Высокий, лет под сорок, с темными коротко стриженными волосами, резкими крупными чертами и длинным прямым носом, он источал власть и мощь, а раздувавшиеся ноздри создавали ему сходство с драконом. Синие глаза светились неподдельным интересом и мудростью. Черный свитер и черные же брюки плотно облегали поджарую мускулистую фигуру. От этого человека исходила аура силы, причем неоднозначной, словно он в равной степени был способен на искреннее участие и безжалостную месть.
Мне вдруг вспомнился папин шутливый отзыв об одном моем приятеле детских лет: «Он либо закончит за решеткой, либо станет большим человеком». Подобная харизма всегда идет рука об руку с ощущением опасности, ведь никогда не знаешь, на что употребит свое влияние очередной прирожденный лидер. Теперь я понимала, почему сама атмосфера здесь держала в напряжении и безмерно интриговала – таково было воздействие личности создавшего клуб человека. И, судя по всему, улавливала это не я одна.
– О-о-о… какой офигенный мужик! – заерзала на соседнем стуле Анька, пихая меня в бок локтем.
В повисшей тишине ее шепот прозвучал неожиданно громко, и сидевшие рядом захихикали. Это разрядило обстановку и вывело всех из оцепенения. Психолог на сцене одарил нас уверенной улыбкой человека, полностью отдающего отчет в собственной привлекательности, и упредил извинения сконфузившейся Аньки.
– Все в порядке. – Он успокаивающе вскинул руки. На одном запястье красовались массивные, явно недешевые часы. А вот на другом… Свитер немного вздернулся, и мне показалось, что я заметила какой-то темный узор, заканчивавшийся небольшим рисунком там, где обычно щупают пульс. Неужели татуировка? Интересно, что мог увековечить на своем теле такой оригинал? Да еще и без пяти минут доктор наук?
Снова обведя всех взглядом, он заговорил, ровно, доброжелательно и ободряюще.
– Друзья – надеюсь, вы позволите мне это вольное обращение, ведь я не сомневаюсь, что скоро мы по-настоящему сблизимся, – рад приветствовать вас в стенах нашего клуба. Меня зовут Евгений, я – практикующий психолог, одновременно занимаюсь научной деятельностью. – Он покосился на сидевшую у сцены Милу, ловившую буквально каждое его слово, и иронично добавил: – Как вы, вероятно, уже знаете.
Конечно, знаем. И не только по восторженным речам Милы, которая, похоже, была беззаветно, по-щенячьи предана боссу. Я еще не забыла журналистскую привычку перепроверять каждый факт и раскапывать ценную информацию. Разумеется, я узнала у Милы фамилию нашего блестящего коуча и успела основательно прочесать интернет в поисках данных. Результаты вышли до обидного скудными. Прежде всего, я не нашла в Сети ни одной фотографии руководителя клуба, что, впрочем, лишний раз свидетельствовало о серьезности его работы: заботится об анонимности клиентов, себя напоказ не выставляет… Остальная информация касалась неизменно хвалебных отзывов о консультациях, его кандидатской диссертации – что-то заумное о поведенческих расстройствах – и научных статей. А еще нигде не проскальзывало ни намека на его художественные таланты – что, разумеется, было ему только на руку. Представляю, с какой скоростью разбежались бы его клиенты, улицезрей они того кровавого палача с одним зрачком!
– Отрадно видеть, что занятия решили продолжить несколько участников предыдущей группы. Все люди разные: кому-то хватило нашего прошлого короткого курса, кто-то присоединился к новой, дополненной программе – и правильно сделал! Приятно, что группа пополнилась новыми членами. – Евгений пробежал взглядом по нашей троице. – Давайте все быстро представимся и познакомимся, а потом, надеюсь, сможем лучше узнать друг друга.
– Здравствуйте, меня зовут Марина, – на правах старшей из нашей компании первой вступила Жизель. – Я узнала о клубе от знакомой, одной вашей клиентки, вы ей очень помогли – прямо-таки кардинальным образом изменили жизнь… Это что-то невероятное! И я… Я так надеюсь на вашу помощь! Слышала о вас много лестного, поэтому и подруг с собой привела. Нам так повезло попасть к вам!
Я не верила своим ушам. Голос Жизели звучал непривычно робко, с оттенком подобострастия. Сильно, видимо, нашу тетку прихватила обида, если обычно суетливая, энергичная Марина с трудом находила слова и захлебывалась от восторгов в адрес потенциального «спасителя». Анька что-то рассказывала о ее вечных проблемах на работе, где только и делали, что подсиживали да подставляли. Или… Я вдруг подумала о том, что Жизель, совсем как Мила, буквально растаяла от одного только присутствия психолога. Неужели ни одна из женщин не остается равнодушной к его чарам?
На Аню, понятно, надежды уже не было. Оправившись от допущенного в начале собрания ляпа, подруга переняла эстафету у Жизели и выдала за один раз рекордно глупое количество абсолютно ненужной информации.
– Я – Анна. – Она томно закатила глаза. – Мне нужно прийти в себя после одной неприятной… м-м-м… личной истории. Знаете, некоторые люди совершенно не ценят хорошего отношения! Не ценят тех, кто рядом… Мне надо отпустить ситуацию, перестать волноваться о тех, кто этого недостоин. Разумом-то все понимаю, а эмоции берут верх. Надеюсь, вы мне поможете. И, кстати, я – тоже психолог, десять лет стажа! Может быть, мы с вами еще вместе поработаем…
– Обязательно помогу. И обязательно поработаем, – многообещающе подмигнул Евгений, и этого хватило, чтобы Анька задохнулась от счастья.
