Я не заблудился в лесу только благодаря Гвидо. Он перешел в режим «автопилота» еще на точке «Феникс» и все остальное время с молчаливым упорством вел меня обратно в лоно цивилизации. Мне приходилось полностью полагаться на проводника, поскольку собственным инстинктам в такой непролазной глуши я доверял слабо.
Маэстро не оплошал и вывел-таки меня на дорогу, но не ту, по которой я шел в фуэртэ Транквило в прошлый раз, а идущую к другим воротам. Следуя по ней, вскоре мы очутились возле уже знакомых мне городских стен. Разговаривать в пути пришлось мало, а расспрашивать дубль Мэддока на волнующие меня темы я не стал, так как подозревал, что толковых ответов все равно не добьюсь. Да и к тому же был уверен, что Патрик все равно узнает обо всех моих расспросах «за глаза», что даст ему шанс подготовить заранее массу отговорок, если он вдруг передумает продолжать быть со мной откровенным.
Бурлившее в резиденции Фило веселье мы услышали, едва вышли на дворцовую площадь. Из распахнутых окон дворца гремела музыка и раздавались пьяные вопли, лишь отдаленно похожие на хоровое пение. Пока наши прогнозы сбывались, оставалось уповать на то, что в дальнейшем они также окажутся верными.
Контуры дворца хорошо просматривались на фоне закатного неба, и никакой башни Забвения я, естественно, не увидел. Все, как и во время прошлого визита, разве что народу побольше да шум погромче. Охрана у входа была довольно многочисленной, но я еще вчера определил, что состояла она сплошь из тупых оседлых рекрутов. Все скитальцы веселились сейчас внутри — ведь не для того же они, в конце концов, подключились к симулайфу, чтобы тратить время на унылые ночные бдения на постах? Днем — еще куда ни шло, можно для разнообразия и постоять, но кому из скитальцев охота делать это ночью, когда остальные игроки предпочитали праздновать и веселиться. Впрочем, отсутствие на ночной службе опытных мерсенариев с лихвой компенсировалось количеством хорошо вооруженных рекрутов. Рассматривать вариант лобовой атаки дворца мне следовало лишь в том случае, если бы я вдруг захотел срочно вернуться на точку «Феникс». Однако меня пока не тянуло к возврату в лоно природы.
— Итак, мы на месте, — обратился я к Гвидо, надеясь, что его хозяин все-таки настроил связь, которая на протяжении дня была не слишком устойчивой и часто пропадала. — Где твое обещанное чудо? Боюсь, без него будет много грохоту и мало толку… Эй, ты меня слышишь?
— Говори потише, я не глухой, — равнодушным голосом отозвался Гвидо, притаившийся рядом со мной возле решетчатой ограды дворца и тоже следивший за охраной сквозь заросли декоративных кустов. Дабы соблюсти конспирацию, мы старательно изображали в сумраке двух усталых пьяных скитальцев, которые возле резиденции разгульного диктатора смотрелись столь же естественно, как навоз у конюшни.
— Кто — я? — попросил я уточнения, поскольку не был уверен, с кем именно говорю в настоящий момент.
— Я — значит мы оба, — разъяснил маэстро Патрик-Гвидо. — Не обязательно конкретизировать, к кому из нас ты обращаешься. Разберемся, не маленькие.
— Сначала ты был один, потом выяснилось, что на самом деле вас двое, после — опять один, а теперь двое, только в разных «флаконах»! — скривился я в вымученной улыбке. — Этак, брат Мэддок, и рехнуться недолго.
— Ничего, привыкнешь, — утешил меня Гвидо. Или может быть, Патрик? — Ты, кажется, просил чудо? Взгляни-ка для начала вон туда.
И маэстро украдкой указал в направлении, откуда мы явились.
Еще полминуты назад на перекрестке ближайшей улицы и дворцовой площади стоял только столб-указатель, а теперь на тротуаре возле него торчали неизвестно откуда взявшиеся три невзрачных серых камня. Даже в сумраке они показались мне знакомыми. Подобные им глыбы я видел днем на точке «Феникс». Неприятный сюрприз получится для местных дворников, которые завтра утром выйдут подметать дворцовую площадь.
— Тебе больше заняться нечем, как только сад камней у Фило под носом устраивать? — проворчал я.
— Там будет твоя временная персональная точка возрождения, — пояснил Патрик. — Подстрахую тебя на всякий случай. Только все равно не теряй бдительности и постарайся слишком часто не умирать. Если враг обнаружит твой «Феникс» и блокирует его, тебя придется воскрешать по стандартной схеме, а это для нас неприемлемо.
— Огромное спасибо за заботу, — съязвил я. — И это все обещанные чудеса? Как-то негусто.
— Погоди, Арсений, не торопи события. Думаешь, так просто вносить изменения в симулайф и не нарушить Баланс?
— У Фило это отлично получилось, — возразил я. — Может, вам нанять его консультантом и назначить оклад? Кстати, а какова моя зарплата? Или я на «Терра» за лекарства работаю?
— Заканчивай трепаться и слушай сюда, — перебил меня Мэддок. — У тебя будет в запасе ровно пятнадцать секунд, чтобы попасть во дворец. Не успеешь — пеняй на себя. Приготовиться! Отсчет начнется через восемь секунд. Семь!.. Шесть!..
