Она шагнула ближе, не зная, что двигало ею. Возможно, чувство вины, возможно, странное ощущение завершения, которого всё ещё не наступило. Её руки непроизвольно потянулись к нему. На мгновение она замерла, словно пыталась убедить себя, что это не её выбор, а что-то чуждое управляет её действиями.
– Ты не можешь даже этого… – прошептала она, но в её голосе не было ни презрения, ни злобы. Только странная мягкость, которую она не могла объяснить.
Его взгляд медленно поднялся, и Лиза почувствовала, как в этой тишине между ними что-то изменилось. Он смотрел на неё без страха, но и без надежды. Казалось, он ждал, не прося, не сопротивляясь, просто находясь в этом мгновении.
Она опустилась перед ним на колени, её пальцы нерешительно коснулись его запястий, связанных верёвками. Лиза ощутила под своими пальцами напряжение его кожи, прохладу, смешанную с липкостью пота. Она понимала, что он уже не сопротивляется, но это ощущение податливости не приносило удовлетворения – только странную тяжесть, как груз, навалившийся на её плечи.
– Это просто… – выдохнула она, но закончить не смогла. Её пальцы скользнули ниже, туда, где его тело оставалось неподвижным, словно замёрзшим.
Артём закрыл глаза. Лиза не могла понять, что он чувствовал, но её собственное дыхание стало тяжёлым, будто воздух вдруг стал плотным, заполняя её лёгкие с усилием. Она двигалась медленно, почти осторожно, как будто боялась сломать его ещё больше.
– Просто расслабься, – произнесла она тихо, но её слова звучали чуждо, как будто она говорила не ему, а самой себе.
Её движения были рваными, неуверенными, но в какой-то момент она ощутила, как его тело напряглось. Это было не резко, а будто ток прошёл через его мышцы, заставляя его чуть податься вперёд, насколько позволяли верёвки. Затем он издал звук – стон, глухой и низкий, который резанул по воздуху. Было непонятно, что это за стон: то ли от боли, то ли от облегчения, то ли от странной смеси того и другого.
Лиза замерла на секунду, но продолжила, медленно, будто это был не он, а пустой сосуд, который нужно было наполнить. В какой-то момент она почувствовала, как его тело снова напряглось, а затем резко расслабилось, словно волна прошла через него, оставляя после себя пустоту. Его дыхание стало громче, словно он только что всплыл из-под воды, где находился слишком долго.
Лиза отдёрнула руки, её пальцы дрожали. Она не могла объяснить себе, что произошло, но внутри неё всё опустело. Она поднялась, смотря на Артёма, который всё так же сидел привязанный к стулу. Его лицо стало чуть мягче, но глаза по-прежнему были закрыты.
– Всё, – прошептала она, скорее себе, чем ему.
Тишина, казалось, разорвала само пространство комнаты, обрушившись на всех её обитателей. На мгновение мир будто замер, и только приглушённое дыхание присутствующих нарушало этот застылый момент.
Из динамика раздался Голос, всё тот же ровный, бесстрастный, лишённый любых интонаций:
– Задание выполнено. Оба участника достигли оргазма.
Эти слова окончательно закрепили произошедшее. Никто не двигался, никто не произнёс ни слова. Даже Лиза замерла на месте, как будто её тело на мгновение отказалось подчиняться воле.
Она резко выпрямилась, точно этот холодный голос освободил её от какого-то внутреннего оцепенения. Её раскрасневшееся лицо выражало смесь триумфа и странного удовлетворения. Она резко вдохнула, разом выпрямляя спину, словно хотела вернуть себе контроль над ситуацией. Однако глаза её блестели, и, хотя она старалась не смотреть на остальных, что-то в её взгляде выдавало: она чувствовала себя сильной.
Лиза не сказала ни слова. Её босые ноги бесшумно скользнули по полу, когда она направилась к своему месту. Она села, чуть склонив голову, так, чтобы волосы закрывали лицо. Руки у неё все еще дрожали, а когда легли на колени, пальцы машинально гладили ткань одежды, словно старались избавиться от ощущения случившегося.
Артём всё ещё сидел в стуле, но его взгляд не поднимался. Несколько мгновений он просто смотрел в пол, его лицо оставалось таким же пустым, как и раньше, а дыхание было медленным и рваным. Лиза вдруг почувствовала этот немой укор. Она сделала медленный вдох, глядя на его связанные руки.
Не говоря ни слова, она подошла к стулу и начала развязывать. Её движения были резкими, напряжёнными, словно она пыталась избавиться от ощущения, как только что держала этого человека в плену.
– Готово, – сухо произнесла она, когда верёвки упали на пол.
Артём потер запястья, слегка массируя их, но так и не поднял головы. Он молча встал, настолько медленно и осторожно, будто каждое из них отнимало у него последние силы. Не поднимая взгляда, он направился к своей кровати. Сев на край, он обхватил голову руками и замер. Его плечи чуть дрогнули, но он не произнёс ни звука.
В комнате стало ещё тише, если это вообще было возможно. Воздух стал вязким, почти осязаемым. Катя сидела, прижавшись к Ане, и её тихие всхлипы нарушали это страшное молчание.
