Елена вдруг зарделась, потупила взор и смущённо кашлянула:
– Кстати о дуэлях. Первая уже случилась. Или вот-вот случится. Я забыла сразу об этом сказать. И как раз из-за дамы. Они в холле поцапались.
– Кто же у нас такие забияки? – нахмурился князь, пристегивая к перехватывающему талию кожаному ремню простые и невзрачные ножны со столь же неприметной саблей. – Надо бы приструнить, негоже, чтобы праздник кровью портили! Пугну-ка я этих хулиганов… Заодно и кости разомну!
– Шереметев Эдуард и… – княжна на мгновение запнулась, припоминая второго участника предстоящей дуэли, знакомого ей только понаслышке, – и Хаттори. Леон Хаттори.
– О! Новоиспеченному правителю Забайкальского Ханства опять стало скучно?! Пойдём, дочка, посмотрим на этого перспективного юношу. Вот уж кто от тебя не шарахается, так это он…
Пропуская девушку в кабину лифта, князь Морозов вновь думал о власти. О том, что и она, к сожалению, имеет свои пределы. В некоторых, исключительных случаях, один из которых ему как раз предстояло наблюдать в самое ближайшее время.
А ещё… Ещё он хотел заполучить власть над человеком, что выпадал из привычной картины мира. И обратить его способности себе на пользу.
– Ваша светлость, с вами всё в порядке? Аль роялем придавило?
Раздражение тихо ворохнулось, но, придавленное волевым усилием, вновь притихло. Дыхательная гимнастика отлично помогала справляться с выходками друга, благодаря которому целиком и полностью отпадала потребность во врагах.
– Ваша светлость, прервите медитацию и снизойдите до нас, простых смертных, умоляю!
Раздражение вновь вопросительно оскалилось и предложило сразу несколько вариантов отмщения. Хмыкнув, я даже немного удивился тому, насколько могу быть жестоким. И предпочёл не прибегать к столь кардинальным мерам. Пока не прибегать. Всё же этот рыжий оболтус пришёл за мной, несмотря ни на что…
– Ваша светлость! Мы подъезжаем! Впереди нас всего два кортежа! – не унимался Лёха, прилипнувший к тонированному боковому стеклу лимузина, что столь любезно был предоставлен нам кланом Во Шин Во. – Ты речь выучил? Я же не зря старался?
– Я не умею врать. И потому не буду даже пытаться.
Староста скептически хмыкнул и патетично возвестил на весь салон:
– Вы только просмотрите на него! Перед вами воплощение семи добродетелей Буси-До! Непогрешимый и кристально честный человек…
– Ты перегибаешь, Лёха. – Звенящая сталь в моём голосе вынудила друга поперхнуться на полуслове. – Не дергай спящего тигра за усы, если не хочешь увидеть его зубы.
– Если ты начал шутить пословицами, то я снимаю шляпу. И всё остальные вопросы с повестки дня тоже снимаю. Делай что хочешь… – махнул он рукой, оседая на кожаном диванчике и протягивая руку к мини-бару: – Потом только не жалуйся!
– Не веди себя как алкоголик!
– У меня стресс! Я друга спасал, преодолевая тысячи километров, сражался с демоном, придумывал и воплощал гениальный план…
На несколько секунд мне даже стало по-настоящему стыдно. Но раскаяние исчезло, стоило мне только вновь увидеть лукавые искорки в его глазах.
– Как ты думаешь, почему пригласили только нас двоих? – прервал я его словоизлияния, пустив сгусток Тьмы и запечатав им дверцу мини-бара. Чернильная клякса расползлась по ней, надёжно перекрыв доступ к батарее графинов за прозрачной перегородкой, и напоследок больно щёлкнула Лёху по пальцам одним из длинных жгутов-отростков.
– Вариантов не так уж и много. С тобой князь в любом случае захочет переговорить. Как-никак, ты теперь правитель Забайкальского Ханства. Пусть номинальный, пусть ты у них за военного вождя, как князь Великого Новгорода. А я прохожу по делу как организатор несанкционированной вылазки на запретную сопредельную территорию. Остальные участники князя мало интересуют, потому что, раз уж всё обошлось без последствий, наказать всё равно кого-то надо. А зачинщик для этих целей подходит идеально!
– Не люблю политику, – поморщился я, растирая ноющие виски. – Откат от химии начинается.
Автомобиль едва заметно покачнулся, притормаживая перед поворотом. Староста подобрался, став похожим на приготовившегося к прыжку волка, хищно усмехнулся и спросил:
– Ты уверен в своём решении? Правда может ему не понравиться. Никто не любит, когда его водят за нос.
– Уверен. И потом, правду можно подать по-разному. В любом случае всю ответственность я возьму на себя.
– Э-э-э, нет, брат, – покачал головой Лёха. – Один за всех? И все за одного!
Дверца лимузина негромко щёлкнула, распахнутая услужливым швейцаром в тёмно-синей ливрее. Ощутимо пахнуло декабрьской стужей.
– Леон Хаттори, хан Забайкальский, и Алексей Соколов, – представился староста, выбираясь наружу и вручая наши приглашения осанистому молодому мужчине в долгополом кафтане, стоявшему рядом со швейцаром.
– Никодим Карпатский-Морозов. Приветствую вас от лица князя Константина Ильича Морозова, дорогие гости. Добро пожаловать в Ледяную Башню!
