Илья Лучезаров, старший жрец церкви Солнца в Стужевске, борец за чистоту веры и инквизитор, сидел во главе стола. Он отправился в это путешествие по личной просьбе Никиты Добрынева, князя. Под накинутым капюшоном едва ли можно было разглядеть его лицо.
Ему докладывал один из жрецов:
— Люди князя сработали безукоризненно. Линия окружения была разорвана с минимальными потерями княжеской дружины. Кровенцк отбит.
— Какова ситуация с населением? — спросил Лучезаров.
Его голос был спокоен и холоден, как стены, окружавшие его.
— В самом городе более восьмидесяти пяти процентов выжило. В деревнях окрестных потери серьёзнее, но не критичны. Есть сгоревшие дворы, но они будут восстановлены. На месте уже работают наши послушники и маги.
Хронист, сидящий за столом, скрипел пером по бумаге, записывая каждое слово. Возможно, когда-нибудь сегодняшнее собрание станет частью не архива, а летописи или сказания… О возвышение церкви Солнца, разумеется.
— Божественный порядок восстановлен, — надменно произнёс один из присутствующих жрецов в зачарованном доспехе с изображением солнца. — Мы вознесём молитву об успешном истреблении монстров в полдень.
В зале повисла тишина.
Лучезаров холодно смотрел на всех присутствующих из-под капюшона. Он давно научился читать людей и знал, что военными новостями дело не ограничится. Иначе он бы не удерживал свой статус в Стужевске, место в иерархии церкви и пост подле князя. Всё это время он сам стал известен благодаря войне — войне с еретиками и безбожниками.
Чернила едва слышно капнули на бумагу. Ветер засвистел в окнах.
— Есть один необычный момент… — произнёс наконец наиболее смелый из жрецов, маг в изысканной робе с золотой вышивкой.
— Слушаю, — неожиданно мягко произнёс Лучезаров.
— Кхм… — закашлялся жрец.
Он смотрел прямо перед собой. Он хорошо знал этот тон — он не предвещал ничего хорошего. Илья Лучезаров никогда не отличался терпеливым или милосердным характером.
— Южнее, в районе Выкречи, была битва…
Несколько голов заинтересованно повернулись к говорящему.
— Нам пришла магическая весть от представительства церкви. Речь идёт о заклинаниях с явным хаотическим происхождением. Улики указывают на вмешательство мага высокого уровня, вероятно Подмастерья, не меньше. Была вероятность, что он работал в одиночку или с небольшой группой…
— Что значит «была»? — спокойно спросил Лучезаров.
Его тон заставил всех в зале напрячься. По спинам церковников пробежали мурашки.
— Кхм… Была, так как сегодня информация обновилась. В Выкречи действует группа хаоситов.
— Как давно вы знали? — спросил Лучезаров, а затем уточнил, — Нет, точнее — когда поступили сведения?
— Недавно, но…
— Как давно? — надавил Лучезаров.
Внутри старшего жреца словно светился внутренний огонь, солнечный. Он заставил всех присутствующих прищуриться.
— Полторы недели… Хаосит не просто выжил в осаде, но, согласно докладу, играл ключевую роль в удержании города. Есть свидетельства, что он сражался с сирином шестого уровня…
Лучезаров откинулся на спинку стула.
Давно, очень давно он не сталкивался с настоящими хаоситами. Были подражатели, были вырожденцы, но хаосит здесь, в Сибири… Да ещё и в непосредственной близости от Стужевска…
Лучезаров сиял внутри. Не от злости или ненависти, нет. Он светился от предвкушения, но при этом сохранял спокойствие и здравый смысл.
— Сейчас мы не можем отвлекаться. Впереди битва за Братск и очищение земель от мерзких тварей. Да и негоже Солнцу покидать сторону князя.
Хронист продолжал скрипеть пером и выводить буквы на бумаге. Церковники внимательно слушали старшего жреца.
— Но после… Я обязательно отправлюсь в Выкречь и займусь этим хаоситом лично. Как, говоришь, его зовут?
Скоро Солнцу вновь предстояло светить — и не только в благословении…
Глава 20
Я неторопливо брёл по улочкам Выкречи. С конца осады прошло меньше недели, но город постепенно приходил в себя. На стенах всё ещё дежурили бойцы, но патрули уже не были такими напряженными. Разрушенные во время осады кварталы медленно, камень за камнем, восстанавливались.
Там, где раньше по переулкам бегала детвора, ходили лавочники и спорили торговцы, теперь орудовали каменщики и строители. У колодцев толпились люди, набирая воду, а у лазаретов стонали раненые. Все госпитали были переполнены настолько, что некоторые дома переоборудовали под больницы.
Над городом постоянно висел дым, на этот раз вовсе не от магии монстров или разрушений. У храмов Солнца стояли очереди — люди, потерявшие близких, искали защиту и успокоение хоть где-нибудь.
Я прошёл вдоль стены и увидел, как маги работают вместе с каменщиками, выкладывая стены заново. Они словно сшивали разрушенные участки воедино с помощью рун и магии.
Свернув к рынку, я вскоре дошёл до первых лавок. Кое-где уже открылись двери, торговцы выкладывали на прилавки то, что осталось: сушёное мясо без опознавательных признаков, использованное оружие, поношенные и покореженные доспехи. Здесь вовсю продавали и части монстров.
