и капитана, помогающего ему. Злая женщина пробралась в Рассек, заразила замок своим присутствием. Кто-то должен уничтожить ее, — он сжал подлокотники и склонился ближе к Аллиссе. — Я такой, потому что таким нужно быть для моего королевства.
— А как насчет доброго и справедливого короля? — она не верила, что Рассеком нужно было править железной рукой.
— На это будет время, но не сейчас. Мягкого правителя растопчут после того, как Жана пропадет. Я должен быть сильным, чтобы семьи противников не попытались свергнуть моего отца, используя смерть королевы как повод.
Аллисса не учла такую возможность.
— Зачем им делать это? — трон все равно перешел бы Кердану.
— Ради власти. Подумай, что Рассек делает с Империоном. Это то же самое.
— Семья аристократов использует горе короля, чтобы свергнуть его? — все аристократы были такими амбициозными?
— Да. И многие аристократы управляют частью армии.
Конечно, Дармик выбирал своих капитанов и офицеров, не связанных с семьями аристократов. Империон делился на регионы, и герцоги управляли каждым. Империон сталкивался раньше с таким мятежом?
Кердан встал.
— Теперь у меня есть вопрос для тебя.
Ее ладонь уже не кровоточила, и она отложила платок. Ей было интересно его услышать.
— Ты хотела выйти за того, кого считала принцем Одаром, хоть не любила его?
Она кивнула, не зная, куда он клонил. Люди королевской крови все время получали браки по расчету.
— Почему? — спросил он.
— Потому что так лучше для Империона. Нам нужна была армия Френа, чтобы остановить Рассек, — иначе она и не подумала бы о таком. Она была юной и не спешила замуж.
— Что будешь делать теперь, когда брачный договор не в силе? — он начал расхаживать.
— Кто теперь протирает дыру в полу? — пошутила она.
— Просто ответь.
— Мы с Одаром все еще официально помолвлены, — она подняла ноги в кресло, обвила колени руками. Она объяснила, как Одар подписал контакт от себя, и они все еще были обязаны жениться, когда его родители согласятся.
Кердан улыбнулся.
— Принц умнее, чем я думал, — его шаги замедлились. — Ты хочешь выйти за него? Зная его истинную сущность?
— Да, — она не могла представить себя с другим.
— Потому что любишь его? — спросил он. — Или ради королевства? — он подчеркнул последнее, как делал и в разговоре о своем королевстве.
— И то, и другое.
— Что важнее? Ты или твое королевство? — он все расхаживал по комнате. От этого у нее кружилась голова. Он всегда так делал, когда что-то обдумывал?
Она разглядывала пострадавшие костяшки, не зная, как ответить. Он знал, что ее допрашивали. Она всегда поставила бы Империон выше.
— Думаю, ты уже знаешь ответ, — она не понимала, зачем он вообще спрашивал.
— А Одар? Он тебя любит? — она кивнула. — И он поставит королевство выше тебя? Кердан прошел к камину, склонился и бросил еще полено в угасающий огонь.
— Одар верен в первую очередь своему королевству, — так она думала. Хотя… он не вышел за принцессу Джестину из Телмены. Чтобы их королевства не воевали, он отправил брата жениться на ней. И он не планировал жениться на Аллиссе, пока не узнал ее и не передумал. Этот обман все еще ранил. Одар обещал ей, что найдет способ выпустить ее отсюда. Он собирался ставить Френ выше или нет? Она не могла сказать.
Кердан оставался у камина спиной к ней.
— И если план сработает, вы выберетесь отсюда живыми вдвоем, сыграете свадьбу и объедините королевства?
— Да. К чему эти вопросы? — спросила она. — Переживаешь, что у нас будет слишком много власти? — что они пойдут против Рассека?
— Нет, — он выпрямился спиной к ней. — Просто… вы в уникальном положении жениться по любви.
Она знала достаточно о королевствах континента, чтобы знать это.
— А ты? — спросила она. Он был на пару лет старше нее, должен был уже найти невесту.
— Смерть моей матери научила меня скрывать эмоции и закрывать сердце, — он сел на диван напротив нее. — Я не буду жениться по любви, только ради политики. В Рассеке много сильных семей. Я сделаю то, что лучше для моего королевства.
— Закрытое от любви сердце не делает тебя сильнее, — ради чего жил и боролся Кердан? Даже когда она планировала выйти за человека, которого не любила, она собиралась открыть ему сердце, надеясь, что они со временем отыщут любовь.
— Это делает меня сильнее, — ответил он. — Все мои поступки ради Рассека. Я живу ради своего королевства. Нам нужно остановить войну и спасти наш народ от ненужной бойни.
— Согласна, — если он любил Рассек так, как говорил, то они смогут покончить с войной, что бы ни делал король. Она посмотрела на принца и увидела печаль, которую раньше не замечала. Его жизнь была тяжелой и блеклой. Ее сердце болело из-за его одиночества и сложного положения.
— А если бы у тебя появился другой вариант? Более выгодный брак? Ты бы все еще вышла за Одара, хоть не нужно было объединять ваши королевства?
Она встала и потянулась, обдумывая его слова.
— Думаю, ты спешишь. Пока угроза войны не прошла, и я не вернулась в свое королевство, Френ и Империон нужны друг другу.
Он отмахнулся от ее слов.
