- Несчастные дети, мамочка моя! Чего же это вы? Да не плачьте! Этой лесной посадкой скорее бегите в тот лес. У берез над оврагом подождите. Я - тетя Маруся, фашистов не боюся, запомните это! А Борю… конечно, жаль парня.
Дети послушно исчезли в густой посадке. Тетя Маруся так с ними говорила, словно учительница или пионервожатая. Не поверить ей не могли! А женщина минуту стояла, вспоминая лицо и выражение глаз девушки.
«Такой уж я не увижу свою Ниночку…»
Затем выбралась из руин и рвами и посадкой прокрадывалась в направлении к мосту. Возле дороги, идущей из города, залегла в цементном желобе, заросшем бурьяном. Оглянувшись на городок, успела заметить в предвечерней темноте смертный кортеж неизвестного ей Бори. Представилась его мать. Как живая, упала перед ней на колени…
Ни на миг не раздумывала Мария над своим положением в этой случайной ситуации. Борю ведут двое вооруженных солдат. В полукилометре на железнодорожном мосту ходит еще один. Видимо, их у моста несколько человек. Видимо, должен быть и фашистский офицер.
А она одна-единственная женщина советская и имеет только пистолет. Как хорошо, что Виктор предостерегающе дал ей его. Шла сюда совсем легко, чтобы в разведке не вызывать ничьего подозрения. Затаив дыхание, следила за гитлеровцами.
Издалека услышала монотонный плач мальчика и отрывочные возгласы солдат. Видимо, фашисты еще и бьют его - не видела из своего укрытия. Только шептала:
- Хоть бы не застрелили, пока дойдут. Хоть бы…
А в воображении - заплаканная женщина, мать на коленях перед ней.
Вечерело. Гитлеровцы могут поторопиться и расстрелять парня, не доведя до оврага. Осторожно выглянула на дорогу. Солдаты гнали парня вперед не дорогой, а рвом сбоку. Боря иногда подбегал, резко оглядывался на удовольствие своим палачам.
Мария пролезла грязным желобом на другой его конец. Совсем близко от нее прошел Боря и его палачи. Маруся достала пистолет, прицелилась сквозь лебеду. Выстрела даже сама не слышала. Передний солдат как-то по-псиному прыгнул из канавы и упал, загребая руками землю. Второй, как кукла на шнурке, крутнулся на одной ноге. Выстрел неожиданно хлопнул и прозвучал в желобе, словно над самым ухом. И когда гитлеровец снова повернулся, Маруся уже в упор целилась ему в голову.
- Пропадай, гадово поколение, - обрекла и еще прицельнее пристрелила и этого. - Боря! Сынок, ко мне! - крикнула бедному парню, что упал, закрывая руками голову, как только грянул первый выстрел. Ему показалось, что стреляют в него и, только играя, не попали в голову.
Но голос матери, естественная теплота в слове «сынок» разбили все страхи, развеяли тысячи смертей по ветру и ласкали, обнадеживали.
Парень вскочил, ошалевший от радости. Только теперь увидел свою спасительницу.
- Мамочка, - крикнул первородное слово ребенка, не помня себя от радости и удивления.
Женщина властно вырвала автоматы из скорченных рук гитлеровцев.
- На, Боря! За мной, и как можно быстрее бежим в лес.
Боря схватил автомат и изо всех сил бросился за женщиной по канаве к развалинам железнодорожной будки. С моста выстрелил часовой. Затем заговорил ручной пулемет. Впервые услышал Боря, как звонко и грозно свистят пули. Но он весь был в сказочных чарах непобедимости этой родной, как мать, женщины.
Мария понимала, что мост от них достаточно далеко, и только случайная пуля могла им помешать.
Но в городке услышали стрельбу. В то время благородное партизанское движение еще только-только начиналось. Далеко не все гитлеровские коменданты знали, что это за советские партизаны. Сведения из штаба главного командования напоминали об этом, но их читали по долгу, невнимательно.
Но Фриц Дейк еще в Польше узнал, что такое красные партизаны. Услышав сквозь открытое окно спешную стрельбу возле моста, он поднял по тревоге весь свой гарнизон.
Когда Мария Кленова с запыхавшимся Борей добежали до березняка, где-то на окраине леса позади них уже лаяли овчарки, слышались тревожные голоса команды. Комендант оперативно организовал погоню на четырех грузовых автомашинах, подбросив в лес значительную часть гарнизона с собаками. Проскочив с солдатами в лес, Фриц чуть не перехватил Марию с мальчишкой.
Мария на бегу велела трем подросткам, которые в тревоге ждали ее в березняке, бежать за нею вдоль оврага до автомашины. Обрадованные спасением Бори и в то же время испуганные, да еще услышав угрожающий псиный лай в лесу, друзья не ожидали объяснений. Подхватив с собой Борю, бросились за женщиной. Витя Довженко молча взял из рук Бори тяжелый немецкий автомат, облегчив тем положение истерзанного парня.
До автомашины было не более километра. Но бежать становилось труднее - вверх, по бездорожью. Иногда кто-то спотыкался о корни на склоне и падал. Но вскакивал и снова все неслись вперед, не зная да и не расспрашивая, куда их ведет эта такая сильная в их глазах, такая дорогая тетя Маруся.
