о и развитие колонии не соответствовало должному уровню.
– А где же взаимосвязь? – удивилась Вирона.
– Больное общество, как и больной человек, работает вполсилы, – язвительно произнес я. – Вам, как аналитику, это должно быть известно лучше других.
– Вы считаете это болезнью? – спросила Вирона.
– А как ты считаешь? – вопросом на вопрос ответил я.
Женщина пожала плечами и взглянула на мужа.
Тот посмотрел на меня и спросил:
– Скажите, ваша милость, у вас есть конкретные предложения?
– Есть, – ответил я. – Принцип один: вы должны жить без опеки с моей стороны. Сейчас это невозможно. Как члены совета вы не создаете в колонии здоровой моральной атмосферы, а колонисты безразличны к судьбе колонии и не будут сражаться за свою новую страну. Они не видят в этом своего интереса. Или, точнее сказать, почти половине населения колонии все равно, кто будет править, а это непременно отразится на их благосостоянии. Другие государства, например Пальдония, вытрясут из колонии все, превратят ее жителей в рабов. Они этого не понимают. А вы должны понимать. Ваше благополучие тоже зависит от того, что будет с колонией.
– Это мы понимаем, – ответил Карл. – Что конкретно нам следует делать?
– Развивайте культуру и прививайте колонистам ценности, которые должны сплачивать, а не разделять. В колонии есть Высший совет. Даю вам задание разработать идеологию «успеха» и выработать стратегию, согласно которой будет развиваться колония. Принцип один: больше личной свободы, больше предпринимательства, льготное кредитование проектов. Фильмы, которые тут снимаются, песни, музыка должны быть самими по себе лучшими и передовыми. Образ жизни колонии должен стать привлекательным. Ясно?
Генри ответил:
– Ясно, это все достижимо. Но границу свободы нужно обозначить определенными моральными контурами, чтобы она не переросла в анархию.
– Принцип простой: сначала обязанность, потом свобода. Без обязанностей нет свободы, – ответил я. – Еще я вам оставлю спутник и боевые корветы с искусственным интеллектом. Сами посмотрите, как они проявят себя в бою. Зафрахтуйте мне большую яхту или купите, чтобы я мог перебраться обратно и со мной тысяча бойцов. У меня много дел на другом конце вселенной.
Вирона и Карл переглянулись.
– Где Бран, его привезли? – спросил я.
– Привезли, но он пьян, и мы положили его в вашем кабинете, – ответил Карл.
– А где Мадлен?
– С ним, – ответила Вирона.
– Вы думайте, составляйте проекты, а я к Брану, – произнес я и вышел из бывшего кабинета Гаринды.
Бран был пьян до беспамятства и увлечен беседой с Ведьмой, которая слушала его с пристальным вниманием, изредка вставляя свои замечания.
– Бран, довольно пить! Ты посол великой державы, первый граф и мой друг, – начал я с порога.
– Ваша милость, – Бран поднялся с дивана и заключил меня в объятия, – как я рад, что вы здесь! Выпьем за ваш приезд!
– Выпьем, – ответил я. – Обязательно выпьем, но позже. Сейчас ты отправишься в медблок на лечение. Ты мне нужен трезвым, это приказ, не подлежащий обсуждению.
– Есть, – ответил граф, но, покачнувшись, начал заваливаться набок. Ведьма успела подхватить его. По моему зову вошли два офицера СБ, взяли Брана под руки и повели в медблок. Швырник Проворный не сопротивлялся.
– Нам нужно поговорить, – остановил я Ведьму, которая собиралась пойти следом. Она кивнула и осталась. – Садись, – указал я на кресло и сел напротив. – Будешь пить?
– Глядя на Брана, как-то не хочется, – ответила она.
Я кивнул.
– Понимаю. Но разговор будет о нем и о тебе, Мадлен.
– В каком смысле? – удивленно приподняв бровь, спросила Ведьма.
– Я хочу, чтобы ты стала его женой, Мадлен.
Ведьма не смутилась.
– Бран – приятный, зрелый и обеспеченный мужчина, кроме того – ваш друг, ваша милость. Я не против, но что скажет он? Насколько я поняла, он страдает по своей бывшей.
– Страдает, потому что всем было наплевать на него. Ему подсовывали шлюх, а он их не хотел. Мужчина с высокими моральными принципами, – поднял я палец.
– Да, я слышала ваш разговор в кабинете губернатора. Генри создал общий чат. И я понимаю вас. Здоровый климат в колонии нужно создавать, и я поддерживаю ваши принципы. Люди, способные на мимолетные, легкие связи без обязательств, – слабое звено и показатель разложения. Но сюда прибывают колонисты со всего света, и у каждого свои принципы. Не стоит выгонять тех, кто думает иначе.
– Их должно стать меньше, чтобы они не делали политику, – ответил я, и Ведьма согласно кивнула. – Хорошо, что вы это понимаете. Сейчас ты отправишься в салон красоты. Я распоряжусь, и из тебя сделают красотку первой величины, а я подожду Брана. Через пару часов он будет как огурчик.
– Как? – переспросила Ведьма.
– Свежий и хорошо пахнущий, способный оценить вашу красоту, мидера.
Я еще не закончил, как зашли еще два офицера.
– Меня что, поведут под конвоем? – спросила Мадлен. Я усмехнулся.
– Похоже на то. Пусть один из вас проводит мидеру в элитный салон красоты, они знают, что с ней сделать. А потом помогите мидере добраться обратно.
– Здесь, в правительственном комплексе, есть отличные специалисты. Они обслуживали мидеру губернатора, – ответил один из офицеров.
– Вот ты ее туда и отведешь, – распорядился я.
