– При чем тут это?
– Трус не может любить. Любовь ведь всегда больше жизни…
Вика пожала плечами. Раньше они с Нейманом никогда не обсуждали Сергея, и ей почему-то было приятно услышать из его уст, что Дайнега ее любит, хоть она и знала, что Нейман ошибается.
– Нет, я не спорю, что Сергей способен любить по-настоящему, – осторожно сказала она. – Но почему вы думаете, что он любит именно меня?
Владимир Валентинович расхохотался:
– Ну а на ком он хочет жениться? Не на мне же!
– Мужчины не всегда женятся на тех, кого любят.
– Я бы сказал, не на тех, кого хотят, – улыбнулся Нейман. – Ты не переживай, Вика. Это, конечно, не мое дело, да и вообще не годится лезть в души влюбленным, но я вижу, какая-то кошка между вами пробежала. Серега давно не появляется… Ты сомневаешься в нем, что ли?
Вика потупилась. Рассказать Владимиру Валентиновичу правду было невозможно. И она ограничилась нейтральным – не уверена, что они подходят друг другу.
– Отставить разговоры! Ты посмотри сама, какой мужик! Загляденье просто! Как говорится, в плечах плечист, в душе душист… И тебя обожает, это видно. Ну да, он цветочки не нюхает и в стихах не разбирается, но это и неплохо. Поверь, Серега занят настоящим мужским делом, ему есть где показать свою крутость помимо семейного очага. Я вижу, у тебя характер задорный, командирский, так я обещаю, что в семье командиром будешь ты. Военный человек настолько привыкает иметь над собой начальника, что инстинктивно его ищет постоянно и везде. И чем выше его ранг, чем меньше над ним командиров по службе, тем большими командирскими полномочиями он наделяет свою супругу. А чем больше она его дома дрючит, тем ярче и активнее он распоряжается на службе и, соответственно, продвигается по карьерной лестнице.
Нейман заварил свежего чаю. Заварка была так себе, тоже пайковая, но Вике так нравились посиделки со старым капитаном, что она не заметила, как выпила две чашки. Слушать похвалы Сергею было горько, но приятно. Мучительная досада от того, что упустила свое счастье, занозой сидела в сердце, но ведь было время, черт возьми, когда Дайнега полностью принадлежал ей!
– Не волнуйтесь, у нас все образуется. Лучше расскажите, как ваши дела? Хоть какое-то движение с квартирой намечается?
Нейман только рукой махнул:
– О чем ты говоришь! Глухо как в танке. Хотя нет, вру. Работа кипит, только не в нашу пользу. На днях встретил товарища, ему дали квартиру в Ленобласти.
– Здорово.
– Погоди радоваться. Он счастлив, подписал все бумаги, взял отпуск, поехал смотреть квартиру, чуть ли уже вещи туда не перевез, возвращается, а ему: извините, но вы не числитесь в списках части на увольнение в этом году. Так что разлепляем пельмени обратно. Никакой квартиры вам не будет. А наверх уже отрапортовали, что обеспечили его жильем. Представляешь, какие подонки! И это не Путин с Медведевым, а наши боевые товарищи! Тут пришла бумага из Министерства обороны: мол, почему плохо обеспечиваете офицеров жильем? Читай между строк – какого черта они у вас до сих пор числятся на балансе, вы что, не можете их без квартиры из армии выпереть? И дано несколько рецептов, как это сделать, в частности, директива каждый раз брать официальный отказ.
– Как это?
– Смотри. По закону военнослужащий должен быть обеспечен жильем по избранному месту жительства. Допустим, я написал: Ленобласть. А мне предложили какой-нибудь Сыктывкар. Там мне делать нечего, и понятно, я туда не поеду. Поскольку я у Родины Сыктывкар не просил, то она мне его и предлагать не должна, а значит, мне нечего отказываться. Теперь политика такая – бери, что есть, а не хочешь – распишись. Три официальных отказа, и Родина получает право выгнать меня из рядов своих защитников без жилья. Вот Вася с четвертого этажа, ты его знаешь, рыжий такой, сломался. Просил Московскую область, ему предложили Иваново. Он испугался, ведь с каждым новым отказом у тебя все меньше пространства для маневров, на третий раз любую дрянь возьмешь, чтобы вовсе с пустыми руками не остаться. Вася говорит: «Ладно, давайте Иваново. Все же город невест». Настроился уже, говорит: «Хоть личную жизнь налажу». А ему – фигу. Квартира эта давно кому-то ушла, ему предлагали только затем, чтобы отказ получить. Так что сиди, Вася! Ни жилья тебе, ни невесты! Или мой друг, тоже командир лодки. Вроде бы все хорошо, дали ему квартиру. Но у нас жесткие нормативы, двенадцать метров на человека, плюс ему двадцать пять метров командирских полагается. А в квартире один лишний метр. И он так переживал, дадут ли ему квартиру с этим лишним метром, что заработал инфаркт.
Вика сочувственно покачала головой.
– Самое противное, что все эти махинации проворачивают не посторонние люди, а такие же служаки, как мы. Они не понимают, что пройдет время и они сами окажутся на нашем месте. А может быть, наоборот, слишком хорошо понимают и стараются извлечь как можно больше выгоды, пока в силе. Сейчас все головы ломают – как победить коррупцию? Да ничего нет проще! Допустим, вы задумали реформу армии…
Вика вздохнула. Армейская реформа была любимой темой Неймана, и вряд ли теперь ей удастся переключить его на что-нибудь более интересное.