Двое торговцев, заприметив меня, зашептались у прилавка. Они говорили тихо и краем глаза косились в мою сторону, но я все равно их услышал.
— Говорят, монстры пришли за хаоситом, который тащит Зону в город…
Я не был особо удивлён. Методы борьбы с хаоситами я знал не понаслышке. И представлял кто распространял эти слухи.
Я увидел пожилого торговца, ловко орудующего шампурами над костром в жестяной бочке, разведённым прямо на улице. Пахло жареным мясом.
— Что это у тебя? — я указал на разложенное на столешнице мясо разного вида.
Мужичок засуетился и принялся тарахтеть, перебирая лотки.
— Это, — поднял он лоток с белесым волокнистым мясом, — курятина свежая, буквально за десяток дней перед осадой раздобыл и заморозил в погребке. От сердца отрываю!
— Ну и почём? — усмехнулся я.
— Полкило — четыре рубля, а килограмм за шесть отдам.
— Не, дорого, — отмахнулся я.
Мужик не растерялся и принялся перебирать другие товары.
— Ну так подешевле есть. Вот, смотри — это дичь.
Он поднял лоток с ножками, очень похожими на голубиные.
— Или вот кожа… Это, как её…
— Змеиная? — подсказал торговцу я.
— Дурость не неси. Кто же мясо монстров за настоящее выдавать-то будет?
Я перестал шутить и перешел к делу.
— Например, ты. У тебя от «курицы» тиной болотной несёт, «дичь» похожа на беркутятину, ну а кожа и вправду змеиная. Тут даже шампура и специи не спасут. А специй у тебя и нет.
Мужик шмыгнул носом и оглядел меня, нахмурившись.
— Иди к чёрту! — тут же вырвалось у мужика, сменившего милость на гнев. — Скажи спасибо, что крыс не продаю!
— Кто у тебя мясо обрабатывал?
— Ась?
— Если накормишь человека мясом монстра без правильной обработки, — процедил я, — считай, убьёшь его.
В моём голосе не было ни капли шуток или смеха — я говорил абсолютно серьёзно.
— Ну так что, кто мясо обрабатывал?
— Это… — мужик почесал затылок. — Церковники приходили.
Я взял один из кусков из лотка и проверил его. Чисто. Я удивлённо взглянул на мужика.
— Я не ирод какой-то, — обиженно проговорил он.
— Но лягушатину за шесть рублей продаёшь?
— Может, возьмешь? За три рубля отдам, — предложил мне сделку торгаш. — Ты, говорят, и монстров сожрёшь…
— Это что ещё значит? — холодно спросил я.
— Ты же этот, хаосит… — непонимающе уставился на меня мужик.
Я оценивающе оглядел торгаша, пытаясь понять, что это было — тупость или намеренное оскорбление. Я принял его слова за тупость.
— Верно, я хаосит. Потому сюсюкаться не буду. Так что следи за языком.
Это был не первый раз, когда я слышал подобное. Честно говоря, я думал, что слухи начнут расползаться ещё когда я только появился в Выкречи. Но началось всё после осады, так что зла на мужика за его мнение я не держал.
Что мне мысли торгаша, который готов впаривать мясо монстров? Главное, чтобы язык за зубами держал. Он заткнулся и опустил глаза — этого было достаточно.
Оставив торговца, я двинулся дальше. Здесь, на границе с Нижним городом, работали свои правила. Несмотря на то что комендант успел забрать урожай и часть фуража, склады были частично разрушены, а о поставках продовольствия речи не шло. Вот и крутились наиболее предприимчивые горожане как умели.
В лавках я в основном видел органы, лапы, клювы, чешую — всё, что можно было снять с монстров. Даже в магазинчике у знакомого купца, где я брал зелья, сейчас ничего толком, кроме трофеев, найти было нельзя.
— Перья гарпий почём?
— Двадцать медяков.
Совсем дешёво. Практически даром.
— Угу, — продолжил прицениваться я. — А клыки змеиные?
— Если вместе с ядом возьмёшь — за флакон и полдюжины клыков… рубль.
— А зельев и эликсиров совсем нет? Может, травы какие?
— Ждать надо, — ответил торговец, виновато разводя руки в стороны.
Выкречь медленно оживала, а люди искали, как на этом нажиться. Я не был исключением. В Стуженске, нынешней столице княжества, за змеиные клыки, панцирь болотной черепахи и уж тем более органы или перья сиринов заплатят в десятки раз больше. Здесь же всё это можно было купить за пшеничную лепёшку.
Скупить на заработанные деньги трофеи да отправиться с караваном в центр княжества? Вопрос лишь в том, как скоро очнутся Караваевы и прочие купеческие Рода, и кто будет охранять товар по пути. С текущим отрядом я вполне справлюсь, но это только если решу покинуть Выкречь.
В ближайшие месяцы здесь все будут заняты восстановлением города. Вряд ли появятся заказы на вылазки в Зону. Разве что в окрестностях, чтобы очистить земли от монстров.
На одной из площадей, у полуразрушенной церквушки Солнца, проповедовал послушник в белой рясе с жёлтой накидкой. У него был звонкий, поставленный голос:
— … Когда мы отступаем от Света, когда позволяем тьме ступить на порог — тогда Зона находит путь! Тогда мрак прорывается в наши дома. Сирин не атакует там, где пылает вера. Он проникает в сердца, где нет защиты.