северной стены Вестминстера, где десятью годами раньше проходил процесс, организованный при их участии.
Новая серия казней состоялась на следующий день, 17 октября, когда мученическую смерть приняли еще четверо. Глава парламентской разведки в годы гражданской войны Томас Скотт сначала скрылся в Брюсселе, но вернулся, поверив обещаниям и подав прошение о помиловании. Он мог рассчитывать на прощение, как его преемник на посту начальника разведки Джон Терло. От Скотта ожидали, что он выдаст агентов парламента в лагере кавалеров, но не услышали ничего, кроме намеков. Роковую для него роль сыграли показания бывшего спикера Лентала: уже после Реставрации тот слышал от Скотта, что он гордится своей ролью в процессе Карла I. На эшафоте Скотт пытался произнести речь, чтобы разъяснить свои мотивы и сказать о бедствиях, подстерегавших Англию, но был прерван шерифом, потребовавшим, чтобы он просто молился. Купец Грегори Клементс участвовал в процессе в течение всех четырех дней и спокойно поставил свою подпись под приговором Карлу. Он был членом парламента до 1652 года и вышел из него из-за скандала, когда выяснилось, что он сожительствовал со служанкой, после чего продолжил наживать капиталы. Когда вернулись Стюарты, он скрылся, выбрав в качестве убежища дешевую гостиницу в бедной части города. Его подвела любовь вкусно поесть. Власти обратили внимание, что в непритязательную гостиницу привозят дорогую еду, и провели обыск. Клементса сначала не узнали и хотели отпустить, но вмешался Случай. Некий слепец опознал его по необычному и запоминающемуся голосу. Во время суда родственники уговорили его признать вину, что давало им шанс сохранить имущество. Приговор он принял спокойно, возможно, под впечатлением их жадности.
В тот же день, во второй заход, казнили полковников Адриана Скрупа и Джона Джонса; последний во втором браке был женат на сестре Кромвеля. Скруп, сначала отпущенный из тюрьмы, был арестован вторично на основании показаний генерал-майора Брауна, сообщившего, что в разговоре с ним после освобождения Скруп не только не раскаялся, наоборот, на ремарку Брауна, что казнь короля разрушила страну, ответил: «Кто-то считает так, кто-то по-другому». Перед казнью Скруп был настолько спокоен, что просто заснул, когда повозка увезла первую пару жертв, чтобы затем приехать за второй. Он сильно храпел, и Джонс разбудил его, спросив о самочувствии. Он ответил: «Очень хорошо. Благодарю Бога, никогда не чувствовал себя лучше. И теперь я омою невинные руки и предстану перед твоим алтарем, Боже». В последнем слове он восславил Господа и простил своих врагов, в том числе, не назвав по имени, «того, из-за кого я сегодня привезен сюда на страдания». Оба полковника мужественно встретили смерть. Джонса казнили в тот день четвертым, палач настолько насытился кровью, что велел своему помощнику кастрировать, вскрыть живот, отрубить голову и четвертовать тело 63-летнего старика. Мужество и вера Джонса были велики, и молва гласила: в день казни в его поместье, конфискованном Карлом II, расцвела яблоня. Через день, 19 октября, были казнены полковники Экстелл и Хакер. Они также встретили смерть с достоинством. Хакеру «повезло»: вероятно, по приказу Монка, он был повешен до полного удушения, и остальные действия проделали над мертвым телом. В этот раз казнь состоялась не в Чаринг Кросс, так как местные жители пожаловались, что невозможно вытерпеть запах горелой человеческой плоти, а в традиционном месте — Тайборне. О казнях 17 октября сообщал Эвлин: он на них не присутствовал, но в разных местах «натыкался» на обрубки тел и привезенные с эшафота корзины с зажаренными внутренностями.
