Слыша только немногие слова и не видя, какие у Мамы выражения лица, я не могла дать надежную оценку, но впечатление было такое, что Мама в эти минуты напряжена меньше, чем когда бы то ни было при мне за все время моего пребывания. Я пыталась прислушаться повнимательнее, но тут дверь спальни открылась и вышел Рик.
– Джози в туалете, – сказал он, подходя ко мне. – Решил проявить деликатность и выйти сюда на время.
– Да, это тактичный поступок.
Он проследил за моим взглядом поверх перил, а затем кивнул в сторону кухни, откуда доносились голоса.
– Они всегда хорошо ладили, – сказал он. – Жалко, что миссис Артур так редко бывает свободна. Маме очень большая польза, когда можно с кем-нибудь так поболтать. Миссис Артур отлично поднимает ей настроение. Я тоже делаю что могу, но со мной она никогда так не смеется. С собственным сыном ей, похоже, трудно расслабиться.
– Рик наверняка чудесная компания для мисс Хелен. Но, как ты видишь, если тебя нет рядом, она способна найти себе другую компанию для разговора и смеха.
– Не знаю. Может быть. – Потом он сказал: – Слушай, я тут думал про все это. Про что ты мне сказала тем вечером. И сейчас я согласен. Пообещал маме, что постараюсь. Что очень постараюсь, все силы приложу, чтобы попасть в Атлас Брукингс.
– Великолепно!
Он еще сильней наклонился вперед, наверное, хотел уловить слова, и я обеспокоилась, что он из-за своего роста упадет за перила. Но затем он, не снимая с них рук, выпрямился.
– Я даже согласился повидаться с этим… человеком, – сказал он, понизив голос. – С ее былым возлюбленным.
– С секретным оружием?
– Да, с маминым. Она рассчитывает, что он ради меня похлопочет. Я даже и на это согласился.
– Но это может принести наилучшее решение. А оно поможет сбыться пожеланию на добром рисунке Джози.
– Не исключено, что об этом-то они сейчас и разговаривают. О том, как я на этот раз все-таки пришел к маминому образу мыслей. Не исключено, что это-то их так и забавляет.
– Я не думаю, что они смеются недобрым смехом. Мисс Хелен, мне думается, счастлива из-за того, что Рик дал такое обещание. И полна надежд.
Он помолчал, прислушиваясь к голосам внизу. Потом сказал:
– Судя по всему, мы поедем в город с Джози и миссис Артур.
– Да, я знаю. И меня попросили присоединиться.
– Что ж, это хорошо. Будете с Джози вдвоем меня морально поддерживать. Потому что я не жажду встречи с этим типом, которого предстоит умолять о помощи.
Вдруг из спальни послышался голос Джози:
– Чудненько! Все меня бросили! – Затем, когда Рик повернулся к двери: – Клара, ты тоже входи. Ничего. У нас никакой тут дикой половой распущенности.
Два дня спустя я еще кое-что услышала о предстоящей поездке в город и на сей раз была удивлена.
Был дождливый будний день без посетителей. Джози после ланча пошла в Открытую Планировку заниматься с экранным преподавателем, а я поднялась в спальню. Я сидела на полу, окруженная журналами, и тут в двери возникла Помощница Мелания. Она посмотрела на меня сверху вниз, лицо не доброе и не нахмуренное, и я подумала, что она пришла отругать меня за те случаи, когда я оставляла Рика и Джози в спальне одних вопреки ее предупреждениям про шуры-муры. Но она шагнула дальше в спальню и прошептала каким-то хрипловатым шепотом:
– ИП. Хочешь помогаем мисс Джози да?
– Да, конечно.
– Тогда вот. Мэм четвергом едет возить мисс Джози на город. Я говорю меня бери туда, мэм говорит нет. Я говорю да, мэм нет и нет. Она нет потому, она видит, черт брал, что я ухо востро. Говорит, хочет вместо брать ИП. Вот слушай. Чтоб глаз, черт брал, не спускай с мисс Джози на том городе, слышь меня?
– Да, помощница. – Я тоже говорила тихо, хотя Джози в любом случае нас бы не услышала. – Но пожалуйста, объясните поточнее. Что именно вас тревожит?
– Слушай, ИП. Мэм едет возить мисс Джози до мистера Капальди. До портретчика того. Он, мистер Капальди, сукин подлюга. Мэм говорит, ты хорошо наблюдай. Вот наблюдай хорошо, черт брал, сукина мистера. Хочешь помогаем мисс Джози, да? Мы один сторона.
Она бросила взгляд на дверь, хотя не было никаких звуков, которые говорили бы, что урок окончен и Джози поднимается сюда.
– Но, помощница, разве мистер Капальди не просто делает портрет Джози?
– Хер тебе портрет. ИП, ты не спи наблюдай сукина мистера, а то плохо что-нибудь будет мисс Джози.
– Но ведь… – Я еще понизила голос. – Но ведь Мама никогда бы…
– Мэм любит мисс Джози, да. Но мисс Сал умирай, и мэм не в себе ужас как. Ясно, ИП?
– Да. Тогда я буду очень внимательна, как вы говорите, особенно к мистеру Капальди. Но…
– Какая еще но теперь, ИП?
– Если мистер Капальди такой, как вы сказали. Достаточно ли будет только моего наблюдения?
Прохожему могло бы показаться, что Помощница Мелания смотрит на меня, сидящую на полу, грозным взглядом, но мне было теперь понятно, что она полна страха.
