– Макс!
– Давай отпустим лошадей и слегка приберёмся, – я чуть отстранил её. – Можешь пока, как верная жена, насобирать хвороста и приготовить еду!
– Макс!
Никки явно пришла в себя, на меня устремился знакомый мне яростный взгляд и под нос поднесён кулак.
Я улыбнулся и обнял её. Жена попыталась трепыхаться, но силы были неравными, так что она вскоре затихла и позволила себя потискать. Когда я отпустил её и успел поцеловать в нос, увернувшись от щипка, её взгляд вернул былую трезвость, а в голосе появилась язвительность:
– Что мы будем дальше делать, муженёк?
– Поищи пока что-нибудь съестное, а я займусь лошадьми. – Я отпустил её и стал выпрягать лошадей, выпуская их на волю. Надеялся, что они сами разбредутся подальше отсюда. Когда с этим было покончено, я застал Никки, расстелившую на траве одеяло, в котором я видел её выходящей из дома, и раскладывающую на нём нехитрую еду.
– Нашла у кучера под сиденьем, – гордо прокомментировала она бутыль вина, краюху хлеба и пару луковиц, – так что прошу к столу, мой рыцарь.
Я оглянулся, но ни шума ручья, ни плеска других водоёмов вокруг не слышалось.
– Полей мне вино на руки, – попросил я, разматывая тряпки.
– Ой. – Она вскинулась с места. – Ты ранен!
– Своей глупостью, – успокоил я её. – Пытался остановить големов, но они оказались слишком тяжёлыми.
– Знаю, ты не пьёшь, а вот мне это нужно. – Она почистила мне раны, перебинтовала их обрывками подола своего платья и стала пить прямо из бутылки, словно заправский пьяница.
– Видел бы тебя сейчас опекун, – хмыкнул я, наблюдая, как вгрызается она в еду простолюдинов, похрустывая луковицей, к которой в обычной жизни никогда бы не притронулась.
– Герцог приказал бы тебя казнить, если бы я рассказала хотя бы половину того, что со мной происходило! – категорично ответила она, протягивая мне ломоть хлеба и вторую луковицу. Я отказался, отдавая ей всё.
Волна нежности захватывала меня, когда я любовался женой, которая с каждой минутой всё увереннее приходила в себя и разговаривала как прежде. Я подался вперёд и поцеловал её мягкие губы, пахнувшие вином и луком. Она не сопротивлялась, хотя была чуть напряжена.
– Максимильян, наш ребёнок… – она с трудом произнесла это слово.
Я обнял её и повторил свои слова:
– Ничего, дорогая, как только вернёмся, у нас появится второй шанс.
Жена вздрогнула и сама потянулась ко мне, поцелуй длился долго, я невольно опустил руки и убедился, что все приятные моим рукам округлости и впадинки остались на месте.
– Макс! Макс! – Она, тяжело дыша, оторвалась от меня. – Мы оба грязные, не хочу, чтобы это происходило здесь.
Я, с трудом сдерживая возбуждение, накатившее на меня, поцеловал её ещё раз, но не распускал руки при этом. Она благодарно улыбнулась мне и с мольбой произнесла:
– Прости, я хочу этого не меньше, чем ты, но тут я не могу, давай хотя бы найдём нормальное место.
– Хорошо. – Я оторвался от жены и встал на ноги, решив закончить то, что так необходимо. Вернувшись к карете, положил на неё руку, и через пару секунд под ноги мне осыпалась пыль, которую тут же развеял ветер.
– Ого! Как ты это сделал! Ты маг?! – Произошедшее не прошло мимо жены.
– К сожалению, нет. – Я пожал плечами. – Просто кое-чему научился, пока тебя искал.
Она встала с земли и, подойдя ближе, обняла меня сзади, крепко прижавшись к спине.
– А как мы выберемся отсюда?
– Поверь, это значительно проще, чем сюда попасть. – Я почувствовал, как её руки гладят мой живот, опускаясь ниже. – Никки, ты же сама сказала!
Женщина внезапно оказалась передо мной, и бездонный колодец её взгляда утащил меня в свой омут.
– Мало ли, что я сказала. – Её слова были последним, что я внятно расслышал, ибо следующие два часа мы превратили в секс-марафон. Причём от былой застенчивости и скромности жены не осталось и следа, она отдавалась безумно, яростно, так, как никогда раньше. Словно хотела выплеснуть из себя всё, что накопилось внутри за эти ужасные месяцы.
– А вы ничего, девушка. Хотите стать моей женой? – Мы лежали на многострадальном одеяле, и я поглаживал прелестное плечо.
– Говорите это всем, с кем спите, сударь? – Она потянулась к моим губам и получила поцелуй.
– Надо вставать, Никки. – Я не мог заставить себя это сделать, хотелось лежать и вжиматься в родное тело, доверчиво открытое передо мной.
– Надо. – Жёнушка сама не очень хотела подниматься.
Я преодолел себя и встал первым. Одевшись в рабскую хламиду, вернул ошейник на место.
– Это обязательно? – Она показала на него пальцем, поднимаясь с одеяла и обнажив красивейшую грудь.
– Да, пока не выберемся отсюда. – Я кивнул головой в сторону дома, в окнах которого погас свет. – Оставайся здесь, я наведаюсь в гости, тебе нужно сменить одежду на такую же, как моя, и надеть ошейник, иначе в город нас не пустят.
