Когда поднимаю глаза, то вижу лошадей, несущихся к нам. Алые туники на всадниках. И в переднем ряду…
Военачальница Кимора.
Глава 22
Темра бросается туда, где упал кузнец. Она держит мужчину за руку, но беспомощно смотрит на меня.
– Ему нужен целитель.
Нужно вынуть копье из его груди. Почему у него в груди копье? Зачем Киморе его ранить? Он ничего не сделал. Он был невиновен, лишь помог мне защитить меч.
Она решила, что он укрывает тебя.
Это твоя вина.
Ничего бы подобного не случилось, если бы не я.
Келлин выступает вперед, становясь между мной и Киморой. Темра тоже приготовилась к сражению. Только я все еще стою на месте и не знаю, что делать.
Я наблюдаю, как лошадь военачальницы останавливается примерно в тридцати футах от нас, а солдаты – прямо за ее спиной. Сколько их вообще? Слишком много, чтобы сосчитать. Кимора спешивается и делает несколько шагов навстречу Келлину.
Она молчит. Ее лицо ничего не выражает. И почему-то это страшнее, чем если бы она в бешенстве кричала. Она непредсказуема, а непредсказуемые люди – самые опасные.
Взглядом она находит меч с ее эмблемой – соколиными крыльями – на рукояти.
– Что вы сделали с моим оружием? – спрашивает она.
И хотя это худшая беседа в моей жизни, я обретаю голос. Потому что я сделала кое-что действительно правильное. Пусть меня и настигли нежелательные последствия, но то, что я сделала, было верным.
– Я защитила его от тебя. Только кто-то достойный сможет вытащить меч из его железных ножен.
Она смотрит на мое творение, и ее лицо становится задумчивым.
– Не могла бы ты объяснить, почему мне пришлось гоняться за тобой по всей Чадре? Я предложила тебе защиту и свободу. Почему, черт возьми, ты убежала и сделала это, – она указывает на палаш, – с моим оружием?
– Потому что ты собиралась использовать его для порабощения всей Чадры. Ты бы заставила меня делать оружие для своей армии, чтобы потом захватить мир.
Раздумывая, Кимора прикусывает щеку изнутри.
– Кто-то рассказал тебе об этом?
– Меч. Когда ты порезалась об него. Я слышала твои мысли. Палаш открыл мне твои секреты.
Ее бровь приподнимается всего лишь на долю дюйма.
– У тебя действительно дар. К сожалению, ты, похоже, так же сопротивляешься моей помощи, как и твоя мать.
Темра подходит ко мне, ее рука находит мою. Я понимаю, что больше не слышу дыхания кузнеца. Должно быть, он мертв.
И почему-то это событие меркнет по сравнению с тем, что только что сказала Кимора.
Мои глаза заполняет пелена гнева. Я сжимаю руку Темры так сильно, что, возможно, делаю ей больно. Сестра дрожит рядом со мной. Не могу точно сказать, от страха или ярости.
– Уходи, Кимора, – говорит Келлин. – Я очень уважаю то, что ты сделала для нашего королевства, но тебе не удастся заполучить свое оружие. Так что оставь нас в покое. Нет никаких причин для того, чтобы усложнять ситуацию.
Кимора переводит взгляд на наемника.
– Если бы ты не помог этим двоим, я предложила бы тебе место в рядах моей армии. Я слышала, ты творишь удивительные вещи с мечом. Но ты меня раздражаешь, а я терпеть не могу раздражения.
Келлин делает еще одну попытку.
– Нет никакой необходимости сражаться.
– Ты прав. Никакого сражения не будет. Зива и так пойдет со мной. Она, может, и сделала этот палаш бесполезным, но, если она создала его один раз, сможет сделать это снова. – Она смотрит на меня и продолжает: – Когда твоя мать отказала мне, я не знала, что наверху спят две маленькие девочки. Угрозы твоему отцу не помогли ей передумать, но что-то подсказывает мне, что нож, приставленный к твоему горлу, помог бы. Я больше не повторю этой ошибки. Так что поверь мне, когда я скажу: «Пойдем со мной, Зива Теллион, или я зарежу твою сестру у тебя на глазах».
Мне нужно всего мгновение, чтобы успокоить колотящееся сердце и выровнять дыхание. Затем я делаю шаг вперед. Темра одергивает меня назад.
– Не смей, – шепчет она. – Ты никуда не пойдешь. – Кимору, кажется, забавляет наш разговор, но потом, как будто просто вспомнив что-то, она оглядывает нашу маленькую компанию.
– Где мой сын? – спрашивает она.
Ее сын?
Мои глаза осматривают местность. Все жители деревни вернулись в свои дома, скорее всего, сбежав при первых признаках беды. В поле зрения нет никого, кроме меня, Темры, Келлина и Пе…
Погодите-ка, а где Петрик? Как давно он пропал? На самом деле я не помню, чтобы видела его после появления военачальницы.
Неужели он нас бросил?
– Я не люблю повторять, – говорит Кимора.
– Мы не знакомы с твоим сыном, – отвечает Келлин. – Мы понятия не имеем, о ком ты говоришь.
Обстановка, кажется, становится все более напряженной, пока мы ждем следующего шага Киморы. Мне нужно пойти с ней. Я должна защитить свою сестру, защитить Келлина. Но, кажется, я все еще сосредоточена на том факте, что Петрика нигде не видно, а убийца моих родителей прямо передо мной.
