– Очень мило с вашей стороны, сэр, что вы согласились с нами встретиться.
– Так вот ты где!
Пространство передо мной вдруг заполнила Джози. Рядом с ней была девушка восемнадцати лет – я поняла, что это Синди, официантка, вид у нее теперь был куда менее упрощенный.
– Да, я не думаю, что твой магазин куда-то переехал, – сказала Синди. – Но в «Делэнсиз» открылся новый магазин, и туда, может быть, отправили некоторых ИД и ИП из твоего старого.
– Прошу прощения. – Дама в синем платье хорошего уровня – возраст я оценила в сорок шесть лет – подошла и встала передо мной, но лицом к Джози и Синди. – Мы хотели бы узнать, не собираетесь ли вы вести эту машину в театр.
– Так, а если бы собирались, то при чем тут вы? – спросила Синди.
– На эти места много желающих, – сказала дама. – Их не должны занимать машины. Если вы поведете в театр эту машину, мы будем жаловаться.
– Не понимаю, какое вам до этого может быть дело…
– Все хорошо, – сказала Джози. – Клара не идет на спектакль, и я тоже не иду…
– Это к делу не относится, – сказала Синди. – До чего же бесит. – Потом даме: – Я вас не знаю! Кто вы вообще? Подхо́дите и так разговариваете…
– Так это твоя машина? – обратилась дама к Джози.
– Клара моя ИП, если вас это интересует.
– Сначала они забирают рабочие места. Потом места в театре.
– Клара! – Папа придвинул лицо к моему. – Ты как себя чувствуешь, ничего?
– Да, все нормально.
– Уверена?
– Может быть, была слегка дезориентирована чуть раньше. Но сейчас все в порядке.
– Хорошо. Послушай, я совсем недолго еще смогу здесь пробыть. Может быть, объяснишь мне сейчас? Что, собственно, мы там сделали? И на какой результат можем надеяться?
– Мистер Пол оказал мне доверие, и это было замечательно. К сожалению, как я уже говорила, я не могу сказать вам больше, потому что боюсь поставить под удар то, чего мы достигли. Но я верю, что теперь есть реальная надежда. Пожалуйста, потерпите и дождитесь хороших новостей.
– Ладно, пусть будет по-твоему. Я загляну в квартиру утром, чтобы попрощаться с Джози. Тогда, наверное, и увидимся.
Где-то позади меня прозвучал голос Мамы:
– Давай там, в квартире, об этом поговорим. Мы не можем здесь.
– Но я только это и хотела сказать, – услышала я голос Джози. – Я категорически против того, чтобы ты ее заперла, как комнату Сал. Я хочу, чтобы Клара получила мою комнату в единоличное пользование и могла уходить и приходить, когда ей вздумается.
– Но зачем нам вообще это обсуждать? Ты поправишься, дружочек. Не надо ни о чем таком думать…
– О, Клара, вот вы где. – Около меня появилась мисс Хелен. – Клара, послушайте, я только что переговорила с Крисси. Вы сейчас идете с нами.
– С вами?
– Крисси хочет отвезти Джози обратно в квартиру и спокойно с ней побеседовать с глазу на глаз. Поэтому вы сейчас с нами. Крисси приедет и заберет вас через полчаса. – Она наклонилась к моему уху и тихо заговорила: – Вы видите? Рик и Вэнс отлично друг с другом поладили! И все равно, моя милая, Рик будет вам очень благодарен, если вы его поддержите своим присутствием, пока он будет это претерпевать. Все-таки это может оказаться испытанием.
– Да, конечно. Но Мама…
– Она приедет и заберет вас без опоздания, не волнуйтесь. Ей всего-навсего нужны несколько минут наедине с Джози.
– Чего я больше всего хочу, – сказал мистер Вэнс со смехом, подходя к нам, – это чтобы мы выбрались из этой давки. Вон там, я вижу, закусочная. Выглядит неплохо. Просто чтобы сесть, посмотреть друг на друга и поговорить.
Меня обхватили руки, и я поняла, что это Джози заключила меня в объятия – примерно так же, как в тот день в магазине, когда было принято большое решение. Но на этот раз она заговорила мне на ухо, так что никто, кроме меня, не слышал:
– Не беспокойся. Я ни за что не дам ничего плохого с тобой сделать. Я поговорю с мамой. А сейчас иди с Риком. Верь мне.
Потом она отпустила меня, и мисс Хелен мягко потянула меня за руку.
– Пойдемте, Клара, милая моя.
Мы покинули театральную толпу, мистер Вэнс двинулся впереди нас к закусочной, и мисс Хелен пошла торопливыми шагами, чтобы его нагнать. Мы с Риком следовали за взрослыми в нескольких шагах, и, погружаясь в пустоту и прохладный воздух, я чувствовала, что дезориентация проходит. Я оглянулась, и меня удивило, до чего темна и тиха на самом деле улица, помимо единственного плотного скопления людей вокруг фонаря. По правде говоря, когда мы отошли еще немного подальше, эта толпа, частью которой я только что была, показалась мне похожей на облачко насекомых. Такие облачка, я помнила, висели, колыхаясь, над вечерним полем на фоне неба: каждое крохотное существо в них суетливо перемещалось, стремясь найти положение получше, но никогда не вылетало за пределы объема, который они занимали вместе. Я увидела Джози – она стояла на краю толпы с озадаченным лицом и махала рукой, а Мама, стоя за ней и положив ладони ей на плечи, смотрела на нас пустыми глазами.