Угрожающий лай приближался. Напав на след, собаки рвались вперед, солдаты едва поспевали за ними. Комендант то и дело подгонял их бранью и угрозами.
Наконец, Мария подошла с детьми до автомашины. Витя с двумя саперами стояли наготове с оружием в руках: у обоих солдат - винтовки, у Вити - немецкий автомат. Мотор авто четко работал на малых оборотах. Даже двери открыты, чтобы ни одной лишней минуты не задерживаться. Ведь там… погоня!
Но их теперь не четыре, как было, а восемь! Пусть это и подростки. Их четверо, к тому же Алик и Довженко были весьма высокого роста. Поэтому Маруся уже набегу приняла решение.
- Детей в машину! Витя, проскочишь между болотами по старому следу… так, чтобы через тот мост на магистрали…
- Мост в городке, Мария Иосифовна, - поправил Виктор.
- Правда, мы же до сих пор с этой стороны. Тогда давай сначала за лес, а потом снова вдоль этого оврага - речкой! Где-то напротив железнодорожного моста в глубине леса маскируйся, пока мы будем водить погоню. Я с товарищами задержу их.
- Мария Иосифовна! Марш за руль! Сами везите их - вы же мать. Что я с этой ребятней буду делать? Смешно… садитесь за руль быстро! А мы - на дерево. Айда, парни!
И уже карабкаясь на высокий кудрявый дуб, Витя оправдывался.
- Хотел бы я видеть, как бы женщина на дерево вбиралась. Мария Иосифовна, бензин я залил весь, почти полный бак. Горку берите с третьей, возьмет… Без подсоса, а то…
Заревел мотор, и, выбросив клубок сизого дыма, авто рвануло между деревьями вперед.
Комендант с собаками гнал вовсю. На место стоянки автомобиля добежал, уже хватаясь руками за грудь против сердца. Он слышал урчание мотора, даже успел увидеть, как в просвете между деревьями блеснула искра солнца на лакированной поверхности кузова.
Псы прибежали и начали бегать на месте стоянки авто. Не прекращая озадаченно лаять, они кружили между деревьями, на которых сидели трое партизан.
- По следу авто! - приказал комендант. - Обер-ефрейтор! Немедленно возвращайтесь к остальным солдатам. Широким строем прочешите лес. Партизаны через овраг не переедут. А на другом конце леса - грязь. Живо!
Водитель Витя сидел в раскидистых ветвях и все время целился из автомата в голову коменданту. Один пес то и дело возвращался к дубу, обнюхивая его со всех сторон. Витя ждал. Если его заметят, он тотчас же пристрелит коменданта. Только бы его товарищи на соседних деревьях не дали маху. Тогда даже из этого затруднительного положения можно найти интересный и, безусловно, полезный в партизанском деле выход.
Увидев, что партизанская автомашина выскользнула из его рук, комендант потерял равновесие. Куда и делись его изобретательность и ловкость. Он с досады вспыльчиво пнул ногой пса, оттолкнув его прочь от дуба, направил разумное животное вперед и двинулся со своим отрядом по выразительному следу автомашины на примятой лесной растительности, на разворошенных сухих листьях, на цветочках между листвой.
…Маруся торопилась. На спидометре стрелка иногда показывала скорость восемьдесят километров в час. Местами, уворачиваясь между деревьями на такой скорости, колеса раздвигали листья до сырой земли. Машину бросало из стороны в сторону, задевало о стволы деревьев. Но водить Мария умела не хуже самого Виктора.
Перескочив через высокий гребень, авто понеслось вниз. Мария вспоминала, что должна проехать где-то там между озерками и болотами в долине. Вчера же как-то объезжал их Виктор. Правда, это было днем, а сейчас вот-вот зайдет солнце. Засветить же фары - значит неразумно выдать себя.
Проскочила просеку, идущую справа, очевидно где-то на дорогу в город, и вдруг, даже не подумав, повернула на ту просеку в лесу. В голове молниеносно пронеслось решение. Это может привести к полной гибели всех. Но смерть все равно катастрофически висит у них над головами. За несколько недель своей партизанской жизни Мария Иосифовна уже немного привыкла смертельно рисковать ею.
А решение возникло простое: городок небольшой, только железнодорожная станция с военными складами и два моста через глубокий скалистый овраг реки. Проскочить мост и на трассу. Наверное, комендант выслал весь гарнизон ловить партизан, оставив тот мост, как и весь город, на нескольких часовых. Проскочить мимо на полном ходу автомашиной - совсем легкое дело. Может, и выстрелит какой сгоряча. Но кто сгоряча попадает в цель!
И, давя на газ, понеслась ровной лесной просекой, не сбавляя скорости. Дети сбились в кучу, съежились в авто, ни одним звуком не мешая Марии.
Когда комендант почти за час интенсивной погони по следу добежал до просеки и уже с помощью фонарика изучил крутой поворот, а затем и выезд машины на дорогу, его обдало холодным потом. Ведь в городе осталось лишь несколько человек часовых и девушка-машинистка в штабе. Да и те солдаты разбросаны по всему городу. Двое - на складах вокзала, один за воротами штаба у школы. И только один на высоком бетонном мосту через овраг.
Только на него была надежда у коменданта. Должен же он задержать автомашину на мосту.