Защитник ничего не мог противопоставить обвинителю. Особенно, когда начали выступать следующие свидетели. И каждый раз повторялось одно и то же.
О, как хотел, как страстно желал здоровяк вцепиться в Петра и выбивать из него дерьмо до тех пор, пока тот не перестанет подавать хотя бы малейшие признаки жизни!
Но, увы, подобное только сделало бы ситуацию ещё тяжелее.
— Уходите или остаетесь?
— … конфликт, действительно, был, — отвечал на вопрос один из наставников Рода. — Да они вообще частенько с Николаем и Людмилой ссорились. На прошлой неделе. Да на той, до нее. Невзлюбили их отчего-то…
Говорил ли наставник правду? Скорее всего. Соревнование между бастардами и законными наследниками в Роду дело обычное. Вот только последующее действие в виде кражи это соревнование не подтверждает. Напрямую.
И вновь прозвучал привычный вопрос.
— Уходите или остаетесь?
— … осколки стекла действительно нашли в комнате Сергея, — уставившись в пол проговаривала горничная, а затем показала перебинтованный палец. — Я, кхм, даже порезалась. Не ожидала, что под ковром будет стекло…
Петр раз за разом задавал правильные вопросы, ведущие к единственно возможному заключению. Виновны.
Защитник отбивался как мог. Пусть показания и не были однозначно убедительными, но на этапе перекрестного допроса он проигрывал на голову. Не был воин Пяти Звезд также ловок в риторике, как Петр, совсем не был.
— … совершенно неблагодарные дети, — пожилая нянечка давала свою характеристику Володиным. — озорные, шебутные, да частенько таскали у меня мелочи и сладкое…
Время летело быстро. И свидетель за свидетелем выходили к трибуне и им давали слово. Пусть иногда проскальзывало другое мнение, особенно у свидетелей защиты, но едва ли этого было достаточно.
Именно здесь и сейчас, в зале суда проявлялась одна из граней дворянства. Что толку, если ты сильнее на поле сражения, но не можешь отстоять свою правоту? Это такая же битва как на клинках — настоящая, кровавая и беспощадная. Где ставкой была судьба двух моих друзей.
Внутри меня кипел Хаос. В висках стучало. Магия едва не выплескивалась наружу, но я держал ее в узде. Нет уж. Не дождетесь. Посмотрим еще, как вы запоете.
— Свидетелем защиты вызывается… — судья перелистнул страницу и назвал имя, — Максим Клинков!
Мое имя. Пока я поднимался и шел к трибуне я заметил, что Серега с Ирой удивленно обернулись. Была в их глазах какая-то безнадега, сменившаяся с моим появлением каплей надежды.
Я подошел к трибуне.
Я буквально спиной чувствовал чувствовал взгляды. И ощущал мощное внимание семерых магов и воинов из Совета. Самых сильных Володиных.
В зале в очередной раз раздался голос судьи. На этот раз он обращался ко мне.
— Напоминаю, — за ложь здесь, на Родовом суде, пойманному на лжесведетельстве полагается от пяти до двадцати плетей на усмотрение суда. Сейчас последний шанс отказаться и уйти — после же никакие оправдания приниматься к сведению не будут. — Уходите или остаетесь?
Глава 6
Я спокойно встретил на себе взгляд пытливых глаз судьи. Из зала он выглядел немного по-другому.
— Остаюсь, — коротко ответил я.
— Хорошо, — кивнул судья, — тогда, перейдем к…
— Более того, — прервал судью я, усмехнувшись, — взываю к Силе и Слову — все, сказанное мной во время суда, будет правдой.
Я воззвал к Хаосу внутри меня, закрепляя обещание собственной маной. Теперь, если я нарушу слово, то меня ждет откат с печальными последствиями.
В зале повисла тишина. Осязаемая, едкая, плотная тишина. Я взглянул на Совет и увидел столько же одобрительных кивков, сколько и суровых, посерьезневших лиц. Только что я магией заверил, что не солгу во время слушания. И это было ключевым отличием от показаний предыдущих свидетелей. Никакой чародей в здравом уме не стал бы без крайней нужды использовать воззвание к силе — подобное никогда не проходит даром.
Магия это нечто большее, чем мана, циркулирующая внутри мага. Это нечто, связанное напрямую с самой душой, с самой нашей сущностью — и никто не способен предугадать точно, как она среагирует на воззвание к ней. Сила и Слово — простейшее, древнейшее и одно из самых рискованных видов обращений к этой загадочной силе. Регулировать и решать, насколько я искренен и честен в данном случае будет самый неподкупный и непредсказуемый из возможных судей — моя магия, самая моя суть. И откат может меня настигнуть даже в том случае, если формально, на мой собственный взгляд я буду во всем прав — но самая моя суть узрит, что где-то, хоть в самой малости я солгал.
Опасно. Очень, очень опасно, и едва ли этого могли ожидать от постороннего человека…
— Я тебя вспомнил, сучий ты потрох… — прошептал одними губами побледневший Петр.
Я прочитал сказанное по губам, ведь смотрел я прямо на него. И ждал реакции. Да, магия была лишь у пары человек из свидетелей. Но ни один из них не был готов поставить собственную силу, здоровье и будущее на кон. В отличии от меня.
Судья принял магическую клятву и наступило время для моих показаний.
