Рейфман не обнаружил у Гейси «симптомов параноидной шизофрении», то есть галлюцинаций, бреда и утраты контакта с реальностью. Убийства, совершенные им, не были тридцатью тремя короткими психотическими эпизодами.
– Я не думаю, что можно впадать в безумие на короткий момент – и так тридцать три раза, – заявил Рейфман со свидетельской трибуны.
Он считал, что, ссылаясь на Джека Хенли, Гейси симулировал раздвоение личности, чтобы избежать наказания.
Последним от штата выступал доктор Джеймс Кавана, руководитель юридического отдела психиатрического отделения Медицинского центра Святого Луки в Чикаго. Билл Канкл задал ему вопрос о дальнейшей судьбе подсудимого, в случае если он будет признан невменяемым.
– Если человек признан невиновным по причине невменяемости, а затем отправлен в психиатрический госпиталь под надзор Департамента здравоохранения Иллинойса, можно ли рассчитывать, что он останется там на всю жизнь?
– Совершенно точно нет, – ответил Кавана, – нам тяжело держать в госпитале даже тех людей, кому это необходимо, потому что принудительная госпитализация считается нарушением гражданских прав.
– То есть вы хотите сказать, что мистера Гейси отпустят?
– Да. Так положено по закону. Почувствовав, как земля уходит у него из-под ног, Гейси попытался подать судье заявление о несогласии со своими адвокатами. Он, мол, с самого начала был против того, чтобы настаивать на невменяемости. Когда судья обратился к нему с вопросом, отказывается ли он от услуг Сэма Амиранте и Боба Мотты, Гейси заколебался, а потом ответил, что ему нечего сказать.
Выступать перед присяжными в свою защиту он отказался.
До вынесения приговора обвинению и защите предстояло выступить с заключительными речами. Первым говорил Терри Салливан. Он не стал утверждать, что Гейси нормален, – конечно нет. Но он различает добро и зло. А это значит, что Гейси должен нести ответственность за совершенные преступления.
– Мы доказали, – закончил Салливан, – что Джон Уэйн Гейси виновен в тридцати трех убийствах. И ему придется ответить за них.
От защиты слово взял Сэм Амиранте. Он призывал присяжных поступить правильно и не принимать решение, исходя из ненависти, мести или страха. По его мнению, обвинение не предоставило исчерпывающих доказательств вменяемости подсудимого. Соответственно, присяжным следовало вынести вердикт «невиновен по причине невменяемости».
Последним выступал прокурор процесса, беспощадный Билл Канкл. Возле кафедры судьи стоял стенд, на котором обвинение вывешивало фотографии жертв. Лица юношей, сфотографированных друзьями и родственниками, – улыбающихся, полных жизни и надежд на будущее. Надежд, отнятых жестоким преступником. Там же, на треноге, стоял люк, вырезанный из пола в доме Гейси. Адские врата, через которые он сбрасывал трупы в подпол.
Заканчивая свою речь, Билл Канкл по одной снимал фотографии со стенда и складывал в стопку. Он обратился к присяжным:
– Мы ждем правосудия!
Голос Канкла громовым раскатом пронесся по залу.
– Проявите столько же сочувствия и жалости, сколько проявил этот человек, когда убивал этих мальчиков и сбрасывал их вот сюда!
С этими словами Канкл бросил стопку фотографий в черное пятно люка. В зале повисла гробовая тишина.
12 марта 1980 года присяжные вынесли Джону Уэйну Гейси свой вердикт. На это им понадобилось менее двух часов.
«Признать виновным».
Тринадцатого марта, на следующем заседании, судья зачитал вслух обращение присяжных: «Мы, жюри присяжных, единогласно заявляем, что суду следует приговорить обвиняемого, Джона Уэйна Гейси, к смертной казни».
В зале раздались аплодисменты. В основном хлопали родственники жертв.
– Надеюсь, он сгорит в аду, – сказала одна из матерей.
Оказавшись в камере смертников исправительного центра Менард, заключенный 00921, Джон Гейси, сразу же засел писать апелляцию. Он утверждал, что первый обыск у него в доме был проведен незаконно. Без него не состоялся бы второй и тела не были бы найдены. Нет тел – нет и доказательств. Нет доказательств – нет приговора.
Кроме того, на судебном процессе была допущена масса ошибок. Он не давал своего согласия на то, чтобы защита доказывала невменяемость. Его адвокаты были некомпетентны.
Летом 1984 года Верховный суд штата Иллинойс подтвердил смертный приговор для Гейси. Его должны были казнить путем смертельной инъекции. Суд не нашел оснований для отмены ордера на обыск, выданного Терри Салливаном, а также опроверг заявления Гейси о многочисленных нарушениях его конституционных прав.
Билл Канкл был этим очень доволен.
– Как гражданин штата Иллинойс, – заявил он репортерам, – я не собираюсь платить аренду за этого гада всю его жизнь.
В тюрьме Джон рисовал: сначала себя в костюме клоуна Пого. Потом клоунов с черепами вместо лиц. Почувствовав себя увереннее, принялся рисовать Иисуса, разнообразных поп-икон и других серийных убийц и делал на картинах немалые деньги.
