Обязательно глава правительства каждый день проводит несколько совещаний, экстренных и плановых, больших и малых. С заместителями и министрами, приглашенными чиновниками, экспертами и консультантами. У многих министров есть персональная охрана и сопровождение, всем требуется выписывать отдельные пропуска на дачу, на каждую поездку… Не очень ли оживленное ежедневное движение будет по Кунцевской трассе?
Кстати, а где на Ближней даче был кабинет Поскребышева, секретаря Сталина? И приемная? Их в плане нет. Поскребышев тоже по любому мелкому вопросу носился на автомобиле ЗИС из Кремля в Кунцево?
Придумал ежедневные «пиры Бальтасара» в домике на природе первым Н.С. Хрущев, оттуда всё и пошло. Хрущеву нужно было внушить, что в последние годы жизни Иосиф Виссарионович сибаритствовал, а не работал, даже конверты с почтой не разрезал, в основном, пил «Киндзмараули» с собутыльниками всю ночь, а потом до вечера отсыпался, чтобы снова пить. Короче, довел себя до инсульта.
Если мои подозрения, что место смерти Сталина специально перенесли из кремлевской квартиры на дачу верны, то должна для этого быть и причина. Мотив нужен. Еще точнее — алиби для убийц. Алиби могли обеспечить свидетели. Их не только должно быть много, чем больше, тем лучше, но и список их должен быть исчерпывающим. Посетители, медики, родственники, прислуга, охрана… Стоп. Вот в охране всё дело.
Воспоминания о Сталине охранников на даче есть, есть воспоминания тех, кто охранял в поездках, маршрутчиков. А где охрана в самом Кремле? Вы хоть кого-то из тех людей знаете? Кто дежурил в кремлевской квартире Сталина в ночь с 1-го на 2 марта? Кремлевские курсанты?
Знаете, что особенно интересно? «Двадцать писем к другу» Светланы Сталиной (я сознательно не называю ее Аллилуевой) вышли в нью-йоркском издательстве в 1967 году.
Никита Хрущев стал надиктовывать «Время. Люди. Власть», как свидетельствует его сынок Сережа, в 1966 году: «Первые разговоры о мемуарах начались еще в 1966 году, когда отец стал поправляться после болезни… В конце концов, дело сдвинулось с мертвой точки: в августе 1966 года Лева привез магнитофон, и отец начал диктовать. Стояла теплая погода. Они вдвоем садились в саду и приступали к разговору».
Что-то очень мне такое совпадение по времени не нравится. И первые издания мемуаров Хрущева и Светланы в США тоже на кое-какие мысли наводят. То, что написанное Светланой прошло перед публикацией через ЦРУ — это даже к бабушке ходить не нужно, она сразу под контроль этой конторы попала. А вот зачем рукопись надиктованных Хрущевым мемуаров туда отправили? Нет, можно, если мозгов в голове меньше, чем у воробья, рассуждать, что это кто-то из его родственников сделал по собственной инициативе, но если чуть подумать: это было решением брежневской власти.
Не той фигурой был Никита Сергеевич, чтобы его без надзора оставлять, даже его сын писал: «Сначала отец не хотел диктовать в доме из-за прослушивающей аппаратуры. Поэтому на первых пленках его слова часто заглушаются ревом пролетающих самолетов. Впоследствии он плюнул на прослушивание и продолжал диктовать в помещении».
Все всё слышали, все всё знали, и никто не хотел помешать? Или это было сделано специально? И публикация за рубежом «Двадцати писем к другу» и «Время. Люди. Власть». Почти в одно время.
У меня есть только одно объяснение. Конечно, это только версия, не более того. Мы даже сегодня еще слишком мало знаем о внешнеполитической обстановке того времени. Противостояние между США и СССР было. Но было ли это противостояние главным фактором в те годы? И что было для США опаснее — борьба с брежневским СССР или с мировым коммунистическим движением? А после прихода к власти в СССР оппортунистов (это сегодня даже оспаривать глупо до крайности), единственным центром мирового коммунистического движения остался… Китай. И борьба между СССР и КНР именно к концу 6о-х годов особенно сильно обострилась.
Мао прямо называл наших сволочей из ЦК КПСС переворотчиками, оппортунистами и ревизионистами, более того, он заявил, что тело Сталина было вынесено из Мавзолея и сожжено. А это, извините, почти прямое обвинение в сокрытии улик. Тело умершего могли сжечь убийцы, если тело представляло собой улику.
К 60-м годам обстоятельства смерти Иосифа Виссарионовича уже почти никого в СССР не волновали. Они и сразу после его смерти никого не волновали. Газеты сообщили, что в ночь на 2 марта 1953 года Сталин заболел в своей московской квартире, его четверо суток пытались лечить, вылечить не смогли, он умер. Советский народ в это верил. Все было логично. И вдруг вылезла Ближняя дача.
Еще раз — это только мои подозрения: всё дело в охране. Для объяснения версии с Ближней дачей, для обоснования алиби, нужны свидетели. Близкие (дети) — Василий Иосифович уже мертв, Светлана — под контролем ЦРУ.
Им можно было приписать любые свидетельские показания. Посетители из руководства: Берия — мертв, Булганин, Маленков, Каганович, Ворошилов — под контролем КГБ. Молотов в тех событиях почти не фигурировал, он тогда лежал с пневмонией. Прислуга была известна. Да и кого она интересовала?
