Катя первой издала тихий, еле слышный звук.
Это не был стон, скорее короткий, сдавленный вдох, который она не смогла удержать в себе. Дмитрий тут же подался ближе, только его движения стали более осмысленными, более плавными, хотя уже не такими нейтральными. Он больше не ждал. Он знал, что момент решимости наступил, что можно продолжать.
Артём наклонился ближе, его губы на мгновение коснулись шеи Анны, его дыхание стало тяжёлым, но неустойчивым, словно он сам ещё до конца не решил, что чувствует в этот момент.
Анна не успела среагировать, не успела понять, в какой момент её тело перестало быть ей подвластным, потому что мир вокруг сузился до ощущений – жара, давления, тяжести дыхания, скользящих движений, которые заставляли забывать о том, что происходит вокруг.
Она услышала, как Катя снова судорожно вдохнула, как её тело напряглось, прежде чем расслабиться, как движения Дмитрия становились ритмичнее, глубже, словно он впечатывал в неё свою уверенность, своё спокойствие, свою власть.
Когда он вошёл в неё, её дыхание сбилось, тело замерло на секунду, будто внутренне боролось с осознанием, а затем сдалось, принимая неизбежность происходящего.
Анна не смотрела на них, но знала, что это случилось.
Она слишком ясно слышала, как Катя судорожно вдохнула, как Дмитрий вжал пальцы ей в шею, не давая ей возможности отстраниться. Она не произнесла ни звука, но её тело уже подчинилось ритму, который задал он.
Анна почувствовала, как её собственное дыхание стало тяжелее.
Она знала, что следующим будет Артём.
Он не спешил, не делал резких движений, но его руки уже уверенно держали её, оставляя после себя ощущение тепла. Он не смотрел в сторону Дмитрия и Кати, не пытался разыгрывать показное равнодушие. Он просто находился рядом, ощущая, как напряжение внутри неё сковывает мышцы, как она пытается не дать эмоциям выйти наружу.
Когда он вошёл в неё, внутри что-то сжалось, но не от страха, а от слишком сильного осознания момента, от невозможности избежать того, что уже произошло.
Она не закрыла глаза, но и не смотрела прямо на него.
Дыхание Анны стало глубже, медленнее, её руки больше не искали, за что зацепиться. Она чувствовала, как он двигается, как его тепло смешивается с её собственным, и в этом всём не оставалось пространства для мыслей.
Катя первая застонала, и её голос пронзил комнату, нарушая остатки молчания, которое ещё сохранялось в воздухе.
Дмитрий больше не сдерживал себя: он двигался в ровном ритме, держа её крепко, как будто полностью контролировал её тело. Катя уже не пыталась сопротивляться. Её стоны стали чаще, заполняя пространство между ними.
Артём дышал тяжело, но его хватка становилась сильнее, его тело двигалось быстрее, он заходил глубже, и Анна чувствовала, как её собственные эмоции больше не поддаются контролю.
Когда он застонал, это прозвучало глухо, сдавленно, но голос слился со стонами Кати, с тихими, но уверенными выдохами Дмитрия.
Анна почувствовала, как её тело наконец сдаётся.
Она больше не могла подавлять себя, её губы приоткрылись, и первый тихий, неуверенный звук сорвался с её голоса, а затем за ним последовали новые, становясь всё более насыщенными, наполненными чем-то, что невозможно было контролировать.
Комната больше не была тихой.
Дмитрий тяжело дышал. Его стоны теперь звучали открыто, его ритм стал сильнее, движения быстрее, Катя уже не пыталась что-то скрыть, она была полностью погружена в процесс, и её голос заполнил всё вокруг, не оставляя ни единого места для сомнений.
Артём больше не выглядел сдержанным, он уже не пытался контролировать ситуацию. Его руки крепко держали Анну, его дыхание срывалось, его голос смешивался с её, и в какой-то момент они уже не могли различить, кто из них звучит громче.
Когда всё закончилось, тела оставались напряжёнными, дыхание всё ещё было сбивчивым, тяжёлым, но постепенно начало замедляться.
Всё было кончено, но эта тишина уже никогда не станет прежней.
Голос прервал их, разрушая остатки тишины, которая медленно возвращалась в комнату после случившегося.
– Теперь все занимаются любовью вчетвером.
Слова, лишённые эмоций, прозвучали так, будто это был всего лишь очередной этап эксперимента, не более значимый, чем любой из предыдущих. Но в реальности они ударили сильнее, чем всё, что происходило до этого момента.
Катя медленно подняла голову, её волосы прилипли к влажной коже, дыхание ещё оставалось тяжёлым, сбивчивым. Анна сидела рядом, почти не двигаясь, ощущая, как тело постепенно возвращается в состояние, когда его можно контролировать. Артём не смотрел на неё, он опустил взгляд, его пальцы были сцеплены в напряжённом жесте, словно он пытался удержаться за остатки внутреннего равновесия.
Дмитрий медленно выдохнул. Он первым пошевелился, уверенно откинувшись назад, позволяя свету ещё резче очертить его силуэт. В его движениях не было колебаний. Он знал, что это случится, что никто не сможет избежать этого шага.
Анна подняла голову и встретилась с его взглядом. Он смотрел прямо на неё, пристально, глубоко, без вопросов, но с полным осознанием того, что сейчас произойдёт.
