В 1876 г. она вернулась в Россию, играла сначала (на русском и французском) в летнем театре в Павловске (под Петербургом), потом в Михайловском театре в Петербурге (на французском языке), но не могла получить серьезные роли. Поэтому Шабельская, которой хотелось славы и известности, отправилась в провинцию. В Харькове она дебютировала в 1878 г. ролью Катерины в «Грозе» Островского, но «все исполнение было одним сплошным недоразумением»994, и она сразу уехала в Таганрог, а потом в Одессу, где играла в финансируемой ею труппе (1880–1881), но тоже не имела успеха. С. Ю. Витте вспоминал, что «встречал ее в Одессе, будучи молодым человеком, в ресторане <…> в кутящей компании. <…> [Она] страшно много пила и была крайне развязна»995. В 1882 г. Шабельская выступала в Киеве, в Москве в труппе А. А. Бренко, затем в театре Ф. А. Корша, в 1883 г. – в театре Артистического кружка.
В Москве Шабельская познакомилась с гастролировавшим там весной 1883 г. известным немецким актером Эрнстом Поссартом, который посоветовал ей завершить свое театральное образование в Вене. Она последовала его совету и в 1883–1884 гг. училась в Венской консерватории (ее профессором был актер венского «Бургтеатра» (Burg Theater) Фриц Крастель), затем в 1885–1886 гг. играла в Аугсбурге, в 1887 г. в «Карл-театре» (Carl Theater) в Вене, зимой 1887–1888 гг. в Базеле.
В 1888 г. получила ангажемент в Берлине в «Резиденцтеатре» (Residenz Theater), с успехом дебютировав в спектакле по пьесе «Нума Руместан» Альфонса Доде. Вскоре она стала любовницей влиятельного театрального критика, драматурга и прозаика Поля Линдау (1839–1919), протестанта еврейского происхождения. Линдау обещал Шабельской, что будет оказывать ей поддержку в получении хороших ролей, однако слова своего не сдержал. Поэтому через год, в сентябре 1889 г., Шабельская ушла от Линдау, а тот послал ей письмо, в котором требовал, чтобы она покинула Берлин. Линдау писал, что если она послушает его, то он обеспечит ей ангажемент в одном из крупных немецких городов, если нет, то из-за его противодействия она вообще лишится возможности играть на немецкой сцене. Шабельская осталась в Берлине, а Линдау, используя свое влияние, добился того, что театр разорвал с ней контракт и она больше не могла нигде получить ангажемент.
Шабельская решила предать гласности этот конфликт. При посредничестве видного берлинского журналиста (тоже крещеного еврея и при этом антисемита) Максимилиана Гардена (1861–1927), с которым у нее начался роман, она смогла заручиться поддержкой Франца Меринга, тогда редактора либеральной берлинской газеты «Берлинер фольксцайтунг» («Berliner Volks-Zeitung»), а впоследствии видного социал-демократа, одного из создателей Коммунистической партии Германии. Тот решил помочь «беззащитному, подвергающемуся бойкоту пролетарию»996 и в августе 1890 г. опубликовал в своей газете письма Линдау Шабельской. Для Меринга это выступление было важно не столько как повод добиться восстановления справедливости в отношении конкретного человека, сколько как возможность поставить вопрос о коррупции и протекционизме в немецком театре. Но в одиночестве продолжать борьбу с Линдау Меринг не мог, поскольку был далек от театра и театральных интриг, и прибег поэтому к помощи Гардена и опубликовал ряд статей с критикой Линдау997.
Разразился громкий скандал, имевший резонанс за рубежом998. Шабельская приняла участие в кампании против Линдау, написав комедию «Знаменитый мужчина» (Der berühmte Mann. Berlin; Leipzig, 1890; в 1891 г. шла в «Остендтеатре» (Ostend Theater) в Берлине), в которой Линдау был изображен (под другим именем) в пасквильных тонах. Линдау обратился в так называемый суд чести Объединения берлинских журналистов, который после рассмотрения дела пришел к выводу, что Линдау не нарушил принципы журналистской этики. Шабельская подала в суд на Линдау и директора театра, который разорвал с ней контракт по настоянию Линдау, требуя возместить причиненный ущерб, и выиграла процесс, но больше никогда не играла на немецкой сцене.
За время конфликта с Линдау Шабельская сблизилась с сыгравшим важную роль в обновлении немецкого театра небольшим театром-клубом «Свободная сцена» (Die Freie Bühne; 1889–1894), спектакли которого могли посещать только обладатели специальных абонементов, а одним из членов-основателей являлся М. Гарден. Этот театр был создан режиссером и театральным критиком Отто Брамом для постановки новых пьес, которые либо были запрещены цензурой, либо не имели коммерческого характера и не шли в других театрах. Как правило, это были пьесы, претендующие на драматургическую новизну и на натуралистический показ реальной жизни. Шабельская утверждала, что в этом театре она занималась чтением предложенных к постановке пьес и что благодаря ее рекомендации там в 1889 г. была поставлена пьеса Герхарта Гауптмана «Vor Sonnenaufgang»999.
