рда и прикрылась ею. Не то чтобы она была излишне стеснительной девушкой, но взгляд барона казался ей липким и пачкающим настолько, что после его объятий Лионтина чувствовала себя так, словно ее только что искупали в помоях.
— Вон отсюда! — гневно выкрикнула она.
Ее маленькая ручка указала на дверь, взгляд пылал гневом, но на барона это не произвело ни малейшего впечатления.
— Ты еще смеешь противиться, шлюха?! — воскликнул он и вновь бросился на девушку.
Однако, если в первый раз он напал неожиданно и Лио не была готова дать отпор, то теперь все изменилось. Барон не сомневался, что легко сломит сопротивление пленницы, но его ждало жестокое разочарование. Маленький, но неожиданно крепкий кулачок вонзился в мясистый нос барона, едва не размазав его по пунцовым от возбуждения щекам. Ридо отлетел на два шага, и алая кровь выплеснулась на белоснежное кружево рубахи. Барон схватился за лицо, его полубезумный взгляд скользнул по девушке, которая беззаботно хохотала, словно в жизни не видела ничего смешнее.
— Риндо! Крузо! — взвизгнул барон, не обратив внимания на то, что оба явились подозрительно быстро. — Девка слишком горяча! Схватить ее! Распять на форштевне! Пусть охладится! Глядишь, поумнеет!
Ее схватили за руки, но она не противилась, прекрасно понимая, что не справится с двумя здоровыми охранниками, и спокойно пошла к выходу, но, проходя мимо зажавшего нос барона, окинула его уничтожающим взглядом и снова расхохоталась.
Кулл смотрел на «Лемурию», не в силах оторвать от нее взгляда. Почти на каждом судне стояла статуя Секвены. Моряки верили, что она может даровать спокойные воды и счастливое плавание. Чаще ее ставили где-то на палубе, либо у стены капитанской каюты, как это было на «Богине Морей», либо у одной из мачт. Но случалось, что фигурой богини украшали форштевень, полагая, что чем ближе Владычица Вод находится к воде, тем больше ее сила.
На форштевне флагмана барона атлант увидел Лио, распятую между тараном и бушпритом. Встречные волны разбивались о ее нагое тело, но девушка замерла, отрешенно глядя вдаль. Пират вдруг ощутил на себе ее взгляд, устремленный, казалось бы, в никуда и моливший о помощи.
О боги!
Атлант стиснул зубы, желваки заиграли на его скулах. Все последнее время, что они были заняты бегством и починкой «Богини Морей», он старался не думать о Лио. Не потому, что она была ему безразлична. Просто он знал по опыту, что желание ни в коем случае не должно идти впереди возможностей. Как правило, всякий, кто пренебрегал этим нехитрым правилом, терпел поражение, тем более сокрушительное, чем выше оказывались ставки.
Сейчас на кону стояла не только жизнь Лио, но и его собственная жизнь, не говоря уж о жизнях двух команд. Атлант прекрасно понимал, что, даже если его план сработает, положение их останется донельзя трудным: соотношение один к пяти с изменой Карима меняется на один к шести.
Кулл задумчиво поскреб подбородок. Как бы там ни было, а менять что-либо уже поздно.
— Пардо! — не оборачиваясь, крикнул атлант. — Просигналь нашим, чтобы готовились! Они идут!
— Ты еще надеешься вывернуться?! — изумленно воскликнул валузиец.
— Прах и пепел! Мы их потопим! У нас просто нет другого выхода!
Пардо недоверчиво покачал головой и отправился выполнять приказ. Атлант смотрел вниз. На галерах спешно убирали паруса. Время словно остановилось, как в страшном сне. Суда ложились в дрейф, а затем выстроились полукругом вокруг входа в гавань, готовясь идти дальше на веслах.
— Сейчас полезут в гавань, — прошептал кто-то за спиной Кулла.
— Верно, — отозвался атлант.
— Полторы тысячи человек, а с галерой Карима — почти две, — продолжил тот же голос. — Ты правда думаешь, что у нас получится?
— Да.
— Но как?
— Смотри! — коротко бросил Кулл и припал к краю скалы.
На палубах валузийских галер суетились люди. Они действовали быстро и слаженно, но все-таки прошло немало времени, прежде чем на кораблях убрали паруса. До засевших на вершине скалы людей донесся унылый звук сигнального рожка, и на «Миральде» опустили весла в воду, но в тот же миг что-то изменилось, и галера так и не тронулась с места.
— «Богиня Морей»? — изумленно прошептал Пардо. — Но откуда она здесь?
— Ты же сам подал ей сигнал! — усмехнулся Кулл.
— Но что она одна сможет? — удивился один из моряков, в то время как остальные молчали.
— Тихо! — оборвал его Кулл, словно опасаясь, что внизу их могут услышать.
«Богиня Морей» вынырнула из узкой щели прохода, и на глазах у ошарашенных валузийцев гребцы начали изо всех сил табанить, стремясь избежать убийственного столкновения. Создавалось такое впечатление, словно пираты собирались покинуть остров, но вдруг обнаружили, что опоздали. Опять заблеял рожок, но уже иначе, и на валузийских кораблях вновь забегали, спешно опуская в воду весла, стремясь поскорее взять «Богиню Морей» на абордаж. Все, кто наблюдал за судами, понимали, что для пиратов это означает верную смерть.