Они ушли, а я лег на диван.
«Вроде я приехал сражаться, а занимаюсь черт знает чем», – недовольно подумал я.
– Лучше займись чем-нибудь полезным, – раздался в моей голове голос Шизы.
– Чем, например? – спросил я, радуясь возможности отвлечься от тягостных мыслей.
– Я хочу замуж, – ответила она.
– За кого? – удивился я.
– Ты что, дурак?
– В каком смысле? – обиделся я.
– За кого я могу выйти замуж, кроме тебя?
– Ну, не знаю, может, за Лиана или твоего распорядителя…
– Я тебя ненавижу, глупый сухарь! Я люблю тебя и выйду за тебя замуж!
– Спасибо на добром слове, – вздохнул я. – И как ты себе это представляешь?
– Мы проведем брачную церемонию, и я стану твоей первой женой. Что скажешь?
Что я мог ответить? Психиатрии тут нет, а если и есть, то я не признаюсь, что слышу голоса. Где четыре жены, там найдется место и пятой. Спорить с беременной женщиной – это не по-мужски.
– Ладно, давай поженимся, – согласился я. – Когда и где?
– Сейчас, у меня.
Я еще пытался понять смысл ее слов, когда лапа дракона ухватила меня за руку и потянула на себя. Я оказался рядом с ним и двумя малышами. Они смеялись и показывали на меня пальцами.
– Жених и невеста! Тили-тили тесто. Кто с женой живет, тот под каблук идет!
– Кыш! – разогнал их Лиан. – Пошли, студенты нас ждут, – важно произнес он и грубо потащил меня в резиденцию Шизы. Она сидела в кресле и ждала.
– А что я должен сделать? – спросил я.
– Наряд невесты и пристойный костюм себе. Понятно?
У себя в сознании я был царем и творцом, мог сотворить что угодно. Одно желание – и готово.
– Встань, – попросил я. – Примерять будем?
И, подумав, оглядывая ее выросший живот, создал белое платье с вырезом на животе. Прикольно получилось. Я видел такой наряд в журнале, не скажу каком. Создал фату и, подумав, заменил ее на белую розу в волосах. Шиза стала крутиться у зеркала и восхищенно цокать языком. Я украсил ее бриллиантовым колье и серьгами, подумал и создал два кольца в коробочках.
– А это что? – спросила она, сунув нос в коробочки. – Кольца? Зачем?
– Это символ нашей нерушимой связи, – пояснил я. – Так принято. И еще тебе нужно новое имя. Я не хочу быть женатым на Шизе.
– Его не поменять, – отрезала она.
– Ничего, для бракосочетания назову тебя… Белоснежкой.
– Ой, красиво! Согласна, а что дальше?
Дальше я вырядился в черный приталенный костюм с бабочкой на белоснежной рубашке. Поглядел на разинувшего пасть дракона и обрядил его в черный фрак, на голову посадил цилиндр, в лапы сунул трость. Лиан вздрогнул от своего преображения. Зашли малыши в синих шелковых шароварах и безрукавках, широких рубахах с вырезом на груди, в туфлях с загнутыми носками. Маленькие Аладдины. Фантазия разыгралась, и я расстарался.
– Малыши, подберите шлейф платья нашей невесты, – распорядился я, и они радостно ухватили его. Следом вошел элегантный распорядитель тоже в черном костюме и с папкой в руках. Остановился перед созданным мною мраморным алтарем.
– Прошу брачующихся подойти ко мне, – важно проговорил он. Заиграл Мендельсон, и мы пошли к алтарю. – Ирридар Тох Рангор, – спросил эльфар, – согласен ты взять Шизу… простите, Белоснежку, в жены и быть с ней в радости и горе, в бедности и богатстве?
– Согласен, – ответил я и подумал: «Как будто она куда-то денется».
«И не подумаю», – услышал ее мысленный ответ.
– Ты, Шиза-Белоснежка, согласна взять в мужья Ирридара Тох Рангора? И быть с ним в радости и горе, в бедности и богатстве?
– Согласна, – ответила она.
– Жених и невеста, обменяйтесь кольцами.
Мы обменялись, эльфар закрыл свою папку и проговорил:
– Властью, данной мне носителем этого тела, объявляю вас мужем и женой. Поцелуйтесь.
Мы поцеловались, и она, оторвавшись, поморщилась:
– Уходи, ты воняешь.
Удар хвоста Лиана выкинул меня из сновидения, и я проснулся.
«Приснится же такое», – подумал я, но тут услышал ответ:
– Не надейся, все было по-настоящему. – Я глянул на руку и обомлел: там светилось золотом прозрачное кольцо.
Видимо, в реальности мое бракосочетание происходило не менее двух часов. Не успел я протереть от дремы глаза, как в кабинет заглянул Бран.
– Можно, ваша милость? – спросил он и виновато опустил глаза.
– Проходи, Бран. – Я встал и указал ему на кресло, сам сел в кресло рядом. – Давай поговорим.
Бран сел и смущенно посмотрел в угол.
– Странно, – произнес я. – Никто со мной общаться не хочет, все смотрят в угол и ждут, когда я уберусь и не буду мешать. – Бран перевел взгляд на меня, хотел что-то сказать, но я надавил: – А я не уйду и заставлю каждого не только выслушать меня, но и принять мои слова всерьез. Колония – это не наша собственность, тут под угрозой не интересы княжества, а судьбы людей, которые нам поверили и обрели новую родину. Вот ты посол княжества на станции Конфедерации Шлозвенга. А что ты делаешь? Ты пьешь и представляешь княжество как притон алкоголиков. Это преступление, и за преступление перед короной ты будешь наказан.