А вот охрана — это самые важные свидетели. И вдруг охранники на даче начинают признаваться, когда рассказывают о том, как они сутки не видели Сталина, да еще сменяя друг друга, в преступной халатности.
Ст. 156 УК РСФСР, действовавшего в 1953 году: «156. Заведомое оставление без помощи лица, находящегося в опасном для жизни состоянии, лишенного возможности принять меры самоохранения по малолетству, дряхлости, болезни или, вообще, вследствие своей беспомощности, в случаях, если оставивший без помощи обязан был иметь заботу об оставленном и имел возможность оказать помощь…».
Юрий Игнатьевич Мухин первым серьезно начал исследовать обстоятельства смерти Иосифа Виссарионовича. Он это сделал как мог добросовестно. Старательно. Но ему не хватило кое-каких специфических знаний, поэтому выводы он сделал неверные. Можно сколь угодно над Мухиным иронизировать, конечно, только он сделал самое главное — поднял тему. Вот уже плясать от печки, т.е. от Мухина, гораздо легче, поэтому можно кое-что в его версии подправить…
Вот и начнем от печки. Точнее от кухонной плиты. Прислуга. В книге, авторство которой приписано Светлане Иосифовне (думаю, она только соавтором была), написано:
«Пришли проститься прислуга, охрана. Вот где было истинное чувство, искренняя печаль. Повара, шоферы, дежурные диспетчеры из охраны, подавальщицы, садовники, — все они тихо входили, подходили молча к постели, и все плакали. Утирали слезы как дети, руками, рукавами, платками. Многие плакали навзрыд, и сестра давала им валерьянку, сама плача. А я-то, каменная, сидела, стояла, смотрела, и хоть бы слезинка выкатилась… И уйти не могла, а все смотрела, смотрела, оторваться не могла.
Пришла проститься Валентина Васильевна Истомина, — Валечка, как ее все звали, — экономка, работавшая у отца на этой даче лет восемнадцать. Она грохнулась на колени возле дивана, упала головой на грудь покойнику и заплакала в голос, как в деревне. Долго она не могла остановиться, и никто не мешал ей».
Ладно, шоферы, а не шофер — бог с ними. Кортеж из трех машин был, скорее всего, все три машины с водителями стояли на даче. Но они и из кремлевского гаража прийти могли. Дежурные диспетчеры из охраны — тоже могли в Кремле быть. Скорей всего диспетчеры из охраны только в Кремле и были. И садовники в Кремле есть. Но вот Валентина Васильевна Истомина, «экономка, работавшая у отца на даче лет восемнадцать» — это уже указание на лицо, которое могло только на даче присутствовать. А где вторая экономка Сталина, которая работала в кремлевской квартире? Как фамилия этой женщины? Или Сталин на квартире себе сам брюки гладил и пуговицы пришивал?
Вот что-то у меня есть такое подозрение, что не было у Иосифа Виссарионовича двух штатов прислуги, одна для квартиры и кабинета в Кремле, другая — для дачи. Человеком он был экономным. Поэтому на такое расточительство не пошел бы. Прислуга работала там, где в данный момент находился Хозяин. Перевезти ее на служебных машинах из Кремля на дачу, в случае надобности, гораздо проще, чем держать второй штат, который будет прожирать бюджет и бездельничать. И для обеспечения безопасности охраняемого расширение списка лиц, допущенных «к телу», не есть «айс». Дублировать прислугу, когда от одного объекта до другого полчаса езды — глупость чрезвычайная.
Поэтому неточность у Светланы Иосифовны написана: Истомина — не экономка на даче, а просто экономка. Она не дачу обслуживала, а Сталина.
И повара, и подавальщицы — также. Это нам внушали, что Иосиф Виссарионович пиры для гостей только на даче устраивал. Но вот, например, К.А. Мерецков вспоминает: «После заседания, как и раньше в таких случаях, ужинали на квартире И.В. Сталина. Там вновь обсуждали военные вопросы». Это в 1940 году было. Т.е., ужины не только на даче были? Даже более того, обычно на квартире?
Поменяйте в описании событий от Светланы Сталиной место действия с дачи на квартиру и все действующие лица останутся на своих местах.
Только чем так сильно напугана была (или кем?) Валентина Васильевна, если она до самой смерти ни слова о Сталине не проронила? Кстати, она, по имеющимся сведениям, сержантом госбезопасности была. Что она с собой в могилу унесла, о чем не хотела рассказывать, если даже Никита языком мел под диктофон, как помелом? А уж охрана тем более. Очень она говорливой была. Не о том ли, что на квартире Сталина со 2 марта происходило, не хотела рассказывать Истомина, не хотела ко лжи присоединяться, промолчать предпочла?
Следующая категория свидетелей — врачи. Их воспоминания есть. Там куча профессоров отметилась в «лечении». Юрий Игнатьевич Мухин принял всё, что связано с врачами, за чистую монету. Простительно, он не медик. Так вот, врачи вспоминали, как лечили, в красках, с подробностями. Вели протоколы и журналы. Да ни хрена они никого не лечили! Если точнее — от инсульта они никого не лечили.