– Стесняюсь спросить, это что? – Денис растерянно повернулся к довольному Захарию.
– Подарки же, док, – удивлённо воззрился на него помощник, – в благодарность за вчерашний вечер. Ох, и душевно же получилось, передать не могу! Наверное, у нас ещё никогда такого не было, ну, вы понимаете, о чём я, да? А лесные – они вообще очень благодарные, кто бы что ни говорил про них.
– И что я должен со всем этим делать? – Денис оглядел заставленную поляну.
– Разобрать, само собой, и в хозяйство пристроить, – подсказал ему Нафаня, – ты разбери, а я уж всё к делу приспособлю, ты не сомневайся, хозяин.
Вздохнув и осознав, что избежать разбора подарков не удастся, Денис подошёл к большой корзине, заботливо укрытой травой и завёрнутой во что-то, напоминающее здоровенный лист лопуха. Сняв лопух и разворошив траву, Дэн извлёк из корзинки здоровенный гриб, по виду напоминающий классический белый, только размером раза в два больше, чем любой виденный им когда-либо. Запах от гриба шёл совершенно умопомрачительный, и Нафаня от удовольствия аж крякнул, огладив бороду.
– Ух ты, еловый гриб! – воскликнул Захарий и, засунув нос в корзинку, сообщил. – Полная корзина, свежайшие. Это наверняка подкочечники постарались. Еловые грибы ближе к болоту в ельниках растут, но там, где солнышко до земли ещё добирается.
– И посолить хватит, и заморозить, и просто пожарить для пирогов, – мечтательно вздохнул Нафаня, – часть Симеону вашему отдать можно, я всё переработать не успею.
Вместе с Захарием домовой перетащил корзину куда-то в сторону и пристроил там в тенёчке, прикрыв снова лопухами. Денис тем временем озадаченно рассматривал здоровенную бутыль, в которой сама собой булькала какая-то не слишком привлекательная серая жижа. Открывать бутыль Денис откровенно опасался. Не то что он предполагал какую-то гадость, просто боялся испортить по незнанию: может, к этой жиже требуется какой-то особый, эксклюзивный подход.
– О, болотная живучка, – довольно потёр руки Захарий, вернувшийся на полянку, – это, док, шикарная штука: ежели её правильно приготовить, она любые мелкие ранки заживляет моментом. И, кстати, продать можно очень хорошо. Её столичные косметические лавки очень охотно берут, так что можно будет себе оставить, а остальное караванщикам сплавить, когда приедут. Это вам болотники притащили. У них её, этой живучки, хоть залейся, только делиться они ужас как не любят. Видно совсем по сердцу им песни ваши пришлись, раз целую бутылку припёрли.
После изучения разнокалиберной тары, загромождавшей поляну, вошедший во вкус Дэн стал счастливым обладателем ведёрного бочонка мёда от медведей (и где только прятались вчера!), корзины румяных яблок от лесных фей (кто это такие, Дэн пока не знал), двух вёдер крупной рыбы, похожей на окуней, от водяников (с ними Денис обещал познакомиться в ближайшее время), связанного из чего-то похожего на тонкие шёлковые нитки покрывала, очень лёгкого и при этом тёплого, от каких-то веретениц (Захарий грамотно ушёл от объяснения, кто это такие) и большой коробки с аккуратнейшим образом упакованными травами – от вампиров. Травы были рассортированы по небольшим мешочкам и тщательно подписаны. К этому «набору юного травника» прилагались аптечные весы и толстая книга.
– Ну и куда мне всё это добро девать? – всё ещё слегка растерянно спросил Денис своих верных и донельзя довольных помощников. – У нас хоть подвал есть какой-нибудь?
– Есть, как не быть, – тут же откликнулся Нафаня, – ты, хозяин, в голову не бери, мы тут сами как-никак разберёмся. У тебя дела есть? Вот и хорошо, вот и замечательно, ими и займись, сердешный. А мы уж тут сообразим, как всё сделать в лучшем виде.
– Не понял, – помолчав уточнил Денис, – это ты меня сейчас так вежливо выпроваживаешь из моего же дома, я правильно понимаю?
– Чего сразу – выпроваживаю, – ничуть не смутился Нафаня, – но хозяйство, хозяин, это не твоя печаль. Это моя забота, я тебе для того и даден, чтобы за бытом следить. Так что завтракай да и иди, куда там тебе надо было. Да хоть дружка своего проведай, он вчера про что-то говорил, куда вы с ним собирались… И ведьма с вами хотела… Эх, хозяин, тебе, конечно, виднее – но не дело это: ведьму к дому приваживать, ох, не дело!
– Нафаня, – моментально посуровел Денис, – насчёт хозяйства ничего не скажу, а вот в личную мою жизнь лезть даже не думай, а то поссоримся. Я понятно выразился? Ко всем, кстати, относится…
Последнюю фразу Денис добавил, увидев, как обменялись взглядами домовой, Захарий и Симба.
– Посоветоваться могу, но решать буду сам. Всех вас очень люблю, но принимать решения, с кем общаться и прочее – и нечего хихикать! – буду самостоятельно.
– Сурово, но справедливо, – помолчав, признал Захарий, – ну, вы понимаете, о чём я, да?
Денис хотел ответить что-то в меру добродушное и в меру язвительное, чтобы сгладить свои последние слова, но не успел. На перила крылечка с тихим шорохом опустился крупный ворон такого чистого чёрного цвета, что птица казалась пятном какого-то абсолютного мрака.