— Стой-стой-стой! — взмолился я. — Что, прямо в главные ворота бежать? А рекруты?
— Вперед! — скомандовал Патрик. Дубль его при этом остался на месте согласно заранее оговоренному плану. — Время пошло! Один!.. Два!..
— Вот вляпался! — Я вскочил на ноги и, схватив «Экзекутор» наперевес, рванул к дворцу, прямиком на взвод охраны. — Э-э-эх, где наша не пропадала!
Разумеется, Патрик знал, куда он меня посылает, так что приходилось ему доверять и подчиняться. В случае ошибки координатора я имел шанс поучаствовать в самом грандиозном проксимо-бою за всю жизнь. Соотношение сторон намечалось один к двадцати с учетом того, что сам маэстро на этом этапе операции не должен был вступать в схватку, а за спинами рекрутов стояло подкрепление из скитальцев, готовых при первых же выстрелах прекратить гулянку и броситься на помощь охране. Более отчаянного поступка я в Терра Нубладо еще не совершал.
Двадцать бойцов стояли между мной и дворцовыми воротами и смотрели… нет, не на бегущего навстречу Проповедника, а строго перед собой, не моргая, не поворачивая голов и вообще не шевелясь. Складывалось впечатление, что незадолго до меня здесь прошла медуза Горгона. Ожидая плотного встречного огня, я рванул было к цели витиеватым зигзагом, но только зря потерял пару драгоценных секунд — истуканы и не собирались стрелять по мне.
Задумываться о причинах массового ступора рекрутов было некогда. Рывком преодолев оставшееся до входа расстояние, я толкнул плечом позолоченную дверную створку и ввалился в холл. Перед тем как закрылась дверь, я успел заметить, что рекруты снова начинают шевелиться и выходить из «режима паузы», в который ввел их Патрик. Короткая заминка «массовки» осталась никем не замеченной, в том числе и самими рекрутами. Безобидный грешок, вряд ли как-то повлиявший на Баланс и отразившийся на игре честных скитальцев симулайфа.
Едва я переступил порог, как освещающие холл факелы потускнели и начали гореть неярким, но ровным светом. Полумрак, и ранее царивший в холле, теперь сгустился сильнее, отчего рассмотреть что-либо в плохо освещенных углах стало уже нельзя. Обстоятельство опять благоприятствовало мне, а значит, никакой случайности в потускневших факелах не было. Именно так и выглядело на практике изменение параметров симулайфа, чем в данный момент занимался в реальном мире Патрик Мэддок. Создать лишнюю точку возрождения, притупить бдительность оседлых рекрутов (со скитальцами этот номер не прошел бы — они не «декорации», и заморозить им сознание нельзя), притушить свет… Последнее — лишь мелкое неудобство, которое в пылу веселья заметит далеко не каждый. А если и заметит, не придаст значения — кому придется не по нраву романтическая атмосфера, весьма благоприятная для интимных встреч с местными «фрейлинами»? Ну а те, кто уже надрался вдрызг, и вовсе сочтут, что у них просто потемнело в глазах от тропесара.
Факелы горели «вполнакала» во всем дворце, и это позволило мне почти беспрепятственно расхаживать по коридорам и залам — главное было не выходить из тени. Дабы изменить свой узнаваемый облик, я скинул шляпу и плащ, оставив из характерных атрибутов Проповедника лишь штуцер. Теперь опознать меня в темноте мог разве что очень зоркий и трезвый скиталец. Присутствовали ли среди гостей те, кто обладал орлиным зрением, я не ведал, но трезвенников здесь не было даже среди оседлых слуг. Они не таясь сливали остатки вина из кубков в один, а потом прямо на месте осушали его. Благородный тропесар в буквальном смысле тек здесь рекой — пол был залит липким вином, а под ногами то и дело хрустели осколки посуды и бутылок.
Без шляпы и плаща я и впрямь стал на себя не похож, в чем убедился лично, когда однажды шарахнулся от своего отражения в зеркале. Поэтому неудивительно, как мне удавалось бродить по дворцу, не привлекая внимания. Для пущей мимикрии я подобрал со стола полупустой кубок и, держа его в руке, взялся старательно изображать нетрезвую походку. Полное слияние с окружающей средой было осуществлено.
Темные коридоры, шатающиеся по ним тени, пьяные крики, хохот и игривые женские голоса воскресили во мне воспоминания о похожих вечеринках, в коих я не раз поучаствовал до рокового сентября две тысячи восьмого года. Припомнилось даже нечто похожее, когда наша компания, отмечая окончание одного успешного дела, арендовала в Шотландии на пару дней маленький замок и устроила в нем натуральную средневековую оргию при свечах. Что говорить, повеселились тогда на славу. За два дня мы почти полностью разгромили бутафорскую обстановку замка и вдоволь отвели все свои низменные желания. Пришлось потом выплачивать страховку. Хотя владелец замка явно привык к подобным безобразиям и возмущался только для проформы; такой уж у него был бизнес — периодически осквернять и снова восстанавливать фамильное достояние.
У Фило пьяные оргии происходили ежедневно, отчего диктатор и вовсе не тратился ни на ремонт, ни на лишнюю меблировку. Судя по всему, во дворце исправно пополнялись только винные погреба, на содержимое которых хозяин денег не жалел. А башня Забвения возмещала диктатору затраты виртуальных денег вполне реальными средствами для безбедной жизни за пределами Аута.