– Верховный маг Фирнабула повержен! Славься Санабул! – приветствовала подданных и взмахом руки остановила жениха, кинувшегося навстречу. – За спасение жизни наследной принцессы дарую прощение всем оборотням, что сражались со мной против магов, и разрешаю им селиться на землях Санабула! – оглянулась на Каурналя. Он немного отстал, чтобы помочь Кьяре перебраться на эту сторону портала. Однако позади стояли другие оборотни, и все они слышали мои слова. – Повелеваю оставить проход между мирами открытым, чтобы все желающие могли вернуться в родные земли. Также призываю отважных гвардейцев очистить Фирнабул от скверны и принести свободу всем несчастным, кого похитили по приказу магов и превратили в рабов. Ваше Величество, вы ведь поддержите меня? – обратилась к императору.
Его шатер традиционных цветов Доркайма, как и крепкую фигуру, застывшую на пригорке, заприметила сразу. И то, с какой поспешностью отец оседлал любимого жеребца и примчался сюда, говорило о том, что он рад меня видеть. Но он не был бы истинным правителем, если бы не умел обуздывать чувства. Мне тоже хотелось кинуться в его объятия, прижаться к крепкой груди и позабыть обо всех тяготах и проблемах, что свалились в одночасье. Но я не могла, не смела оставить дорогих мне людей на милость знати. С них станется откупиться горстью монет, тогда как проблема требовала другого решения. В лице всех оборотней я хотела поблагодарить Каурналя, показать, что держу обещания, даже если кто-то считал их пустой болтовней беспомощной девчонки, желающей выторговать себе свободу. Но это не так! Я изменилась, и не без помощи Диковатого Каурчика. Будущая императрица Санабула обязана думать о собственных подданных, заботится и защищать. Так, почему бы не начать с тех, кого первое время будут сторониться, считать предателями и изгоями? Слава спасителей принцессы поможет оборотням занять достойное место среди граждан Санабула, и я была уверена, отец меня в этом поддержит.
– Безусловно, – император счастливо улыбнулся, – до последнего слова. Дочь моя, сегодня самый счастливый день в моей жизни. Я безумно рад видеть тебя живой и здоровой! Но еще больше я рад тому, что вижу перед собой не юное дитя, а достойную опору и правительницу Санабула. Я горжусь тобой, моя девочка!
Не знаю, что там насчет выдержки и нарушения правил, о которых размышляла недавно, плевала я на условности. Радостно взвизгнув, бросилась на шею отцу, потому что безумно по нему соскучилась. Предательские слезы сами полились из глаз, как и словесный поток из страхов и переживаний.
– Мне было так страшно, так страшно, когда меня похитили, – сквозь всхлипы делилась наболевшим, – в лесу водятся такие монстры, ты не представляешь. А еще меня вранга укусила, а Каур меня спас, отнес к колдуну. А тот, представляешь, заставил меня реветь как ослицу, когда потребовала нормального отношения к высокопоставленной персоне. А другой оборотень обманул и напал, если бы не Каурчик, ох! А потом его ранили, и я выхаживала его, потому что без оборотня не выжила бы в лесу. Я познакомилась с одной зверюгой из леса, думала, та меня сожрет, но нет – мы даже подружились. Я кормила ее ягодами волчеголова, а она защищала нас и приносила тушки болотных крыс. Потом она погибла, спасая меня. И тех оборотней, что хотели причинить мне вред, Каур их всех убил!
– Так, кто же тебя похитил? – не понял отец.
– Ну, Каур же и похитил! Но он не со зла! Это Ернох ему приказал, колдун деревенский, а ему Гашар – Верховный маг Фирнабула. Из-за печати дракона. Маги хотели принести меня в жертву, чтобы разрушить границу между мирами и напасть на Санабул. Но я справилась, обратилась драконом, и сама превратила Гашара в головешку. Я спасла нас, нашу империю! А Каур не хотел меня похищать, колдун пригрозил отправить Кьяру к магам на верную смерть. Он всю дорогу заботился обо мне и защищал, и помог сбежать от магов, чтобы вернуть домой. Только нас поймали, и ритуал все равно состоялся. Это было ужасно! Маги всех оборотней с клеймом дракона принесли в жертву. А я молилась, чтобы Дорхейм помог, и он откликнулся, представляешь?! Я уничтожила всех магов, кто участвовал в ритуале, а потом отдала свой дар, чтобы оживить всех, кого злодеи успели лишить жизни.
– Великий дракон! – ужаснулся Кэнтон, который оказался рядом и внимательно слушал мой сбивчивый рассказ. – Любимая, сколько всего тебе пришлось вынести! Я восхищен тобой и твоей выдержкой. Ваше Величество, так, может, лучше казнить предателей? Неужели оставите похищение принцессы без ответа? Лирайя сама указала на преступника. Схватить! – отдал приказ гвардейцам, и те без труда скрутили оборотня. Он и не сопротивлялся, потому что парочка вояк направила оружие и на Кьяру.
– Не сметь! Немедленно отпустите их! Это мои гости и лучшие друзья, – голос после долгого плача сорвался на визг. Гвардейцы замерли, не понимая, чей приказ им выполнять. По факту сейчас полками командовал Арголис, но ведь и я не последнее лицо в империи. – Папа!
