Её буквы были аккуратными, ровными. Закончив, она опустила руку, а затем обратилась к остальным:
– Когда-то я смотрела фильм о том, как люди выживали в горах… Это казалось таким далёким, невозможным. Но потом я начала думать… а если бы это случилось со мной? Если бы я дошла до этого ради жизни?
Её голос дрожал, но она продолжала говорить несмотря на то, что её слова вызывали внутренний ужас. Закончив, она отошла назад, сцепив руки перед собой.
Последним к зеркалу подошёл Артём. Его шаги только звучали уверенно, но внутри он ощущал гнетущий страх. Взяв маркер, он крепко сжал его в руке, затем начал писать: «Увидеть, как мои близкие умирают, глядя мне в глаза».
Он написал быстро, но буквы вышли жёсткими, резкими будто каждое движение давалось с трудом. Закончив, он бросил маркер на полку, едва сдерживая себя. Его голос прозвучал грубовато, но в нём читалась внутренняя борьба:
– Мне страшно даже представить, что я не смогу их спасти. Что я буду стоять там, как дурак, и ничего не смогу сделать.
Он посмотрел в зеркало, затем отвёл взгляд, махнул рукой и отошёл в сторону, скрестив руки на груди.
Каждое признание становилось частью общей тягостной атмосферы, словно комната насыщалась страхами, которые теперь висели в воздухе, как невидимые нити. Надписи на зеркале, казалось, пульсировали собственной жизнью, отражая внутренних демонов участников.
Все молчали, но напряжение в комнате достигло предела. Никто не осмеливался встретиться взглядом с другим, будто эти страхи сделали их уязвимыми, оставив каждого наедине с собой.
После того как все страхи были записаны на зеркале, голос снова раздался, разрезая тишину. Его механический, лишённый эмоций тон звучал как смертный приговор:
– Катя. Твой страх признан самым слабым. Теперь он будет испытан.
Катя вскинула голову, её глаза расширились от ужаса. Она начала пятиться, словно пыталась убежать, хотя выхода не было.
– Нет… нет, пожалуйста! – её голос сорвался на хриплый крик. Она схватилась за Анну, цепляясь за её руку, словно за спасательный круг. – Я не могу! Прошу, не надо!
Голос продолжал с холодной неизбежностью:
– Ты должна лечь в ванну, наполненную красной жидкостью. Ты обязана оставаться в ней пять минут. Если ты выйдешь раньше, вся группа будет наказана.
После того как голос объявил об испытании Кати, из стены ванной выдвинулась не только платформа с сосудом для жидкости, но и механизм, напоминающий сложную конструкцию из трубок и шлангов, словно нечто специально предназначенное для физического воздействия.
Пол содрогнулся, когда платформа окончательно зафиксировалась. Над ванной висели четыре тонкие прозрачные трубки, а на платформе появились шлем и провода, соединённые с её краями.
– Катя, – раздался голос, от которого сжались желудки у всех. – Твой страх должен быть испытан полностью. Тебе необходимо лечь в ванну. В течение пяти минут специальный состав будет имитировать ощущение утопления. Твоя задача – не двигаться. Любое сопротивление приведёт к увеличению времени испытания.
Катя широко раскрыла глаза, её дыхание сбилось, она попятилась, снова хватаясь за стену.
– Нет… нет, я не могу! Вы… вы не понимаете, это… это невозможно! – она закричала, судорожно хватаясь за Анну. – Прошу вас! Не надо!
Анна обняла её, крепко держа за плечи.
– Катя, ты справишься. Мы все с тобой, ты не одна, – её голос был мягким, но дрожал. – Просто смотри на меня. Я не оставлю тебя.
– Мы справимся? – прошептала Катя, её губы дрожали, а голос был едва слышен. – Ты хочешь, чтобы я умерла там?
– Никто не умрёт, – холодно произнёс Игорь, сжав зубы. Он медленно подошёл к Кате, пытаясь говорить ровно. – Это лишь игра. Они пытаются напугать нас. Делай, как говорит Анна. Это закончится.
Катя зажмурила глаза, её колени дрожали так сильно, что она едва могла стоять. Артём не выдержал, резко шагнул к динамику:
– Хватит! Сколько ещё вы будете нас ломать? Она не может это сделать! Вы прекрасно это понимаете!
Голос раздался снова, ледяной, замораживающий:
– Либо она выполнит задание, либо вся группа будет наказана.
Катя закричала, всхлипывая и цепляясь за Анну, но та мягко подтолкнула её к ванне. С каждой секундой её движения становились всё менее уверенными, но подруга не позволила ей остановиться.
Когда Катя погрузилась в густую красную жидкость, над её головой закрепили прозрачные трубки. Жидкость была густой и липкой, а её запах обжигал ноздри. Девушка тряслась, её дыхание сбивалось, но Анна держала её руку.
Внезапно из трубок начало капать что-то тёплое, напоминающее кровь. Капли падали прямо на лицо Кати, стекая по щекам, словно слёзы. Вода в ванне начала медленно подниматься.
– Господи… я не могу… не могу… – шептала она, её голос был полон отчаяния.
– Дыши, Катя, – прошептала Анна, глядя ей прямо в глаза. – Держись. Это закончится.
Жидкость в ванне поднялась до уровня её груди, затем до шеи. Катя сдавленно захрипела, её глаза расширились, она пыталась удержать дыхание, но паника брала верх.