«Ух ты ж!» – очнулся молчавший со вчерашнего вечера Глюк, и Денис с громадным облегчением перевёл дух: вчера он рявкнул на амулет, который полночи пел про восемнадцать берёз, которые он «сам считал, как считают ворон». После пятого повтора Дэн озверел и прикрикнул на внутреннего музыкального террориста. Глюк обиженно фыркнул, по петь прекратил.
«Это к тебе, посланец, – прокомментировал он появление птицы, – быстро это они, прям как-то даже удивительно!»
– Здравствуйте, – вежливо сказал Денис, обращаясь к мрачной птице, – чем могу быть полезен?
Ворон ничего не ответил и продолжал, нахохлившись, следить за Дэном сверкающими бусинками глаз.
– Уважаемый, может быть, вы умеете разговаривать, как большинство местных обитателей? – не дождавшись ответа, поинтересовался Денис. – Потому как я по-вашему говорить точно не умею.
Ворон презрительно смерил Дениса взглядом с ног до головы и встопорщил антрацитовые перья.
– Диалог зашёл в тупик, – сам себе сказал Дэн. – Глюк, чего молчишь?
«Не мешай, – неожиданно сварливо откликнулся амулет, – я настраиваюсь, забыл за столько-то лет, как правильно делать.»
«… сижу как дурак, – неожиданно раздался в голове Дениса низкий хриплый голос, так и подмывало сказать «каркающий». – Не повезло нам опять…»
– Не повезло в чём конкретно? – сообразив, что Глюк таки настроился на частоту вещания птицы, спросил Денис, а ворон удивлённо моргнул. – Я вас слышу, уважаемый. Так в чём, собственно, дело?
«Почему ты стал меня слышать? – требовательно спросил у Дэна ворон. – Ты не колдун, я чувствую.»
Денис молча протянул ему ладонь с недавно появившимся на ней цветочный узором, и птица уставилась на рисунок, слегка поворачивая голову то в одну, то в другую сторону.
«Здравствуй, старый друг, – проскрипел ворон, вдоволь налюбовавшись на ладонь доктора, – мы давно с тобой не виделись, слуга Фроша…»
«И тебе доброго здоровья, Аристарх, – без особой симпатии, но и не враждебно отозвался Глюк, – только я теперь не слуга Фроша, новый доктор дал мне имя, вот так вот!»
«И как же тебя теперь называть, слуга Фроша?» – с непередаваемым ехидством поинтересовался ворон.
«Я, конечно, пролежал в шкатулке не одну сотню лет, но всё же не настолько поглупел, как ты надеешься, – сообщил ему амулет. – Имени своего я тебе не скажу, это уж пусть хозяева между собой договариваются.»
– Я вам не мешаю? – Денис понял, что пока морально не готов к мысленному разговору втроём. Он, конечно, быстро адаптируется, но не настолько… не настолько.
«Зачем ты прилетел, Аристарх? – продублировал его вопрос Глюк. – Неужто соскучился?»
«Я прилетел с приглашением, доктор Дэн Ворон Цов! – торжественно объявил ворон со звучным именем Аристарх. – Мой хозяин приглашает тебя в гости и гарантирует, что тебе ничто не угрожает. Его слово!»
– Благодарю, – слегка склонил голову Дэн, – я как раз сегодня собирался наведаться в свой охотничий домик, посмотреть, что там да как…
«Приходи один, иначе встречи не будет», – сказал ворон и, негромко каркнув, улетел, тяжело взмахивая угольно-чёрными крыльями.
– Вообще я собирался взять с собой Генри и Летицию, – озадаченно сказал Денис, – но, насколько я понимаю, к рекомендациям лучше прислушаться?
«Я не сторонник авантюр, – помолчав, очень серьёзно сказал Глюк, – но никто ничего толком не знает про хозяина той части Фуортала, что у Ночных ворот. Дикая она, неприветливая. Только с доком и общаются, да и то с Фрошем они поссорились ещё до того, как он меня сделал, так что тут я тебе не сильно помогу…»
– И чего делать?
«Вообще, если ворон сказал, что хозяин дал слово, то так оно, значит, и есть. Нужно идти, док, без вариантов…»
– Вообще-то у меня были совершенно другие планы на сегодняшнее утро, но, как говорится, не можешь изменить обстоятельства, измени отношение к ним. Тогда сделаем так: сейчас я озадачу своих домашних заданиями на первую половину дня, потом позавтракаю и пойду… Вроде как я примерно представляю, где эти самые Ночные ворота находятся, а вот уж за ними…
«Там я помню, я тебе подскажу, – оживился Глюк, – ох и давно я там не был, даже как-то соскучился!»
Захарий обнаружился в небольшой комнатке, в которой раньше только иногда ночевал, а теперь обустроил под постоянное жильё. Он сидел с ногами в кресле и вслух читал развалившейся на полу Симбе какую-то захватывающую историю.
– Подъём, – скомандовал заглянувший в дверь Денис, – у меня для вас поручение, так что книжку дочитаете вечером.
– Что надо делать, док? – с энтузиазмом откликнулся Захарий, а Симба потёрлась об ногу Дэна и весело завиляла хвостом.
– Мы все любим денежки, – начал Денис, – без них наше существование было бы не столько комфортным, а денежки от города нам выдаёт господин Мастерс, любитель экзотических шишек. Чтобы поддерживать с ним добрососедские отношения, нужно отыскать для этого чудесного человека какую-нибудь редкую шишку и потом отнести её миляге Альфреду.