— Ну, после столицы, — легко согласился Ермак. — У нас тут всё крутится. Кузни звенят, артефакторы творят чудеса, караваны идут через нас во все стороны. И Зона недалеко — тоже заработок, а угрозы меньше. Не приграничный же Орск.
— Ты не обращай внимания, — усмехнулся седой волшебник. — Я-то сам из Оренбурга, а Ермак наш местный.
Я решил уточнить интересующий меня вопрос:
— И что, во всём Южноуральске Путь Предков чтят?
— Ну а как же? — пожал плечами волшебник. — И большинство Родов по Пути Предков идут, и князь наш…
— Но ты не подумай, — тут же вмешался Ермак, — у нас в Южноуральске никакого культа, как у солнечников. Верь во что хочешь, главное дело своё знай да другим свою веру не навязывай. Свобода у нас тут, на Урале.
Слова были громкими, но я отчего-то подозревал, что солнечники с ними не просто так столкнулись. Если найдётся кто-то ещё, кто решит всунуть свой нос на Урал, то их отсюда быстренько проводят.
Но если позиция о том, что кто княжеству пользу приносит — тому и рады, действительно распространена, то места лучше Чернореченска найти было сложно.
Но об этом мне ещё предстояло разузнать в самом городе.
Пока мы говорили, перед нами уже выросли стены — высокие и крепкие, из серого камня. Частые башни сверкали в полуденном солнце. Было видно, что это ещё не столичная твердыня, но уже крепкий кулак, сжатый вокруг торгового города.
Но ещё до стен мы незаметно въехали в предместья Чернореченска. Трактиры и постоялые дома сменились рядами деревянных и каменных домов под крепкими железными крышами. Из труб мастерских ровными столбами стелился дым. Это означало, что работы у местных мастеровых было достаточно. Тут и там вокруг были добротные деревянные заборы, а кое-где у мастерских побогаче даже каменные ограды.
Мы скакали по посыпанной гравием дороге. Вокруг стало шумно из-за криков торговцев и рабочего гула. Тут и там кипела работа: были развешаны ткани, выставлены в ряд горшки, звенели молоты в крепких срубах с навесами. Торговали хлебом, мёдом, солониной. Грузчики разгружали и загружали телеги.
— Громко тут, — подметил Аскольд.
— Ещё бы, — усмехнулся Ермак. — В Рабочей слободе всегда так. Это ты ещё здесь вечером не был, когда начинаются песни и пляски.
— Надо будет исправить, — улыбнулся Аскольд.
Мы подъехали к стенам и воротам, и у меня уже было ощущение, что Чернореченску скоро нужно будет расширяться, чтобы включить в себя Рабочую слободу. Впрочем, местным родам было виднее.
Стены города, к слову, были зачарованы, притом сложной вязью рун и заклинаний, переплетающихся в единую цепь. Было видно, что поработал очень крепкий Архимаг.
Ворота были распахнуты настежь. Над ними красовались знамёна местных Родов: молот и наковальня, древесная ветвь с листьями, дуб со сплетёнными корнями и ещё множество Родовых символов.
У ворот была настоящая очередь — да не одна, а две. Писцы записывали имена, сверялись со списками и что-то монотонно спрашивали. Волшебники обшаривали телеги, проверя содержимое. Стражники, наглухо закованные в броню, стояли на дежурстве каменными изваяниями.
Ярополк даже не остановился, а просто повёл караван вперёд между двумя очередями. Раздалось несколько недовольных возгласов, которые быстро замолкли, как только люди взглянули на знамёна прибывшего отряда и на скачущего впереди Ярополка.
— Свои! — крикнул он, приблизившись к стражникам.
Они тут же выпрямились. К Ярополку подскочил один из стражей. Коренастый, крепкий мужичок с медвежьей мордой и нашейной родовой нашивкой с молотом и наковальней.
— Ну что, Волкодав, смотрю с добычей вернулся?
— И с добычей, и с гостями.
Стражник взглянул на нас, словно до этого он нас и не замечал. Быстро мазнул взглядом, остановившись на наших трофейных конях, и вновь обратился к Ярополку:
— Тогда не буду задерживать.
И он не соврал — нас пропустили быстро, без каких-то дотошных проверок и расспросов. Вообще вопросы достались только моему отряду. Ну а когда я показал карточку ходака, и стражник в неё заглянул, он тут же расслабился.
В итоге в город нас пропустили без проволочек.
Оказавшись внутри, мы распрощались с Ярополком и его отрядом.
— Держи.
Он протянул мне металлическую плашку.
— Как с постоялым двором определитесь — загляни в Дом Найма и передай мне сообщение. Долго не тяни, возможно, работа появится совсем скоро.
— Добро, — кивнул я и забрал у него плашку с родовым гербом.
Ермак помахал детям рукой на прощание. Тимофей хмуро махнул рукой, явно всё ещё дуясь за небольшую шалость, а Лёша показал ему язык.
На этом и разошлись. Я с отрядом двинулся дальше по широкой улице, вымощенной булыжником. Здесь, за воротами, тоже было оживлённо: разгружались телеги с железом, тканями и зерном, сновали туда-сюда люди.
