Скай быстро вскакивает. Вспыхивает свет, включенный профессором.
– Молодой человек, – обращается он к Уайлдеру. – Сядьте, пожалуйста, на место.
Уайлдер машет рукой, а потом прижимает ее ко рту. Скай понимает, что сейчас произойдет, и выскакивает из-за парты. В следующую секунду она уже стоит рядом с ним и придерживает за локоть.
– Я его знаю, – говорит она. – Это паническая атака. Я выведу его на улицу. Ему скоро станет лучше.
Ей удается дотащить его до скамейки на солнечной стороне двора. Она слышит, как где-то за ними шумит река.
В итоге его все-таки не тошнит. Он откидывается на спинку скамейки и подставляет лицо солнцу. Парень кажется изможденным.
Так странно сидеть рядом с ним. С этим человеком, о котором она так много думала. На фотографиях Уайлдер почти как инопланетянин – у него огромные бледные глаза, то ли серые, то ли голубые, почти одного цвета с его белой кожей, которая кажется еще белее на контрасте с темными волосами. На фотографиях эти глаза навыкате выглядят угрожающе. Но вживую Уайлдер просто кажется очень юным. Немного хрупким. Он открывает рот и хватает им воздух. Скай видит у него жвачку. Понимает, что он может задохнуться, и подцепляет ее пальцем. Она ярко-розовая. Какое-то время она просто держит еще теплую жвачку на кончике пальца. А потом, недолго думая, кладет себе в рот. Пару секунд она хранит его вкус – чистый и немного щелочной. А потом превращается в обычную жвачку. Скай вырывает из блокнота листик, заворачивает жвачку в бумагу и убирает в карман.
Когда она поднимает глаза, он уже на нее смотрит.
– Привет, – говорит она. – Все нормально?
– Снова ты, – говорит он. – Мы столкнулись на лестнице в общежитии, когда приехали. Ты была со своим папой.
– Точно, – кивает Скай.
– Ты не помогла.
– Нет, мне кажется, я так себе помощница.
– Но теперь очень помогла, – неловко говорит парень. – Спасибо. – Немного помолчав, он представляется: – Я Уайлдер, – и протягивает руку.
Она ее пожимает.
– Как Торнтон Уайлдер?
– Да.
– Я Скай.
– Тебе идет, – произносит он и улыбается. – У тебя очень блестящие волосы, как лошадиная шерсть.
– Спасибо, – отвечает Скай с открытой и солнечной улыбкой, которая исходит из самых глубин ее души. О нет, – думает она, разрываясь между восторгом и ужасом.
– Je peux payer[17], – говорит она Элоди. Та быстро кивает. Какое-то время они торгуются, но быстро договариваются. Она перетаскивает свои вещи в одноместную комнату Элоди. Через стенку она чувствует его присутствие.
Его комната расположена в корпусе, который более состоятельные студенты называют сиротским приютом – тут селят ребят на полной стипендии и студентов по обмену. Окна выходят на кухни, и тут всегда пахнет мясным рулетом. В сиротском приюте не бывает диких вечеринок, эти ребята приехали сюда учиться. Комнаты тут маленькие и тесные; в большинстве хватает места только для одной кровати.
Комната с окнами во двор, в которой поселили Скай, гораздо лучше. Она делит ее с хоккеисткой, которая ест вареные яйца в постели, но зато в комнате тепло и пахнет пчелиным воском и чистотой, так что помимо ста долларов, которые Скай дала Элоди, та еще и выиграла в жилищных условиях. Похоже на отличную сделку.
Иногда, лежа в своей постели ночью, Скай чувствует его через стенку: как Уайлдер дышит во сне, зашторив веками свои огромные глаза-фонари. Она знает, что он не запирает дверь на ночь. Скай слышала, как у него щелкает замок – с гулким, стальным звуком. Она его запомнила, как и все его звуки.
Она слышит Уайлдера, когда пробегает мимо его комнаты. Сон. Он весь вспотел, распахнутые глаза смотрят вперед, не видя ничего вокруг. Он как будто совсем не удивился или даже не заметил, что у него в комнате оказалась непонятная девушка.
Скай обнимает его, как маленького ребенка. Чувствует, как он постепенно возвращается в собственное тело.
– Мне нужно… – тянется Уайлдер к своей прикроватной тумбочке. Там лежит папка с Афродитой на обложке. Внутри – газетные вырезки, аккуратно разложенные по отдельным файликам.
У Скай перехватывает дыхание. Она знает каждую из них наизусть. Но ничего не говорит.
Он изучает вырезки.
– Ты, наверное, считаешь, что я странный. Читаю статьи про убийства после приснившегося кошмара.
– Не больший, чем я, – честно отвечает она. – Когда мне не спится, я планирую самоубийство.
– Правда?
– Правда.
– И на чем ты остановилась?
– Утопление. Это почти не больно.
– А как насчет болиголова? Абсолютно безболезненно. И растет везде. Выглядит почти как морковка. – Немного помолчав, Уайлдер говорит: – Не знал, что ты живешь по соседству. Странное совпадение.
Скай пожимает плечами.
– Иногда вселенная действует в твоих интересах. Время от времени.