Варварские казни цареубийц продолжились в апреле 1661года— тогда были казнены полковник Джон Баркстед, полковник Джон Оки и бывший парламентарий 67-летний Майлс Корбет. Сначала им удалось бежать на континент. Баркстед вызывал у роялистов особую ненависть, так как в течение семи лет был комендантом Тауэра и отличался жестоким отношением к заключенным. Оки был одним из организаторов казни Карла I. Вчетвером с полковниками Уолтоном и Диксуэллом эти двое сумели укрыться в относительно безопасном месте в Германии — в укрепленном городке Ханау недалеко от Франкфурта-на-Майне, где проживало немало эмигрантов-кальвинистов. Оба сильно скучали по своим женам, которые выехали к ним. Товарищи решили встретить их в Голландии, чтобы вместе вернуться в Ханау. Получив уверения от английского посланника в Гааге Даунинга, которого они давно знали, что в Нидерландах нечего опасаться, они прибыли в Делфт. Им было невдомек, что Даунинг был агентом роялистского двора, специальная задача которого заключалась в том, чтобы заманить в ловушку и отправить в Англию цареубийц. В Делфте к ним присоединился Корбет, скрывавшийся в Голландии. Радость встречи была столь велика, что он на свою беду задержался с друзьями. Ночью с отрядом появился Даунинг, и ловушка захлопнулась. Даунинг убедил городские власти не вмешиваться, показав приказ короля Англии об аресте. Все трое были отправлены на родину. Они приняли приговор со спокойствием, прося Бога о прощении. Особую «милость» оказали Оки, в последнем слове призвавшему присутствующих «подчиниться вернувшемуся дому Стюартов»: родным разрешили тихо захоронить обрубки тела полковника по христианскому обряду. Во время казней толпа была настроена уже не так, как в октябре, она была мрачна и молчалива, если не считать отдельных выкриков против Баркстеда. Воодушевление от воцарения Карла II прошло.
По этому поводу епископ Бернет писал: «Настроение народа стало враждебным к жестоким процедурам; когда цареубийцы воспринимались как в высшей степени одиозные личности, когда судили первых из них, на казни собирались огромные толпы, и всем присутствовавшим нравилось то, что они видели. Тем не менее, одиозность преступления стушевывалась вследствие частых казней, а большинство жертв умирали стойко, с достоинством, оправдывая то, что сделали, не без видимой радости от собственных страданий. Так что королю советовали остановить эти процедуры или, по крайней мере, перенести их подальше от Чаринг Кросс» [1, I, 281].
Власть искала иные способы мести: противники режима заточались в тюрьмы. На тех, кто скрылся за пределами Англии, охотились агенты Стюартов с целью ареста или убийства. За их головы назначались награды, как правительством, так и герцогиней Орлеанской, младшей сестрой Карла II. Настоящую вооруженную операцию на ее деньги с целью пленения или убийства эмигрантов, укрывшихся в кальвинистской части Швейцарии, проводил ирландский роялист, некто Риордан. В городе Веве проживало пятеро эмигрантов: подписавшие приговор Уильям Каули, Эдмунд Людло и Джон Лисл, а также секретари Верховного трибунала Д. Фелпс и А. Брохтон. Опасаясь мести, они жили в снятом ими доме, как в осажденной крепости. Риордан высадился на берегу Женевского озера, и только бдительность и поддержка местных жителей, с которыми англичане имели добрые отношения, спасли их. Тем не менее, Лисл, отделившийся от товарищей и переселившийся в Лозанну, был там вскоре убит. Его вдова Элис трагически окончила жизнь в семидесятилетнем возрасте в 1685 году. Она была арестована за то, что укрыла у себя бежавших после сражения при Седжмуре сторонников герцога Монмаута, поднявшего восстание против своего дяди Якова II. Ее приговорили к сожжению на костре, правда, король заменил его обезглавливанием. Она была последней англичанкой, которой отрубили голову по приговору. Видимо, ее характер был под стать мужу.
