Клич стаи — страница 46 из 65

– Хрен знает, что нужно делать, – криво усмехнувшись, Косяк подмигнул опешившему «спартанцу», – но я сделал так, как принято у нас. Так что теперь мы кровники, паря. Ты позвал ввязаться во всю эту хрень, теперь и будешь за все в ответе. Брат по крови.

Воцарившаяся вокруг пауза сменилась горячей речью «монаха». Восторженные крики неподдельного восторга вспугнули птиц на кромках деревьев. С вдохновением втирая речь на непонятном языке стоявшим вокруг суровым дядькам, человек в балахоне творил чудеса.

Словно загипнотизированные, люди не отрывали взгляда от оратора. Недоумение на хмурых лицах разглаживалось, подозрительность исчезала из взглядов, а на их месте разгорался восторг и восхищение. Всего несколько мгновений назад недоверчивая толпа подозрительно косилась на чужака, а сейчас готова была броситься тому в объятия и расцеловать как самого дорогого человека.

Раздался громовой рык команда «глыбы». Поумерив эмоции, люди стали расходиться по своим делам. Следуя за приглашающими жестами «монаха», Косяк оказался в небольшом шатре. С интересом рассматривая нехитрое убранство, Косяк сразу же определил назначение помещения. На четырех широких столах и десятке раскладных стеллажей, подпиравших стены, блестели острыми кромками различные медицинские инструменты, хотя назначение большинства других, сколько Косяк ни старался, определить так и не смог.

Но больше всего он обрадовался большому чану в середине шатра. При помощи двух помощников, что следовали за «монахом» и мгновенно исполняли его приказы, Косяк был раздет и под белы рученьки опущен в теплую воду. С удовольствием откинув голову на услужливо подставленную подушечку, он расслабился и едва не замурлыкал от растекавшейся по телу слабости.

Бережно касаясь цепочки и увесистого полумесяца, служки хотели снять ретранслятор с груди, но Косяк не дал. Молниеносно обхватив кисть и сжав до вскрика, строго заглянул в испуганные глаза помощника.

Рядом возник монах и попытался что-то объяснить, но Косяк уже не слушал. Идиллия была разрушена. И это внесло ясность в сознание.

«Рано было еще расслабляться. Нужно разложить по полочкам все происходящее. А то на одной импровизации можно допрыгаться и до голой задницы на муравейнике. То, что придется объясняться с новыми друзьями, – и к бабке не ходи. Вон как у «монаха» глаза светятся и руки трясутся, когда он оказывается возле стоявших в углу плотно упакованных рюкзаков. Но то ли обычай гостеприимства, то ли еще какая-нибудь хрень, сдерживает сгоравшего любопытством человека закопаться в чужом барахлишке».

Значит, он им нужен. И пока нужен, его права и мнение будут уважать. Хотя пока они его боятся, с ним точно будут считаться. Но стоит ему дать слабину, растерять козыри, то можно огрести всего «дружелюбия» по полной программе. А то, что будет именно так, он почему-то не сомневался. Уж слишком суровый мир вокруг, чтобы разводить тут политесы и расшаркиваться во взаимных любезностях…

Пока в мыслях кипел такой сумбур, Косяк решил, что хватит нежиться и испытывать гостеприимство хозяев. Вовремя поданный кусок толстого материала, в считанные мгновения впитавший всю влагу, помог вытереться досуха. Быстро одевшись в запасной комплект одежды из рюкзака, Косяк достал аптечку. Выбрав жменю разноцветных капсул и стимуляторов, закинул горсть в рот. Болезненно скривившись от горького привкуса медикаментов, передернулся. Подхватив анализатор под мышку, поднял на «монаха» взгляд готового к продолжению разговора человека. Уважительно качнув головой в ответ, оценив оперативность гостя, «монах» указал на полог шалаша и вышел первым.

Следуя за провожатым, Косяк поедал глазами происходившее в лагере оживление. После того как тело покинула ломота и мозги начали работать в прежнем режиме, проявились и другие черты характера. Основная из которых – любопытство. Шутка ли, вот он, первый контакт с внеземной цивилизацией.

Долгая мечта человечества – найти среди звезд братьев по разуму, осуществилась. Не сказать, что знакомство произошло в тесной и дружественной обстановке, и все участники комитета по встрече были очень счастливы его появлению, но все же хотя бы часть людей была ему рада. По крайней мере, его прогулка по лагерю сопровождалась улыбками и почтительными поклонами местных аборигенов. Значит, есть контакт-то, значит, он не совсем закосячил первую встречу…

Лагерь сворачивался. Не спешно, а степенно, основательно. Вокруг палаточного лагеря были убраны почти все неподвижные тела киборгов. Только вокруг раскуроченных плазменными пушками огромных туш еще копошились люди в синих балахонах, но, похоже, по энергичным крикам и слаженной работе – «изваяниям» прилежных шептунов оставалось совсем не долго украшать местный ландшафт.

Оказавшись внутри просторного шатра, подшитого изнутри серебристой тканью, Косяк осмотрелся. Следы былой роскоши были беспощадно свалены в углу, а вместо них в центре шатра высился круглый стол из темного материала, вокруг которого его ожидала неразлучная парочка – молодой «спартанец» и «глыба».