— Я говорил гипотетически.
— Я не знаю, — она не думала о таком. Не важно, гипотетически или нет. Она уже подписала контракт. Его можно было расторгнуть, если они согласили бы сделать это. Так делали раньше? Да и она любила Одара и была бы рада выйти за него. — Но я знаю, что мы не должны тратить время на фантазии. Нам нужно тренироваться, чтобы я пережила после столкновения с твоим сводным братом-убийцей.
— Ты права. Но мне нужно поговорить с отцом и назначить встречу на вечер завтра, что продлится до поздней ночи. Мне нужно взять туда нескольких людей, которые смогут подтвердить, что я был там, пока ты убивала королевскую семью и спасала Рассек за меня, — он набросил меховую накидку на плечи и застегнул на шее. — Запри дверь после меня засовом, чтобы Сома не мог взломать замок. Я постучу три раза, когда вернусь, и назову имя своей лошади. Джомк.
Его лошадь звали Джомк?
— Что это за имя?
— Древнее слово для «могучего». Идеальное для боевого коня, — она рассмеялась, и он покачал головой. — Лучше ложись спать дольше, чтобы поспать днем. Как только вы завтра убьете всех, вы с Одаром сразу отправитесь во Френ. Припасы для вас в тайнике, но путь пешком будет долгим и опасным.
Она хотела посмотреть на карту, убедиться, что помнила путь по проклятому замку. Аллисса потерла висок.
— Что такое? — спросил он.
— Пытаюсь не думать об убийстве Жаны и ее семьи.
— Убийство — всегда непросто, — он опустил ладонь на ее плечо. — Я не могу игнорировать твои чувства. Готовься к тому, что будешь делать, столкнувшись с демонами сейчас, чтобы не мешкать, когда будешь убивать королевскую семью.
— Я напоминаю себе, что этим спасу тысячи жизней.
— Верно. Рассек будет в долгу перед тобой, — он сжал ее плечо и ушел.
Она закрыла дверь, подвинула засовы. Кердан носил много масок, и каждая открывала его часть, но ни одна не отражала всего его.
Она вздохнула. Одна. Снова. Это хотя бы скоро кончится. Она закрыла глаза и представила, как родители получили весть, что она мертва. Они были раздавлены. Она надеялась, что они не поспешат с решениями из-за этого. Как только она попадет во Френ, напишет им, что еще жива.
Взрыв сотряс комнату. Дверь разлетелась на куски дерева, похожие на кинжалы. Кусок попал в руку Аллиссы, и она закричала от боли. Комнату наполнил черный дым, мешая видеть. Шум звенел в голове.
«Что такое?».
Несколько мужчин ворвались, грубо схватили ее за руки и вытащили в коридор, где не было дыма и обломков.
— Как я и думала, — сказал женский голос под капюшоном. — Ведите ее в мою комнату.
Звон в ушах Аллиссы утихал, она пыталась понять, где была. Стражи держали ее на ногах.
— Отпустите меня, — потребовала она.
Один из стражей рассмеялся.
— Ты тут не принцесса. Не приказывай, — он толкнул кусок дерева глубже в ее руку. Все покачнулось перед глазами, и она попыталась ударить его.
Кто-то сзади накрыл ее рот и нос тканью. Она вдохнула что-то резкое, и мир почернел.
Глава двадцать первая
Казалось, Аллисса проглотила горсть песка. Она разлепила глаза и оказалась лежащей лицом вниз на холодном каменном полу. Она попыталась приподняться, но руки были связаны за спиной. Лодыжки тоже были связаны. Рука ужасно болела.
Она вспомнила, как взорвалась дверь комнаты Кердана, всюду был дым, и стражи схватили ее. Она повернула голову, пытаясь понять, где была.
— Она пришла в себя, — сказал мужчина.
— Хорошо, — ответил стальной женский голос. В нем не было сильного акцента жителей Рассека. — Усади ее.
Черные сапоги появились перед лицом Аллиссы. Мужчина присел на корточки, скалясь ей.
— В чем дело? — спросила она, горло болело.
Мужчина схватил ее за волосы и поднял, усадив ее у стены. Слезы выступили на ее глазах. Дерево торчало из ее руки, кровь пропитала рукав.
— Оставь нас, — приказала женщина.
Горело несколько свечей, огонь угасал в камине. Аллисса щурилась в тусклом свете, пытаясь видеть лучше. В центре комнаты была роскошная кровать, вокруг были мягкие ковры, а на стенах — замысловатые картины. Где она была? Она была без сознания часами, раз день почти закончился.
Женщина подошла, остановилась в шести футах от нее, черное платье шуршало вокруг ее ног. Аллисса задрала голову и посмотрела на Элизу, мать королевы.
— Пора нам официально встретиться, — сказала Элиза. — Знаешь, кто я?
— Да, — хоть Жана была наполовину сестрой Дармика, тетей Аллиссы, Аллисса не была связана с Элизой. — Зачем вы притащили меня сюда?
Женщина склонила голову набок, разглядывая Аллиссу как необычное животное.
— Ты тут, чтобы я могла покончить с тобой, — ответила она.
— Тогда почему я еще жива? — ей нужно было, чтобы Элиза говорила, чтобы она развязала узлы на запястьях раньше, чем женщина поняла, что она делает. Это был ее единственный шанс сбежать.