросать ИП через комнату. Это скверно.
– Что в этом скверного? Они рассчитаны на такое.
– Не в этом дело, – сказала девочка. – Просто это нехорошо.
– Нежности какие, – сказал Дэнни. – Фил, бери ее за руки. А я за ноги.
– А что это у тебя в кармане лежит?
Это был голос Рика, и вся комната умолкла.
– Что ты говоришь, друг?
Рик прошел мимо гостей и встал чуть правее меня. Он показал на рубашку Дэнни, на нагрудный карман. Не видно было, чтобы он боялся. Я заметила эту вещь раньше – мягкую игрушечную собачку, достаточно маленькую для кармана. Я видела детей семи-восьми лет с такими игрушками в карманах, когда они заходили в магазин.
Все передвинулись, желая увидеть, на что показывает Рик, а Дэнни поднял обе руки, чтобы прикрыть карман.
– Игрушечный питомец, так бы я это назвал, – сказал Рик.
– Ничего подобного, – сказал Дэнни.
– Я бы сказал, что это твой игрушечный питомец. Помогает тебе спокойнее чувствовать себя на таких встречах.
– Что ты несешь? Кто тебя вообще спрашивает?
– Если там у тебя ничего такого особенного, может быть, ты мне покажешь? – Рик протянул руку. – Не беспокойся. Я очень бережно.
– Особенное, не особенное – какое тебе до этого дело?
– Дай мне, пожалуйста, подержать. Всего на минутку.
– Для меня это ничего не значит, но тебе не дам.
– Нет? Даже одним глазком нельзя взглянуть?
– Ты ничего от меня не получишь. С какой стати? Эта встреча вообще не для таких, как ты.
Рик все еще стоял с протянутой рукой, и другие гости по-прежнему молчали.
– А не может ли так быть, что ты сам чуточку склонен ко всяким нежностям, Дэнни? – сказал Рик. – Как минимум по отношению к милым маленьким карманным штучкам.
– Хватит! Оставь Дэнни в покое!
Голос принадлежал взрослой женщине, она размашисто прошагала в комнату, и подростки вокруг, пропуская ее, подались в стороны.
– И Дэнни прав, – сказала она. – Тебе тут вообще не следовало находиться.
Тут следом за ней торопливо вошла Мама, и в дверном проеме я увидела других взрослых, которые заглядывали в Открытую Планировку.
– Ну зачем, Сара, – сказала Мама. – Мы же не вмешиваемся, помнишь?
Мама приобняла Сару одной рукой, а та продолжала сердито смотреть на Рика.
– Ну зачем, Сара. Будем играть по правилам. Дети сами должны такое улаживать.
У Сары все еще было злое лицо, но она позволила вывести себя из комнаты в гул взрослых голосов, стоявший в прихожей. Один из голосов произнес: «Иначе они не научатся», а затем взрослые голоса постепенно смолкли, и в Открытой Планировке стало тихо.
Дэнни из-за вмешательства его взрослой, похоже, смутился еще сильней, чем из-за игрушки. Продолжая прикрывать нагрудный карман обеими руками, он, слегка сгорбленный, пошел обратно