– Осталось немного, – прошептала Анна, сдерживая слёзы.
Трубки начали выпускать мелкие струйки жидкости, которые попадали на лицо Кати, капали в глаза, на губы, заставляя её сдерживать желание кричать. Жидкость в ванне поднималась, заполняя всё её тело липкой массой, пока не достигла подбородка.
Артём не выдержал, ударил кулаком в стену:
– Это не испытание! Это пытка! Вы сволочи!
Игорь стоял рядом, и его лицо было бледным, но он не сводил глаз с Кати, сжав кулаки до белизны костяшек.
– Пять минут истекут, – произнёс он сквозь зубы, словно уговаривая себя больше, чем остальных.
Жидкость полностью покрыла лицо Кати. Она захлебнулась всхлипом, её тело затряслось, но она сдержалась. Только через пять долгих минут механический шум снова наполнил помещение, и жидкость начала медленно отступать, оставляя её мокрой и задыхающейся.
– Испытание завершено, – раздался голос.
Катя, не в силах двигаться, вывалилась из ванны прямо на пол. Липкие струи стекали с её тела, пачкая плитку, а из горла вырывались истерические крики. Она кричала так, словно этот звук был её единственным способом высвободить ужас, разрывавший её изнутри.
Анна обняла её, прижимая к себе, повторяя:
– Всё кончилось. Всё кончилось…
Артём отвернулся, схватившись за голову, чтобы никто не видел, как его лицо исказилось от гнева, а потом вдарил кулаком в стену. Игорь закрыл глаза, но его всё равно трясло.
Комната погрузилась в тяжёлую, мучительную тишину. Только звуки дыхания и всхлипы Кати наполняли её, отдаваясь эхом в их сознании.
Анна помогла ей встать. Густая красная жидкость стекала с её тела, оставляя за собой липкие следы. Катя была вся мокрая, волосы прилипли к лицу, а кожа казалась мертвенно-бледной.
Она едва сделала шаг, когда ноги подкосились, и она рухнула на пол. Из её груди вырвался пронзительный крик, полный отчаяния и боли.
Анна опустилась рядом, обняла её и начала шептать что-то успокаивающее, хотя её собственный голос дрожал.
– Всё закончилось, слышишь? Всё кончилось… Ты жива…
Катя не слышала. Тело девушки содрогалось в неконтролируемых рыданиях, а из горла вырывались крики, полные горя.
Игорь сел на корточки рядом. Его голос прозвучал тихо, но твёрдо:
– Ты здесь. Всё позади. Мы с тобой.
Артём отвернулся, стиснув зубы и с силой проведя рукой по лицу. На его кулаке всё ещё виднелась кровь от удара, но он не обращал на это внимания.
Голос не давал о себе знать, и комната снова погрузилась в гнетущую тишину, нарушаемую только всхлипами Кати и тяжёлым дыханием остальных. Каждый из них ощущал, что их собственные страхи теперь стали ближе, словно ванна оживила демонов, дремавших внутри.
Тишина в комнате была гнетущей, словно плотное одеяло, под которым невозможно вдохнуть. Катя всё ещё сидела на полу: её истерика постепенно сходила на нет, но глаза оставались затуманенными, а дыхание сбивалось.
Анна тихо обнимала её, поглаживая по плечу. Игорь стоял неподалёку, сложив руки на груди, словно пытался удержать внутреннюю бурю, не давая ей вырваться наружу. Артём, нахмурившись, прислонился к стене, и, хотя его взгляд был устремлён в пол, кулаки всё ещё подрагивали от недавнего всплеска ярости.
Голос снова раздался громом, от которого все мгновенно замерли:
– Следующий участник – Артём.
Тот поднял голову, широко раскрыв глаза. Его губы дрогнули. Он медленно выпрямился, словно пытаясь приготовиться к неизбежному, но в его движениях чувствовалось растерянное напряжение.
– Ты боишься видеть смерть близких, – продолжал голос, и каждое произнесённое им слово звучало бесстрастно и точно. – Теперь ты должен выбрать, кто из девушек умрёт: Анна или Катя.
Эти слова ударили, как молот, заставив замереть сам воздух в комнате. Все разом повернулись к Артёму, чей взгляд метался между Анной и Катей. Его лицо исказилось, в глазах появился ужас, а руки, только что опущенные вдоль тела, поднялись к вискам, будто он хотел выдавить этот приказ из своей головы.
Когда из пола медленно поднялись две платформы, тишина в комнате стала почти осязаемой. Гибкие металлические манипуляторы с игольчатыми наконечниками медленно опустились с потолка, придавая всей обстановке ужасающий вид. Они мерно двигались, словно хищники, которые вот-вот должны напасть.
Голос прорезал тишину с хладнокровной точностью:
– Анна и Катя, подойдите к платформам и займите места.
Катя застыла, будто её парализовал этот приказ. Её руки задрожали, лицо побледнело, а глаза наполнились слезами. Она начала медленно пятиться, прижимая руки к груди.
– Нет… нет… я не могу… прошу…
– Кать, – резко сказала Анна, её голос дрогнул, но она держалась твёрдо. – Если ты не пойдёшь, они накажут нас всех.
Та взглянула на неё, как утопающий, хватаясь за соломинку. Она попыталась что-то сказать, но её голос сорвался, превратившись в хриплый всхлип.