– Я знаю, – прошептала с сожалением и последовала вслед за мужчиной.
Внешний контур рисунка занимали полуобнаженные тела мужчин и женщин, подростков. Маги собрали всех жителей Фирнабула, у кого на теле имелось клеймо дракона. Сами одаренные, одетые в одинаковые темно-красные плащи с капюшонами, стояли с внешней стороны пентаграммы, образуя плотное кольцо, из которого невозможно вырваться или сбежать.
Вместе с Гашаром мы прошли сквозь цепочку тел и ступили внутрь круга, где лежал зловещий камень. От него несло ужасом и стойким металлическим запахом смерти.
– Раздевайся! – приказал маг, и я вспыхнула румянцем. Только представила, что толпа магов увидит меня обнаженной, как кровь прилила к щекам.
– Пожалуйста, не надо! Разве это так необходимо? Если надо лечь на тот камень, я лягу. И ты… сделаешь то, что задумал. Но не надо… так…
– Хм, ладно! Оставайся в платье. С удовольствием сорву его с тебя, – мужчина кивнул двум ближайшим подручным, а те затащили меня на камень и распяли на нем, привязали руки-ноги специальными ремнями. Голову запрокинули назад и тоже крепко зафиксировали. Ни шелохнуться, ни увидеть того, что творится вокруг. Только темное небо Фирнабула и серебристая Тисса, что скоро воцарится на небосводе.
Я вздрогнула, когда услышала мерную дробь барабана. Низкие звуки заставляли вибрировать каждую клетку, будто бы стремились разрушить изнутри. Потом к ударам добавился нестройный хор голосов, выводящих заунывную песню. Все вместе, с мерным стуком по коже, натянутой на железный обод, и воем, слилось в жуткую какофонию звуков. А потом раздался первый надрывный вскрик, затем второй, третий…
Жертвоприношение началось!
Я забилась, понимая, что скоро наступит и мой черед, закричала от страха. Невозможно оставаться равнодушной к тому, что творилось вокруг, к массовой гибели ни в чем не повинных оборотней. Глаза защипало от слез, и темный небосвод поплыл в этой соленой воде. В отчаянии, уже смирившись со скорой смертью, взмолилась, чтобы Дорхейм спас Каурналя и Кьяру. В грохоте, что врывался в уши, я будто бы слышала собственное имя.
– Лирайя, – раздалось в голове, и я испугалась. Решила, что обезумела, как и все вокруг.
Агония, душераздирающие крики усиливались и сводили с ума. Я мотала головой и билась на этом камне, будто рыба, которую выбросили на сушу. Мне не хватало свежего воздуха. Я задохнулась от ужаса, когда почувствовала, как брызги чьей-то крови оросили руку.
– Лирайя кунг Доркайм, – отчетливо услышала собственное имя, но понять, кто его произнес, не смогла. Голос не мог принадлежать никому из живущих в Фирнабуле, да и в Санабуле тоже.
– Кто ты? – пропищала через всхлипы.
– Дочь Доркайма, ты знаешь, что делать. Докажи, что достойна великой чести, дарованной тебе при рождении, – послышалось в ответ, и я закричала от дикой боли в спине. Казалось, метка загорелась огнем и прожгла кожу до кости.
А потом боль резко исчезла и пламя, будто живое, огненными языками побежало по телу, сжигая веревки. Я сползла с ритуального камня, огляделась. Повсюду виднелись истерзанные тела, залитые кровью, и маги в алых одеждах. В малый круг стеклись красные ручейки и по специальным желобкам попадали в огромную чашу, которая почти уже наполнилась. Оставалось немного до момента, когда пробудится земляной дракон, а маги довершат ритуал и уничтожат древнего хранителя.
Я выудила из складок платья нож, который стащила у Гашара, провела им по центру ладони, сжала руку в кулак и занесла над чашей. Боли я не чувствовала, только слабое жжение. И время будто бы замедлилось. Как завороженная смотрела на сомкнутые пальцы, сквозь которые проступали алые капли. Они легко стекали по изгибу ладони и срывались вниз, прямо на лету превращаясь в крохотные огненные сгустки.
Кап-кап-кап! – и вот уже чаща запылала живым пламенем, – кап-кап-кап! – тонкие полыхающие язычки побежали по желобкам и линиям пентаграммы. – Кап-кап-кап! – и на месте слабых потоков взревела стена огня.
– Нет! – истошно завопил кто-то. Я пригляделась и увидела бледное лицо Гашара. Маг вскинул руки и всей своей силой старался потушить огонь, чтобы прорваться ко мне. А когда не получилось, отступил, закружился волчком, призывая на помощь темные силы.
Противные и страшные звуки донеслись с кладбища. Верховный маг пошел на крайние меры и пробудил армию инферналов. Верные слуги – нежить, полезла из могил, чтобы защитить хозяина.
Сквозь блики гигантского костра я видела весь ужас происходящего. Землю устилали тела несчастных. Кровь лилась рекой, питая ненасытную чашу. И огонь… защищал лишь меня, а у них не было ни единого шанса. Глаза обожгло слезами в тот же миг, и я взмахнула рукой, истово желая уничтожить врагов и пощадить невиновных. Будто табун лошадей, огонь разбежался по кладбищу, сжигая магов, пожирая невинную кровь и обходя стороной тела оборотней. Всепоглощающее пламя подчинялось моей воле и действовало по мановению руки.
Я посмотрела туда, где маги привязали Каура с сестрой к столбам. Кровь залила их тела, чужая кровь. Я пожелала, чтобы оборотни обрели свободу, и тотчас веревки вспыхнули и осыпались пеплом.
