Бывший секретарь князя Эммануила Мадруццо не забыл Трента. Наоборот, вынужденное заточение и одиночество еще больше разожгли его страсть. Прелат жил надеждой на скорую месть. Он искал средства для отмщения, искал человека, который стал бы послушным орудием в его руках. Клавдия должна умереть!
Эта мысль всецело владела доном Беницио. Месяцы, прожитые в монастыре, не залечили душевной раны. Вначале он стремился забыться в молитвенном созерцании, бичевал себя, соблюдал посты, спал на голом полу, но сны его были греховны. Ничто не помогало. Образ Клавдии непрестанно вставал перед его мысленным взором. Монах видел перед собою соблазнительную женщину, обещавшую все земные наслаждения.
Даже после продолжительного поста, когда разум мутился от голода, воспоминание о Клавдии не оставляло его в покое.
Дон Беницио исповедался приору. Он сгорал от желания очиститься, забыть. И приор предписал ему читать длинные молитвы. Но в то время, как губы шептали латинские слова, перед взором возникал образ Клавдии, нарушая молитвенное настроение.
Дон Беницио понял, наконец, что усилия его напрасны. Клавдия окончательно овладела его сердцем. Приходилось уступить.
Тогда в сердце дона Беницио родилась звериная ненависть. Клавдия не только отняла у него земной покой, она грозила лишить его небесного блаженства. В убийстве такой женщины не могло быть греха. Желание обладать Клавдией сменилось жаждой ее смерти. Монах вспомнил разговор в замке Тоблино и свои угрозы:
«Я явлюсь за тобой и унесу, как добычу. Я потешусь тобой и отдам тебя на позор и на посмешище черни. Тело твое проволокут по улицам и бросят псам и воронам на съедение!»
Вспомнил он и насмешливый ответ Клавдии на его слова.
Теперь день, когда эти угрозы могли осуществиться, был уже недалек. Но где найдется человек, который рискнет для этого жизнью? Дон Беницио еженедельно получал сведения из Трента о положении в городе. Покушение на убийство Клавдии в Рождественский сочельник произвело на него сильное впечатление. Значит, не все были трусами. Нашелся человек, который осмелился поднять кинжал мести. Прощение преступника было со стороны Клавдии ловким ходом, но не могло быть искренним.
Клавдия никого никогда не прощала. Ее прощение было ловушкой. Мысль о том, нельзя ли использовать убийцу, покушавшегося на Клавдию, не раз приходила в голову дона Беницио. Он намекнул на это одному из посланцев графа Кастельнуово, и тот немедленно приступил к розыскам Паоло Мартелли, брата утонувшего богослова. Он желал встретиться с ним и переговорить.
Паоло Мартелли удалось обмануть бдительность стражи. Переодевшись трубочистом, он явился в Перджине, в окрестностях которого жил граф Кастельнуово. Разговор был краток. Граф обещал помощь. Затем было решено, что Мартелли пойдет к дону Беницио и с уже ним окончательно выработает план.
Пешком не торопясь Паоло Мартелли дошел до Брессаноне и разыскал монастырь, где находился дон Беницио. Когда монах узнал, кто стоит перед ним, он не мог удержаться от возгласа радости и удивления. Мартелли был поражен страшной переменой, происшедшей за это время в прелате. Приветствовав гостя, дон Беницио взял его под руку и сказал:
— Не будем говорить здесь о вещах, интересующих нас обоих. Пойдем ко мне в келию. Там мы можем обсудить все без помех.
— Как тебе будет угодно, — ответил Мартелли и последовал за прелатом.
Они миновали двор — голый и пустой, как и тюремный, — и направились к зданию, находившемуся на другом его конце. Придя в келию дона Баницио, они сели.
Глаза монаха с мрачным блеском осматривали гостя, который, сидя против него на деревянном табурете, чувствовал себя не совсем покойно.
— Не бойся, — начал дон Беницио, — в монастыре не осталось ни одного монаха, так как почти все ушли в поля или на охоту. Кроме того, я уже не в первый раз принимаю у себя послания графа. Позволь мне поздравить тебя с тем, что ты совершил в Сочельник.
Мартелли немало изумился поздравлению.
— Не старайся понять чувства, заставляющие меня восхищаться твоим поступком. Смелых людей немного: никто не восстает, но все молча покоряются прихотям безумной женщины. Ты один восстал! Быть может, именно, поэтому Клавдия отказалась подписать твой смертный приговор. Но все это прошлое. Известны ли тебе наши нынешние планы?
— Мы уже переговорили.
— С кем?
— С графом Кастельнуово.
— И ты решил?
— Твердо!
— Когда?
— Чем скорее, тем лучше.
— Взвесил ли ты все обстоятельства?
— Нет, об этом я пришел разговаривать с тобою.
— Позволь же мне, — произнес прелат, в котором проснулся прежний интриган, — позволь мне сказать, что я думал о тебе немало и вполне доверяю тебе. В конце концов, это не мое личное дело, а дело, от которого зависит судьба страны. Тебя не будут терзать муки совести?
— Надеюсь, нет. Я одинок на свете! У меня был брат, которого я любил. Но тело его было выброшено волнами реки на берег. Его утопили убийцы, нанятые Клавдией. Я ничего не потеряю, если рискну еще раз. Я готов послужить родине. Повторяю: граф Кастельнуово послал меня к тебе, чтобы обсудить план убийства. Продолжай!