– Отпустить! – император принял мою сторону, – я верю Лирайе. Она бы никогда не бросилась защищать того, кто этого недостоин. Да, молодой человек совершил плохой поступок, когда осмелился похитить мою дочь. Однако, принимая во внимание обстоятельства, а также то, что оборотень неоднократно спасал Лирайе жизнь, думаю, вину он искупил. Идем, дочка, ты мне подробно обо всем расскажешь. А о твоих друзьях позаботятся, будь уверена. Поставить стражу у портала! – распорядился перед уходом. – Для переселенцев организовать временный лагерь, отмыть и накормить. Позже мы решим, куда их поселить и что дальше делать. Гвардейцам стать лагерем, нас ждет поход в Фирнабул!
Перед тем, как войти в имперскую карету, чтобы отправиться с отцом во дворец, я посмотрела на Каурналя и ощутила дикую тоску. Сердце защемило от странной тупой боли, и к горлу подкатил ледяной ком. Губы задрожали и ладони вспотели. Я отчаянно боролась с желанием подбежать к оборотню, обнять его и забрать с собой навсегда.
– Милая, – подал мне руку Кэнтон.
Каур улыбнулся лишь краешком губ, пожал плечами и махнул мне рукой. А потом отвернулся и заговорил о чем-то с сестрой.
Печально вздохнула, душа в себе слезы, вложила ладонь в руку жениха и вошла в кабину кареты. Кэнтон сел рядом со мной, а отец напротив.
– Бедная моя девочка, как же я счастлив увидеть тебя вновь. Все эти дни были пыткой для меня, – покрыл жених мое запястье поцелуями.
– Я тоже рада, что вернулась, – выдавила из себя улыбку.
ГЛАВА 36 Каур
Прощальный взгляд принцессы я, наверное, никогда теперь не забуду. Он стал для меня олицетворением потери. Эта противная ноющая боль не отпускала ни на секунду, утихала лишь тогда, когда начинал думать о напыщенном индюке Кэнтоне Арголисе! Мне ничего не стоило выхватить меч у одного из гвардейцев и полоснуть его по горлу, напрочь избавившись от жениха Лирайи. Но Фирнабул остался за спиной и такие зверские методы борьбы с соперником, увы, не в чести у санабульцев. Мне придется привыкать жить по-новому, хотя бы ради сестры, которая заслужила мирное небо над головой и спокойную жизнь.
Чтобы отвлечься от мрачных мыслей и желания придушить имперского сноба только за то, что прикоснулся к принцессе, я вызвался в сопровождающие. Кто как ни я знал Фирнабул, как свои пять пальцев!
После того, как нас с Кьярой устроили на ночлег в палатке и плотно накормили, уже утром я отправился в поход с гвардейцами империи. Пришлось забыть об удобном килте раз и навсегда, но облачаться в металлические доспехи я наотрез отказался! Еще чего! В лесу важно быть быстрым и поворотливым. Хотя натянуть гвардейскую форму все же пришлось. Чувствовал я себя в ней скованно и неуютно, но знал, что привыкну. Главное, сестра в безопасности и Фирнабул скоро будет освобожден.
С того дня, как новенькие имперские сапоги на моих ногах переступили границу Нижнего мира, я, по сути, был принят на службу в гвардию императора, как и хотела когда-то Лирайя. Многое из ее слов сбылось. Не прошло и недели, как оборотней расселили по собственным домам, а нам с сестрой достался целый особняк в центре столицы. С прекрасным садом, фонтаном и террасой, а из окон нового дома был виден Золотой дворец, где жила принцесса, которую я не видел с того дня, как она уехала из ущелья.
По вечерам я часто сидел у окна, смотрел на острые пики башен и вспоминал те опасные, но самые лучшие дни в моей жизни. Вспоминал, как впервые прикоснулся к ее губам, как мы шли в ночи по Тиссовой дорожке, взявшись за руки. Неправда все, что я тогда ей говорил! Ничего эта Тисса не может! Нет никаких нас! Я знал, что так и будет, если выживем, и отпустил ее еще тогда, но все равно мое сердце разрывалось на куски от невыносимой тоски.
Я старался больше работать, гулять с сестрой, чтобы отвлечься, но чувства не отпускали. А однажды я увидел, как имперская карета промчалась мимо, и услышал разговоры горожан о том, что Лирайя готовится к свадьбе и скоро намечается грандиозный праздник на весь Санабул. Уже назначен день, объявленный выходным, чтобы каждый смог посмотреть на роскошное торжество.
– Вот это любовь!
– Какие счастливые!
– Красивая пара! – только и слышал я на каждом шагу, пока однажды, возвращаясь со службы, не забрел в таверну под названием «Зуб дракона», чтобы перекусить. За соседним столом сидела шумная компания. Разговаривали они так громко, что я отчетливо мог расслышать каждое слово.
– Что-то Арголиса не видно! – я напрягся, услышав знакомое имя.
– Так у него же свадьба на носу.
– Вот паршивец, а мне в любви признавался, говорил, что я красивее принцессы, – с обидой произнесла дамочка легкого поведения, которая пила наравне с мужчинами и сидела у одного на коленях. Я поперхнулся в тот же миг, как это услышал.
– А жениться не предлагал?! – расхохотался один, и всеобщий смех прокатился по помещению.
– Может, и предлагал! У нас с Кэнтоном любовь!
Тут я сорвался с места, вышел из таверны, оседлал жеребца и двинулся в сторону города, размышляя об услышанном.