Они гнали имперцев назад, заставляя бежать на тех, кто уже встал в оборонительную позицию, смещая их ряды, и на их плечах ворваться в разрушенный бегущими солдатами строй. Скоро о сопротивлении имперской пехоты можно было не говорить. Отдельные очаги сопротивления окружались и уничтожались, остальных гнали, пока они не падали ниц и не поднимали руки, сдаваясь на милость оркам.
С другой стороны бегущих имперцев встретили дружины лордов Вангора. Они не щадили имперцев, не брали пленных, а рубили их не жалея, пока руки не отвисали плетьми, устав истреблять имперское воинство.
Походный вождь подъехал к командиру вангорцев. Вангорцы смотрели на него настороженно, не проявляя агрессии. Походный вождь оскалился, показав клыки.
– Приветствую вас, хуманы. Мы не союзники, но не враги, нас послал к вам на помощь Принц степи, наш хуман из рода Гремучих змей Тох Рангор. Мы свое дело сделали, заберем добычу и уйдем.
– Она ваша, – облегченно ответил граф тан Хромель, – вы ее честно заслужили, мы уходим. Возвращаемся, – крикнул он и радостно добавил: – Победа-а…
Столица зализывала раны мятежа, придворные вновь стали толпиться у трона. С фронта шли ободряющие вести, что армия империи заперта у стен приграничного города Старая крепость, а орки хлынули набегом на провинции империи.
Гронд, опасаясь, что король захочет узнать подробности о гибели своего дяди, а его сторонники будут свидетелями, убедил мессира Кронвальда отправиться с инспекцией на фронт. Мессир сразу понял замысел друга: им нужно было на время скрыться от глаз монарха, чтобы их дела забылись, а заодно они могли бы увидеть, как обстоят дела на линии боевого соприкосновения. Доклады были важны, но свой взгляд на ситуацию на месте был еще важнее. Трибунал заполнял протоколы допросов и решений о казни, но в последнее время их становилось все меньше, а вот сообщений о том, как лорды отважно сражаются за короля, – все больше.
– Крон, – обратился к товарищу старый Гронд, – нам нужно отдохнуть от суеты столицы. Я получил предписание проверить состояние войск для доклада его величеству и прошу тебя поехать со мной.
– С радостью, – ответил мессир. – А кто его тебе выписал?
– Я сам себе.
– Понимаю, – задумчиво ответил мессир и тут же вызвал охрану. – Мессир Луменьян, – отдал распоряжение Кронвальд, – мы отправляемся на фронт. Подготовьте все необходимое к вечеру сегодняшнего дня. Дело срочное.
Когда магистр ушел, Гронд с удивлением спросил:
– Ты назначил идриша начальником своей охраны?
– Он был близок с молодым нехейцем во времена посольства и много рассказывал мне об их приключениях в степи.
– Расскажешь? – тут же полюбопытствовал Гронд.
– Как-нибудь в другой раз, – ответил мессир. – Сейчас нам нужно собрать все необходимые документы донесения для наградных листов, медалей и орденов, чтобы вручить их отличившимся.
Вечером они отправились в Старую крепость, прихватив с собой очередного лорда с дружиной, которого удалось выловить на просторах королевства. Мобилизация лордов проходила тяжело: они скрывались в своих замках, и домочадцы не могли сказать, где их искать, а многие даже не знали об этом, утверждая, что их хозяин на войне. Однако отлаженный механизм мобилизации постепенно выявлял дезертиров. Их находили ищейки тайной стражи, и после пары вразумлений и настоящих угроз лорды спешили на фронт, где их встречал лесной эльфар Петр в образе Ирридара Тох Рангора.
Петр развил бурную деятельность, и комиссары возглавляемого им карательного трибунала навели жесточайший порядок в войсках. Все уже поняли, что король поддерживает мессира и его карающий меч риза Тох Рангора. Жаловаться было бесполезно. Риз нашел слабое место Меехира Девятого. А король, получая отчет казначея, не мог нарадоваться тому, как быстро пополняется казна.
– Оказывается, война – прибыльное дело, – однажды сообщил он Крензу. – А вы мне все время говорили, что это расточительно. Риз Тох Рангор знает, как нам угодить, учитесь.
После этого у риза Крензу случилось несварение, и он заболел. Королева шепнула на ухо мужу, что нельзя так выделять молодого героя, иначе на него ополчится весь двор. Король, понимая ее правоту, согласился и перестал вспоминать о молодом ризе, не ругал и не хвалил его. Знать поняла, что король не хочет приближать молодого выскочку, и стала успокаиваться.
Все эти движения во дворце Гронд знал и понимал хорошо. Сейчас для него и Кронвальда наступили тревожные времена – на горизонте маячила победа, а вершителями побед были трое: Кронвальд, он, Гронд, и молодой риз Тох Рангор, герцог фронтира и еще много каких званий до кучи. Нужно было придумать, как сгладить возможные надвигающиеся неприятности.
Оба старика не понаслышке знали, как жил и действовал двор. Наговоры, обманы, наушничество… Тяжелым оружием в руках льстецов был навет, что тот или иной возвысившийся хочет занять трон, и тогда машина немилости обрушивалась на удачливого претендента на милость. Гронд и Кронвальд не хотели попасть под жернова немилости уязвленного короля, который всегда осаживал тех, кто слишком отличился. Нельзя быть популярнее монарха, «каждый сверчок должен знать свой шесток», – говорила старая придворная мудрость.