Да что же с моими спутницами такое творится! Да, отпадный мужик, брутальный, с юмором и, видимо, недюжинным характером. Способный на поступок. И неглупый, мягко говоря. Большой оригинал. Картины какие пишет… Я, может, тоже не прочь познакомиться с ним поближе. Но так откровенно терять голову и заискивающе блеять в его присутствии? Нет уж, увольте! Я всегда упрямилась, когда речь шла о слепом преклонении перед авторитетами, – годы учебы, а потом и не самой простой работы научили меня тому, что больше всего важничают и раздувают щеки те, у кого за душой пусто.
Синие очи остановились на мне – уже не в первый раз.
– Теперь – вы, девушка в джинсах, – ослепительно улыбнулся наш герой, и я невольно покраснела, словно он точно знал, что стояло за моими метаниями с одеждой. Впрочем, чему тут удивляться? Наверняка все это время он наблюдал за нами через камеры и вполне мог догадаться, что к чему. – Ну же, смелее! Можете называть меня Большим Братом, если угодно. А что, мне нравится! Или придумайте другое прозвище, похлеще, а остальные с готовностью подхватят! Вперед, неужели идеи иссякли? От вас я стерплю все что угодно.
Он заливисто расхохотался, вскинув ладони, будто сдается, и мои щеки обдало жаром. Значит, руководитель клуба был в курсе всего и, видимо, на самом деле следил за нами. Но гораздо больше меня занимала другая – совсем уже бредовая – мысль. Его игривый тон и жесты, обещание стерпеть… Он что, флиртовал со мной?
– Как это иссякли? Другое прозвище? Да пожалуйста, – мгновенно ухватилась за вызов я и, пытаясь задавить в себе остатки смущения, вальяжно откинулась на стуле. Меня, человека азартного, не следовало брать на слабо. Секунда на раздумье – и вуаля, получите и распишитесь. – Я буду звать вас Гений-Евгений. Или лучше просто – Гений, зачем нам имена? Тем более все здесь от вас в таком восторге, никто не будет возражать.
– Отлично! – Нисколько не обидевшись на мое безобидное подтрунивание, он одобрительно вскинул вверх большой палец и опять засмеялся.
Я неплохо разбиралась в людях, и сейчас мне показалось, что лесть, даже с шутливым оттенком, легла на благодатную почву.
– Но в таком случае и мне следует отплатить вам той же монетой. Придумать что-нибудь по-настоящему достойное такой оригиналки. Как ваше имя?
– О, придется вас разочаровать. – Я и сама не заметила, как тоже перешла на характерный игривый тон. – Меня зовут Рита. Просто Рита.
– Ничего себе «просто»! – фыркнул он и, разведя руками, обратился к присутствующим. – Будь я писателем, в моей книге была бы красивая роковая женщина Маргарита, одним своим появлением разрушившая благополучную жизнь героя. Посудите сами, друзья: у Булгакова – Маргарита, у Гете – Маргарита… Даже на картинах Пиросмани – Маргарита! «Рита», согласен, звучит простовато. Я буду именовать вас «Маргарита». Или «Марго», в этом есть известное изящество.
– А мне нравится «Рита», – вдруг раздался за моей спиной незнакомый мужской голос. Приятный баритон звучал упрямо и несколько развязно, словно его обладатель взялся нарочно перечить Гению, и неважно, по какому вопросу. – От этого имени веет чем-то спокойным, уютным. В моей семье хранится кукла Рита, еще, кажется, бабушкина. Милое пухлое розовощекое создание в растрепанных завитушках. А ты говоришь – «роковая»! Еще психолог! Фу, если ты и гений, то точно злой!
– Вот и наш Алик подал голос, прошу, дамы, любить и жаловать. Душа компании, давний друг нашего клуба, весельчак и балагур. Обожает троллить меня по любому поводу, так что привыкайте, – отрекомендовал Гений, приветливо отсалютовав рукой человеку за моей спиной.
Видимо, я тоже попала в сети очарования харизматичного психолога, раз совершенно не заметила, что сзади кто-то уселся. Кто-то чрезвычайно наглый, раз позволил себе выражения «пухлая» и «растрепанная» применительно ко мне!
Сгорая от любопытства, я обернулась, и в глаза мне бросились… ботинки. Вполне себе добротные большие черные ботинки, беззастенчиво стоявшие прямо на стуле. Подняв взгляд, я увидела богемного вида парня, который сидел в небольшом отдалении ото всех, на подоконнике, с удобством вытянув ноги на ближайшее сиденье. Растрепанные темно-русые волосы спускались до плеч, подбородок оттеняла легкая щетина, но, главное, на меня с любопытством смотрели красивые фиалковые глаза, обрамленные длинными черными ресницами. Впору было взяться за перо и придумывать оригинальные эпитеты чужой внешности. Он на кого-то похож… На какого-то красавчика, рок-звезду! Да что ж такое – в этом клубе число привлекательных мужчин на квадратный метр зашкаливало!