Они продолжают улыбаться, и теплое чувство между ними растет и углубляется. Внезапно смутившись, он опускает глаза.
– Мне уже лучше. Ты можешь идти.
– Я могу немного посидеть, – говорит Скай. – А это что? – протягивает она руку. В конце папки, после газетных статей, виднеются еще несколько страниц. Они напечатаны на машинке, это не вырезки.
Уайлдер вспыхивает, и она чувствует почти интимную близость.
– Я кое-что пишу.
Он быстро накрывает страницы файлами с вырезками. Она понимает, что ей надо это прочитать, что бы там ни было. На торчащем уголке она видит фразу: «…из глубины извлекают еще одну бочку. Водолазы затаскивают ее…» Сверху буква е не пропечатывается и становится похожа на с.
Уайлдер внимательно на нее смотрит. А потом медленно достает страницы из файла и протягивает ей.
Сердце у Скай колотится быстрее – неужели все настолько просто?
– Вот из-за чего мне снятся сны, – застенчиво объясняет он. – Ты была ко мне добра и заслуживаешь узнать, почему тебя будят каждую ночь. Если, конечно, хочешь.
«Человек с кинжалом из Свистящей бухты», – написано на титульном листе. – «Уайлдер Харроу».
Она читает, будто изголодавшись по буквам, но пытается сохранить нейтральное выражение лица. Когда она заканчивает, над кухнями уже поднимается рассвет, и начинает пахнуть сосисками.
– Спасибо, – говорит она Уайлдеру. Быстро целует его в щеку. Он вздрагивает, но не сопротивляется.
Скай возвращается в свою комнату, берет ручку и заполняет ее своими любимыми ярко-зелеными чернилами. Она быстро все записывает, чтобы не забыть ни одной детали из того, что он написал. Но не только это, а еще что он сказал, что она сказала в ответ, форму его согнутого под одеялом колена, особенный блеск пота у него над бровью, каплю которого он перенес в действительность из мира снов. Как он совсем не отреагировал на ее физическое присутствие в комнате – даже когда она присела к нему на кровать, чтобы дотронуться. Вдохнуть его.
Жить по соседству с ним очень приятно: стены такие тонкие, что иногда напоминают кожу с раскрытыми порами. Но это работает в обе стороны. Уайлдер тоже может ее слышать, а ей нужно личное пространство. Иногда по ночам ей нужна компания.
Скай привыкла плакать в других местах, разражаясь лишь короткими рыданиями. Это тоже ее личное дело. Иногда она сидит в кофейне с плеером и в наушниках. И в какой-то момент начинает плакать. Обычно люди не задают вопросов, если у нее в наушниках что-то играет. Но они совсем не понимают, что ей вовсе не грустно – это перегорело уже много лет назад. Она просто умерла. А сейчас они видят только обугленный черный ящик с ее яростью.
Но когда Скай оказывается в своей комнате, она снова становится живой, как дрожащая на ветру мачта, – каждая струна ее души реагирует на его движения, на его кашель, на его сны. Столь внимательное наблюдение за человеком очень похоже на любовь. Неудивительно, что она их путает. Так она себе говорит.
Это просто перенос. Уайлдер – проводник. Не с ним рядом она хочет быть. Это просто одичавшая, осиротевшая, бродячая любовь в поисках дома – места, где она нужна. Она все это понимает.
Но Скай все равно ловит себя на том, что думает о его руках. И тихо смеется посреди контрольной над тем, что он не может заставить себя произнести слово «хер».
– Я думала о тебе, – говорит Скай на следующий день. Она слышит, как у него перехватывает дух. Они лежат у нее на кровати, уперев ноги в стену. Она водрузила пятки на постер «Перл Джем»[18], прямо на лицо Эдди Веддера.
– И о чем же ты думала?
– Тебе стоит попробовать поспать где-нибудь еще. Если тебе часто снятся кошмары в одной комнате, они вроде как впитываются в стены. Попробуй другие места.
– Например?
– Тут неподалеку есть сарай со старыми декорациями. Можешь попробовать что-то в этом духе.
Скай встречает его следующим утром, когда он возвращается в свою комнату с ошалелыми потемневшими глазами.
– Меня сегодня в этом сарае чуть охранник не поймал, – говорит Уайлдер почти с обидой, и она не может удержаться от смеха.
– Не думала, что ты правда это сделаешь.
– Ой, да ну тебя. Я пошел в душ.
– Но сработало?
– Мне ничего не снилось, – неохотно признается он.
Значит, она может заставить его сделать это еще раз.
У нее много материала, но Скай убеждает себя, что нужно больше. Она сама не знает, что конкретно подразумевается под «больше», пока на большом телевизоре в комнате отдыха не показывают выпуск новостей. Элтон Пеллетье отказывается принимать посетителей. Он не встретился с матерью Кристи Бэрам. И тут Скай понимает, что вот оно: идеальное завершение ее книги.
– Я думаю, он повидается с тобой, – говорит она Уайлдеру. Он даже бледнее обычного; явно борется с панической атакой.
Скай внимательно за ним следит и видит, что он уже на грани.
И тогда она решает не давить. По крайней мере пока. И не так. Она даже не заметила, в какой именно момент он из