Темнота делалась гуще, звуки театральной толпы слабели, но я знала, что мое зрительное восприятие не очень сильно пострадало: я все время отчетливо видела перед собой освещенную закусочную, к которой мы шли. Мне видно было, что она имеет форму куска пирога острием в нашу сторону, и улица там разветвлялась, так что окна закусочной шли вдоль обоих расходившихся тротуаров и, по какому бы из них прохожий ни двинулся, он все равно мог заглянуть в светлое помещение, где были блестящие кожаные сиденья, гладкие столы и яркий прозрачный прилавок, за которым ждал посетителей менеджер закусочной в белом фартуке и белом колпаке.
На улице не было машин, и вокруг стояли очень темные здания, поэтому закусочная была здесь единственным источником света – он косыми фигурами ложился на камни тротуара. Мне стало любопытно, какую сторону, дойдя до развилки, выберет мистер Вэнс, но, когда мы приблизились, я увидела дверь прямо на острие угла. Я только потому, вероятно, не заметила ее раньше, что дверь была очень похожа на окна закусочной: тоже большей частью из стекла, и на нее были краской нанесены надписи. Мистер Вэнс открыл дверь и отступил в сторону, пропуская мисс Хелен.
Войдя несколькими секундами позже следом за Риком, я попала под такой яркий и желтый свет, что не сразу приспособилась. Только постепенно мне сделались видны куски фруктового пирога такой же формы, как сама закусочная, разложенные под прозрачным прилавком, и Менеджер Закусочной – большой чернокожий мужчина, который стоял за ним совсем неподвижно, не поворачивая ко мне лица. Чуть погодя мне стало понятно, что он смотрит на мистера Вэнса и мисс Хелен – они выбирали отсек и усаживались в нем друг напротив друга.
Я увидела фигуру Рика, он прошел по блестящему полу и сел рядом с матерью. Пока я на него смотрела, ко мне вернулись слова, которые Джози сказала на прощание, и я задалась вопросом, о чем важном Мама захотела поговорить с ней в Квартире Подруги и почему понадобилось, чтобы меня при этом не было.
Мисс Хелен и мистер Вэнс все время, пока я к ним шла, продолжали молча смотреть друг на друга. Я чувствовала, что не так хорошо знакома с мистером Вэнсом, чтобы сесть рядом с ним. Кроме того, он устроился посередине сиденья, предназначенного для двоих, и я видела, что не смогу к нему подсесть, не создав ему неудобства. Поэтому я села одна в отсеке через проход.
Мистер Вэнс наконец перестал смотреть на мисс Хелен и, повернувшись на сиденье, начал громко давать распоряжения Менеджеру Закусочной. Только тогда я обратила внимание, что, хотя посетителей, кроме нас, нет, все столы и сиденья тщательно подготовлены на случай, если кто-нибудь придет. И я подумала, что этому Менеджеру Закусочной, наверное, одиноко или по крайней мере было одиноко в его заведении, освещенном на обе стороны для всех, кто идет мимо в темноте.
– Сэр, – сказал Рик. – Я вам очень благодарен за то, что уделяете мне время. И за то, что хотя бы рассматриваете возможность помочь.
– Ты знаешь, Рик, – мечтательно промолвил мистер Вэнс, – я ведь маму твою не видел бог знает сколько лет.
– Понимаю, сэр. А меня вы вообще не видели, только один раз мельком, когда мне было два, кажется. Очень благородно с вашей стороны, что вы, несмотря на это, согласились со мной встретиться. Но мама всегда мне говорила, что вы благородный человек.
– Я рад, что твоя мама хорошо обо мне отзывалась. Испытываю облегчение. Но, может быть, она и о парочке отрицательных качеств упомянула?
– Нет-нет. Мама всегда говорила о вас только хорошее.
– Да что ты говоришь! А я все эти годы думал… Ладно, не будем. Хелен, твой мальчик уже произвел на меня впечатление.
Мисс Хелен все это время внимательно смотрела на мистера Вэнса.
– Я не буду долго распространяться, Вэнс, о том, до чего я тоже тебе благодарна. Я бы сказала тебе спасибо более развернуто, но сегодня Рик на первых ролях, и я не хочу говорить за него.
– Хорошо сказано, Хелен. Ну так что же, Рик. Не введешь меня в курс дела?
– Не знаю точно, с чего лучше начать, но, словом, вот. Меня очень интересует технология дронов. Можно назвать это страстью. Я разрабатывал свою собственную систему, и у меня сейчас есть моя собственная стая дронов-птиц…
– Одну секунду, Рик. Когда ты говоришь про свою собственную систему, ты имеешь в виду, что продвинулся дальше, чем все остальные?
По лицу Рика прошла волна паники, и он посмотрел на меня. Я улыбнулась ему, стараясь показать при этом, что улыбка не только моя, что через меня ему улыбается и Джози. Не знаю, понял он это или нет, но, похоже, ободрился.
– Нет, сэр, что вы, – сказал он с быстрым смешком. – Куда мне, я же не гений. Но могу сказать, что эту свою систему, систему дронов, придумал сам, безо всяких наставников. Использовал разные источники, разную информацию, какую находил в Сети. И мама очень помогла, заказала кое-какие дорогие книги. Вообще-то я принес некоторые рисунки, вдруг вы захотите составить представление. Вот. Но нет, я не думаю, что делаю что-нибудь революционное, я знаю, что такого и не может быть без профессионального руководства.