емы, образовавшиеся в результате выщелачивания, выветривания и разрушения вулканических пород, смесь окиси железа, алюмосиликатов и органики, была довольно плотной, вязкой, чем-то напоминала глину. Покрывая слои известняка, эти красноземы в известном смысле герметизировали ее, задерживая воду на поверхности. Она либо собиралась в болотах, либо поверхностными реками стекала в океан.
Когда цивилизация майя взялась масштабно за земляные и горнодобывающие работы, раскапывая слой краснозема и врубаясь в поверхностные слои известняка ради добычи стройматериала (известняк во многих местах Юкатана выходит на поверхность в виде скальных останцев или скальных участков грунта), эта герметичность была нарушена. Есть давно известное явление, что если в районах развития карста проводить земляные работы или добывать камень, то это ведет к быстрому развитию карстовых полостей с последующим провалом грунта. Иногда возникает сквозной провал, то есть сенот, а иногда значительная просадка грунта с образованием провального оврага. Эти провалы, конечно, начинают поглощать поверхностные и грунтовые воды, уводя их под землю, а глубина до уровня подземных вод в ареале классических майя превышала 50 метров.
Пока население Юкатана было сравнительно небольшое, это явление, видимо, не наносило существенного ущерба, хотя могло повредить отдельным поселениям. Но когда из-за больших успехов в сельском хозяйстве население выросло, началась массовая добыча известняка для строительства, прокладка протяженных каналов и канав, вмешательство в почву и поверхностные слои известняка резко, количественно и качественно, возросло. Каждая вырытая яма в земле, каждый вырубленный в известняке котлован только увеличивал опасность развития карстовых полостей. Тем более, в это время стоял влажный климат, Юкатан поливало тропическими ливнями, и потоки воды устремлялись в каждую ямку, щель и трещину в камне.
Наконец, в определенный момент этот процесс принял лавинообразный характер и вызывал многочисленные провалы, которые поглотили поверхностную воду. Если поток воды ушел под землю на глубину, то это вело к пересыханию ключей, бивших веками. Судя по тому, что Сильванус Морли датирует начало упадка классических майя 790 годом, то этот процесс начался еще до наступления засушливой климатической эпохи, а последовавшая за ним засуха только резко усугубила кризис водного хозяйства. Мало того, что дождей стало меньше, так и земля переставала задерживать воду, которая утекала под землю.
Это одна возможная причина изменения режима поверхностных и грунтовых вод. Вторая причина могла состоять в том, что землетрясения, вызванные извержениями вулканов, могли создавать поверхностные трещины, ускоряющих развитие провалов, могли разрушать подземные полости, что в сложной, многоуровневой подземной карстовой системе также вело к изменению потоков воды. Можно предположить, что в эпоху расцвета классических майя разгрузка подземных вод на поверхности, например у подножия плато Петен, могла иметь место, тогда как ее сегодня почти нет. Серия землетрясений могла так «перестроить» карстовые полости, что поток воды ушел на глубину и перестал изливаться на поверхность. Две эти причины могли действовать одновременно.
Для майя это было бедствие, с которым они не могли совладать. Достать воду из-под многометрового слоя известняка они не могли. Дело не в том, что нельзя было прорубить колодец или найти подходящие природные сеноты, а в том, что возможностей майянской экономики явно не хватало, чтобы эту воду поднять на поверхность.
В других регионах мира, например, в Крыму, на Мангышлаке или в Сомали есть похожая проблема: водоносный горизонт лежит под толстым слоем известняка. Кочевники вручную прорубали скалу до воды, а затем с помощью волов или верблюдов, крутивших ворот, поднимали воду на поверхность в кожаных бурдюках. Производительность водоподъема была сравнительно небольшой, и добытой воды хватало только на поение скота. Но майя не могли прибегнуть к такому способу, поскольку не имели тяглового одомашненного скота: ни лошадей, ни быков, ни верблюдов, ни каких-то других подобных животных, а также не знали колеса, и, как следствие, не могли построить колодезного ворота.
Судя по археологическим данным, кризис цивилизации майя начался в области нынешнего департамента Петен на севере Гватемалы, на востоке плато Петен. Это область Петексбатун, в которой гористая часть резким эскарпом переходит в речную долину Пасьон, заполненную болотами и в котором находится крупное озеро Петексбатун, очевидно, затопленный водой карстовый провал. Города в этой области располагались вдоль этого горного эскарпа, а один из городов, который в классическую эпоху доминировал во всей окрестности, ныне именуемый Дос Пилас, располагался еще дальше от реки и болот, правда, в местности, изобилующей ключами и источниками127. Хотя место было не очень удачное и Дос Пилас был основан в 625 году династией Тикаля как военный аванпост, там довольно быстро была построена мощная аграрная система, позволившая прокормить большое население128. Артур Демарест, исследовавший регион очень тщательно, пишет, что материалы раскопок в Дос Пилас показали, что сельскохозяйственная система была хорошо продумана, адаптирована к местным условиям и никаких признаков голода обнаружено не было. Нужно добавить, что вокруг Дос Пилас было обнаружено 22 пещеры общей протяженностью в 11 км, а в Эль Дуенде в пещере было подземное озеро, к которому вел подземный ход из пирамиды.