– Зачем нам в город? – поинтересовалась она, надевая платье и морщась от того, что оно было покрыто засохшей коркой крови.
– Я передумал, не повезу тебя к своему временному пристанищу, а отправлю сразу домой.
– Ты знаешь, где у них телепорт? Прямо во дворец? – изумилась она.
– В ту пещеру, в которой мы встречались, – уточнил я. – Попрошу кобольдов провести тебя наверх. На вагонетках тебя за два часа довезут до гномов.
– Не поняла. – Она застыла на месте. – А ты? Не поедешь со мной?
– С магами ничего не закончено. – Я хмуро посмотрел на жену. – Кто поручится, что, похитив тебя однажды, они не попробуют сделать это ещё раз? Я не готов жить в страхе, что подобное может повториться.
Никки задумалась, уйдя в себя, и больше не произнесла ни слова. Даже когда я вернулся и принёс одежду, украденную у рабов из этого дома, она молча переоделась, не глядя на меня.
– Никки! – Мы приближались к городу, а от неё не было слышно ни звука.
– Да? – Она посмотрела на меня.
– Почему ты молчишь?
– Думаю, что может случиться и как я вообще смогу жить без тебя. – Она отвернулась.
– Ну что ты такое говоришь, как только закончу дела здесь, я сразу же вернусь!
– Максимильян, вернись вместе со мной, я так долго была одна, что не переживу, если с тобой что-то случится! – умоляюще попросила она, но я был твёрд в убеждении, что если просто оставить всё на самотёк, то рано или поздно об этом пожалею.
– Дорогая, – я, преодолев сопротивление, обнял её, – мне нужно закончить начатое, поверь, так будет лучше для нас обоих.
– Я не уверена в этом. – Она вырвалась из объятий и замолчала.
В академию пришлось пробираться тайком, под видом слуг, тащивших на кухню еду, потом восемь часов томительного ожидания, когда заведение закроется, и только глубокой ночью я смог отвести Никки к телепорту и переместиться в полный мрак подземелья. Глаза быстро привыкли к темноте, так что я дозвался лопоухого кобольда, дежурившего здесь с прошлого раза, и отдал ему пару распоряжений. Прощание с женой вышло скомканным, поскольку она злилась на меня за то, что я возвращаюсь обратно к эльфам, бросая её одну, и никакие мои убеждения на неё не действовали. Пришлось махнуть рукой на её упёртость и вручить жену кобольдам, отправив наверх, сам же приказал дежурному повесить на портал сетку, когда я уйду через него, и снимать её потом только раз в сутки, ровно в два часа ночи. Этим я, конечно, резко ограничивал себе время возвращения, но, с другой стороны, маги не могли больше по своему желанию воспользоваться порталом. Я убедился в этом, когда, вернувшись в академию, попытался активировать его спустя некоторое время, у меня ничего не получилось, клетка Фарадея работала, как мы с кобольдом тестировали ранее.
Глава 12Последние дни
– Магистр, – хитро прищурился эльф, когда мы встретились на пороге его дома, – ваша квалификация поразила меня в очередной раз.
– Да? – Я принял приглашение и зашёл в дом, удивившись, что меня встречал сам хозяин.
– Элегантное, но в то же время такое сложное решение, скажите, чем зачарованы те сети, которыми вы остановили големов? – Он наклонился ко мне ближе и едва не шептал: – Впервые за две сотни лет Совет был в подобном бешенстве после побега вашей жены. Исчезла она, карета, два магистра, а отловленный раб-кучер ничего внятного не мог сказать, лишь лепетал, что их карету остановил раб, грохотом и пламенем убил магов и выгнал его прочь. Раба, конечно же, казнили, когда поняли, что от него ничего не добиться, но сейчас над вашей персоной сгустились тучи, по следу пущено много хороших ищеек, так что на вашем месте я бы не появлялся так открыто на улицах.
– Тела и карету они не найдут, – с полной уверенностью заявил я, – максимум – лошадей, но не думаю, что это сильно поможет расследованию.
– Просто советую быть предельно внимательным. – Эльф пожал плечами и задал неожиданный вопрос: – Хотелось бы обсудить с вами стоимость смолы, которая у вас осталась.
Мы вошли в знакомую по прошлым визитам комнату, и, только удобно устроившись в кресле, я ответил:
– Зачем вам ещё? Вы ведь сейчас моложе меня.
– О, мой юный друг, – тонко улыбнулся эльф, – если бы вы знали, какие дома обратились недавно ко мне с просьбой о выделении им этого ингредиента…
– К вам, поскольку всё теперь крутится только вокруг вашей персоны? – поинтересовался я, понимая, что эльф просто использует меня в своих целях. Это было не совсем приятно осознавать, но, с другой стороны, наши цели пока совпадали, и мне это не мешало.
Он, к сожалению, понял истинную подоплёку вопроса и осторожно ответил:
– Вас это как-то смущает? Помню, при обсуждении планов вы не собирались занимать место в Совете, лишь хотели сменить его состав.
– Всё верно, расслабьтесь, Эрдел, – успокоил его я, – если вы встанете во главе нового Совета, я буду только рад, так что у меня есть для вас другое предложение, более заманчивое.
Эльф превратился в само внимание.