и государством (левые, правые и центристы); все остальные общественные противоречия определяются ими.
Классика потому является таковой, что актуальна — во все времена. Заново перечитывая произведения Маркса и Энгельса, наглядно видна борьба трех самостоятельных сил тогдашней Европы: выходящий из феодализма капитализм, нарождающееся рабочее движение и «падающие по всей Европе короны» — новые государства: бюрократии, сбрасывающие оболочку самодержавия и облачающиеся в шкуру демократических буржуазных республик. Наглядно прочитывается в истории XIX–XX века взаимная борьба трех сил в едином обществе: α) пролетариат — наемные работники, β) буржуазия — собственники капитала и γ) государство как часть общества, самостоятельная политическая сила, всецело обязанная своим появлением и существованием борьбе капитала с пролетариатом и в то же время оторванная и от капиталистов, и от рабочих, маскируясь то под защитников буржуазии, то под народ, то продающая себя капиталу, то подчиняя себе капитал.
Марксизм всегда выступал за то, чтобы открыто говорить о существовании в обществе антагонизма, классового противоречия, а не пытаться затушевать и заболтать его разговорами о единстве нации, о примирении, о народности, о вселенской любви и проч.
Насколько нова эта идея и насколько определена она современной историей? Трехклассовый антагонизм общества вовсе не есть понимание, доступное только XXI веку. К этому мог прийти и Маркс: история европейского капитализма давала все возможности для этого. Последняя, 52-я глава III-го тома «Капитала» о трех классах осталась лишь в незаконченном наброске; в ней класс «земельных собственников» — совершенно не участвующих в процессе производства, которым общество платит дань лишь как обладателям титула собственников, — при внимательном взгляде с легкостью мог бы быть заменен самим Марксом на класс обладателей власти — самостоятельный эксплуататорский класс государства. С манифестовской убедительностью напиши он се — не было бы в Германии фашизма (радикальная немецкая буржуазия не допустила бы для своей борьбы с рабочим классом безудержного усиления государства, которое позже поглотило и сам капитализм); не было бы и в России сталинизма (российский рабочий класс не допустил бы для разрушения капитализма безмерного усиления государства, которое позже поработило и сам рабочий класс). К этой идее вплотную подошел Ленин. Об этом есть догадки и мысли у поверженного Троцкого. Сталин-марксист был побежден Сталиным-государственником (серьезно вопрос об изучении Сталина как марксиста историей и наукой еще даже не ставился). Первым марксистом ХХГвека был Мао Цзедун, но в распоряжении имел только средневековые рычаги. И Россия поэтому именно теперь — это локомотив в будущее.
Мы стоим на пороге новых времен. Как предвестниками коммунизма был чартизм, анархизм, Парижская Коммуна, так сегодня антиглобализм, открытое общество, исламский социализм, «новый» марксизм — это предвестники будущего общества (свободная ассоциация трудящихся, абсолютное гражданское общество, «полный» коммунизм — название может быть любым).
II. Новая диалектика. Третий полюс
Плоское мiровоззрение не может постигнуть объемную, трехмерную действительность. Прежний диалектический, «двуполюсный» марксизм — «буржуазия — пролетариат — tertium non datur» — не мог и не может объяснить целый ряд общественных явлений, множество которых дал нам XX век.
Попытка марксистов вчерашнего дня цепляться за прежние теории — под предлогом ли «верности традициям» или из-за нежелания или невозможности перестраивать мозги и пересматривать не спеша, но полностью все наши представления об обществе, диалектике, оценке истории и т. д. — есть полнейший тупик. Как скоро свершится данный пересмотр, сказать нельзя. Сила марксизма и диалектики заключается в ее жизненности и учете реальности; как природа всегда подстраивается под изменяющиеся условия, так и марксизм со временем объяснит все и ляжет на действительность.
Марксизм не только всесторонне объясняет мip, но и дает ключи и рычаги к изменению и улучшению познанного и понятного мipa. Опасность догматизма не только в том, что вчерашними представлениями невозможно адекватно оценить завтрашнюю действительность, а в гом, что неверный путь полагается верным.
О влиянии теорий, пересмотренных новым марксизмом, на все последующее развитие сложно предугадать детально, но уже сегодня мы чожем представить переоценку истории, где вместо прежнего соотношения «капитал-труд», «эксплуататоры-эксплуатируемые» будет зассмотрена история всех обществ с позиции: «ВЛАСТЬ — КАПИТАЛ — ГРУД» (рабы — ремесленники — рабовладельцы, крестьяне и рабочие — супцы и помещики — дворяне и бояре). Любая другая попытка деления, как и прежде, будет малообъясняюща и смехотворна: богатые-бедные, духовные-бездуховные, русские-нерусские, патриоты-непатриоты, коммунисты-демократы и т. п. чушь.