— Сергей и Ира Володины не крали зелье для прорыва на новый уровень… — начал говорить я.
— Возражаю! — тут же бешено вскрикнул Петр, вскочив с места. — Спекуляция! Свидетель не может знать наверняка.
Судья взглянул на Петра чуть сощуренными глазами. Защитник Володиных буквально сверлил взглядом Петра,
— Отказано, — отрезал он. — Обвинитель, дайте свидетелю закончить.
— Но… — попробовал настоять Петр, но тут же замолчал и сел на место.
Вряд ли Петр хотел заткнуть меня, скорее сделать небольшую паузу в процессе. Уж слишком сильным ударом оказалась моя магическая клятва.
— Ведь зелье для перехода на третью звезду, — невозмутимо продолжил я, — для Сергея и Ирины Володиных приготовил я.
В зале, хранившем до этого тишину, раздались шепотки и вздохи. Добавил я драмы в процесс. А заодно и интереса для зрителей. Чужих здесь не было, только Володины и приближенные, но уверен, что и в дворянских кругах вовсю принимались ставки на результат.
— Я самолично приготовил зелье из внутренностей и частей тела Змея, монстра-одиночки, — я возобновил свой рассказ после вынужденной паузы, — с добавлением добытого нами Одоленя. Сергей и Ирина прорвались на Третью звезду в ту же ночь. Я тому свидетель.
Далее я внес несколько уточнений по делу и процессу изготовления зелья, а затем дал Петру шанс загнать самого себя в угол. Я мог бы прямо сейчас дать образец зелья, ведь флакон-то у меня с собой. Но, тогда Петр сменит вектор вопросов. А мне нужно, чтобы он сам поставил себя к стенке.
— Обвинение и защита могут начать задавать вопросы, — судья объявил начало допроса.
С защитником все вышло довольно легко. Оно и понятно, ведь я оказался для него ключевым свидетелем. Потому, не считая нескольких возражений Петра, допрос получился мягким, но по делу.
А вот Петр сдерживаться не собирался. И отрывался по полной.
— Вы хотите сказать, что Ученик приготовил зелье для перехода на третью звезду? — его вопрос был скорее риторическим. — Да еще и в вашем возрасте?
— Да, — я решил тоже немного сбить его и ответить, — и еще раз да.
— Тц, — цокнул Петр, но продолжил. — Вы, кажется, ходок?
Я уже представлял к чему будет клонить Петр. Отрицать мою экспертность. В принципе, хороший ход для Родового суда. Здесь каждый имеет право отстоять свою правду. И силу.
— Верно, — согласился я.
— Тогда, — подхватил Петр, явно довольный тем, что нащупал линию атаки, — подскажите мне. Как Ученик, специализирующийся в алхимии, умудрился не только выжить в Зоне, но и убить монстра-одиночку? А иначе объяснить создание подобного зелья нельзя.
— Собственной силой и при поддержке соратников, — для начала я ответил на заданный вопрос, — в число которых входят Сергей и Ира.
Петр едва не скривился при упоминании брата с сестрой, но, вроде, сдержался.
— Это попросту невозможно для Ученика… — продолжал настаивать он.
— А я Адепт, — беззаботно ответил я, словно это было само собой разумеющееся. — И это уже зарегистрировано в моих документах в Доме найма. Как и в моей карточке.
Да, Петр помнил меня Учеником, вот только я сейчас уже перешел на третий ранг. В суматохе он вполне мог не почувствовать увеличения моей силы, особенно если не обладал повышенной чувствительностью к мане. Да и занят он был совсем другим.
— Я принимаю ваше доказательство, — вынес решение судья, а затем кивнул на небольшой столик рядом с его местом. — Пожалуйста, положите флакон вот сюда.
Я вышел из-за трибуны и положил флакон на указанное место. А затем вернулся назад.
— Возражаю! — нашел, наконец, что сказать поутихший Петр. — Доказательство не было приобщено к материалам дела до суда!
Петр, оставьте, — на этот раз судья не просто покачал головой, а тяжело вздохнул. — Мы не в мещанском суде. И не в купеческой палате. Это Родовой суд. Здесь решается судьба плоти и крови Володиных. Потому, ваш протест отклоняется. Все необходимые доказательства будут приняты и приобщены к делу.
— Но это же явная подделка, не мог молокос… зеленый Адепт сварить такое зелье, — развел руки в стороны уверенный в своей правоте Петр. — Это докажет любая экспертиза.
Судья хитро прищурил глаза.
— А вот это я сейчас и проверю, — холодно произнес судья. — Или у вас есть возражения?
Возможно, Петр запамятовал, но перед ним сидел Мастер. Человек, явно прошедший не одну битву.
Петр, похоже, заметил перемену в судье и возражать не стал. А, может, просто по-настоящему верил, что я не мог сделать зелье на этом ранге. Вот только высокомерие и упертость дорого ему обойдутся.
Судья провел небольшой магический тест прямо здесь, в зале суда. Похоже, что он неплохо разбирался в алхимии, что было логично. Стать мастером без знания смежных ремесел было не просто невозможно, а крайне трудно. А алхимия была крайне полезна.
Его магия витала в воздухе, а сам судья пытливо смотрел сквозь прозрачное стекло флакона. Затем он попросил Иру с Сергеем выпить по глотку. Те согласились. И он продолжил.