– Лирайя, сзади! – крикнул Каур, и я обернулась. Сгусток тьмы, что летел в лицо, растекся жидкой кляксой, зашипел и брызнул грязными ошметками, не причинив вреда. Гашар напал подло, со спины, как трус, но его магия бессильна против древних сил.
И тогда он отступил, спрятался за спиной нежити, многочисленные ряды которой, невзирая на потери, неумолимо двигались к цели. Объятые огнем, мертвецы шли вперед. Словно тысячи огненных факелов в ночи устремились ко мне, чтобы убить.
На миг сердце дрогнуло, закрались сомнения, липкий страх захолодил кожу. И тогда я посмотрела на оборотня, во взгляде которого застыла мрачная решимость идти до конца. Каур был готов погибнуть вместе со мной и за меня, чего я просто не могла допустить. Я ободряюще улыбнулась и сжала кулаки, ощущая дикий прилив сил.
Подняла взгляд в бескрайнее небо и почувствовала, как затрещала ткань платья. Оно рассыпалось пеплом, ветер подхватил его прах и развеял. Я закрыла глаза, расставила руки в стороны и доверилась древнему божеству. По венам побежали всполохи огня, превращая кровь в кипящую лаву. Каждая мышца налилась силой, от которой распирало изнутри, в глазах посветлело. Кожа покрылась золотой чешуей и растянулась, вмещая в себя драконью мощь, косточки захрустели. В один миг я превратилась в огромного дракона и мир преобразился. Я почувствовала природу Фирнабула каждой клеткой тела, ощутила направление даже самого легкого ветра, почувствовала запах воды, земли и огня. Будто я и есть сама стихия.
И весь ужас массовой гибели обрушился жуткой болью, которая обратилась в пылающую ненависть. Я взлетела золотым драконом ввысь, чтобы выжечь дотла мертвые, оскверненные грязным ритуалом земли, отчистить их от древнего магического зла.
За считанные минуты инфернальная армия полегла от натиска всепоглощающего пламени. Истлела вместе с костями и прахом развеялась по ветру. В дыму сражения я видела главную цель – потомка предателя, который когда-то удрал с поля боя и открыл проход в Нижний мир. На этот раз бежать ему некуда! Я настигла Гашара у края скалы и выпустила на свободу огненное дыхание. Сгорел Верховный маг так же быстро, как и его подданные.
Я выжигала всех магов до последнего и, когда жар стих, а дым рассеялся, увидела масштабы того, что изверги успели натворить.
Сотни мертвых оборотней, разбросанных по черной земле, вызвали невыносимую боль в груди. Так не должно быть! Это неправильно!
Каур с сестрой оттаскивали в сторону тела, спасали тех, в ком еще теплилась жизнь, а я взмолилась вновь:
– Великий Дорхейм, помоги им! Вдохни жизнь, исцели, исправь то, что не под силу ни одному смертному!
– Ты и сама способна это сделать, Лирайя, – ответил голос в моей голове, – готова ли взамен отдать самое ценное? Ты больше не будешь избранной и никогда не вернешься домой! – я и секунды не думала.
Взлетела, закружила над мертвыми оборотнями, чувствуя новый прилив сил. В ночном небе крылья засветились ярче солнца, окутывая мерцанием каждого несчастного. Их раны затягивались и жизнь возвращалась. Они просыпались от вечного сна, озирались, оглядывались, будто не помнили, где оказались. А потом их изумленные взгляды устремлялись к золотому дракону, парящему над головами. Оборотни поднимались, что-то кричали и махали руками, а я кружила над ними, с каждым витком теряя драгоценную силу. Рухнула на землю у каменного круга. Последние крохи магии вернули мне человеческий облик, а золотые чешуйки превратились в платье, скрывшее наготу.
– Лира! – Каур подбежал первым, подхватил на руки, закружил. – Как ты? – читалось волнение в зеленых глазах, и я устало улыбнулась.
– Все хорошо! У нас получилось, – положила голову оборотню на плечо. – Мы победили, и больше никто не причинит вреда невинным.
Вдруг услышала рядом до боли знакомый звенящий звук. Посмотрела на камень с выжженными символами и заметила едва мерцающую стеклянную стену.
– Не может быть! – выскользнула из рук Каурналя и подошла к алтарю. Как и в первый раз потянулась к стеклу, и оно затрещало, рассыпалось на миллионы осколков, которые испарились, так и не долетев до земли. А прямо перед нами образовался провал. Я знала это место – ущелье Спящего Дракона. Санабул!
По ту сторону я увидела жрецов Дорхейма, знакомую форму гвардейцев и… Кэнтона.
– Лирайя! – жених ринулся ко мне, но замер, не решаясь ступить на земли Фирнабула.
На миг я замешкалась, посмотрела на Каура и Кьяру, что находились поблизости.
– Ну, же! Идем! – схватила оборотня за руку и пересекла границу портала. Кьяра в последний момент замешкалась, а мы оказались в ущелье среди имперских гвардейцев.
ГЛАВА 35
Наше появление было эффектным. Жрецы Дорхейма в белых одеждах стояли полукругом возле запечатанного в давние времена прохода. Чуть позади в боевом порядке выстроились имперские полки, во главе которых в новеньких позолоченных латах красовался Кэнтон Арголис. Гордо реяли на ветру штандарты империи. Все внимание сосредоточилось на каменной арке, которая вдруг истаяла прямо на глазах, открывая проход в Фирнабул. И никто не ожидал, что с противоположной стороны буду я, наследная принцесса Доркайм. Позади нас виднелось разрушенное кладбище, усыпанное пеплом поверженных магов, а сопровождала меня горстка оборванцев.