– Всё хорошо, – шептала Анна, но её голос звучал так же беспомощно, как она сама. Её рука медленно скользила по плечу Кати, но её собственные глаза были полны ужаса и непонимания.
Игорь оставался на своём месте. Он сидел неподвижно, но его взгляд не отрывался от Лизы. В этом взгляде было что-то странное, что-то, что невозможно было расшифровать. Это не было ни осуждение, ни презрение. Скорее, смесь интереса и настороженности, будто он пытался понять, что именно сейчас произошло и что это значит для них всех.
Лиза почувствовала этот взгляд. Она чуть дёрнула головой, словно стараясь избавиться от невидимого давления. Затем её пальцы снова нервно заскользили по ткани. Лицо девушки оставалось бесстрастным, но внутри неё всё бурлило. Она понимала: ей понравилось. Эта мысль ударила по ней, как молния, оставив после себя тёмный след в сознании.
«Что со мной не так?» – думала она, но ответа не было. Её руки продолжали дрожать, хотя она пыталась подавить эту дрожь, сжав пальцы в кулаки.
Катя посмотрела на неё краем глаза, но тут же отвернулась, будто не решаясь встретиться взглядом. Анна и вовсе не смотрела в её сторону, её внимание полностью сосредоточено на Кате, но и это казалось скорее попыткой избежать реальности, чем истинной заботой.
– Это… ненормально, – прошептала Катя, почти не двигая губами.
Анна только кивнула, ничего не ответив.
Артём всё ещё сидел на краю кровати. И пусть его тело было расслабленным, но лицо выражало абсолютную пустоту. Глаза были прикрыты, плечи чуть опущены, а руки безвольно лежали на коленях. Он казался чем-то больше, чем просто усталым. Это была опустошённость, как у человека, который потерял себя.
– Всё кончено, – тихо произнёс он, едва слышно, и его голос больше походил на эхо, чем на живой звук.
Никто не ответил.
Участники отчаянно избегали друг друга. Казалось, что все они превратились в незнакомцев, связанных только общей комнатой и страхом перед следующими событиями. Взаимное доверие, хрупкое и зыбкое, как паутина, теперь было окончательно разрушено.
Лиза чувствовала эту атмосферу, как тяжёлый камень, который тянул её вниз. Она впервые ощущала себя по-настоящему сильной, но это ощущение приносило не радость, а только странную горечь. Она хотела вернуть время назад, но в то же время понимала, что, если бы ей пришлось повторить это, она сделала бы то же самое.
Голос не произнес больше ничего. Он словно исчез, оставив их наедине с их мыслями и их страхами. Эта тишина была страшнее любого звука, она заполняла комнату, заставляя каждого из них ощущать, что они больше не смогут вернуться к прежнему состоянию.
Каждый из них понимал: после этого задания ничего не будет, как раньше.
Глава 9
Артём сидел в углу комнаты, прижавшись к холодной стене, будто надеясь, что каменные плиты поглотят его вместе со всем, что он чувствовал. Его тело дрожало, но не от холода. Страх, стыд и бессилие обрушились на него, словно гигантская волна, от которой невозможно было укрыться. Комната, хоть и не выдававшая никакой явной угрозы, давила своей стерильной пустотой, как будто сама хотела стереть его существование.
Он сидел, обхватив колени руками, и его взгляд был направлен куда-то в пустоту перед собой. Остальные участники находились рядом, но их присутствие не имело значения. Их голоса, шёпоты, движения – всё это казалось далёким, как эхо чужой жизни. Ему не хотелось видеть их, слышать, ощущать. Каждое напоминание о том, что произошло, словно ножом резало по душе.
Воспоминания о задании нахлынули, как ядовитый туман. Лиза. Её глаза, полные ледяного презрения, голос, в котором звучало нарочитое превосходство. Каждое её слово, каждая насмешка были как выстрелы, от которых он не мог уклониться.
А группа… Они молчали. Никто не встал на его защиту. Даже Катя и Анна, которые всегда старались поддерживать, сидели молча, словно боялись, что если вмешаются, то сами станут мишенью. Он остался один.
Эта мысль била по сознанию с особенной силой: один. Артём давно боялся одиночества. Этот страх преследовал его с самого детства. Родители часто уезжали по делам, оставляя его одного в квартире, полной тишины. Тогда он искал утешения в книгах, фильмах, воображаемых друзьях. Но сейчас, в этой комнате, в этом аду, он понял, что настоящего утешения нет. Здесь всё настоящее – боль, страх, унижение.
"Ты никто. Ты всегда был никем," – раздалось в его голове. Это был его собственный голос, но звучал он с интонацией Лизы. Она будто поселилась внутри него, забрав контроль над мыслями. Образы прошлого начали мелькать перед его внутренним взором, словно кто-то специально прокручивал плёнку самых унизительных моментов.
Он был подростком, стоял посреди школьного двора, а вокруг него смеялись одноклассники. Он забыл текст выступления на конкурсе. Молчал, краснел, старался не расплакаться. "Ты всегда всё портишь," – сказал тогда учитель, не пытаясь скрыть раздражение.