Беспрепятственно пронизывая атмосферу, яркие спицы упирались в поверхность, где растворялись в массивных конструкциях, покрывших планету геометрически ровной сеткой.
Но когда анализаторы сделали первичные замеры, пилот восхищенно присвистнул.
Лучи были ничем иным, как высокоэнергетическими импульсами. А судя по отсутствию разрушений на поверхности, он наблюдал перед собой воплощение идеи передачи энергии на расстояние при помощи световой волны.
Но времени на восхищение достижениями аборигенов не было. Нараставшее ускорение привело слабое подобие бортового интеллекта к приступу зуммеров и тревожных всполохов на панели управления. Пилоту нужно было срочно вмешаться и превратить падение в управляемый полет.
Вошедшая в верхние слои сфера затряслась в перегрузках. Превращаясь в огненный болид и игнорируя потуги огрызков маневровых двигателей выровнять траекторию падения, одноместный кораблик реагировал только двигателями торможения. Размещенные по периметру двигатели должны за три минуты выработать свой запас топлива и полностью погасить скорость в считанных сотнях метров над поверхностью. Но ими нельзя маневрировать, иначе малый ресурс сгорит раньше времени, и посадка превратится в падение…
Многократно возросшая нагрузка вдавила в кресло. Мышцы свело судорогами, лицо покрылось сеткой наливающихся кровью сосудов, а суставы заломило выворачивающей болью. Чувствуя, как тело превращается в неподъемную тушу, и вскоре он не сможет даже смахнуть каплю пота, на остатках последних капель самообладания Косяк метался в поисках выхода.
Глаз зацепился за зеркальную гладь, и идея вспыхнула неожиданно. С трудом щелкая тумблерами, корректируя силу импульсов, пилот ввел новый курс. Им оказалось глубокое озеро идеально круглой формы вдали от экватора.
Глава 13
Некогда величественный Храм Бездны рода Мер-Ханов встречал случайных посетителей полумраком и затхлой сыростью запустения. Давно не чищенная вентиляция дребезжала едва живыми нагнетателями и должна была вот-вот замолкнуть, навсегда превратившись в еще одно мертвое помещение. И если бы другие помещения можно легко переконфигурировать под новые нужды, то вот изменить геометрию несущих стен и конструкций храма, перенести в другое место сотни древних магистралей, каналов связи, да застопорить неизвестные механизмы, которые не идентифицировались в базах данных, губило любую идею повторного использования. Проще было построить новый модуль и разместить его в застройке нового космического города, где все транспортные и энергетические магистрали были под рукой.
И с каждым годом храм приходил все в большее запустение. Проекции светил и разноцветных рукавов далеких галактик, некогда благословлявших Стаю на дальние прыжки в неизвестность, тускнели и обесцвечивались…
Но так было не всегда.
Раньше в день церемонии дальнего прыжка яркое сияние холодного света звезд опускалось на склоненные головы тысяч молодых людей. Этот свет вдохновлял лучших сынов и дочерей Стаи Серого Льда без страха и усталости познавать вселенную.
Предки верили, что каждая звезда давала кочевью силы для путешествия, и только благодаря доброму расположению звезд, каждый последующий провал был для Стаи успешен. И после каждого прыжка на куполе храмов добавлялась еще одна проекция благосклонного светила. Звезды, благосклонно давшей первые лучи света новорождённым детям звездных странников и принявшей в свои пучины тела почтенных стариков, нашедших свой последний приют.
Жизнь среди звезд и исследование неизведанного было нелегкой участью. И зачастую происходило с жертвами и трагедиями. Но жажда познания и вера, что впереди ждут великие открытия и новые чудеса, придавала людям силу двигаться вперед. Вдохновляла на преодоление трудностей. Манила неизведанными просторами, давала возможность прикоснуться к еще одной тайне Вселенной.
На вершине этих эмоций свершался очередной прыжок в неизвестность. За ним другой. И так много раз, пока в череде бесконечных прыжков к некоторым из людей стаи не пришло Знание. То неуловимое состояние сознания, когда открываются неизвестные области природы человека, когда он сам может чувствовать ритма светила, когда человек без «костылей» сложной аппаратуры ощущает метрику пространства. Когда необъяснимым образом познавшие силу звезд в храме могли безошибочно указывать координаты идеальной каверны пространства для «провала».
А вместе с чувствительностью к пульсации звезд пришло и понимание тонкой энергетики человека. Знания, послужившего толчком в развитии биоэнергетики. Создавались целые лаборатории, проектировались и воплощались невиданные ранее проекты на новых технологиях, открывались новые горизонты в светлое будущее…
Но это было в прошлом.
Сейчас в Храме Бездны царило уныние и затхлость. Корвин обнаружил это помещение случайно. Делая ревизию родового сегмента, в поисках укромного уголка для своих планов, он обратил внимание на странное поведение виртуального гида на одном из участков старых секций. Указатель соскальзывал с большой пустоты и ограничивался лишь фразой об «аварийном помещении, не подлежащем активному освоению».