Этот регион майя один из наиболее изученных, здесь с 1991 года в течение 21 года работала экспедиция Университета Вандербильдта, под руководством Артура Демареста. Были проведены многочисленные раскопки, собран обширный материал, проведены сотни анализов и экспертиз, исследовался окружающий ландшафт. Эти работы должны были установить точные причины крушения цивилизации майя. Несмотря на колоссальные усилия, к цели экспедиция не пришла, туман загадки так и не рассеялся, но экспедиция в Петексбатуне добыла немало интересного материала, который проливает некоторый свет на проблему.
Раскопки показали, что около 761 года в этом регионе началась тотальная война, и характер застройки резко изменился. Он стал милитаризованным. На первое место вышли оборонительные сооружения. В Дос Пилас появилось несколько мощных оборонительных стен вокруг центра города, на сооружение которых пошли каменные блоки, взятые из ранее построенных храмов и дворцов. Весьма красноречивая деталь: оборона стала для жителей важнее, чем религия. Соседнее поселение Эль Дуенде в километре от города также было окружено тремя валами и стенами. Население всего региона оказалось сконцентрировано в немногочисленных, хорошо укрепленных и обороняемых анклавах129. Впрочем, до 830 года все эти укрепленные города были взяты штурмом, разрушены, а население всего региона исчезло почти полностью, осталось только буквально несколько деревень.
Демарест отмечает, что последним поселением майя, которое продержалось дольше всех, был город Пунто де Чимино на озере Петексбатун. Это поселение располагалось на узком полуострове, вдающимся далеко в озеро, и представляло собой естественную крепость. Перешеек был защищен тремя рвами и стенами, причем рвы имели десятиметровую глубину при отвесных стенках, достигая уровня озера. Между рвами располагались сельскохозяйственные гряды, которые поливали водой, поднимаемой из озера130. Если вся область запустела между 800 и 830 годами, то поселение Пунто де Чимино продержалось до 900-х годов, и не последнюю роль в этом сыграло его исключительно удачное расположение.
На основе добытых данных, в частности, радиоизотопного исследования человеческих костей (вместе с пищей в организм попадает некоторое количество радиоактивных изотопов, и исследовав их можно сказать, какой пищей и каким образом человек питался при жизни)131, Демарест отрицал теорию «большой засухи», поскольку этот анализ не показал признаков голода.
Ввиду того, что факт милитаризации жизни общества в период краха, разрушения городов и исчезновения населения был налицо, он предположил, что причиной была борьба за власть и соперничество между городами-государствами. Однако, если следовать этому выводу, надо признать, что майя сражались за доминирование буквально до последнего человека, вплоть до того момента, когда уже само доминирование над опустевшей территорией лишалось всякого смысла.
Однако, в Дос Пилас и Эль Дуенде были сделаны любопытные находки, возможно, говорящие о том, что сильнейшие конфликты в самом деле шли за подземные воды и почитаемые пещеры. Входы в пещеры в этих городах оказались заблокированы большим количеством бутового камня, среди которого были и каменные блоки из разобранных близлежащих построек. Джеймс Бради считает, что это было сделано завоевателями с той целью, чтобы заблокировать доступ в пещеру, в которой явно проводились какие-то обряды, поскольку внутри них было найдено много керамических сосудов132.
С точки зрения нашей гипотезы, можно сделать такое предположение, что изменение режима подземных и грунтовых вод, что привело к иссушению многих подземных ключей, вызвало сильнейший социальный кризис. Лишившиеся почитаемых источников роды и племена вполне могли сделать вывод, что это произошло потому, что духи соседних родов или племен украли воду, и двинулись на войну, чтобы осквернить и разрушить их святилища. Эта война была не ритуальной войной, и не войной за политическое доминирование, а войной на уничтожение, поскольку добраться до святыни можно было лишь истребив защищающий его род почти до последнего человека. После ожесточенных сражений и огромных жертв, победители торжествовали, разрушали храми и дворцы, забивали входы в священные пещеры горой бутового камня. Только проблему это не решало, их собственные почитаемые пещеры на наполнялись водой. Тогда находились новые виновники, начинались новые взаимно истребительные войны, до тех пор, пока по всей стране майя не прокатились волны тотального истребления и разрушения, приведшие к резкому сокращению населения.