настоящий список – за голову бы схватились! Кстати, мама тоже про него не знает и не узнает! – Она радостно засмеялась. – И даже ты, Клара. Я и от тебя утаю, какие у меня секретные цели. Но, если ты еще будешь здесь, когда я приеду на Рождество, я тебе расскажу, чего достигла.
Это был один из немногих намеков на мой собственный отъезд, какие Джози сделала в этот период. И она еще раз упомянула о нем в то утро, когда наконец отправилась в путь с Мамой.
Она надеялась, я знала, что Рик помашет ей на прощание. Но он в тот день, как оказалось, был за много миль от дома, обсуждал с новыми друзьями свои устройства скрытого сбора данных. Так что на рассыпанных камешках, глядя, как Джози и Мама укладывают в Мамину машину последний багаж, стояли только я и Новая Помощница.
Потом – Мама, готовая ехать, уже сидела за рулем – Джози вернулась ко мне от машины, при каждом шаге с нажимом ставя ногу в скрипучие камешки, потому что осторожность сохранилась в ее походке. Взволнованная и сильная на вид, она, двигаясь ко мне, вскинула руки, как будто решила изобразить самую большую букву Y, какая только бывает. Подойдя, она обняла меня долгими объятиями. Она была теперь выше меня, поэтому ей пришлось, кладя подбородок мне на левое плечо, чуточку присесть, и ее длинные пышные волосы отчасти заслонили мне поле зрения. Когда она отстранилась, на лице у нее была улыбка, но я заметила и толику печали. Вот когда она мне сказала:
– Когда я вернусь, тебя, может быть, тут и не будет уже. Ты просто чудо какая была все это время, Клара. Правда.
– Спасибо, – сказала я. – Спасибо, что выбрала меня.
– Ну, это-то было элементарно. – Она обняла меня еще раз, теперь более коротко, и вновь отступила назад. – Пока, Клара. Всего доброго тебе.
– До свидания, Джози.
Садясь в машину, она опять приветливо помахала – скорее мне, чем Новой Помощнице. Потом машина тронулась и стала подниматься по дороге на холм мимо шевелящихся под ветром деревьев, как поднималась много раз, когда мы с Джози смотрели на ее движение в окно.
В последние дни некоторые мои воспоминания начали странно совмещаться. Например, утро под темным небом, когда Солнце спасло Джози, поездка к Морганс-Фолс и освещенная закусочная, которую выбрал мистер Вэнс, приходят мне на ум разом, слившись в единое место событий. Мама стоит ко мне спиной перед водопадом, глядя на висящую в воздухе водяную пыль. Но я смотрю на нее не с деревянной скамейки для пикников, а из своего отсека в закусочной мистера Вэнса. И хотя мистера Вэнса не видно, мне слышны через проход его недобрые слова. Тем временем над Мамой и водопадом сгустились темные тучи – те же темные тучи, что собрались утром, когда Солнце спасло Джози, – и ветер несет по небу маленькие цилиндрики и пирамидки.
Я знаю, что это не дезориентация, потому что при желании всегда могу отделить одно воспоминание от другого и поместить каждое в правильный контекст. Кроме того, при таком совмещении воспоминаний непременно дает себя знать то, что границы у них – отделяющие, скажем, Маму у водопада от моего отсека в закусочной – неровные, как будто нетерпеливый ребенок оторвал что-то пальцами, вместо того чтобы отрезать ножницами. И если пристально вглядеться в темные тучи, то заметно, что по масштабу они вообще-то не вполне соответствуют фигуре Мамы или водопаду. И все равно эти составные воспоминания иногда приходят мне на ум так живо, что я надолго забываю, где на самом деле нахожусь, забываю, что сижу во Дворе на жесткой земле.
Двор большой, и единственное, что я со своего отдельного места вижу высокого – это строительный кран вдалеке. Небо очень широкое и открытое: если бы мы с Риком еще раз пошли через поля мистера Макбейна – особенно теперь, когда трава скошена, – то небо над нами могло бы выглядеть именно так. Благодаря широкому небу я могу без помех наблюдать за путешествием Солнца, и даже в пасмурные дни я всегда знаю, где Оно надо мной.
Когда я только сюда попала, Двор показался мне неопрятным, но сейчас я понимаю порядок, в котором он содержится. То первое впечатление, как мне стало ясно, возникло из-за того, что многие предметы здесь сами по себе носят неопрятный характер: из одного торчат обрезки кабелей, у другого покорежена радиаторная решетка. Однако если присмотреться, то хорошо видно, сколько стараний прилагают рабочие Двора, чтобы каждый кусок механизма, каждый ящик и тюк получил должное место в одном из аккуратных рядов, так что посетитель, идущий по длинным проходам между рядами – ему, конечно, надо быть осторожным, чтобы не споткнуться о какой-нибудь стержень или проволоку, – может оглядывать эти предметы один за другим.
Из-за того что здесь такое широкое небо и нет ничего высокого, что загораживало бы обзор, любой посетитель Двора быстро становится мне виден. Я замечаю людей даже издалека – маленькие фигурки, движущиеся между рядами. Но посетители тут бывают нечасто, и, когда я слышу человеческие голоса, это обычно рабочие Двора перекрикиваются между собой.