Несколько цареубийц-эмигрантов скончались в изгнании. Томас Чалонер умер в нищете в Голландии в 1661 году. Полковник Хьюсон укрылся так, что ни место, ни время его смерти не известны. Три беглеца скрылись в пуританских колониях Новой Англии, они и там не были в безопасности. Дихтелл уехал из Ханау в Америку, где уже скрывались Уильям Гоффе и Эдвард Уолли. Сначала колониальные власти пуританской Новой Англии приняли беглецов благожелательно и даже с почетом. Однако правительство Карла II предприняло меры к их поимке, укрывать цареубийц стало опасно для самих колонистов. Не без помощи местных властей Гоффе и Уолли бежали от роялистов и укрылись в пещерах возле города Хадлей. Легенда гласит: когда в 1675 году на этот город напали индейцы, Гоффе, опытный воин, покинул убежище, возглавил местных жителей и спас поселение. Из всех эмигрантов, о смерти которых достоверно известно, дольше всех прожил Людло. После Славной революции 1688 года он приехал на родину, но узнав, что подписан приказ о его аресте (инициаторами компании против «цареубийцы» выступили владельцы имения, в прошлом ему принадлежавшем, опасавшиеся, что он заявит о правах на него), Людло поторопился вернуться в Швейцарию, где и умер в 1692 году.
Некоторые, кто сдался, доверившись обещанию амнистии, избежавшие ужасной казни на эшафоте, закончили жизни в тюрьмах. Республиканец, одно время близкий к левеллерам, Генри Мартен по образу жизни отличался от большинства пуритан. Любитель выпить и провести время с красавицами, он спустил свое состояние, успев посидеть в тюрьме за долги. Некоторые считали его едва не атеистом. Во время протектората он враждовал с Кромвелем, после реставрации в установленный срок сдался властям, однако был признан виновным и отправлен в заключение. Последним местом его заключения был Чепстоу-кастл в Уэльсе. По крайней мере, там его могла навещать гражданская жена. Там он скончался, подавившись за ужином, в 1680 году. Подписавший приговор Карлу I полковник Винсент Поттер был в ноябре 1660 года признан виновным и приговорен к квалифицированной казни, но скончался от тяжелой болезни почек до того, как приговор привели в исполнение. В начале 1661 году в тюрьме скончался 79-летний купец, полковник Оуэн Роув. 62-летний Гилберт Миллингтон из Ноттингемшира, незадолго до ареста женившийся на шестнадцатилетней девушке, оправдывался тем, что стар и глух. Этого оказалось недостаточно для оправдания, но благодаря публичному прославлению им короля суд ограничился пожизненным заключением. Джордж Флитвуд, брат генерала Чарльза Флитвуда, рассчитывал на снисхождение, поскольку отказался присоединиться к восстанию Ламберта, но был признан виновным. Заступничество за него Монка привело к замене смертного приговора пожизненным заключением. В 1664 году его перевели в Танжер, новое владение Англии, полученное как приданое за королевой Екатериной Браганца. То ли он скончался там, то ли его тайно отправили в Америку, не ясно. Еще один цареубийца, юрист Августин Гарланд, готовивший процесс и подписавший приговор, еще якобы плюнул в Карла I, что он категорически отрицал. Смертную казнь ему заменили пожизненным заключением, его следы теряются в Танжере, куда его транспортировали. Роберт Лильберн, предшественник Монка на посту командующего в Шотландии, в отличие от своего брата Джона, лидера уравнителей, сохранял хорошие отношения с Кромвелем и подписал приговор Карлу. Его сослали на небольшой остров неподалеку от Плимута, там он скончался через четыре года. Свои дни закончил в Тауэре Джон Доунс. Казнь ему заменили заключением, потому что свидетели подтвердили: он говорил в защиту Карла I и подписал договор в последний момент. Роберт Уоллоп из Хэмпшира был приговорен к пожизненному заключению, и раз в год, 27 января, в день в