Дон Беницио сиял от радости. Наконец-то найдено орудие мщения! Этот человек крепкого сложения, решительный и упрямый, не станет колебаться. Дон Беницио мысленно подносил кубок мщения к своим устам. Он будет пить его по капелькам!
Помолчав, он спросил:
— Известно ли тебе, где в настоящее время находится Клавдия?
— В замке Тоблино. Она живет там уже месяц.
— А кардинал?
— Остался в Тренте.
— Вижу, что ты хорошо осведомлен. Тебе предстоит убить Клавдию в замке Тоблино. Замысел этот нелегко осуществить.
— Трудно еще не значит невозможно.
— Я вижу, мы понимаем друг друга.
Дон Беницио приблизился к Мартелли и, понизив голос, заговорил:
— Убить Клавдию необходимо! Ты отправишься в замок Тоблино и разузнаешь, как она проводит время. Тебе для этого придется поселиться у какого-нибудь крестьянина возле замка, это нетрудно, в особенности если ты будешь платить. Приближаясь к замку и, главное, убегая после убийства, позаботься о том, чтобы никто не узнал тебя. Для этого купи фальшивую бороду. Тогда тебя примут за какого-нибудь проезжего купца… Клавдия имеет обыкновение по вечерам кататься в лодке. Пойди на противоположный берег озера и найми там другую лодку. Таким путем ты легко можешь приблизиться к Клавдии. Если она будет одна, то, начав с нею вежливый разговор, ты перепрыгни к ней в лодку… Надеюсь, ты понимаешь меня? Главное, чтобы все было покончено быстро! Удостоверившись, что удар нанесен правильно, беги через леса. Тебе нетрудно будет достигнуть границы. Мы же не забудем тебя! Смерть Клавдии может вызвать большие изменения в управлении княжеством. Она может послужить сигналом к перевороту, который давно назревал. Не стану пророчествовать и обещать, что может быть, через весьма короткое время ты вернешься в Трент и будешь встречен не как преступник, а как освободитель родины. Ни один голос не поднимется в защиту Клавдии. Ни одна слеза не прольется над ее трупом! Ни одна молитва не вознесется к Богу об упокоении ее души!..
В это мгновение прелат услышал голос, шедший из глубины его собственной души. Он содрогнулся. Почувствовал он угрызение совести, посылая другого на убийство? Вспомнилась заповедь: «Не убий»?
Но голос быстро утих, уступив чувству ненависти и жажде мести. Дон Беницио продолжал тихо, напутствовать гостя на убийство женщины ради освобождения страны. На последнем он настаивал с особенной силой, предполагая, что таким путем легче всего убедить и воспламенить убийцу.
Мартелли, как человек верующий и, кроме того, суеверный, слушал прелата с трепетом, и его речь казалась ему откровением свыше. Дон Беницио, как все священники, одушевленные ненавистью и гневом, говорил почти с вдохновенной силой. Иначе не мог бы кардинал в свое время так верить ему. И не расстался бы с ним, если бы вдохновенному секретарю не пришло в голову принять участие в розысках трупа Филиберты, закопанного в подземелье монастыря Святой Троицы.
По окончании беседы дон Беницио снял со стены распятие и потребовал от Мартелли поклясться на кресте, что он сохранит беседу в тайне и немедленно приступит к осуществлению плана. Мартелли дал требуемую клятву. После этого дон Беницио провел его в трапезную и предложил подкрепиться, прежде чем отправиться в обратный путь.
К вечеру Мартелли снова вышел на дорогу. Дон Беницио, знавший многих священников в Тироле, дал ему рекомендательные письма. Письмо открывало Мартелли двери всех приходских домов, где можно было вкусно поесть и спокойно выспаться.
Делая короткие переходы и останавливаясь у прелатов, Мартелли дошел до Трента, а оттуда пошел к графу Кастельнуово для окончательных переговоров. Антонио Кастельнуово согласился со всеми указаниями дона Беницио. Ему казалось нерыцарским делом умерщвлять женщину, но воспоминание о гибели Филиберты заслоняло благородные мысли и требовало мести. Он снабдил Мартелли деньгами.
После этого Мартелли направился в замок Тоблино.
Трое людей сговорились об убийстве Клавдии, ничего не подозревавшей и продолжавшей жить среди полей и гор, покрытых зеленой листвой, в которой распевали птицы.
Глава XV
Эти дни были днями напряженного ожидания для дона Беницио и графа Кастельнуово. Каждый раз, когда раздавался звон конских подков перед воротами монастыря, прелат бросался к выходу, чтобы посмотреть, не к нему ли прибыл вестник.
Прошла неделя. Мартелли добрался до замка Тоблино к вечеру. Дорога была пустынной. Тяжелые тучи на небе грозили каждую минуту пролиться дождем, а ветер подымал густую пыль. Озеро волновалось.
Мартелли обратился с просьбой о ночлеге в крестьянский дом, стоявший вблизи замка. Крестьяне не были удивлены печальным и усталым видом путника. Им не раз приходилось давать приют странникам, застигнутым ночью в дороге. Их только удивило, что путник был готов заплатить за ночлег. Присев к столу, он принялся за незатейливый ужин.