Конечно, Канкл понимал, что Гейси не остановится и будет апеллировать к Верховному суду США. А это означало еще три или четыре года в тюрьме. Подумывая, чем бы ему заняться, пока рассматривается апелляция, Гейси вспомнил о своем увлечении картинами с клоунами. Он попросил предоставить ему бумагу и краски. Арт-терапия для заключенных была в ходу, ему не отказали, и у себя в камере Джон принялся упражняться.
Он начал с автопортретов – рисовал себя в костюме клоуна Пого. Потом это стали просто клоуны, в том числе с черепами вместо лиц. Потом просто черепа, порой в разных головных уборах. А дальше, почувствовав себя увереннее, Гейси принялся рисовать Иисуса, разнообразных икон поп-культуры и других серийных убийц, включая Чарльза Мэнсона и Эда Гина. Он утверждал, что его целью является «приносить людям радость». Однако он делал на своих картинах немалые деньги, сидя в тюремной камере.
Продавать их он начал благодаря арт-дилеру Энди Матези, с которым познакомился через своих адвокатов. Матези владел магазином-галереей «Сплэш» в Чикаго. Кто-то из адвокатской команды Гейси увидел, что там продается портрет Чарльза Мэнсона, и спросил, не хочет ли владелец торговать произведениями знаменитого Джона Уэйна Гейси.
Гейси с Матези быстро нашли общий язык, и между ними завязалось не только деловое партнерство, но и дружба. Матези регулярно навещал Гейси в тюрьме и переводил ему деньги за проданные работы на тюремный счет.
Конечно, Матези делал на них немалую прибыль. Бизнес оказался очень доходным. В конце концов штат Иллинойс предъявил Гейси иск, требуя из этих денег компенсировать расходы штата на его содержание. Сутки пребывания Гейси в камере смертников обходились государству в сорок пять долларов.
В Иллинойсе действовал закон, не позволяющий осужденным преступникам извлекать выгоду из своих преступлений. По этому закону они не могли продавать права на свои интервью, мемуары, поделки и тому подобное. Гейси как раз подумывал написать книгу, но новость о том, что денег за нее он не получит, заставила его отказаться от этого плана.
Однако его картины благополучно циркулировали на рынке «мёрдерабилия» – сувениров, связанных со знаменитыми преступниками. Чем громче и страшнее было дело, тем больше его освещала пресса и тем выше ценились брелки, браслеты, рисунки – что угодно, чем развлекал себя преступник в тюремной камере. Художником заделался не только Гейси. Свои «произведения» продавали Чарльз Мэнсон и Ричард Рамирез. Деннис Рейдер увлекался рисованием и изображал камеры пыток, предназначенные для юных девочек. Довольно быстро рисовать ему запретили. «Убийца со счастливым лицом» Кит Хантер Джесперсон в тюрьме начал приторговывать рисунками, которые делал по пейзажным фото. Он продавал их по 10–25 долларов и заработал так около тысячи. Арт-дилеры охотно завязывали отношения с серийными убийцами, стремясь сделать прибыль на их работах, которые покупали не только «фанаты» маньяков, но и знаменитости, например Джонни Депп.
Картины Гейси с клоунами продавались на ежегодной ярмарке штата Иллинойс; когда губернатор узнал об этом, он наложил запрет на дальнейшие продажи. 4 марта 1985 года Верховный суд США отклонил апелляцию Джона Гейси, подтвердив вынесенный ему приговор. После того как стало известно, что Гейси будет казнен, цена на его произведения, которых к тому времени на рынке было около двух тысяч, значительно повысилась.
В 1986 году Стивен Кинг опубликовал роман, быстро ставший культовым, «Оно». Главным злодеем в романе был зловещий клоун Пеннивайз, утаскивавший детей в городскую канализацию. Прообразом Пеннивайза стал Джон Уэйн Гейси и его клоун-двойник Пого. Впоследствии писатель неоднократно опровергал связь между своим романом и преступлениями Гейси, однако не заметить ее невозможно. Во время написания книги дело Гейси гремело по всей стране; во всех газетах публиковались портреты жуткого клоуна-толстяка, прятавшего у себя в подполе трупы мальчиков-подростков. До дела Клоуна-убийцы дети могли свободно играть на улице; после Гейси все изменилось. Безобидный клоун стал символом опасности и ужаса. Вполне вероятно, что именно с тех пор в коллективном бессознательном американцев поселился страх перед клоунами, широко распространенный и поныне.
До дела Клоуна-убийцы дети могли свободно играть на улице; после Гейси все изменилось. Безобидный клоун стал символом опасности и ужаса.
После вынесения приговора Гейси прожил в камере смертников еще четырнадцать лет. На последнем апелляционном процессе казнь ему назначили на 10 мая 1994 года. В штате Иллинойс преступников казнили смертельной инъекцией. Им последовательно вводили по внутривенному катетеру три лекарственных средства: тиопентал натрия – хирургический анестетик, вызывающий потерю сознания, затем, когда приговоренный заснет, бромид панкурония, парализующий диафрагму, и хлорид калия, который останавливает сердце. Способ умерщвления был полностью безболезненным, смерть наступала примерно через семь минут, пока приговоренный спал.