– Я здесь, мама.
Что-то не так, потому что голос мне знаком. Нет, сцепив руки за спиной, Петрик выходит из кузницы и встает перед нами.
Если Кимора вообще могла выглядеть еще более недовольной, она каким-то образом умудрилась это сделать.
– Что с тобой случилось? – спрашивает военачальница. Каждое слово произносится так медленно, что кажется целым предложением.
Петрик оглядывается через плечо и говорит:
– Подождите в кузнице. Мне нужно с ней поговорить.
От удивления у Темры открывается рот.
– Нет. Она ошибается. Ты не можешь быть…
– Ее сыном? Я и сам много раз жалел, что это так. Она не самый приятный человек, правда?
От его слов Кимора фыркает.
– Идите в кузницу. Сейчас же. – Голос Петрика меняется, и, глядя на него, я понимаю, как они с Киморой похожи. У них одна и та же манера держаться. Кожа Петрика, может быть, и темнее, но у них есть общие черты.
Келлин первым приходит в себя. Хватая Темру и меня за руки, он ведет нас к кузнице.
– Встаньте с другой стороны дома, – говорит Кимора половине своих людей. – Проследите, чтобы у них не возникло даже мысли о побеге. – Кимора подходит ближе к сыну, чтобы ее солдаты не могли подслушать разговор.
Мы забираемся в кузницу и закрываем дверь. Темра прислоняется к ней спиной. Совсем недавно я работала здесь. Печь все еще бушует, а это значит, что окна открыты. Мы слышим каждое слово.
– Чем ты занимался? – спрашивает Кимора.
– Работал над книгой, – отвечает Петрик. – Ты знаешь, почему я последовал за тобой в Лирасу. У меня были свои планы насчет кузнеца.
– Ты пришел, потому что знал, что я отвезу ее на Территорию Орены. Ты мог бы допросить ее, как только она согласилась на меня работать.
– Ну, Зива не хотела идти с тобой, поэтому мне пришлось изменить свои планы.
Отсюда я практически слышу, как военачальница скрипит зубами.
– Значит, вместо того чтобы сообщить мне о ее намерении бежать, ты решил просто прогуляться с ней по Чадре?
– Ты всегда говоришь так, будто я тебе чем-то обязан. Я вырос в библиотеке. Пока я рос, мы виделись от силы раз в год. Я думал, что это путешествие станет хорошим шансом для нас провести время вместе. Но всю дорогу ты советовалась со своими людьми. Строила планы мирового господства, как я потом узнал. Так что да, я не сказал тебе, куда идет кузнец. Это расстроило бы мои планы.
– Твоя маленькая книжка не имеет никакого значения по сравнению с тем, над чем я работала десятилетиями.
– Ты это слышала? – спрашивает Келлин, ни к кому конкретно не обращаясь и прерывая мое подслушивание.
– Он солгал нам, – говорит Темра так тихо, что у меня начинает болеть сердце. Может, он и солгал, но сейчас делает что-то, чтобы помочь нам.
Я в этом уверена. Иначе зачем бы ему заводить разговор с матерью?
– Он тянет время, – говорю я, когда до меня доходит план Петрика. Он и раньше спасал Темру. Сейчас он пытается сделать то же самое.
– Что? – эхом откликаются остальные.
– Он дает нам время. Он хочет, чтобы мы что-то сделали. Нужно только выяснить, что именно.
– Он спорит с матерью, – говорит Темра, – или ты не расслышала? – Она потирает верхнюю часть груди, прямо над сердцем, как будто оно болит. Не думаю, что она осознает происходящее.
Келлин переводит взгляд на меня.
– Что же нам делать?
– Осмотрите все вокруг. Может быть, здесь есть… другой выход? Что-то под землей или… не знаю.
Подчинившись, Келлин начинает осматривать кузницу, передвигаясь вокруг верстаков и столов, наступая на доски в полу. Темра слишком поражена, не в силах ничего сделать, кроме как только стоять и думать.
Быстро обвожу помещение взглядом.
Я должна быть права. Петрик, скорее всего, тянет время. Он не мог предать нас только для того, чтобы посадить в милую маленькую клетку, пока его мать, закончив говорить, не заберет нас.
И почему, черт побери, он не сказал нам, чей он сын?
Ты бы позволила ему себя сопровождать, если бы знала, кто его мать?
Ни в коем случае.
Я судорожно осматриваю все вокруг. Столы, пол, даже потолок. Ну же, Петрик. Что мне нужно найти?
– Теперь многое встало на свои места, – говорит Темра без всяких эмоций. – То, как он почти не колебался, когда присоединился к нам на дороге, хотя мы и предупредили, что нас преследуют опасные люди. Он точно знал, кто идет за нами и что Кимора не представляет для него опасности.
– И то, как охранник колебался, прежде чем попытаться его убить. Прямо перед тем, как Келлин спас нас. Петрик, должно быть, сказал этому солдату, кто он такой. Сказал, что Кимора не хочет его смерти.
– Он пошел с нами, потому что ему было все равно, добьемся мы успеха или нет. Он знал, что будет в безопасности и сможет задать Зиве все необходимые вопросы.
Затем Темра рычит, ударяя кулаком в дверь позади себя.
– Как он посмел?
– Темра, сосредоточься, – прошу я. – Мы должны… – и тут я вижу то, что искала.