В поисках заработка Шабельская обратилась к литературе. С 1890 г. она печатала в немецких газетах и журналах статьи и рассказы (в том числе в социал-демократическом еженедельнике «Новое время» («Die neue Zeit») и в основанном в 1892 г. Гарденом еженедельнике «Будущее» («Die Zukuft»)), причем не только под своей фамилией, но и под псевдонимами Egor Schugoy и Paul Lorenz. От со временем поправевшего Гардена, с которым Шабельская прожила более 10 лет, она усвоила не только навыки литературного и журналистского труда, но и антилиберальные, антисоциалистические и антисемитские взгляды. Она наладила контакты с А. С. Сувориным и стала берлинским корреспондентом «Нового времени» (1890–1896; подписывалась псевдонимом Proteus, а с 1894 г. – Пето). Ее ежемесячное жалованье в «Новом времени» составляло 100 рублей в месяц, неплохие деньги для того времени. По воспоминаниям А. В. Амфитеатрова, «Суворин ее ценил, платил ей прекрасно, но держал ее в ежовых рукавицах и в черном теле. Писать она была усердна неистощимо – до графомании, но из десяти ее писем старик печатал одно, два, безжалостно вымарывая все ее политические “взгляды и нечто” и пропуская в газету лишь осведомительную часть»1000. Отношения с Сувориным носили дружеский характер, они вели оживленную переписку, Шабельская отрецензировала суворинскую пьесу «Татьяна Репина»1001 и перевела его роман «В конце века. Любовь» (Am Ende des Jahrhunderts. München, 1896)1002.
Кроме того, Шабельская написала на немецком языке около десятка пьес, которые шли во многих немецких театрах: комедию «Agrippina» («Агриппина»; 1892, была поставлена в Императорском театре в Берлине), сатирическую комедию «Gisela» («Гизела»; 1894, шла в «Новом театре» (Neuen Theater) в Берлине и в «Свободном театре» (Théatre libre) в Париже), комедию «Das liebe Geld» («Любимые деньги», 1893; шла в 1895 г. в «Новом театре» в Берлине), «народную драму» «Самозащита» (Notwehr. Berlin, 1894; была запрещена полицейской цензурой к постановке в Театре на Александерплац (Alexanderplatz Theater) как «возбуждающая у солдат недовольство их положением и побуждающая к неподчинению»1003, давая «описание положения немецкой армии, в столь неверном свете никогда не представлявшееся публике» (театральный критик назвал запрет пьесы «новой, хотя и пикантной победой немецкой армии»1004)), драму «Современный» («Modern», 1895; обработка пьесы французского драматурга Викторьена Сарду), сказочную драму «Правда» (Wahrheit. Berlin, 1899), сатирическую комедию «Женский вопрос» («Die Frauenfrage»; шла в 1896 г. в «Шиллер-театре» (Schiller Theater) в Берлине и была оценена как лучшая постановка сезона1005), и др. 1006
Существенную роль в популяризации русской классической и современной драматургии в Германии сыграли переводы Шабельской с русского на немецкий: «Ревизора» Н. Гоголя (Ein Revisor. Berlin, 1895; был с успехом поставлен в Императорском театре в Берлине1007, а потом шел во многих других театрах), «Горькой судьбины» А. Ф. Писемского («Das bitte Los», шла в 1891 г.), «Блуждающих огней» Л. Н. Антропова («Die Irrlichter», в 1893 г. пьеса была поставлена в берлинском «Лессинг-театре» (Lessing Theater)), «Сорванца» В. А. Крылова («Bobi», 1896). Хотя «Ревизор» переводился на немецкий и ранее, но успеха в Германии не имел, а в переводе Шабельской он за один сезон прошел 18 раз1008 – немалая цифра для немецкого театра того времени1009.
Зимой 1893–1894 гг. Шабельская приезжала в Москву на гастроли в составе немецкой труппы Оскара Блюменталя, а в 1895 г. совершила путешествие в Марокко, которое описала в книге «Гарем и мечеть» (Harem und Moschee. Berlin, 1896; фрагмент был помещен в «Новом времени»1010).
Весной 1896 г. Шабельская приехала в качестве корреспондентки немецких газет на Всероссийскую торгово-промышленную выставку в Нижнем Новгороде. Там она сблизилась с директором Департамента торговли и мануфактур (с 1900 г. – товарищем министра финансов) В. И. Ковалевским (1848–1934) и осталась в России. В марте 1900 г. Суворин зафиксировал в дневнике, что «в течение нескольких лет она стала богатой, разъезжает в каретах, нанимает дом-особняк и дает фестивали <…>. Она раздает места и способствует за деньги предприятиям»