А по сторонам стояли двухэтажные дома, где на нижних этажах частенько располагались какие-то лавки, небольшие мастерские. Над дверьми висели деревянные вывески.
— Бойко тут, — второй раз за день бросил Аскольд, озираясь по сторонам.
— Пожалуй, — кивнул я. — Уж точно живее, чем в Выкречи.
Мы двинулись дальше по торгово-ремесленному кварталу, который логично продолжал собой слободу. Люди толпились, торговались и спорили. Были тут купцы в расшитых кафтанах, наёмники в потёртых доспехах, ходоки и всякий честной люд.
Пахло по-разному: где-то горячим хлебом и пекарней, где-то дымом или пряностями. Но везде по большому счёту сильнее пахло речной водой.
Река визуально разделяла город надвое. Мы ехали по восточной стороне. По воде тут и там плавали небольшие баржи и плоскодонки.
— Макс, подожди-ка, — неожиданно сказал Серёга.
Он слез с лошади, затем спустился по ступенькам к мосткам и зачерпнул ладонью воды.
Вернулся он довольный и улыбающийся.
— Представляешь? Чистая!
— Её, скорее всего, магией очищает, — сказал я. — А чёрной она кажется либо когда солнце падает определённым образом, либо из-за камней на дне. А может, и от того, и от другого.
Мы забрались дальше в город. Проходя караваном по улицам города, пару раз приходилось останавливаться: один раз из-за того, что дети, весело играя, перебегали дорогу, а второй чтобы пропустить родовых воинов.
Я заметил, что у многих местных на шеях были амулеты и камни на цепочке с рунами.
Мостки и плоскодонки на реке медленно, но верно сменялись пристанями, а суда становились больше.
Нам пришлось довольно долго бродить по городу в поисках постоялого двора. Таверны и гостиные дома меня не устраивали, так как у нас всё-таки были лошади и телеги, да и много где не были готовы принять такой большой отряд — просто не было свободных мест.
В итоге мы перебрались на другую сторону реки по блестящему на солнце мосту и нашли небольшой двухэтажный дом со двором, выходящим не к реке, а назад в город.
Владельцем была пожилая женщина, немного глуховатая, но очень толковая и цепкая. Оказалось, что от неё совсем недавно, буквально на днях, съехал снимавший её дом отряд наёмников — отправились в столицу княжества с долгой миссией, так что в ближайшее время дом был свободен.
Торговаться пришлось почти час, и всё для того, чтобы женщина упёрлась рогом:
— Да за такие деньги я ни за что не сдам дом только прибывшим ходокам! Это же ужас какой-то!
Мне так хотелось ей сказать, что за такие деньги я могу снять этаж постоялого двора, если не весь постоялый двор, и на срок в разы больше. Здесь было правда несколько «но».
Во-первых, дом располагался на западной стороне. Мне ещё предстояло разведать город, но даже с быстрым взглядом было заметно, что дома здесь побогаче.
Во-вторых, двор выходил на другую сторону реки, и там было тихо, просторно и уютно. Кое-где высажены деревья, кое-где цветы. Отличное место для того, чтобы отдохнуть после долгой вылазки в Зону. да и собственный дом всегда лучше, чем оставаться по соседству с другими наёмниками и ходоками.
В-третьих, совсем неподалёку была конюшня для породистых лошадей. Я не был уверен, что наши лошади были достаточно породистыми… Ну разве что моя и Ромы. Но по очень приемлемой цене за животными там обещали ухаживать день и ночь как за родными. И, судя по их конюшне, их дело процветало.
— Фамилия Велигорские вам о чём-нибудь говорит? — наконец зашёл с козырей я.
— А?
— Велигорские, говорю… Род такой местный.
— Что? Я глуховата к старости стала.
Я просто достал металлическую плашку с гербом и брякнул её на стол.
Старушка прищурилась, а затем подняла на меня мгновенно изменившийся взгляд:
— Сынок, что ж ты сразу не сказал, что ты от Велигорских?
Этот вопрос я тактично оставил без ответа.
И всё равно с нас взяли очень приличные деньги. Благо из Выкречи я с отрядом уехал при деньгах. И главное, что жильё было обеспечено. Члены отряда тут же начали разбирать себе комнаты. Первыми дали выбрать Роме с семьей, но два этажа в большом каменном доме позволили рассселиться всем.
Мне как-то сама по себе досталась главная спальня с большой двуспальной кроватью, просторным шкафом и маленьким, спрятанным за небольшой дверью рабочим кабинетом.
Я оставил отряд обживаться и отправился на разведку в город. Первым делом нашёл отделение Имперского банка и разобрался со своим счётом. Всё вышло довольно быстро. Нашёл Кладовочку, которая была через дорогу от банка, и проверил содержимое ячейки — всё в порядке, всё на месте. Пространственная магия в действии.
Следующем в моём списке был Дом Найма. Его удалось легко найти — мне на него указала пара местных ходоков, которых я заприметил на улице.
— Ты его ни за что не пропустишь, — заверил меня один из них.
И он был прав. Дом Найма был на несколько голов выше Выкречьского. Это было величественное здание с арочными окнами с зачарованным стеклом, светлым фасадом со стальными балками и мраморными колоннами перед входом. На козырьке висели флаги родов.