Они прибыли в Старую крепость в тот момент, когда пришло известие о разгроме армии империи и изгнании ее из пределов королевства. Эта новость обрушилась на несчастных стариков как гром среди ясного неба. Они надеялись просидеть месяц-другой в крепости, но их планам не суждено было сбыться. Встречал их радостный риз Тох Рангор и проводил в выделенные для них покои.
– Расскажите подробно, риз, как так быстро нам удалось одержать победу? – спросил Кронвальд, наливавший себе полный стакан вина из графина.
Риз с подозрением взглянул на мрачных стариков и проворчал:
– У меня создается впечатление, что вы не очень рады этой новости, мессиры.
– Есть такое, студент, – ответил Гронд, тоже наполняя свой стакан. – Вы еще молоды и не осознаете, в какой опасности мы оказались. Вы гордитесь тем, что захватили генерала, командующего армией, и знамя. А что нам делать с этим?
– Как что? – Ирридар. – Отдадите королю, и он проявит свою милость к вам.
Мессир Кронвальд печально хмыкнул:
– Получить милость? Милость, ваше высочество, мы не получим. Только видимость. Теперь мы трое – спасители королевства, получается. Вы понимаете, что это значит?
– Не совсем, мессиры, – ответил риз.
– Вы не понимаете, потому что молоды, а мы понимаем. Мы настроим против себя весь двор, и скоро король будет завидовать тем, кто его спас. И что потом произойдет?
– Что именно? – спросил риз.
– А то, что нас начнут постепенно лишать всех милостей, найдут несуществующие пороки, вспомнят убитых вами аристократов, и мы окажемся если не в ссылке, то у палача в камере. О нас постараются забыть. Льстецы будут убеждать короля, что это он своей непревзойденной мудростью спас королевство, а мы ему только мешали, и он захочет поверить этим словам. А чтобы не осталось свидетелей побед, нас тихо казнят.
– Да уж, – произнес Ирридар. – У вас есть мысли, как избежать этого?
– Есть. Не нужно торопиться с победными реляциями. Пусть в столице думают, что мы все еще воюем. Нам нужно найти того, кто сменит нас на посту командующего армией и возьмет на себя все почести побед.
Оба посмотрели на Тох Рангора, но тот замотал головой:
– Только не надо на меня смотреть, я тоже не хочу попасть в немилость. Мне что прикажете потом, лишить его величества придворных? Я это сделаю, – решительно заявил риз.
Гронд поморщился:
– Мы это знаем, студент, тоже открыли нам новость, это ваше любимое развлечение.
– Какое еще развлечение? – удивился Ирридар.
– Быть душегубом, все нехейцы такие. Ты не допусти, чтобы известие о победе ушло дальше стен города. И вообще надо сказать, что это еще не победа, осталась армия лордов империи и приближается большое подкрепление к имперцам. Орки вошли в Вангор, и надо быть настороже.
– Какое еще подкрепление? – недоуменно спросил риз.
– Выдуманное, пусть не расхолаживаются.
Риз подумал и согласно кивнул:
– А дальше что?
– А дальше ты уедешь за золотом, которое находится на базе снабжения имперских войск, чтобы доставить его для короля.
– Его еще надо отбить, мессиры.
– Это уже частности, – отмахнулся Гронд. – Мы выведем тебя из-под почестей победителя, а сами будем думать, как возложить лавры победы на непричастного. И… – он отвел в сторону глаза, – может быть, ее величество поможет его величеству принять верное решение.
Ирридар с опасным прищуром оглядел обоих стариков и медленно, с расстановкой, не повышая голоса, произнес:
– Это последний раз, мессиры, когда я слышу подобное. Не искушайте судьбу. Я не буду вспоминать это, а вы раз и навсегда прекратите говорить подобные вещи.
Оба старика побледнели и согласно кивнули.
– Давайте ваше предписание, – протянул руку Ирридар.
– Вот оно, – Гронд быстро сунул ему в руку свиток с малой королевской печатью.
Сражение в космосе – это не битва на земле. Здесь противник представлен на тактическом мониторе точками разного цвета, над ними пояснение, что за корабль и каковы его боевые возможности. Мощные сканеры сканируют корабль и выдают результат. Сколько внешних повреждений имеет корабль, что за тип корабля, и уже из этого на основе имеющейся информации определяется боевое могущество корабля.
Я тоже смотрел за разноцветными точками, рассыпанными по космосу на миллионы километров друг от друга. И это было скучно. Точки бегали, как мошки по экрану, и надпись только увеличивалась в размерах. Звук я отключил, чтобы не слышать механический голос искина, говорящего о повреждениях.
Коморцы, увидев, что флот Шлозвенга выбыл из боя, стали наседать на пальдонийцев, а те, поняв, что проигрывают, стали сворачивать боевые действия. Первым это сделал авианесущий корабль, он забрал вовнутрь все свои штурмовики и стал отступать. Следом стали отходить крейсеры. И последними, яростно огрызаясь, ретировались линейные крейсеры. Атака на Суровую была предотвращена, и битва закончилась моей победой. Я вызвал командующего коморской эскадрой.