Не уступая Черной Вдове в хамстве, ее дочь продолжала надрывно кричать. И тут, в самый разгар проклятий, достойных обряда экзорцизма, за нашими спинами раздался громкий хруст, словно кто-то тяжело бежал по разбросанным по полу стеклам. В следующее мгновение в проеме показался невысокий коренастый человек в надвинутой на лоб кепке и – вот нелепость! – темных очках. Он в два прыжка одолел расстояние до Лены и, не давая опомниться охранникам и всем нам, рывком поднял ее на ноги. Потом потянул Лену к выходу, и вскоре они скрылись во тьме. Слезы застилали мне глаза, но я могла поклясться, что в последнее мгновение успела заметить в тусклом свете белокурые волосы под кепкой.
Ваня? Что друг Алика делал здесь, в этом заброшенном здании, да еще и поздно вечером? Примчался спасать Лену? Что за бред, они ведь незнакомы! Или какая-то важная информация снова прошла мимо меня?
Потрясенная и растерянная, я будто вросла в пол. Что теперь делать? Больше всего на свете мне хотелось убежать отсюда куда глаза глядят. Но в таком состоянии я вряд ли нашла бы дорогу обратно, да и колени подкашивались, лишая возможности сделать хоть шаг.
Из замешательства меня вывели быстро и резко. Кто-то подлетел сзади, словно грозящий утянуть в воронку сокрушительный смерч, и схватил за руку.
– Скорее, – донесся из темноты голос Алика, и, почувствовав, как меня потянули к выходу из комнаты, я наконец-то смогла пошевелиться. На бегу подхватив мою сумку, валявшуюся на полу, Алик потащил меня за собой. Вскоре и я перешла на бег.
Мы одолели мрачный путь по битым стеклам за рекордное время. Не выпуская моей руки, Алик мчался прямо во тьму – и остановился лишь внизу, у какой-то машины. Тяжело дыша, он наконец-то отпустил мои пальцы, бросил сумку в салон, оглянулся и выругался себе под нос.
– Да где же он? А ты стой здесь и никуда от меня не отходи, – строго приказал Алик, но, заметив мое состояние, тут же встревожился: – Рита, с тобой все в порядке? Ты вся дрожишь! Что с тобой сделали?
– Ничего. Я цела и невредима. Просто нервы, – лаконично пояснила я и вдохнула с облегчением, медленно приходя в себя. – Как я рада, что ты меня нашел! Это было… Это было… просто омерзительно!
– Кстати, а как ты вообще здесь оказалась? – грозно вопросил Алик, буравя меня глазами. Похоже, выслушивать ответ ему не требовалось, потому что далее последовала яростная отповедь. – Это додуматься надо, заявиться сюда с этим… Дура, наивная любопытная дура! Ты хотя бы отдаешь себе отчет, в какую переделку могла попасть? Устроили тут суд Линча! А если бы с тобой что-то сотворили? А если бы с этой стервой что-то случилось? А если бы тебя забрали в полицию?
На мое счастье, в этот момент к нам подбежал запыхавшийся Ваня.
– Сделал, сунул ее в такси. Бойкая, сама доберется. Можем ехать, – на ходу бросил он, забираясь на водительское место. – Алик, куда теперь?
– Куда? – Алик замялся и, сжав меня за плечи, всмотрелся в мое мокрое от слез лицо. – Ты уверена, что с тобой все хорошо? Не нужно в больницу? Ладно, тогда домой!
Алик уже открыл передо мной дверцу машины, когда сзади вдруг послышались шаги. Обернувшись, мы увидели спустившуюся вниз компанию из моих несостоявшихся сотоварищей по возмездию и двух дюжих молодцев. Впереди размашисто шагал Гений.
Я засуетилась, желая как можно быстрее уехать, но Алик специально помедлил, дожидаясь, пока «предводитель» не подойдет к нам.
– Значит, это ты сорвал нам мероприятие, – холодно констатировал тот, останавливая на Алике убийственный взор.
– «Мероприятие»? Послушай, ты, гениальный психолог! Если ты еще раз – хотя бы раз! – втянешь мою девушку в нечто подобное, сильно пожалеешь. Это я тебе обещаю. – Алик перевел взгляд на меня и прищурился, словно видел впервые. – Рита, что это за дрянь на тебе?
– Бедняга Алик, совсем опустился и перестал узнавать любимые бренды, – издевательски хохотнул Гений. – Я не осмелился бы преподнести твоей, как ты выражаешься, девушке какую-то дрянь. Пока ты где-то шляешься, я забочусь о безопасности пока еще твоей девушки и всячески ее развлекаю. А ты, Маргарита, послушай, что говорит твой сердечный друг! «Моя, моя» – ты стала совсем бесправной. Даже сейчас стоишь и прижимаешь свои прекрасные ушки как нашкодивший щенок, опасаясь взбучки!
В ярости сжав зубы, Алик подлетел ко мне и, рывком расстегнув молнию, сорвал с меня парку. Потом швырнул ее в сторону Гения и, скинув куртку с себя, укутал мои плечи.
– Марго, помни: ты всегда можешь мне позвонить, особенно если возникнет какая-то угроза, – многозначительно изрек организатор только что провалившегося «мероприятия».
Алик сжал кулаки, и я положила ладонь ему на руку, пытаясь успокоить и предотвратить грозившую вот-вот начаться драку. Гений повернулся и, уже удаляясь, бросил через плечо:
– Рассчитываю увидеть вас двоих на собрании послезавтра. Будем разбирать историю о черной неблагодарности и срыве работы клуба. И, гарантирую, без серьезных последствий не обойдется.