– Вы рассчитываете – ага, столько-то военнослужащих окажется на улице, столько-то процентов из них придется обеспечить жильем. Собираются государственные люди, напрягают свои умные головы и разрабатывают эффективную схему, как сделать так, чтобы каждый вояка при увольнении получал ключи от квартиры. Вот и все! И почва для коррупции исчезает. Человек быстро и беспрепятственно получает то, что ему положено по закону, – взяточнику просто негде развернуться. А когда у председателя жилищной комиссии на десять желающих одна квартира, в его мозгу возникает вопрос: «А что я с этого буду иметь? Дам жилье Петрову, но у меня останется девять обделенных. Чем Петров заслужил такое счастье? Если он мне даст денег, это будет справедливо не только по отношению ко мне, но и к остальным обиженным». Если же у него на десять жаждущих десять квартир, ему остается только расписать их в соответствии с жилищными нормативами.
– Владимир Валентинович, – не выдержала Вика, – я очень надеюсь, что скоро ваши мытарства закончатся и вы получите жилье.
– Подземное, – мрачно уточнил Нейман. – Массовые расстрелы – единственный способ сократить очередь обнаглевших военнослужащих. Поставят меня перед строем, пустят пулю в лоб, а потом спросят: «Господа офицеры и прапорщики! Кто еще хочет квартиру в Ленобласти?» Ну и ладно, я хоть погибну, как герой. Система работает на воспроизводство коррупционеров. С одной стороны, дает квартир в десять раз меньше, чем необходимо, а с другой – говорит чиновникам: «Вы уж нас порадуйте, отрапортуйте, что все выполнили и всех обеспечили». Но чиновник не Иисус Христос, не может накормить тысячи людей пятью хлебами, ему приходится творить чудеса иначе. А научившись творить чудеса, разве остановишься? Ты думаешь, вот старый зануда! Но поверь, если бы мне сказали: «Товарищ Нейман! Родина построила новейшие подводные лодки, поэтому сейчас у нее нет денег вам на жилье», – я бы, конечно, расстроился, но сидел бы себе в общаге и не жужжал, понимая, что так нужно для дела. А то превратили армию в потешные войска. Вот, полюбуйся!
Нейман подал ей газету с телевизионной программой. На последней странице красовалась реклама стоматологической клиники. Название фирмы, шеренга солдат на параде и слоган: «Ровный строй ваших зубов». Вика аккуратно положила газету на стол. Дурацкая, безвкусная реклама, вряд ли способная кого-нибудь привлечь.
Но это была реклама клиники Андрея.
Поблагодарив Владимира Валентиновича за прекрасный вечер, Вика ушла к себе. Нейман приписал ее испортившееся настроение оскорбленному гражданскому чувству и посмотрел на Вику с уважением. Но сейчас ее не интересовали реакции соседа.
Вот оно как… Стоило Андрею развестись, как его дела пошли в гору. Раньше он мог позволить себе только маленькие рекламные модули в местной прессе. О креативной рекламе, на целую страницу, да еще в общероссийской газете, не было и речи. Андрей часто жаловался, что продвигать фирму на рынке стоматологических услуг слишком дорого. Иногда, под настроение, они вместе пытались придумать рекламную концепцию. Вика вспомнила, как в шутку предложила слоган «Золотые зубы за медные деньги», и Андрей долго над ним хохотал…
Она открыла ноутбук и вышла в Интернет. Она сама не знала, зачем ей сейчас вникать в дела Андрея. У нее нет сомнений, что бывший муж – лгун и жадный трус, что еще она хочет о нем выяснить?
– Ого! – Вика даже присвистнула от удивления. Довольно быстро она вышла на официальный сайт клиники «Тис». Название ей не нравилось, но Андрей посчитал его оригинальным. Все производные от латинских и греческих названий зубов были давно заняты, Андрею пришлось довольствоваться английским вариантом teeth, написанным русскими буквами.
Целый сайт! Не роскошь, конечно, но и не самое дешевое удовольствие – в левом нижнем углу экрана Вика увидела копирайт известной дизайнстудии. Через поисковик она попала не на главную страницу, а сразу на форум. Сообщений было немного, и, судя по восторженному тону, почти все они – заказные.
Так, что еще здесь есть? «Ваш консультант онлайн». Вика открыла страничку: хорошая идея для привлечения клиентов, к тому же не требующая дополнительных затрат – достаточно заставить каждого сотрудника сидеть в Интернете по определенным дням. Большинство из них – молодые люди, они и так все свободное время проводят во Всемирной паутине.
Отдельная рубрика была посвящена вопросам имплантации, но Вика смотреть ее не стала. Она уже хотела закрыть вкладку, но напоследок открыла главную страницу. И едва не задохнулась от возмущения.
С фотографии на нее смотрела Ира Крымова.
Вот это да! Под фотографией размещалось Ирино интервью, в котором она советовала всем и каждому посетить клинику «Тис», практически филиал рая на земле.
– И не стыдно позориться! – злорадно фыркнула Вика. – Если ты тут все рекомендуешь по личному опыту, получается, у тебя во рту нет ни одного здорового зуба.