Появление гостя хозяева встретили изучающими взглядами. И чем больше они разглядывали вошедшего, тем явственнее в во взглядах читалось изумление.

Отставные вояки тяжело расстаются с привычками. Сколько ни увольняйся, а военный – это уже навсегда. Так и в его случае. Ничего лучше и удобнее повседневной формы наемника Косяк так и не нашел. Привычный комбинезон со множеством ремней и карманов был пригнан плотно по фигуре, не стеснял движений и обладал универсальностью, которая могла пригодиться в любой ситуации. Завершал портрет явной неуместности две кобуры с выпирающими рукоятками ручных импульсников.

Никакого разговора так и не получилось. Хозяева засыпали вопросами и пытливо вслушивались в ответы, но так и не смогли понять ответы. Его попытки объясниться обильной жестикуляцией не дали никаких результатов.

Обессиленно откинувшись на спинки походных стульев с высокими спинками, хозяева еще долго галдели, активно размахивая руками и постоянно тыкая в гостя руками, а выпросив импульсник без обоймы, вновь жарко спорили. Сей беспредел из криков и шума был прерван появлением нескольких воинов, что внесли в комнату небольшие контейнеры с ручками.

На столе появились массивные кубки. Орудуя массивными черпаками, слуги стали наполнять кубки дымящейся жижей. Косяку протянули кубок.

Осторожно поднеся к лицу сосуд, наполненный до краев розовой жижей, остро пахнущей смесью химии и имбиря, Косяк смотрел на хозяев, что, подняв кубки, произнесли подобие речи и выжидательно смотрели на гостя, замершего в нерешительности.

Решив, что вряд ли его решили отравить, Косяк поднял кубок и, пожелав хозяевам долгих лет жизни, сделал глубокий глоток.

Взорвавшаяся внутри бомба обожгла все нутро нестерпимым огнем. В глазах помутнело, в голове взорвалась сверхновая, а тело выгнуло дугой.

От острой боли в животе Косяка скрутило в бараний рог. Воняющая имбирем жижа оказалась настолько омерзительной на вкус, что желудок не выдержал такого издевательства и вывернул пищевод наизнанку. В сознании взорвалась сверхновая – и мир померк.

Пришел он в себя на следующий день, обнаружив себя в темноте знакомого шатра, лежа в широкой кровати. Рядом постоянно крутилась пара молодых воинов, что, пытаясь предугадать желания гостя, выполняла все его просьбы. В рамках своего понимания или инструкций. Вот с них Косяк и начал налаживание контакта.

По всем инструкциям дальней разведки при установлении контакта необходимо установить контакт, и как раз эту задачу он и собирался решить при помощи стандартного набора Робинзона.

В одном из рюкзаков покоился небольшой чемоданчик. В комплект любого пилота входит универсальный анализатор. И слово «универсальный» было как раз ключевым. Одно устройство лишь при смене нескольких периферийных модулей могло выполнять самые различные функции, будь то небольшая экспресс-лаборатория, внутри которой можно разгадать тайну химического строения почти любого вещества из освоенного космоса, так и множество других полезных для выживания устройств. А в данном случае ловкими движениями и громкими щелчками Косяк собрал переносной лингвистический центр. Спустя несколько минут под руками Косяка загорелся мини-проектор, и в шатре засияла объемная проекция человека.

– Ну что же, братья по разуму, давайте учиться взаимопониманию…

Последующие дни, пока ослабший от интоксикации организм приходил в себя, Косяк валялся в кровати и все свободное время посвящал обучению… анализатора.

Ему стоило немалых трудов объяснить впавшим в ступор воинам, чего именно он добивается от них при смене очередной картинки. Но дело сдвинулось с мертвой точки, лишь когда подключился «монах» Витас. Уловив смысл, заинтересованный монах громко называл то или иное действие, светящееся на проекции. Растолковав приставленным воинам, что нужно делать, «монах» исчезал по своим делам.

Спустя три дня анализатор накопил данные и готов выдал готовность к первому контакту.

– Ну что же, – взволнованно проговорил Косяк, вытирая разом вспотевший лоб, – давайте пообщаемся. Итак, дама и го… вернее, господа. Добрый вечер!

Давешняя троица была собрана в полном составе и присутствовала без лишних ушей. С небольшой заминкой из анализатора потекли незнакомые слова, после которых гости шатра подскочили как ужаленные. Один только «монах» остался спокоен и поэтому говорил не в сторону анализатора, откуда раздавались звуки, а не отрывая взгляда от Косяка, живо включился в общение:

– Добрый? И чем он добрый… и зачем ему быть добрым? Мы приветствуем человека, желая долгих лет жизни, чужак.

– Долгих так долгих, – пожал плечами Косяк, – просто так принято у нас приветствовать друг друга…

– И где это… у вас? – пробасил «глыба».

Простой вопрос заставил на мгновение замереть. В голове пронеслось множество вариантов ответов, но Косяк решил пойти в ва-банк. Если вскроется вранье, то все можно списать на погрешности машинного перевода.