Личный осмотр добавил больше вопросов, почти не дав ответов. Огромные пустые залы с заваренными наглухо проходами, отвалившиеся пласты косметического ремонта и следы варварского демонтажа неизвестного оборудования, чье подключение угадывалось по зашлифованными паттернам с концами обесточенных энерголиний, но больше всего поражали потолок и стены, испещрённые мириадами каналов микропаутины. Множество линий под геометрически выверенными углами придавали залу сходство с нутром огромного устройства неизвестного назначения.
И Корвин не смог пройти мимо такой загадки. Перетряхивая информационные хранилища, просеивая петабайты резервных копий, по крупинке, по любому упоминанию он искал ответы. Но все было тщетно. И лишь случайность позволила ему наткнуться на след. И в месте, где он меньше всего ожидал найти подсказку. В разделах родового информатория рода Мер-Ханов.
Ведь у каждой тайны есть срок давности. И за прошедшее столетие автоматика переместила в архив целый раздел древних данных с пометкой «для служебного пользования».
Благодаря старым настройкам, братский издевательский «гостевой» дал доступ в архив, где он наткнулся на очень интересный информационный массив. Им оказался оперативный журнал одного из далеких предков, с разрозненными воспоминаниями и наблюдениями. Понять из частично открытого, а частично зашифрованного текста полную картину было невозможно, но один фрагмент его заинтересовал. В нем предок сокрушался и предлагал многоходовку по внедрению к «храмовницам» одной из дочерей глав рода.
Это была ниточка огромного клубка.
Сопоставив обрывки событий, упоминания примечательных координат, Корвин смог понять назначение этого пустого зала в центре родового сегмента. Им оказался один из сотни залов Храма Бездны.
Недели напряженной работы, осторожных запросов в сервисные службы и тщательные осмотры позволили Корвину наткнуться на информационную магистраль, которая уходила от храма к одной заброшенной шахте. Две недели ползания по темным закоулкам с информационным щупом, наглотавшись пыли, он натолкнулся на слабую пульсацию в одной колонне технологического коридора. Вооружившись плазменным резаком и полностью убедившись, что система безопасности потеряла этот участок из виду, он вскрыл облицовочную панель.
Среди композитных плит, покрытых вековой пылью, был упрятан тайник. Сейф должен был вскрываться из комбинаций бусинок, сложенных в определенный узор, но против плазменного резака не устояли никакие хитрые механизмы. Несколько минут аккуратной резки, и внутри обнаружилась стопка неказистых дисков, оказавшихся древними модулями хранения информации. Едва справляясь с азартной лихорадкой и чувством прикосновения к древней тайне, Корвин забился в личные апартаменты на несколько дней.
Просматривая записи, вглядываясь в лица людей, давно ушедших за черту живого, он прикоснулся к сокровенной тайне храма. На данных были запечатлены основные ритуалы, проводимые внутри Храма Бездны, а на отдельных носителях были лекции и методологические пособия для посвящения девушек в служение Храму Бездны.
И два года назад у юного Корвина появилось еще одно хобби. Все свободное время, когда удавалось освободиться от текущих обязанностей младшего сотрудника службы, молодой кадет пропадал в уединенном месте, где, подчиняясь инструкциям сухого старческого голоса в наушниках, выполнял упражнения на концентрацию и на освобождение духа из телесной оболочки. А спустя год у него случился прорыв.
Сидевшему в позе лотоса самозваному послушнику давно забытого культа удалось достичь состояния просветления и ощутить себя в состоянии «первой ступени». Тогда охватившая тело немота и потеря ощущения себя, сидящего на холодном мраморе, едва не заставило все бросить и сбежать, но подавив панику, он остался на месте. За что и был вознагражден.
Вершина купола озарилась сиянием, и на застывшую в позе лотоса фигуру опустился теплый свет. Начиная с головы, легкая дымка мягко коснулась пола, и, от сидевшего в центре зала человека во все стороны ударил световой всполох. По затертому временем полу разбежались искры, и пронесся стон оживающего от векового сна оборудования…
С того дня карьера Корвина пошла в гору.
Он стал более собран. У него обострилась интуиция, и он мог из множества разрозненной информации быстро находить единую связывающую составляющую. Буквально в считанные дни память превращалась едва ли не в идеальный накопитель. Все, что попадалось на глаза или слышалось даже краем уха, легко запоминалось. Теперь работа с информационными массивами превратилась в детскую забаву. Он мог за несколько часов просеивать через сознание массивы информации, над обработкой которой мог целый день корпеть отдел аналитиков.
Естественно, успехи кадета были замечены, и ему стали доверять поручения, от которых все отмахивались. Но Корвин блестяще справлялся, распутывал клубки из фактов и интересов и выдавал качественные аналитические отчеты. За что был отмечен родным дядей по материнской линии, и после продолжительного разговора кадет Корвин стал групмастером отдела дознавателей Службы Надзора…