Катя резко втянула воздух, её плечи дёрнулись, будто она хотела что-то сказать, но вместо слов прозвучал лишь тихий, неровный выдох. Артём, напротив, не издал ни звука.
Он двинулся первым, не глядя на Дмитрия, не глядя на Катю. Он протянул руку к Анне, легко, словно это был естественный жест, но в этой лёгкости чувствовалось напряжение, борьба с самим собой.
Она взяла его ладонь, тогда как Дмитрий спокойно развернулся к Кате.
Она всё ещё дышала часто, короткими вдохами, пока её колени были прижаты друг к другу, словно тело ещё сопротивлялось, даже когда разум понимал, что это неизбежно.
– Встань, – его голос был таким же ровным, как всегда.
Она медлила, но он не повторил. Он просто ждал.
Катя дрогнула первой, её ноги медленно разомкнулись, она едва заметно покачнулась, но Дмитрий подхватил её, удерживая за талию, притягивая ближе к себе.
Анна почувствовала, как Артём наклоняется к ней, как его дыхание касалось её кожи, как его пальцы медленно скользнули вниз, оставляя на теле ощущение горячего прикосновения.
Дмитрий развернул Катю к себе, и его ладонь мягко скользнула по её спине, побуждая двигаться, а не замирать в страхе.
Катя почти не сопротивлялась, но её тело всё ещё оставалось напряжённым.
Анна ощущала движения Артёма, их сбивчивый ритм, но теперь он не пытался оставаться холодным: теперь его руки сжимались сильнее, а его дыхание становилось всё более прерывистым.
Как только Дмитрий наклонился, его губы прошлись вдоль ключицы Кати, его руки твёрдо легли на её бёдра, слегка раздвигая их, не спрашивая разрешения, просто беря то, что уже принадлежало этому моменту.
Когда он вошёл в неё, её тело резко напряглось, а затем сдалось.
Анна почувствовала движение рядом, почувствовала, как Артём наклоняется ближе, как его дыхание становится жарче, как его пальцы скользят вдоль её позвоночника, заставляя выгнуться, полностью отдаться этому моменту.
Она не сопротивлялась.
Когда он вошёл в неё, она распахнула глаза, дыхание прервалось, а затем восстановилось в новом ритме.
Катя задышала чаще, изогнула спину, её пальцы вцепились в простыню, но Дмитрий не остановился.
Движения перестали быть раздельными, они сливались в единую волну, в общий ритм, который уже невозможно было разорвать.
Артём глухо застонал, но его хватка становилась сильнее. Теперь его тело теперь двигалось полностью в такт происходящему.
Катя сначала пыталась сдерживать себя, но потом её дыхание стало глубже, стоны чаще, и она больше не могла скрываться от того, что уже происходило с её телом.
Анна чувствовала Артёма, чувствовала, как он теряет контроль, как он больше не думает, а просто двигается, отдаваясь этому моменту.
Дмитрий глухо выдохнул, но его голос смешался с Катей, с её голосом, с её руками, цепляющимися за его плечи, с её телом, уже не пытающимся остановить этот процесс.
Артём стал быстрее, его дыхание сбилось, стало рваным, но в этом ритме больше не было борьбы, только движение, только ощущение, только их тела, которые теперь полностью принадлежали происходящему.
Катя первая застонала громко, почти срываясь, её голос наполнил пространство, Дмитрий сжал её сильнее, его движения стали ещё жёстче.
Артём задохнулся на очередном выдохе, его руки прижимали Анну ближе, её тело двигалось в ответ, полностью растворяясь в этом процессе.
Анна не знала, чей стон был громче в конце, но он заполнил собой всю комнату, превратившись в единый ритм, в один звук, который обозначил, что всё кончилось.
Когда всё завершилось, их тела оставались сплетёнными, дыхание ещё не успокоилось, но в этом больше не было борьбы.
Катя первой закрыла глаза, и её губы зашевелились, как будто она пыталась что-то сказать, но слов не осталось.
Дмитрий плавно выдохнул. Его взгляд был отрешённым, но в нём не было ни удовлетворения, ни сомнений – только осознание, что теперь всё будет иначе. Снова изменится.
Артём не двигался, а его пальцы всё ещё оставались на теле Анны, но теперь его хватка уже ослабла.
Она чувствовала его тепло, напряжённость, чувствовала, как они все замирают в этой новой, пустой тишине.
Теперь они были связаны этим моментом. Теперь они никогда не смогут забыть друг друга.
Катя всхлипывала, но не сразу осознала, что эти звуки исходят от неё. Её тело вдруг сделалось чужим, дыхание стало беспорядочным, словно лёгкие не могли взять достаточно воздуха, а сердце стучало так быстро, что ритм терялся, превращаясь в сплошной гул внутри грудной клетки.
Пальцы у неё дрожали, но разжать их не получалось, потому что мышцы сжимались сами по себе, будто ещё пытались удержаться за нечто невидимое, за то, что уже давно растворилось в воздухе.
Она ощущала присутствие других, слышала приглушённые звуки, но сознание словно отказывалось воспринимать окружающее. Мир сужался, превращаясь в замкнутое пространство, в котором осталась лишь она, её сбитое дыхание и сдавливающий грудь страх, не дающий возможности вырваться из этого состояния. Воздух не наполнял её лёгкие, а обжигал горло, царапая изнутри, оставляя чувство удушья, которое невозможно было преодолеть.