Иногда с неба слетают птицы, но они быстро обнаруживают, что во Дворе интересного для них мало. Недавно несколько темных птиц спустились изящной стройной стаей и сели на какой-то механизм поблизости от меня, и на мгновение пришла мысль, что это, может быть, птицы Рика, посланные для наблюдения за мной. Но, конечно, это были никакие не изделия Рика, а натуральные птицы, и они спокойно посидели на здешнем механизме какое-то время, совсем не двигаясь, хотя ветер ерошил их оперение. Потом они все разом улетели.
Примерно тогда же один добрый рабочий Двора остановился передо мной и сказал, что тут есть три ИП на Южной Стороне и два ИД в Кольце. Если я хочу, сказал он, он может переместить меня в одну из этих зон. Но я ответила ему, что довольна своим отдельным местом, он кивнул и пошел дальше.
Несколько дней назад произошло кое-что особенное.
Хотя передвигаться с места на место я не способна, я с легкостью могу поворачивать голову и смотреть во все стороны. Поэтому я знала с некоторого момента, что позади меня ходит кто-то в длинном пальто. Когда я обернулась один раз, фигура была на среднем расстоянии от меня, и я увидела, что это посетительница с небольшой висячей сумкой на конце ремешка. Всякий раз, когда она наклонялась рассмотреть что-то на земле, сумка перед ней раскачивалась. Я не могла наблюдать за ней постоянно, потому что она была у меня за спиной, и затем на некоторое время – возможно, из-за очередного набежавшего воспоминания – я совсем перестала о ней думать. Потом послышался звук, и я увидела, что посетительница в длинном пальто стоит передо мной. И еще до того, как она присела и взглянула мне в лицо, я узнала Администратора, и меня наполнила радость.
– Клара. Ведь ты же Клара, да?
– Да, конечно, – сказала я, улыбаясь ей.
– Клара. Как чудесно. Погоди секунду. Дай что-нибудь принесу, чтобы сесть.
Она вернулась с небольшим металлическим ящиком, который, волочась за ней по грубой земле, издавал неприятный звук. Когда она поместила его передо мной и села, я, хотя позади нее раскинулось широкое небо, смогла рассмотреть ее лицо отчетливо.
– Я надеялась найти тебя тут. Однажды – сколько – почти год тому назад уже – я нашла что-то в этом дворе и подумала было, что это ты, Клара. Но нет, ошиблась. Ну а сейчас – определенно ты. Я так рада.
– Я счастлива, что снова вижу Администратора.
Она продолжала мне улыбаться. Потом сказала:
– Интересно, что́ ты можешь думать сейчас. Вдруг увидела меня опять через столько лет. Ты, наверное, сбита с толку.
– Я не испытываю ничего, кроме счастья от встречи с Администратором.
– Тогда скажи мне, Клара. Была ли ты все это время – до того, я хочу сказать, как оказалась здесь, – была ли ты все это время у людей, которые тебя забрали из магазина? Извини за такой вопрос, но у меня больше нет простого доступа к этим сведениям.
– Да, конечно. Я все время была у Джози. Пока она не отправилась в колледж.
– Значит, успех. Все удалось.
– Да. Мне кажется, я хорошо послужила Джози и защитила ее от одиночества.
– Ну еще бы. Я уверена, что с тобой она и ведать не ведала, что такое одиночество.
– Надеюсь, что так.
– Ты знаешь, Клара. Из всех ИД и ИП, за которых я отвечала, ты, безусловно, была одна из самых замечательных. Необыкновенная проницательность. И способность к наблюдению. Я сразу это заметила. Я так рада услышать, что все вышло хорошо. Потому что никогда нельзя знать, даже при таких чудесных способностях, как у тебя.
– Администратор по-прежнему отвечает за ИД и ИП?
– Нет. О нет. Это все позади. – Она оглядела Двор, а затем снова мне улыбнулась. – Вот почему мне нравится здесь бывать время от времени. Иногда я хожу во двор у Мемориального моста. Но здесь мне больше нравится.
– Администратор приходит… только искать ИД и ИП из ее магазина?
– Нет, не только. Мне нравится собирать мелкие памятки. – Она показала на свою сумку. – Здешние не позволяют таким, как я, брать ничего существенного. Но маленькие предметы – пожалуйста. Рабочие тут меня знают. Но ты не ошиблась. Всякий раз, как сюда прихожу, надеюсь набрести на кого-нибудь из моих старых ИД или ИП.
– А Роза вам не попадалась?
– Роза? Ты знаешь, да. Я нашла ее здесь, это было, дай вспомнить, года два назад по меньшей мере. У Розы все не так хорошо сложилось, как у тебя.
– Ей не понравился ее тинейджер?
– Нет, не в этом дело. Но ты не волнуйся. Не будем про Розу. Расскажи мне про себя. У тебя такие необычные способности. Надеюсь, твоя девочка их оценила.
– Думаю, что да. Все в доме были ко мне очень добры. Я очень много всего смогла узнать.
– Я помню день, когда они пришли и выбрали тебя. Дама протестировала тебя вначале, попросила пройтись походкой дочери. Это меня обеспокоило. После того как тебя забрали, я думала об этом.
– Администратор напрасно беспокоилась. Лучшего дома для меня и быть не могло. И лучшего тинейджера, чем Джози.