– Как я на хер знай достаточно? Я хотела на город с мисс Джози, мэм говорит нет и нет. Хочет вместо брать ИП. Как я пойми? Вот ты давай близко к мисс Джози, особо когда у сукина мистера. Глаз не спускай, ИП. Мы один сторона.
– Помощница, – сказала я. – У меня есть план, особый план помощи Джози. Я не могу свободно о нем говорить. Но если я поеду в город с Джози и ее мамой, я, может быть, получу возможность его осуществить.
– План? Слушай, ИП. Хуже сделаешь, я тебя разломаю на хер.
– Но если мой план сработает, Джози станет здоровой и сильной. Сможет пойти в колледж и стать взрослым человеком. К сожалению, у меня нет возможности рассказать вам больше. Но, если я попаду в город, у меня появится шанс.
– Ладно. Главное, ИП, ты не спи наблюдай мисс Джози на городе четвергом. Слышь меня?
– Да, помощница.
– И вот, ИП. Твой большой план этот. Хуже сделаешь мисс Джози, я тебя разломаю. Мусор будешь.
– Помощница, – сказала я, впервые после своего появления в доме уверенно ей улыбаясь, – спасибо вам за этот разговор и за предупреждение. И за доверие спасибо. Я всеми силами постараюсь защитить Джози.
– Ладно, ИП. Мы один сторона.
В эти дни перед поездкой в город произошел еще один примечательный случай, и он дал мне важный урок. Стояла глубокая ночь, и меня разбудил звук, исходивший от Джози. В спальне было темно, но полной темноты Джози не любила, поэтому жалюзи на переднем окне были подняты на треть, луна и звезды рисовали свои фигуры на стене и полу. Я посмотрела на кровать и увидела, что Джози сделала из одеяла подобие холма, а изнутри холма доносилось какое-то тихое пение без слов, как будто она пыталась вспомнить мелодию и не хотела беспокоить остальных в доме.
Я приблизилась к этому холму из одеяла и, стоя над ним, мягко притронулась к нему рукой. Мгновенно холм распался, одеяло растворилось в окружающей темноте, и комнату наполнили рыдания Джози.
– Джози, что случилось? – спросила я тихо, но настойчиво. – Болит опять, да?
– Нет! Не болит! Я маму хочу! Приведи маму! Пусть она придет!
Ее голос был мало того что громким, он словно бы сложился пополам, так что два ее голоса, немного разные по высоте, звучали одновременно. Я никогда раньше не слышала от нее таких звуков и несколько секунд была в растерянности. Она поднялась на колени, и теперь я видела, что одеяло не растворилось, а скомкано позади нее.
– Приведи маму!
– Но твоей маме нужен отдых, – ответила я все тем же шепотом. – Я твоя ИП. Я тут именно для этого. Я всегда тут.
– Мне не ты нужна. Позови маму!
– Но, Джози…
Я услышала движение позади себя, и меня оттолкнули в сторону, так что я едва не потеряла равновесие. Когда опомнилась, то увидела перед собой, на ближнем краю кровати, что-то большое и подвижное, чему добавляли сложности переливы темноты и лунного света по его поверхности. Я поняла, что это Мама и Джози, их объятия: Мама в чем-то светлом и ниспадающем, Джози в своей обычной темно-синей пижаме. Не только руки, но и волосы их переплелись, а потом силуэт начал мягко покачиваться, приводя на память их прощания, когда они не были короткими.
– Не хочу умирать, мама. Не хочу.
– Все хорошо. Хорошо. – Голос Мамы был таким же тихим, как мой до этого.
– Не хочу умирать.
– Я знаю. Я знаю. Все хорошо.
Я неслышно отодвинулась от них к двери, а затем вышла на темную лестничную площадку. Я стояла у перил, глядя на странные ночные фигуры на потолке и на стенах прихожей внизу, и мысли мои крутились вокруг случившегося и всего, на что оно неявно указывало.
Немного погодя Мама тихо вышла из спальни и, не глядя на меня, повернула в короткий темный коридор, который вел в ее комнату. Из спальни Джози теперь не доносилось ни звука, и, когда я в нее вернулась, Джози спала, ее одеяло и вся постель выглядели опрятно, дыхание вновь было спокойным.
Часть четвертая
Квартира Подруги была в таунхаусе. В окно Главной Гостиной я видела похожие таунхаусы на той стороне улицы. Их было шесть, они образовывали сплошной ряд, и каждый фасад был выкрашен в немного другой цвет, чтобы житель по ошибке не поднимался на чужое крыльцо и не входил к соседу.
Я поделилась этим наблюдением с Джози за сорок минут до того, как мы отправились к портретисту мистеру Капальди. Она лежала на кожаном диване позади меня и читала книжку в бумажной обложке, которую взяла с черных книжных полок. На ее поднятые колени падала Солнечная фигура, и Джози была так поглощена чтением, что лишь промычала что-то невнятное мне в ответ. Я была рада, потому что до этого она сделалась очень напряжена из-за ожидания. Она заметно расслабилась, когда я встала у тройного окна, готовая дать ей знать, когда подъедет в такси Папа.
Мама тоже становилась все более напряжена – то ли из-за предстоящей встречи с мистером Капальди, то ли из-за близкого появления Папы. Некоторое время назад она вышла из Главной Гостиной, и слышно было, как она в соседней комнате говорит по телефону. Я улавливала бы слова, если бы приложила голову к стене, и я даже рассматривала такую возможность, имея в виду, что Мама, может быть, разговаривает с мистером Капальди. Но решила, что это, вероятно, взвинтило бы Джози еще сильней, и, так или иначе, мне подумалось, что Мама, скорее всего, говорит с Папой, объясняя ему, как сюда добраться.