Дома меня вполне ожидаемо ждала волна негодующих упреков. В какой-то момент Алик перешел на крик, чего раньше за ним не водилось. И почему я все время куда-то лезу, зачем вечно вынюхиваю, заставляю не без оснований тревожиться, ставлю под угрозу свою безопасность – причем именно сейчас, в тот самый момент, когда он особенно уязвим, а нервы уже на пределе…
Я молча сидела на диванчике, роняя слезы и осознавая, что все это в полной мере заслужила. Отвечать, оправдываться, объяснять произошедшее я не то чтобы не хотела – не могла. Очередной день, полный потрясений, окончательно лишил меня сил. И, когда Алик, сменив гнев на милость, вытер мне слезы, извинился за излишне резкую форму (но, разумеется, не за содержание) своей речи и удалился на кухню налить нам чаю, машинально встала и, как робот, не думая, двинулась прочь из квартиры.
Очнулась я только на крыше, когда, устроившись в полюбившемся мне укромном уголке, в который раз за этот долгий вечер вздрогнула от холода. Возвращаться в квартиру не тянуло, и я, дрожа и глотая слезы, с силой стиснула себя за плечи. Мне хотелось побыть одной, но на такую роскошь с моим неугомонным кавалером рассчитывать не приходилось.
Минуты через три до меня донесся стук быстрых шагов, и спустя мгновение надо мной вырос Алик. Не произнося ни звука, он натянул на меня свой голубой джемпер, накинул сверху куртку и привычно уселся рядом. Мне сразу стало теплее – и дело, подозреваю, было совсем не в одежде. И как я могла еще минуту назад жаждать одиночества? Нет, по-настоящему комфортно и хорошо мне было только рядом с этим импульсивным, но все же таким надежным мужчиной. С тем, кого я так любила…
Прошло еще несколько минут, прежде чем я смогла заговорить.
– Прости меня. Ты прав, во всем. Мне очень стыдно. – Остывший Алик бросился было возражать, но я покачала головой. – Не знаю, зачем я села к нему в машину. Все произошло неожиданно, я собиралась отказаться… Меня это, разумеется, не оправдывает. И я очень рада, что ты вовремя подоспел. Он устроил омерзительное действо, словно нарочно унижая нас еще больше.
Меня совершенно искренне передернуло при одном воспоминании об этом «шоу». Алик притянул меня к себе и крепко обнял, укачивая. О чем-то подобном я и мечтала там, в салоне дорогущей машины, несшейся по опустевшим вечерним улицам навстречу «приключению», без которого я вполне могла бы обойтись. Разум пронзила первая за этот изнуряющий день светлая мысль, и я подняла голову, посмотрев Алику в глаза.
– Милый, я тут подумала… Давай уйдем из клуба? Я это давно решила, только не было повода озвучить.
– Хорошая мысль. – Он коснулся губами моего носа и улыбнулся. – Тебе действительно стоит уйти, так будет спокойнее – всем.
– А тебе что, не стоит?
– Куколка, – замявшись, Алик спрятал глаза, – мне нужно остаться еще на некоторое время.
– Зачем? Неужели думаешь, что он поможет в твоем деле? После всего, что произошло сегодня?
– Мне не нужна его помощь. Я лишь хочу разобраться, и он… может быть полезен. – Алик пожал плечами и вздохнул. – Как бы то ни было, уйти я пока не могу.
Я взглянула в его встревоженные синие глаза и озвучила единственно верное для себя решение:
– Тогда и я остаюсь. Если уйдем – то только вместе.
– Хорошо, – Алик крепче прижал меня к себе, – только вместе.
Глава 17
– Сколько раз мы с вами обсуждали значение нашего единства! Мне казалось, за прошедшие месяцы все прониклись важностью этой идеи и сплотились. Но я, увы, ошибался. Не далее как два дня назад произошло вопиющее событие. – Гений остановился перед нашими рядами и горестно сложил ладони вместе. – Важное мероприятие клуба было сорвано одним из его участников. И это после всего, что мы пережили вместе. В голове не укладывается!
Он еще долго с видом опытного лайф-коуча живописал о единстве и понимании, обличая отступника. А тот сидел, по привычке вальяжно закинув ногу на ногу, и лишь иронично ухмылялся. Я знала, что Алик никогда не даст себя – и конечно же, меня – в обиду, но этот «товарищеский суд» был откровенно неприятен. Такие же чувства вызывал и сам Гений, стоило в красках вспомнить тот балаган, что они устроили на пару с Леной.
Я унеслась мыслями в туманную даль, не желая выслушивать эти жаркие речи, но вдруг что-то в потоке умных слов зацепило меня, и я, не сдержавшись, громко протянула:
– Что-о-о?
– Да-да, Марго, ты не ослышалась. Я считаю, что такой проступок должен логично влечь за собой исключение из членов клуба. – Гений выдернул из рук услужливой Милы какую-то бумажку. – Вот, это наш типовой договор, который подписывали все вы. Такая возможность предусмотрена пунктом пять, два. Читаю: «…если поведение участника окажется неприемлемым». Я и без того долго терпел его кривляния. Пусть уходит.
Алик не изменил позы, на его лице лишь ярче расцвела насмешка. Меня же накрыла волна ярости. Пора заканчивать с этим фарсом!