Представитель младшей ветви правящего рода, встречающий гостей, склонился в учтивом поклоне перед нами, только его глаза с интересом задержались на моей одежде, изучая её отдельные детали. И я понимал и разделял его чувства.
Вычурный тёмно-серый кожаный доспех с тиснеными узорами и накладками из чеканного золота поверх чёрного кафтана с золотой вышивкой смотрелся «сногсшибательно». Я отбивался от него как мог, но староста напирал на традиции русского боярства и мой новый социальный статус. Оставалось лишь положить руку на рукоять меча Ли Сун Сина, улыбнуться и прошествовать к лестнице, ведущей к входу в небоскрёб.
Айсберг.
Именно так он выглядел в моих глазах. Пронзающий небеса осколок Льда, холодный и невозмутимый, обронённый богами и обжитый людьми вопреки здравому смыслу.
Устланная красным ковром-дорожкой лестница в десяток ступеней, десяток неподвижных стражников в МПД, бесшумно раздвинувшиеся перед нами полупрозрачные двери из синего стекла с морозными разводами…
Роскошь. Скромная роскошь, если такое сочетание вообще возможно.
А внутри…
Внутри просторного, отделанного солнечно-теплым мрамором холла сновали десятки слуг, принимая верхнюю одежду и сопровождая расхаживающих и осматривающихся гостей. Осанистые военные в строгих мундирах, изящные дамы в бальных и вечерних платьях, респектабельные купцы и коммерсанты в дорогих костюмах; организованные клановцы в похожей по стилю одежде, украшенной гербами и вышивкой…
– Маскарад какой-то. Столько эпох в одном месте…
– То ли ещё будет, Лео. Это ж традиция. Эдиктом Императора дозволено в торжественных случаях облачаться в стиле времени основания рода. А тут в основном сплошь мелкие дворяне. Рода молодые, никого старше семнадцатого века я пока не вижу. Они, наверное, уже все наверху.
– А мой наряд…
– Ты, если мне не изменяет память, представитель Древнего Рода. Всё чин по чину. Ну, а соболь, которым оторочен твой кафтан, это знак принадлежности к правящей элите государства. Ты ведь имеешь под рукой целый народ, а значит – дозволено!
Покачав головой, я поразился огромному количеству условностей, принятому в среде высшего общества Российской Империи, но предпочёл промолчать и не сравнивать их с теми, что бытуют на моей исторической родине.
Не успели мы сделать и десятка шагов по направлению к вееру лифтовых кабин, как от одной из негромко гомонящих компаний отделилась девичья фигура и целенаправленно устремилась ко мне, шурша чуть приподнятым подолом строгого, чуть ли не делового платья с минимумом украшений. Жемчужные волосы, собранные в сложную причёску на затылке девушки, не оставили у меня никаких сомнений по поводу личности цокающей каблучками фурии.
– Леон?! Это ты?! Тебя не узнать. Ты задолжал мне один выход в свет, если не забыл о своём приглашении! Я считала, что мужчина должен более внимательно относиться к своим словам! – эмоционально и чувственно выдала девушка в пространство, выплескивая всё своё негодование, и замерла, опустошенная и надменная, чуточку задрав точеный носик и недобро сощурив глаза.
– Алекса…
Женщины.
Их влияние на мужчин сложно переоценить. Мне, воспитанному в обществе с патриархальными нравами, неоднократно доводилось сталкиваться с весьма наглядными примерами того, как слабый пол играючи одерживает верх над сильным, добиваясь своего любыми доступными методами. И, что ни говори, арсенал этих самых методов у женщин значительно шире.
Блистательная Александра Бладштайнер настойчиво гипнотизировала меня багровым пламенем чуточку раскосых «эльфийских» глаз, нетерпеливо ожидая моих дальнейших слов. А точнее, невольно обманутая в лучших ожиданиях девушка ждала объяснений.
А выражение её лица убеждало меня в том, что единственной приемлемой причиной в её понимании могла бы стать разве что моя скоропостижная смерть. Или метеорит, вдруг рухнувший мне на голову во время приготовлений к Новогоднему балу в Кадетской Школе, что, в принципе, равносильно первому варианту.
Все эти мысли вихрем промчались в моей голове, посеяв сумятицу и переполох в мозгу, напряженно обдумывающем предстоящую беседу с князем Морозовым.
И по непонятным для меня причинам по-настоящему важные проблемы вдруг отступили на задний план, уступая место женщине и тому, что считает важным она. Чудеса, да и только!
Повисла неловкая пауза.
– Алекса… Я…
Услышав мой невразумительный лепет, девушка надменно изогнула жемчужную бровь и скрестила руки на груди. Ощутимо повеяло холодом и отчуждённостью.
– Светлые боги, Лео! Что с тобой?! Ты мужчина или тряпка?! Перестал мямлить и поставил её на место, живо!!!
Слышали когда-нибудь рёв раненого льва? Именно так взревел дед, возмущенный моим поведением до глубины души. Вопль праведного негодования привел мои мысли в некоторое подобие порядка буквально за доли секунды – остатки боевой химии в крови забурлили, щедро сдобренные порцией адреналина, в голове прояснилось, и, что самое важное, получив от деда прямое указание, я сразу бы перешёл к его выполнению, однако Алексей успел раньше.