Однако никто еще не успел сдвинуться с места, когда пиратская галера остановилась, и первая огненная стрела, как всегда метко выпущенная Гуго, вонзилась в мачту ближайшего судна, точнее, в ее перекрестие с реей, в собранный там огромный парус. Горящее пальмовое масло огненной струйкой потекло по мачте вниз. Несколько капель упало на собранный в бухту канат, в считанные мгновения превратив его в костер. Пламя с гудением поползло к краям реи и вверх по мачте. Огонь распространялся на удивление быстро, а огненные стрелы продолжали лететь одна за другой.
Матросы Ридо, как и сам барон, оторопели от неожиданности, завороженно глядя, как у них на глазах мощное судно становится гигантским факелом. Поначалу пираты Карима пытались потушить огонь, но вскоре махнули на все рукой и начали прыгать за борт, справедливо рассудив, что жизнь дороже.
На галерах Ридо вновь запел рожок, и два судна пошли вперед. На «Богине Морей» сделали то же самое, но немного раньше, ровно настолько, чтобы скрыться в скалах до того, как к ним стремительно приблизились две галеры: «Миральда» и одна из двухмачтовых. Обе намеревались протаранить «Богиню» и едва не поплатились за это. Пиратский корабль скрылся в скалах, и разбежавшимся для таранного удара судам пришлось резко сбрасывать скорость, чтобы не столкнуться. Двухмачтовая галера, более легкая, остановилась первой. «Миральда» медленно пошла вперед, скрываясь в проходе между скалами, а двухмачтовик остался, чтобы подобрать плескавшихся в море пиратов с сожженной галеры Карима, тех, кто не успел взобраться на опущенные в воду весла «Миральды».
Кулл повернулся и пошел назад по тропе, наблюдая сверху за движением судов по протоке. Последняя из двухмачтовых галер двигалась медленно, чтобы течение не прибило ее к другому двухмачтовику, но главным образом из-за того, что идущая впереди «Миральда» из-за своих размеров вынуждена была продвигаться крайне осторожно, чтобы не обломать весла о стены.
Кулл медленно шагал вдоль кромки скалы, пока не очутился между двумя валунами. Все! Больше медлить нельзя! Атлант уперся плечом в ближний к краю валун, но тот и не думал поддаваться. Он удвоил усилия, но опять ничего не получилось. Проклятье! Еще немного, и все замыслы — псу под хвост! Он навалился на валун спиной, уперся ногой в дальний, более тяжелый каменный шар, и ему показалось, что камень едва заметно дрогнул. Тогда он уперся обеими ногами и повис между двумя опорами, чувствуя, что мышцы вот-вот лопнут, не выдержав напряжения. К нему подбежали парни Баруса, поняв наконец, что он хочет сделать, и с обеих сторон навалились на каменное яйцо.
— Прочь! — прохрипел атлант. — Лучше держите меня!
— Но ты один не справишься! — выкрикнул Пардо, хватая атланта за ноги.
Едва он это сделал, как перемычка в основании камня оглушительно треснула, и Кулл повалился в расселину. Если бы он был тут один, наверняка полетел бы вниз вслед за обломком скалы. Он и так чуть не сорвался, но двое пиратов упали ему на ноги, прижав их к скале.
— Ты как? — крикнул один из них, заглядывая в расселину.
— Нормально!
Атлант висел вниз головой, но друзья крепко держали его.
— Дай руку! Мы вытянем тебя!
Но пират не ответил. Изогнувшись всем телом, он смотрел, как огромная каменная глыба летела вниз, стремительно уменьшаясь в размерах. Вот она с треском проломила палубу и исчезла из виду, а мгновение спустя столб воды взмыл в небо, поднявшись едва ли не выше мачт.
— О боги! — прошептал один из пиратов.
— О Кулл! — поправил его другой.
И все дружно расхохотались. Настроение резко поднялось. Драка еще не начиналась, а два судна вышли из строя. Остов одного уже догорал, а второе стремительно погружалось в воду. Фонтан опал так же быстро, как и возник, но это уже не имело значения: вода хлынула в трюм и на палубу, через мгновение заплескалась на надстройках, и вскоре лишь торчавшие из воды верхушки мачт напоминали о том, что здесь только что качалась на волнах грозная боевая галера.
Но главным было даже не это. Кулл уже выбрался наверх, и теперь двенадцать человек распластались на вершине скалы, наблюдая за происходившим внизу. Те, кто шел перед затонувшим судном, ускорили ход, не желая разделить его участь, и Кулл пожалел, что эта мысль не пришла ему в голову раньше: десять человек вполне могли бы покончить со всей эскадрой. Однако он тут же забыл об этом: что толку сожалеть об упущенном! Он услышал истошный вопль Ридо далеко внизу, блеяние рожка и крики людей, но что они кричали, понять было сложно. Лишь истошный вопль: «Табань!» — наперебой повторяемый разными голосами, слышался совершенно отчетливо.
«Лемурия» двинулась кормой вперед и вскоре оказалась на свободе. Шла она настолько медленно и неуклюже, что атлант подумал о том, что даже сейчас они успели бы подкатить второй валун и потопить баронский флагман, но тогда Лио неизбежно погибла бы у него на глазах и от его руки. Мысль о Лио заставила его вскочить на ноги.