Закон диалектики о единстве и борьбе противоположностей предполагает два противоположных полюса. Новым марксистам необходимо прежнее плоское (двуклассовое, двуполярное) сознание сменить объемным и перспективным. Труд, капитал, власть — есть три перпендикулярные друг другу силы.
Сложность социальной структуры современного общества и отчетливое несоответствие реальности манифестовского дгуклассового деления дает повод антимарксистам говорить об «устарелости» классовой теории и об отсутствии противоположных классов вообще. «Отрицание» марксизма и диалектики критиками и ниспровергателями приводит лишь к тому, что отрицается марксизм XIX–XX века с жестким «манифестовским» ди-делением: «пролетариат-буржуазия». На смену этому отрицанию приходит опять-таки марксизм (здесь стоит второй и последний раз употребить тавтологический по сути термин «диалектический марксизм» и навсегда отречься от «идеологического» и догматического марксизма, отказав ему в праве на существование), творчески развиваемый сообразно потребностям современной эпохи: диантагонистичностъ сменяется триантагонистичностью, двуполярность — трехполярностью. Диалектика верна себе: отрицание диалектики — есть новая диалектика.
Вообще, с точки зрения «новой диалектики» мы глубже понимаем, что прежняя марксистская (антидюринговская) диалектика никогда и не была тупой формальной логикой: «или да, или нет», а всегда подразумевался известный переход — иногда крошечный, еле уловимый, иногда громадный — приобретающий (теперь) самостоятельное значение.
Новая диалектика (триалектика) пересмотрит весь энгельсовский «Антидюринг» — не отрицая его, а дополняя теорией о третьем полюсе, первоначально возникающем между двумя противоположностями как промежуточное звено и постепенно приобретающем самостоятельное значение; полюсе, точно так же антагонистическом двум другим, не разрешающем их противоречие, а подчеркивая диалектическое единство этих двух противоположностей, и уже триалектическое единство трех полюсов приводит к тому, что любые два готовы блокироваться друг с другом в борьбе против третьего ради своего утверждения.
Диалектика была шагом вперед по сравнению с формальной логикой; новая диалектика (триалектика) так же отличается от прежней диалектики, как кубик Рубика выше игры «15». Триалектический антагонизм трех классов общества — это треугольник с тремя прямыми углами. Пример триалектики классовой борьбы ясно виден во взаимодействии трех противоположных элементарных частиц в атоме.
III-1. Определения классов
Нынешняя марксистская теория должна рассматривать классовую борьбу, как антагонизм и взаимоударность трех классов: правые — капиталисты, буржуазия, собственники средств производства, акционеры, работодатели — власть экономическая; центристы — государство, бюрократия, аппарат, номенклатура, чиновничество, администрация — власть политическая; левые — пролетариат, наемные работники, трудящиеся — не имеющие власти ни экономической, ни политической — армия труда.
Цитата из «Коммунистического манифеста»: «Под буржуазией понимается класс современных капиталистов, собственников средств производства, применяющих наемный труд. Под пролетариатом понимается класс современных наемных рабочих, которые, будучи лишены своих собственных средств производства, вынуждены, для того чтобы жить, продавать свою рабочую силу». Емко и ясно.
Марксистское деление общества на классы происходит не по имущественному положению (богатые-бедные), а по источнику дохода, определяющему это материальное положение, и!! по отношению классов к средствам производства [ср.: Ленин, 7:44–45].
Что такое буржуазия? — Владельцы капитала, собственники средств производства, собственники рабочих мест, т. е. все те, для кого основным источником существования является прибыль с капитала, с собственности, с найма рабочей силы. Буржуазия — промышленники, торговцы, банкиры.
Под рабочим классом мы всегда понимаем пролетариат (латинское proletariat — научно абсолютно правильное, но слово архаичное и не удобное для частого употребления), весь класс наемных работников, трудящихся, собственников только своего интеллекта и своих рабочих рук, всех вынужденных наниматься к собственникам капитала частного или государственного; в общем — это большинство народа, создатели материальных и духовных благ, сегодня лишенные всякой власти, всех прав, единственное оружие которых — организация в рабочую партию и совместные действия.
Под рабочими понимаются все трудящиеся: инженеры, преподаватели, врачи, ученые, рабочие заводов, крестьяне (особо подчеркиваем: крестьяне — тоже рабочие), работники культуры, военные, т. е. весь трудящийся класс: все, кто получает за свой труд заработную плату, являющуюся для большинства пролетариата основным источником доходов и существования. Пенсионеры — тоже рабочий класс (часть класса), ибо они также по